Билет домой

Ольга Прусс, 2019

Для экипажа лайнера «Джус» путь за Землю закрыт. Зато у команды появилась, наконец, возможность отдохнуть на райском необитаемом астероиде, позабыв обо всех делах и ужасах пережитого. Но как вести себя, когда на горизонте возникает старый враг и новое место становится не таким уж безопасным, а лучший друг оказывается совсем не тем, кем все его считали? Когда вокруг все рушится, и для спокойствия нет места… Когда родной планете грозит гибель, а начальство выдвигает ультиматум: чтобы заработать «билет домой» – капитану придется принять участие в самоубийственной миссии, вернуться живым из которой шанс один на миллион. Чем обернется этот полет, и станет ли он последним? Хватит ли у космонавта сил, моральных и физических, чтоб противостоять врагу?

Глава 1. «Жизнь полна сюрпризов, и не только приятных»

С привычным капризно-писклявым звуком, дверь отъехала в сторону, освобождая место для спуска трапа на землю. В салон корабля резко ворвался соленый морской воздух, заставив членов экипажа невольно вдохнуть полной грудью. Не удержавшись, Персик застонал от удовольствия, блаженно зажмурившись от искрящихся в лучах солнца бликов на ярко-лазурном водном полотне.

— Вот это я понимаю пейзаж! Бесхвостый, неужели для того, чтобы отдохнуть, нужно было наворотить столько дел? Почему об этом райском местечке мы смогли узнать только после того, как путь на Землю для нас закрыли? Нет, чтобы в первый раз так вот взять — и махнуть на море! Но нет же, тебе надо было выбрать Азилум — бывшую тюрьму!

Стоявший рядом с котенком Алексей усмехнулся:

— Никогда не знаешь, где найдешь, а где потеряешь, дружище. Лично я ни о чем не жалею. И если бы мне пришлось снова оказаться на Азилуме ради того, чтобы встретить там свою будущую жену и старого друга — я бы сделал это не раздумывая.

— Вот уж не сомневаюсь, мозги-то у нас включаются только, когда становится «совсем худо». Хотя с другой стороны, если каждый раз после того, как ты накосячишь, мы будем летать на море — я, пожалуй, готов прощать тебе все грехи.

Хмыкнув, космонавт повернулся к Старику, в молчаливой задумчивости разглядывавшему берег. От внимания Алексея не укрылось то, как механик напряженно держал руку рядом с кобурой, закрепленной у него на поясе.

— Тебя что-то беспокоит?

— Скорее смущает… Уж очень здесь тихо, — протянул Евгений, барабаня пальцами по рукоятке пистолета.

Котенок нетерпеливо потянулся, и пробурчал:

— Наш друг в последнее время стал слишком ко всему не доверчив.

— Поживешь с моё, Персик… — усмехнулся Старик, но руку с пояса не убрал.

Алексей решительно выдохнул:

— Ну что же, рано или поздно придется выйти наружу. Если ты, Женя, волнуешься за наших прекрасных дам — то напрасно, до окончания проведения разведки на местности я попросил их запереться на кухне, и не высовываться. А учитывая наши непростые обстоятельства, не думаю, что кто-то захочет ослушаться. Все и без того уже пуганные, чтоб рисковать лишний раз.

— Святые коты, ну вы и зануды! — проворчал кот, устав от томительного ожидания, и, проскочив у мужчин между ног, выпрыгнул наружу.

Переглянувшись, друзья лишь молча развели руками, и, не сговариваясь, синхронно спрыгнули с трапа, мгновенно занимая позицию «спина к спине» и, замерли на месте, оглядываясь по сторонам.

Свой космический лайнер Алексей посадил прямо на берегу. По заверению Зеда Террела, отправившего их во внеочередной отпуск, астероид был необитаем, а значит — никаких космодромов на нем не существовало, и взлетно-посадочных разрешений не требовалось. Сущий рай для восприятия простого пилота, ненавидящего бюрократию во всех ее проявлениях. В последний раз на Земле Горский и вовсе дерзко обошелся без бумаг, просто вырубив охрану и украв корабль, за что ему, привыкшему во всем следовать правилам, в глубине души до сих пор было немного стыдно. Но таковы оказались обстоятельства, вынудившие даже насквозь правильного пилота действовать грубо и импульсивно, за что он сейчас и расплачивался. А с ним и вся его команда. Правда, как старые, так и новые ее члены в составе Алисы, Персика, и сорианки Мии с родней, казалось, были не в претензии. Все настолько устали морально и физически, что о лучшем отдыхе, чем оказаться вдали от всевозможных цивилизаций — и мечтать не могли. Старик же, после всех перенесенных им в плену пыток, восстанавливался до сих пор. Алексей украдкой взглянул на друга, замершего на месте: рука на кобуре, глаза внимательно сканируют пространство, каждый мускул тела напряжен и готов к возможной атаке… Крепко ему досталось, врагу не пожелаешь… И дело не только в физических мучениях, телесные раны проходят быстро. А вот моральные затягиваться могут долгие годы, шрамы от некоторых из них не заживают и вовсе…

— Ну что вы там застыли, как две статуи? — крикнул котенок, перестав носиться вдоль берега и обернувшись к друзьям. — Оглянитесь вокруг! Море, солнце, песок — теплый, а не раскаленный, как на мерзком Хангате! Наверняка в воде еще и рыба водится! А в тех зарослях, я уже сейчас вижу, похоже фрукты, или…

— Тише! — резко прошипел Старик, крепче обхватывая рукоятку пистолета. Алексей замер, жестом показывая коту отступать назад к кораблю. Персик, сглотнув, повиновался, еще не понимая, что происходит.

— Женя, что там? — одними губами проговорил пилот, следя за сокращающимся расстоянием, отделяющим котенка от корабля, приготовившись мысленно отдать команду «Джус» опустить защитный купол.

— Пока не знаю… Но в кустах явно не фрукты, — ответил Старик, всматриваясь в заросли. — Он дошел? — спросил механик, не поворачиваясь. — Как доберется, опускай.

Друзья давно уже научились понимать друг друга без слов, и могли предугадывать действия напарника.

— Сам знаю… Сейчас…

Досчитав про себя до трех и убедившись, что Персик благополучно пересек безопасную черту, Алексей отдал команду, и корабль в одно мгновение покрылся мерцающим прозрачным куполом. Теперь его хоть взрывать можно было, защита держала любой удар. А отменить приказ мог лишь пилот. Либо вручную механик, который также в данный момент находился снаружи, и для освобождения оставшихся внутри лайнера членов команды не мог сделать ровным счетом ничего.

— Леша, предчувствие у меня нехорошее. Давай-ка на всякий случай перестрахуемся, держим руки на виду и делаем медленный оборот вокруг своей оси. Сдается мне, фрукты, о которых Персик говорил, в зарослях еще те… Не будем провоцировать.

Чувствуя знакомое противно-сковывающее напряжение, Алексей, не став спорить с другом, поднял руки, и обернулся кругом, так, чтобы предполагаемый невидимый противник мог убедиться в отсутствии угрозы с его стороны. То же сделал и Старик, не переставая внимательно смотреть по сторонам.

— Терпеть не могу, когда оказываюсь прав, — пробормотал Евгений, замирая на месте и глядя в одну точку. Перехватив взгляд друга, Горский мгновенно застыл.

Из плотных зарослей, растянувшихся широкой зеленой полосой, отделяющей джунгли от побережья, выходили люди. Все они, как один, были в защитных одеждах, позволяющих полностью слиться с окружающей растительностью. У каждого из них в руках было оружие. Но, как определил для себя космонавт, всё это сильно походило на «массовку». Да и судя по тому, как «местные», в рядах которых были не только мужчины, но и женщины, держали винтовки, стрелять в гостей пока никто не собирался. Давно бы уже подорвали по прилету, если б возникло такое желание. А раз тянут, значит, ждут главаря. Что ж, и мы тогда подождем.

Держа руки над головой, Алексей краем глаза посмотрел на друга. Старик, сплетя пальцы на затылке, стоял со скучающим выражением на лице, и казалось, не проявлял никаких признаков волнения. Пилот мысленно хмыкнул, осознавая, что тоже давно перестал внутренне дергаться при виде наставленного на себя оружия. Более того, подобная вооружено-молчаливая встреча навевала какую-то вызывающую раздражение тоску.

А вот это уже интересно…

Почувствовав нутром резкое напряжение друга раньше, чем это стало внешне заметно, Алексей, поняв, куда он смотрит, оторопело прирос к месту. А вернее сказать, готов был провалиться сквозь землю: минуя расступающуюся толпу, навстречу им шел призрак. В том, что он не мог быть живым человеком, космонавт ни секунды не сомневался. У этого чертова предателя, державшего их в плену на Азилуме, просто не было возможности выжить. Он не мог, и не должен был успеть спастись!

Чувствуя, что стоит с буквально отвисшей челюстью, пилот с замиранием сердца следил за Стариком, который, не моргнув глазом, ждал, когда к нему не торопясь подойдет его бывший связной по имени Герман. Понимая, что механик сейчас может просто убить его голыми руками, Алексей на всякий случай сделал аккуратный шаг в сторону друга, готовый в случае опасности вмешаться. Но всмотревшись ему в лицо, озадаченно замер: в глазах Евгения не было ни капли ненависти к человеку, который предал его, избил, и, приведя за собой преступников, насильно удерживал в плену.

Отказываясь понимать происходящее, пилот с ужасом смотрел, как, подойдя вплотную к Старику, Герман крепко его обнял. Но еще страшнее показалось то, что механик, улыбнувшись во весь рот и похлопав связного по спине, проговорил:

— Жив, хитрый ты пройдоха! Дружище, как же я рад!

Не отдавая себе толком отчета в том, что делает, Алексей резко выхватил из кобуры на поясе механика пистолет, и навел его на обоих:

— Какого черта здесь происходит?!

Но мужчины продолжали радостно улыбаться друг другу, не обращая внимания на пилота. Усмехнувшись, Герман, не удостоив космонавта взглядом, спросил, обращаясь к Старику:

— Он не знает?

Евгений отрицательно помотал головой.

— Вот какой ты скромный. Скрывает Федерация своих героев! Так ведь можно уже наверно поведать капитану твою маленькую тайну?

Не увидев возражений, Герман повернулся к Алексею, который с каменным выражением лица напряженно продолжал стискивать рукоятку пистолета. Тяжело вздохнув, связной картинно набрал в легкие воздуха, и торжественно произнес:

— Алексей Михайлович, для меня честь представить Вам Власова Евгения Степановича, майора разведки военно-космического флота, до этого момента известного вам как бывший институтский инструктор, а ныне простой механик вашего корабля — Суворов.

Горский перевел взгляд на друга. Старик испытующе и открыто смотрел пилоту в глаза, и космонавт, голова которого готова была взорваться от только что свалившейся на него информации, медленно опустил пистолет… Руки чуть подрагивали… Этого не могло быть!.. Майор Власов… Легенда, которую никто никогда не видел.

— До меня доходили слухи, но…. — пробормотал Алексей, не в силах поверить в происходящее. Евгений лишь грустно ухмыльнулся, и опустил глаза, подтвердив тем самым, что все сказанное Германом — правда, и сердце космонавта рухнуло. Чувствуя себя так, словно на него только что опрокинули ушат ледяной воды, и ощутив внезапную слабость в ногах, он медленно сел на песок. Облокотившись локтями о колени и запустив руки в волосы, с трудом попытался собраться с мыслями.

Человек-легенда молча опустился рядом. Лучший друг. Лучший механик… А теперь еще и один из лучших агентов разведки. Есть от чего сойти с ума…

— Лёша, я…

— Помолчи, — проговорил пилот, не поднимая головы. — Дай мне пять минут. А затем поговорим.

Евгений усмехнулся:

— Пистолет-то я могу свой забрать? Не психанешь?

— Что?… А, да… конечно, — в задумчивости произнес Горский, и, покачав головой, внезапно выпрямившись, от души ударил механика в челюсть.

Старик мужественно встретил удар, не сделав попытки увернуться. Невозмутимо вытерев выступившую на губах кровь, ехидно улыбнулся:

— Полегчало?

— Нет! — проворчал Алексей, обиженно потирая кулак и отворачиваясь. — Но теперь я готов слушать.