Пришедший из снов

Ольга Поплавская

Любовь и ненависть, гнев и страсть, война и дружба, прошлое и будущее – все смешалось в этом мифологическом романе, повороты сюжета которого будут держать вас в напряжении до самого финала.Невиданная сила, неизведанные миры, диалоги с самим собой: а может, это правда, или все-таки фантазия автора? Читая, вы будете погружаться в невероятную атмосферу тайной, но такой притягательной неизвестности. Ведь большинство из вас наверняка догадывается, что наша планета – не единственный живой мир…

8 Глава

Тронный зал Зевса был украшен цветами и золотистыми лентами, отовсюду доносилась веселая музыка. Сегодня на Олимпе не было недостатка в развлечениях. Боги и богини беспечно пировали, наслаждаясь амброзией и благовонным нектаром. Услаждали слух и зрение небожителей белоногие хариты, богини вечной радости, кружась в необычайно прелестном танце. Периодически за кифару брался сам Аполлон, и ему согласно подпевали все девять муз. Отовсюду слышался лучистый смех, олимпийские боги праздновали день весеннего солнцестояния.

Зевс сидел на своем троне, наблюдая за развернувшимся праздником. Он был весел как никогда и смеялся над всеми шутками неугомонного Гермеса. Царь Олимпа аплодировал всем выступающим без исключения, даже его ревнивая супруга Гера вызывала у него сегодня благоговейную улыбку. И причиной его искрящегося настроения было то, что он уже видел свое приближающееся будущее, пропитанное людским поклонением и страхом. О, как это было упоительно, чувствовать свою власть над человечеством! Тысячелетия назад всё было, несомненно, чудесно, но сейчас мир стал совсем другим, и люди изменились. В них появилось больше желчи, злобы, зависти и жестокости, на чем можно было очень выгодно сыграть. А может, ему лишь так казалось, но это уже не имело значения. Власть — вот истинная цель, к которой он действительно стремился всем сердцем. Грядет новая эра преклонения, и это будет его эра. Он мысленно расхохотался.

Единственное, что его слегка беспокоило, так это то, как отреагируют остальные боги на его маленькую проделку. Хотя… Какая уже будет разница? Он и так самый могущественный среди них. Кто-то присоединится к нему, а кто не захочет… О! Он, несомненно, быстро найдет управу на изменника…

— Милый, у тебя как-то странно блестят глаза! — его раздумья прервала жена. Гера сидела слева от него, удобно устроившись на своем троне. Облокотившись на левый подлокотник, она развернулась вполоборота, с интересом наблюдая за супругом. Холодные проницательные глаза пристально вглядывались в его сияющее счастьем лицо. Высокая, стройная богиня с аппетитными формами и струящимися каштановыми волосами была настоящим воплощением генного превосходства. Ее идеальная красота, возможно, была слегка суровой, но, несомненно, привлекающей внимание. Вдобавок ко всему его царица была властной и умной женщиной, с которой следовало держать ухо востро, и Зевс прекрасно об этом знал.

— Дорогая моя! — Царь Олимпа потянулся и, взяв ее хрупкую ладонь в свою, прильнул к ней губами. — Я весел и счастлив, ведь сегодня праздник.

— С каких это пор праздник делает тебя счастливым и заставляет твои глаза лучиться такой неясной мне радостью? — она прищурилась и нервно отняла у него свою руку.

— Неужто я настолько стал скуп на улыбки, что тебя удивляет мое сегодняшнее настроение?

— Ха! Подумать только! Да я вообще забыла, когда ты улыбался, глядя на меня. Последний раз я видела улыбку на твоем лице, когда застала в объятьях одной из муз, — она гневно глянула в зал и с облегчением отметила, что никто не обращал внимание на их разговор, каждый был занят своим делом.

— Прелесть моя, остынь! Я так люблю тебя! Ты же это знаешь, Гера! — Крепкими объятиями Зевс привлек ее к себе для поцелуя. От неожиданности богиня даже не успела ничего оскорбительного сказать ему в ответ, ее голова пошла кругом от резко нахлынувших эмоций. Страсть, жажда и какое-то эфемерное чувство тоски по прошлому взметнулись в ее груди, заставляя на мгновение прислушаться к собственному телу. Неужто он так давно целовал ее, что она забыла вкус его губ? Наконец оторвавшись от супруга, Гера молниеносно приструнила все чувства и театрально расхохоталась, закинув голову.

— Да ты хитер! Знаешь, как заставить меня умолкнуть! — затем, гневно прищурив глаза, прошипела сквозь зубы, — только ты забыл: я не одна из твоих девок, и твои уловки на меня не действуют.

— Ну что ты, милая! — не обращая внимания на последнюю фразу, Зевс вновь взял ее за руку и начал нежно поглаживать тыльную сторону ладони. Он смотрел на свою богиню и представлял, как она будет им восхищаться, когда он воплотит в жизнь свой план. Неожиданно Зевс заметил знакомый силуэт, стоявший за ее спиной. Им оказался Морфей, и вид у онира был уж больно сосредоточенный и печальный.

— Морфей! Что же ты не веселишься, мой друг? Иль перебрал малость амброзии?

— О, что ты! День и вправду чудесен, мой царь! — Онир моментально поменялся в лице и просиял. — Праздник в этом году получился отменным. Я как раз собирался пойти проверить, кто там одержит победу в пари. Арес с Аполлоном, как всегда, затеяли между собой спор.

— Ха-ха-ха! Да эти двое вечность соревнуются! Ха-ха! Ступай, ступай! — Но как только Морфей покинул его, улыбка сошла с лица Зевса, словно ее там никогда и не было. «Неужели он догадался? Нет! Этого не может быть. Слишком рано. Всего лишь показалось».

— И что на этот раз? — в недоумении к нему обратилась Гера.

— Что?

— Я не успеваю за твоими молниеносными переменами в настроении, лучезарный ты наш!

— Я же говорю, милая, я счастлив как никогда! — он вновь просиял, показывая ряд ослепительно-белых зубов. Гера раздраженно закатила глаза и встала:

— Пойду поболтаю с Афиной, а то я чувствую, что ты что-то от меня скрываешь. Меня это раздражает! — она спустилась со ступенек, соблазнительно покачивая бедрами, но прежде, чем раствориться в толпе, обернулась и с лукавой улыбкой проговорила, — но ты же понимаешь, что я всё равно узнаю, что это за секрет? — отправив ему воздушный поцелуй, Гера исчезла.

Зевс так и остался сидеть на своем троне, не сдвинувшись с места. Но выражение его лица уже было не таким беззаботным, как пять минут назад. «Нет. Я не позволю никому всё испортить. Гера, Гера, Гера. Милая моя женушка, тебя ждет сюрприз!» Он нашел взглядом Морфея и присмотрелся к нему. Никаких следов грусти и усталости, должно быть, ему померещилось. Гребаная паранойя! Хотя чего ему бояться? Со своим пантеоном он уж как-то справится, если придется. Тартар всегда имел свободные места. Единственный, кто мог ему помешать, это был Габриэль. Но он ничего не знает, ведь Фантаз всё сделал вовремя и уже точно во многом преуспел. Вдобавок ко всему на подхвате Фобетор, а он-то точно ее не упустит…

Пока царь богов сосредоточенно перебирал в мыслях все возможные варианты развития событий, за ним пристально наблюдали из дальнего угла. Еще один онир старался находиться как можно дальше в тени, чтоб никто не мог его видеть. Его снедало чувство необузданной злости. Весь покрытый потом и сжимающий кулаки так, что костяшки пальцев побелели, бог сновидений изучал каждую черточку на лице Зевса, выражение его глаз и каждый жест. Его выворачивало от того, что все веселятся, а его возлюбленная, несомненно, была в плену и, возможно, над ней жестоко издевались. Он до сих пор видел перед собой ужас, светившийся в ее глазах. Он напугал ее, желая спасти… Спасти от этого монстра Габриэля. А его брат, Фантаз, что он там забыл? Ему было запрещено к ней приближаться. Как он посмел? Как посмел посягнуть на такое сокровище?! Его сокровище. Нет больше сил ждать. Онир вышел из тени, направляясь прямиком к трону.

— Мой царь! — слегка преклонив голову, обратился он к Зевсу.

— Фобетор! — наигранно улыбаясь и в приветливом жесте разводя руки в стороны, отозвался бог. Затем, сообразив, что вокруг слишком много ушей, поднялся и жестом указал на выход. — Тут стало душно, друг мой, пойдем прогуляемся.

Выйдя в сад, они молча шли, пока не оказались на достаточном расстоянии от остальных. Подойдя к журчащему белоснежному фонтану, Зевс присел на мраморную скамью и сурово уставился на своего спутника:

— Что случилось?

— Я бы хотел задать тот же вопрос!

— Не будь так дерзок, Фобетор, иначе тебе не поздоровится! Почему ты здесь?

— Потому что я не успел! Кристину забрало это чудовище! — он опять нервно сжал кулаки. — Что там делал мой брат? Ему же запрещено приближаться к ней.

— Не кипятись! Фантаз был послан мной. Я подумал, что тебе может понадобиться помощь.

— Помощь? Да ведь он кошмар!

— Как и ты! — последовала язвительная ухмылка.

— Да, но…

— Ты должен был ее удержать любым способом, ты это понимаешь? — Зевс резко встал и начал ходить по кругу, излучая крайнюю степень раздражительности. «Тупой идиот! Он всё испортил!»

— Так где же твой брат сейчас?

— Я не знаю, — с горечью в голосе тихо произнес онир. — Я лишь видел, как один из воинов Габриэля схватил его.

— А как же ты этого избежал? — Зевс хищно улыбнулся.

— Я успел исчезнуть до того, как он увидел меня. — Онир с настороженностью наблюдал за Зевсом, не в силах понять, почему того так сильно взбесила сложившаяся ситуация.

Слегка смягчившись, Зевс подошел ближе к Фобетору и натянул на лицо маску сочувствия. Он понимал, что угрозами не сможет управлять ониром, ведь тот имел довольно крутой нрав, ярко отличающий его от братьев. Необходимо было вновь сыграть на его чувствах, что Зевс с большим удовольствием и сделал.

— Ах, бедный мой друг! Что же тебе пришлось вынести?! На твоих глазах уничтожили двух дорогих твоему сердцу…

— Нет! — резко оборвал его Фобетор. — Я чувствую, что она жива. Я… Я всегда ее чувствовал. Между нами есть некая связь, и она не разорвана. Если б она была мертва, я бы это сразу понял. И Фантаз тоже жив, я в этом уверен.

— Да? Ну тогда, должно быть, он забрал обоих в Долину. — Зевс помолчал минуту, а потом пристально посмотрел собеседнику в глаза. — Ты готов отправиться туда?

— Я сделаю всё, что нужно! Лишь бы спасти ее!

— Хорошо. К сожалению, мы не можем вторгнуться туда целым войском и остаться незамеченными. Хоть сама идея, признаться честно, доставляет мне несказанное удовольствие. Тебе придется отправиться туда в одиночку. Я в свою очередь, конечно же, помогу тебе. У моего брата Аида есть одна занятная вещица, которая поможет остаться незамеченным, но действовать придется быстро, потому что нам, олимпийцам, как тебе известно, нельзя находиться в Долине долго без его приглашения. Завтра вечером встречаемся на этом же месте. А я пока побеседую с братом. — Он развернулся и величественной походкой направился в сторону дворца, но сделав пару шагов, остановился, оборачиваясь. — И да, Фобетор, никто не должен знать об этом маленьком происшествии. Это будет наш с тобой секрет, понял?

— Понял.

— Тогда до встречи!

— До встречи!

Онир был разбит и подавлен, но от его внимания не укрылась некоторая заинтересованность Зевса в девушке. А это означало лишь одно: он что-то задумал. Фобетор никогда не доверял этому богу, но в этой ситуации ему не на кого было положиться. Даже родному брату Морфею он уже не мог доверять. Дело касалось его возлюбленной, и он любым способом спасет ее, чего бы это ему ни стоило. Кристина давно заняла в его сердце лидирующее место, сама того не зная. Поэтому пункт номер один — вызволить ее из долины, а с Зевсом он разберется потом, если будет нужда. И он нутром чувствовал, что так оно и будет.

* * *

Прохладный ветер ворвался неумолимым вихрем в спальню, поднимая и развевая во все стороны воздушный балдахин. Струящийся белый шелк разметался волшебной дымкой, открывая взору девушки высокий мощный силуэт. Мужчина стоял у подножия кровати, возвышаясь над ней нерушимой скалой. Его волосы развевались на ветру, глаза устремлены на нее, а черты лица скрыты странной тенью. Весь его облик был необъяснимо гипнотическим. Кристина не могла оторвать от него свой взгляд. Ей следовало бы закричать, позвать на помощь, но вместо этого она лежала, не в силах даже пальцем пошевелить, словно скованная невидимой цепью. Очередной дурной сон?

Совершив нелепую попытку подняться, девушка почувствовала давление сверху, ее с силой придавили к кровати, окончательно предотвратив любые попытки к бегству. Твердые мужские мышцы ощущались всем телом так, будто он пытался проникнуть в каждую ее клеточку. Крис стало трудно дышать от неожиданности и тяжести его веса. Подняв глаза вверх, она встретилась взглядом с синими глубинами океана… Наваждение… Он обхватил ее запястья сильными руками, заводя их за голову, затем медленно наклонился и, едва касаясь уха, прошептал глубоким хриплым голосом:

— Моя…

— Я… — этот звук утонул в нем, когда его жаркие губы впились в нее, исследуя и даря неимоверное наслаждение, поглощая всё ее естество. Крис инстинктивно потянулась к незнакомцу навстречу, прижавшись еще сильнее. Он зарычал, словно дикий зверь, и углубил свой поцелуй. Его руки заскользили по ее телу, медленно и умело лаская каждый сантиметр трепещущей кожи. Ей хотелось, чтобы он впечатался в нее и остался навечно в ее душе. Но кто он? Как это вообще было возможно, чтобы такой мужчина хотел ее? Весь мир был в нем. Он излучал вселенскую силу. Казалось, и зло, и добро сочетались в нем единым целым. Эти сумасбродные мысли прервал его осипший от страсти голос:

— Посмотри на меня! Посмотри на меня, Крис! — он тяжело дышал. Открыв глаза, она повиновалась, но внезапно волшебный образ рассеялся, забирая с собой всё тепло и страсть, с такой неимоверной скоростью окутавшие ее и обещающие исполнение всех глубинных желаний. Кристине захотелось кричать, остановить его, моля о прикосновении, но голос покинул ее, как в недавнем кошмаре, оставляя совершенно беспомощной и уязвимой. Она тут же проснулась.

«Господи, откуда во мне эти ущербные мысли? Что за мазохизм? Эти сны становятся слишком навязчивыми. Я же сильная… Я… Ладно, это просто сон. Просто сон».

Девушка закрыла глаза, делая глубокий вдох, и вновь открыла, но возбуждение никуда не исчезло. Оно неумолимо пульсировало в теле, будто дикий ураган.

Габриэль был свидетелем ее пробуждения и с трудом держался на расстоянии, видя, как она извивается на простынях и издает соблазнительные звуки, постанывая в такт своим движениям. Он точно знал, что ей снится, и хотел быть частью этого в реальности. На минуту ему показалось, что ничего прекраснее в своей жизни он не видел, чем это маленькое человеческое создание, лежавшее в белизне шелков, на этой широкой кровати, в его доме. В его доме… Он очень быстро отправил эту мысль на задворки своего сознания, не давая разгореться ненужным образам, затуманивающим его разум. Приняв облик холодной решимости, он произнес слегка надломленным голосом:

— Проснулась наконец-то.

Нет. Этого не может быть. Невозможно! Это был тот же хрипловатый мужской голос. Кристина резко села, натягивая одеяло, заботливо укрывавшее ее. Это было слишком! В кресле, стоявшем около кровати, сидел незнакомый мужчина. Темные джинсы и футболка выгодно подчеркивали рельефность его скульптурно вылепленного тела. Солнце, ярко светившее со стороны террасы, дарило его коже привлекательный золотистый оттенок, но его волосы при этом казались чернее ночи. Широкие плечи, суровый гипнотизирующий взгляд и грубый шрам, тянувшийся по левой стороне лица, придавали ему какую-то дикую воинственность. Он больше походил на персонажа романов фэнтези, нежели на реального человека. Было в его ауре что-то несуществующее, атипичное, словно от него исходила неимоверно мощная энергия, заставляющая окружающих замирать при встрече.

— Кто вы? — пробубнила девушка сквозь одеяло. Теперь было трудно отличить сон от реальности. — И где я нахожусь?

— Меня зовут Габриэль. Со вчерашнего дня ты моя гостья. — Мужчина облокотился на спинку кресла, принимая расслабленную и в то же время повелительную позу, давая понять свое превосходство. Он пристально смотрел на нее своими темными глазами, будто видел насквозь. Это смущало и одновременно пробуждало внутри какой-то медленно нарастающий тайфун. Словно он был ей знаком…

— Как я здесь оказалась? Я не помню ничего, — почти соврала она, оглядываясь по сторонам. «Я точно помню, что уже просыпалась в этой комнате и точно помню громилу за дверью». Она могла поклясться, что увидела, как глаза гостя потемнели еще больше, а потом стали приятного синего цвета. О нет! Опять…

— Видишь ли, это вынужденные меры. Твое пребывание здесь — это стечение обстоятельств.

— Каких обстоятельств? — Глаза Кристины округлились.

— Пока я не могу ничего тебе сказать. Но самое главное, что ты в безопасности и в полном порядке. Ведь ты в порядке, Кристина? — Он слегка приподнял левую бровь, испытующе глядя на девушку.

Услышав свое имя, так естественно слетающее с его греховно-соблазнительных губ, она содрогнулась, чувствуя, как по телу пробежали мурашки. Было ощущение, что он ласкает его своим языком. Крис невольно вспомнила сон, от которого только что проснулась, и ее передернуло. «Откуда он знает мое имя? И, господи, почему я на него так реагирую?»

— Кристина?

Ну вот опять…

— В п-п-порядке.

Когда она начала заикаться?

— У тебя очень свежий румянец на щеках, и это меня радует, — сказал он вслух, а про себя добавил: «И очень возбуждает, так, что я едва держу себя в руках».

Он поднялся с кресла и уверенной грациозной походкой хищника направился к выходу. Невозможно было находиться так близко к ней и не иметь права прикоснуться. А права этого у него действительно не было. Если раньше она была простой эфемерной фантазией, то теперь оказалась центральным звеном в цепи весьма неприятных событий. Его священным долгом было держать это хрупкое создание подальше от неприятностей, дабы избежать катастрофы вселенского масштаба. И его начинали одолевать мысли, что он сам является одной из этих неприятностей. Что было довольно паршиво. В нем просыпалась его темная сторона и пускала свои коготки в ход, царапая изнутри грудь, вынуждая выпустить ее на свободу. Это пугало еще больше. Прежде чем покинуть спальню, воин повернулся к ней:

— Если тебе что-то понадобится, просто скажи об этом Джастису. Это парень, который стоит за дверью.

Кристина так и осталась сидеть, глядя на него, не в силах собрать мысли воедино. Он был высоченный и широкоплечий, этот мужчина мог бы свернуть ей шею одной рукой. От этой внезапно возникшей мысли стало еще больше не по себе. Безопасность! Он сказал «безопасность»! Значит, он не собирается причинять ей боль.

«Я же… Господь всемогущий! Мама, Вэл, Сэм! Мне нужно домой! Они наверняка беспокоятся и уже звонят в полицию. Сколько же я отсутствую? Дня два?»

— Постойте! — крикнула девушка, соскакивая с кровати. — Мне нужно домой! Я не понимаю, что происходит и как я все-таки здесь очутилась, но мне необходимо домой. Мой парень… — «Дура! Говори „муж“, пусть знает, что о тебе есть кому волноваться», — муж наверняка беспокоится обо мне!

Казалось, тысячи игл вонзились в позвоночник и попытались разделить тело Габриэля на части в тот миг, когда он услышал это слово. Муж?! Нет! Она моя! Его темной половине захотелось уничтожить мужчину. Даже при том, что он абсолютно не знал его, и тот ничего плохого не сделал. Хотя… На Земле не было безвинных людей, ведь так?.. О нет! Габриэль остановился и, казалось, вечность не оборачивался, но потом все-таки взглянул на нее. Эти проницательные божественные глаза вновь потемнели, и в них появились красные мерцания. Тысячи демонов плясали в его мрачных омутах. Кристина в ужасе замерла.

«Как он это делает?»

— Сейчас твое место здесь! — весьма жестким тоном произнес он и, окинув ее оценивающим взглядом, вышел, захлопнув за собой дверь.

Подняв свой суровый взгляд на воина, стоявшего у двери, Габриэль шипящим голосом произнес:

— Джастис, приглядывай за ней! Она очень… важна! Ты отвечаешь за нее головой! — Скрипя зубами от обуреваемой злости, хранитель пошел прочь.

Кристина замерла, открыв рот от удивления, а потом, спохватившись, побежала к двери. «Тебе грозит опасность!» — визжа от накатывающей паники, кричала ее рациональная сторона. Дверь оказалась заперта. Девушка дергала и нажимала выступающие на ней камни, била кулаками, даже несколько раз со всей дури пнула ногой, но все ее попытки оказались напрасны.

— Ай! — вырвался громкий крик, когда она ударила в очередной раз. Ногу пронзила дикая боль. «Только не вывих!» — мысленно взмолилась она.

— Я что, пленница? Прекрасно! — со злостью крикнув, Крис развернулась и, прихрамывая, подошла к софе: — Какой-то дурдом сказочный! Невероятно!

Плюхнувшись на низкий диван, стоявший у подножия кровати, она с ужасом обнаружила, что на ней ничего не было кроме шелковой рубашки, в которой она ложилась спать дома. Страшная мысль осенила ее своей ясностью: «Меня выкрали прямо из постели!» Она замерла, не в силах пошевелиться или закричать. В этот момент дверь в спальню тихонечко приоткрылась, и вошел мужчина, тот самый, что стоял как статуя за дверью в прошлое ее пробуждение. Когда это, кстати, было? Вчера? Или все-таки сегодня? Он держал в руках поднос с сыром и ароматным хрустящим хлебом. А с краю стоял хрустальный графин с золотистой жидкостью. Кристина несколько раз моргнула, пытаясь прояснить взгляд.

— Тебе не следует так поступать, — приятный мужской голос вырвал ее из оцепенения. — Ты сделаешь себе только хуже. А мне придется за это отвечать. — Он мимоходом глянул на дверь, затем сосредоточенно посмотрел на ее ногу. — Сильно болит?

Когда он подошел ближе и поставил поднос на столик, стоявший перед ней, Кристина удивленно округлила глаза и вжалась в спинку софы. Настоящий солдат, убийца, он явно был таковым, судя по оружию, висевшему на нем, как рождественские игрушки на елке, и по плавным, но в то же время хорошо отточенным движениям.

«Здесь что, все имеют такой грозный вид? Господи, я в Средневековье попала? Необходимо срочно выбираться отсюда. Это уже несмешно. Что, если я попала в плен к сектантам? Уж больно шикарное местечко они выбрали для себя. Такую роскошь предпочитают лидеры тайных обществ… Что, если они приносят в жертву женщин? О нет, нет, нет! Дура, угомонись! Возьми свое дикое воображение под контроль. Не стоило с таким удовольствием смотреть шоу про загадочные тайные общества».

— Эй! Я спросил, нога сильно болит? — Приятный мужской тембр вновь привлек ее внимание.

— Н-н-нет. — Опять заикание. Кристина взяла волю в кулак и, набравшись смелости, гордо подняла подбородок, встречаясь взглядом со своим собеседником. «Эх, будь что будет!». — Где я?

Он лишь слегка улыбнулся, ничего не ответив.

— Где? Я?

Опять тишина.

— Ну хорошо, я всё поняла. Вам нельзя рассказывать, где я нахожусь. Ладно. А как насчет того, чтобы сообщить мне, кем являетесь вы и этот грубиян, который только что вышел из комнаты? Вы представители какой-то преступной группировки? Сектанты? Если да, то кому поклоняетесь? Вы совершаете жертвоприношения? — Из нее так и сыпались эти дурацкие вопросы.

«Идиотка!»

Она старалась держаться, как могла, но руки выдавали ее, трясясь от нервного напряжения, а изо рта так и лился нескончаемый словесный понос.

— Я не знаю, что такое сектанты, но с уверенностью заявляю, что мы не являемся ими. И нет, конечно, мы не совершаем жертвоприношения. Это отвратительно! — Мужчина скривился так, будто съел пуд соли. — Ты странная! — Потом пожал своими широкими плечами. — Тебе что-то еще нужно?

— Да! Мне нужно домой!

Он тяжело вздохнул и, небрежно засунув руки в карманы, произнес:

— Кроме этого?

— Ничего, — сквозь зубы прошипела Крис, а потом будто о чем-то вспомнив добавила: — И я не странная… Точнее странная, да. Но не более, чем вы оба. — Сердито насупившись, она скрестила руки на груди.

Джастис улыбнулся и, прежде чем выйти, сказал:

— Если что, я рядом. Обращайся. И не думай пакостить, я за тебя головой отвечаю! — Последняя фраза уже слышалась из-за двери.

— Как же! Пакостить. Что я могу? Сбежать? Смешно!.. — Внезапно она застыла, а на лице появилась едва заметная улыбка. — Хотя…

Конец ознакомительного фрагмента.