В небесах Аурелии

Ольга Самойлова, 2023

Двадцать второй век, не за горами первый в истории полет в дальний космос, на планету звезды Росс 128. Таинственная звезда отправляет закодированные сигналы, похожие на музыку, навевающую необычные сны и видения. Неужели на контакт с Землей вышла цивилизация иного восприятия? И что она пытается сказать?Киру Седову, капитану Федерации Советов, предлагают возглавить экспедицию, и он с энтузиазмом соглашается. Но привязанность к Земле слишком велика, и расстаться с ней непросто. Сотни вопросов мучают Кира, да и неожиданно его внимание захватывает Эволюция, которая для него – не просто движение вперед…

Глава IV. Командный центр

Профессор Питер Деврие провел всю жизнь в погоне за мечтой, и сейчас не собирался сдаваться. Прохожие видели седые непокорные волосы, бодрую походку, быстрый пружинистый шаг. Современная медицина и активная жизненная позиция позволяла и в семьдесят лет быть энергичным и вполне здоровым, однако восприятие времени она изменить не могла — длинная жизнь оставалась длинной жизнью, а двадцатилетние казались существами с другой планеты. Но энергичность не мешала ему полностью погружаться в собственные мысли. Во время поездок на скоростном трамвае Питер не раз оказывался в совершенно незнакомых районах города. Или после долгой пешей прогулки он вдруг поднимал голову и вместо крыльца института видел высокие дубы парка.

Тринадцать лет назад пришел сигнал… Питер, как и многие тогда, занимался расшифровкой, но она ничего не дала. За это время он сроднился со странным шумом — сухим потрескиванием и щелчками, разбегавшимися галереями шепотов, с внезапными странными каденциями, хаотическими наложениями, непривычными музыкальными интервалами. Много раз он засыпал в наушниках или неистово крутил педали велосипеда, вслушиваясь и пытаясь понять.

Надо же, именно он был тем ученым, который буквально взорвал научный симпозиум — какой тогда поднялся шум, яростные споры, посыпались возражения! Именно Деврие принадлежала гипотеза, что сигнал по сути был музыкой. И с тех пор эти гармонии сопровождали профессора постоянно. За плечами были годы изучения теории музыки, консультации с дирижерами и композиторами по всему миру.

Если он был прав, сигнал представлял собой наложение частот, темы, выстроенные в сложных гармонических рядах. Неземная музыка рождала при прослушивании синестезию. Не сразу, со временем Питер научился понимать смысл возникающих в сознании цветов: фиолетовый он определил как прохождение темы героя, желтый — как тему счастья… Многие не видели в его изысканиях смысла, но были и те, кто переживали цвета и гармонии как эмоции — забытые воспоминания, ностальгию, океаническое чувство растворения, необыкновенного единения с окружающим миром.

За эти годы профессор Деврие, астрофизик из Кембриджа, многим казался оригиналом и чудиком, который всю жизнь носился с какими-то безумными идеями. И теперь, когда со звезды были получены новые данные, про Деврие вспомнили. Он и не ожидал, что его давний, но детально проработанный доклад о возможности первой экспедиции к другой звезде заинтересует кого-то в Международном космическом агентстве, однако неожиданно его пригласили на большое межведомственное совещание…

* * *

Собравшиеся сидели за большим круглым столом. Стулья с высокими спинками занимали министры, советники президента, консультанты, ученые из разных стран, бизнесмены, военные. Стоял неясный гул — все ждали появления главы Федерации Советов.

Если подытожить, чем они располагали на данный момент, картина была следующая: с планеты в системе звезды Росс 128, находящейся на расстоянии одиннадцати световых лет от Земли, был получен узкополосный направленный радиосигнал. Некоторое время он был активен, а затем прервался. Было записано несколько сотен часов «синестезической музыки», чем бы она ни была на самом деле. На Земле, утонувшей в виртуальных развлечениях, поначалу эта информация всколыхнула пространство, поклонники сигнала даже создали что-то вроде религиозного сообщества, но широкий интерес был недолгим. Да, про возможную экспедицию много говорили в новостях и строили планы будущих межзвездных сообщений, но дальше обсуждений дело не пошло.

Тринадцать лет молчания охладили интерес к системе Росс 128, пока не началась неожиданная повторная передача сигнала, которая снова быстро оборвалась. Данные были другие, и снова аналитики и ученые взялись за расшифровку…

Президент Герман Гавриленко появился вместе со своим пресс-секретарем. Глава Федерации Советов был округлым, наголо бритым невысоким мужчиной, резким и грубоватым, но иногда очень и очень проницательным. Он произнес краткую вступительную речь о важности экспансии пилотируемой космонавтики, а потом предоставил слово участникам совещания.

— Вы видели, чем пестрят заголовки? Мы отправляем многомиллиардную экспедицию из-за какой-то там музыки? — поинтересовался руководитель крупной корпорации.

— Мы предполагаем, что имеем дело с цивилизацией иного восприятия, — бросился защищать свою идею Деврие. — Возможно, эта музыка и есть их единственный способ коммуникации.

— Форма искусства, говорите? Как бы у нас не получился разговор слепого с глухим, — отозвался Гавриленко.

— И с практической точки зрения мы немного сможем от них получить.

— Давайте взглянем шире. Изучение любой внеземной формы жизни — уникальный научный опыт, — возразил известный биолог, доктор Луис Мигель. — Мы говорим про потенциальную возможность обнаружить жизнь за пределами Солнечной системы. Независимый источник происхождения — ценнейший материал для сравнительного анализа. Вся ли живое во Вселенной развивается сходным путем? Насколько больше мы бы узнали о жизни в целом. Это обеспечило бы колоссальный прирост знаний о природе.

Деврие говорил о необходимости космических путешествий. О том, что это огромный интеллектуальный капитал, источник вдохновения для будущих инженеров и ученых. О том, что поколения запоминают не за проблемы социальной сферы, а за невероятные шаги, которые определяют дальнейший облик нашей цивилизации.

— Когда-то нам казалось, что к двухтысячному году мы уже вырвемся к альфе Центавра, — закончил свой патетичный пассаж Деврие.

— И не вырвались до сих пор.

— Обязательно будут вопросы о том, стоит ли при нынешнем количестве нерешенных мировых проблем тратить такие средства на красивые, но утопичные проекты? — спросил его один из советников. — Не лучше ли бросить силы на выравнивание развития на нашей планете?

— Выравнивали уже, — отмахнулся Гавриленко. — Хватит.

Разумеется, руководители корпораций были настроены скептически:

— Как вы понимаете, этот мост к Новому Эльдорадо интересен нам с точки зрения доступа к новым знаниям и еще неоткрытым технологиям. Мы вкладываемся в этот проект только потому, что желаем получить свою долю. Пока же требуются огромные инвестиции при существенной неопределенности исхода. Если посылать парламентеров к другой звезде, хотелось бы иметь дело с развитой цивилизацией.

— Думаю, при таком финансовом участии логично внести в контракт требование, что полетят наблюдатели от инвесторов, — добавил руководитель другой ТНК.

— Вы же понимаете, что они никак не повлияют на ситуацию на месте. Будут только мешаться под ногами, — заметила доктор Церес.

Поднялся шум. Гавриленко прервал его жестом.

— Сейчас речь не об этом. Что у нас по последней аналитике? Есть ли основания утверждать, что сигнал искусственного происхождения?

— Мы до сих пор в этом полностью не уверены, — ответил консультант из группы расшифровки. — Пока можно опираться на две основные версии: уникальное протекание физических процессов самой планеты или разумная транзакция.

Второй вариант уже приняли за базовый, но сам сигнал вызывал много вопросов.

— Почему они не отправили информационный массив? — задали вопрос одному из аналитиков проекта. — Научные универсалии, математические формулы, инженерные чертежи, что-то о своем мире?..

— Зачем им этим делиться? Вы бы на их месте стали?

— А если это пение сирен, и они представляют для нас угрозу?

— Это может быть пиратская станция. Незаконная передача данных, — предположила Джиллиан. — Или это все, что было позволено ученым.

— Тогда их государственный режим не заинтересован в этом контакте.

— Или ставит свои цели, — возразила она.

Дальше озвучили полученные научные данные. Звезда Росс 128 находилась в созвездии Девы. Она была относительно спокойным красным карликом, обладавшим своей солнечной системой. Возраст звезды был примерно равен солнечному — пять миллиардов лет. Безымянная пока вторая планета Росс 128 b, с которой был получен сигнал, обладала твердой каменистой корой, и по всем характеристикам очень напоминала Землю — масса, радиус, атмосфера с умеренной температурой. Она попадала в обитаемую зону системы, поэтому совершенно точно было установлено, что на поверхности присутствовала вода в жидком состоянии и кислород в атмосфере. Ребята из одного швейцарского технического института показали свою модель ландшафта и климатических зон планеты. Конечно, модель была субъективной, но от чего-то надо было отталкиваться. Для серьезного анализа нужны были точные данные, которыми никто из них не располагал.

Теоретически продумать надо было многое. Рассматривали три основных сценария: планета совершенно безжизненна, на ней есть биосфера, но нет разумных обитателей, или путешественников ждала развитая цивилизация, по меньшей мере не уступающая земной. Тут же начались споры по поводу внешнего вида обитателей Росса 128 b. Этот вопрос всех живо интересовал. На самом деле разброс вариантов мог быть огромным, если судить по биоразнообразию Земли. Над столом, повинуясь движению руки доктора Мигеля, вспыхнули светящиеся голограммы: от медуз до рептилий, от кораллов до птиц. По каждому животному была небольшая справка, которую можно было сманить и прочитать на своем устройстве.

— А можно предположить, что различия все же будут… не такими радикальными? — осторожно поинтересовался руководитель первой корпорации.

— Хорошо бы, что бы мы казались друг другу привлекательными. Смогли бы заключать межвидовые браки, — подвела итог доктор Церес.

— Безусловно, это очень существенно, — сухо заметил один из научных консультантов.

Кир взглянул на Джиллиан через стол. При встрече в коридоре она радостно взвизгнула, бросилась к нему навстречу и повисла на шее. Он знал, его экстравагантной подруге не были свойственны детские восторги, а вот косые взгляды ее всегда забавляли и развлекали. Седов тоже был рад ее видеть, но теперь, спустя столько лет, им предстояло работать вместе… Он не знал, чего ждать. Доктору Церес предложили возглавить научно-исследовательскую программу экспедиции. Она это заслужила, а им нужны были ее светлая голова и независимость суждений.

Снова начались яростные споры по поводу финансирования. Суммы называли астрономические. Вкладывать активы в Солнечную систему по-прежнему было выгодно ради добычи полезных ископаемых, которые истощались на Земле. А межзвездные перелеты представляли собой лишь очень отдаленную и пока смутную перспективу.

— Надеюсь, располагая ресурсами двенадцати государств, частных компаний и корпораций, мы сделаем программу возможной, — подытожил президент.

— Этот проект должен выстрелить, — тихо добавил Деврие.

— У проекта еще одна цель — привлечь внимание, — подчеркнул президент. — Нам всем тяжело дались последние годы. Сейчас это только консультативный совет, но это и начало космической эры, которой еще не было в истории человечества. Сейчас мы не можем даже представить всех перспектив межзвездных перелетов. Колумб и его последователи не подозревали о последствиях своего открытия. Их интересовало только золото.

После совещания Кир открыл в инфоре страничку Эвы Маркетт. Конечно, не должен был, но он уже успел втянуться в ее жизнь, хоть и как сторонний наблюдатель. На фото девушка обнимала какого-то автогонщика. При взгляде на эту картинку что-то неприятно его кольнуло.

«Я ведь могу подать на рассмотрение кандидатуру?» — написал Кир руководителю программы, а Эве отправил электронную анкету, которую заполняли претенденты. Обычно он не пользовался служебным положением в таких целях, но благодаря его влиянию заявление девушки вместе с ее досье попали в стопку тех, кто был отобран для первого этапа.

Эва очень удивилась, когда узнала, что ее приняли в космические кадеты. Надо же, родители оказались правы — она никак не думала, что ей пригодится геологическое образование.