Экслибрис

Ояр Вациетис

«Поэзия Ояра Вациетиса (Ojārs Vācietis, 1933–1983) – это проекция общего поэтического процесса с пятидесятых по восьмидесятые годы. Трудно сказать, насколько Вациетис улавливал и исполнял продиктованную временем необходимость, насколько – сам порождал этот процесс, ведя за собой почти всех поэтов этого периода» (Г. Берелис). «Не я придумал поэзию, это она придумала меня» (О. Вациетис). «Улдис Берзиньш, скажем, историк, а Янис Рокпелнис – музыкант. [..] Я назвал бы призвание Ояра – пониматель» (С. Палабо).

Богам трудно общаться с людьми без посредника: у нас слишком разные системы отсчета. К тому же боги стремятся сказать всё сразу, не указывая адресата. Вот и садился один человек каждое утро к окну, и, раскрыв школьную тетрадь в клеточку, приступал к расшифровке высочайших посланий, пытаясь понять, что именно адресовано нам, а что — Альфе Центавра. Как всякому истинному ученому, Ояру присуща мягкость, граничащая с гетевским всепрощением («тот, кто нас однажды понял, сможет нас простить»). Это не ложно понятая объективность, а результат необходимого остранения объекта изучения. Поэтому даже категорический императив преподносится им в форме напоминания. Впрочем, за это отчуждение от других в конце концов приходится платить — отчуждением от себя самого…

Си минор

Si minors, 1982

«Хоть бык недоенный ревет…»

Хоть бык недоенный ревет.

Хоть ноги обжигает лед.

Хоть мрак смел в сердце окопаться.

Хоть точит слезы береста.

Хоть точит лясы высота.

Хоть враг мой сел со мной брататься.

Хоть губы и сулят приют,

но руки плоть пустую пьют,

хоть не стремятся опускаться.

Хоть смерть и та у нас одна.

Хоть жизнь на век лишь раз дана.

Осмелюсь я не испугаться.

Доброе утро

Здорово, река!

Здорово, коряга старая!

Здравствуй, в реке не живущий рак!

К лицу ли мне, темному,

ясное завтра?

Я пока еще сумеречен.

Я не знаю пока.

Еще не отдраена

вчерашняя копоть,

еще не вычищен

дорожный плащ,

еще по-прежнему плачут

недавнишние сироты…

Я пока что сегодняшний и вчерашний.

Оттого я так рано поднялся

прибраться

во вчера и в сегодня,

что бы в мое

время

поспеть вовремя.

Время не знает жалости.

Время карает своих должников.

С ним не шути.

«Кто рано встает, тому Бог дает…»

Кто рано встает, тому Бог дает.

Этой ранью ты и сам ранний.

Этой ранью ты и сам

светом ранен.

Затянувшийся было век всё

тот же,

но подтянут

и весь на грани.

Смерти нет.

Ели пахнут свадебными венками,

и лаской сочится

утренний

дождь.

Встречайся с собой лишь

ранней ранью в тиши,

чтобы не изувечить,

не проворонить,

не выплеснуть вместе

с пеной.

Такой покой

ранней ранью

на почте души,

хотя уже распакованы

письма иных

вселенных.

Разденем еще одну

Разденем еще одну осень,

посмотрим,

что там внутри.

Голубые мечты.

Голубые тетради.

Опять пора в школу?

Голубое небо.

Разве я там еще не был?

Конец ознакомительного фрагмента.