Вершитель Судьбы. Книга первая

Андрей Схемов, 2022

Когда покойники совершают вылазки в мир живых? Стоп! Всё не так. Эти покойники сначала были жителями мира живых, а уже потом стали теми мертвецами, которые могут пробираться к людям и беспокоить их. Даже больше – жить среди них! А самое главное – в этом замешаны все мы без исключения, ведь наши души поглощены бесконечным циклом реинкарнаций. Но есть другой путь – жить в загробном мире, где есть все те же чувства, что и в мире живых. Боль, гнев, любовь, дружба… И, конечно же, нескончаемая битва чёрного и белого, что смешивается на линии сопротивления, создавая воинов, которые начинают понимать смысл проклятья, наложенного на вселенную.

Слово 1: Теряя всё.

Хватит жизнью нелепо дышать,

ядом питаться и чтить Сатану.

Довольно воздух жадно глотать,

в себе ошибаться и верить в судьбу.

Ровно двенадцать ступеней. И каждая обладает обманчивой атмосферой уникальных событий. Случается, теряешься в закоулках Серого Града, спасаясь от мнимого преследования. Бывает, гонимым безумцем бросаешься в открытый космос. Доводится, кидаешь вызов духовной оболочке вселенной, что дерзко выводит тебя из ума. Но только единственный раз имеешь возможность осознать необъемлемый страх у края пропасти, со дна которой доносится дурманящий зов смерти.

Две лестничные плиты. Одна — пелена снов, укрытая таинственной вуалью даже от твоих очей. Другая — реальность согрешений и проступков. А соединяет их холодная Смерть, что терпеливо точит лезвие косы и не торопится с ударом.

Это есть один этаж временного небоскрёба высотою в жизнь, на крыше которого для всех уготован единственный финал — прыжок в новую реальность!

Или падение?

Хотя, это уже не имеет значения.

Я внизу. Лежу и смотрю на свои архаические часы, застывшие в положении 16:30. А запястье, закованное браслетом этих часов, стало эпицентром всей боли, которую испытывал до этого момента. Но через пару мгновений тело вздрогнуло и часы полностью впитали остатки болезненных чувств, подарив взамен невесомую легкость. Такую, какая бывает, когда ты уже не привязан к своему телу.

Мир вокруг остановился. Точнее, замедлился на столько, что казался поставленным на паузу.

Обнаружив новые рефлексы, я поднялся и взглянул на себя. Вид мой был далек от идеала. И я имею в виду не окровавленное тело с множеством пулевых ранений, а то, кем я вышел из него. Теперь я воздух. Точнее, подобие табачного дыма. И, хоть имел явную человекообразную форму, дым этот постоянно колебался.

Вокруг не было никого. Постройка, с которой я упал, давно заброшена, а весь этот район практически необитаем. Максимум, какие-нибудь бродяги сейчас наблюдают за мной из окон соседних зданий. Если, конечно, они видят то, чем я стал.

На краю крыши, с которой я упал, виднелся силуэт девушки. Видел я ее отчетливо несмотря на то, что под таким углом с такого расстояния едва ли живой человек различит кого-либо. Она стояла на коленях и смотрела вниз.

На меня?

Пара её слез застыли в свободном падении. Их я тоже почему-то видел очень четко. И взгляд на них вызывал нестерпимую боль во всем новом теле. Не физическую, а скорее эмоциональную. Мои нервы будто сходили с ума, отчего хотелось крикнуть во весь голос. Но кричать я не мог. Голосовых способностей почему-то не было.

— Почему ты вызываешь столько эмоций? — пытаясь унять неуемные терзания, обратился я мысленно к девушке.

— Потому что нет равных боли от потери любимых, — внезапно ход времени возобновился и недалеко от меня раздался грубый мужской голос. Его слова ворвались в мой разум настолько стремительно, словно я получил автоматную очередь в голову. — Она никогда не даст тебе покоя!

Незнакомец встал рядом со мной. Длинные чёрные волосы прикрывали часть его лица. Взгляд неморгающих чёрных глаз я буквально ощущал всем разумом.

— Кто ты? — я попятился от него в сторону. Я не мог говорить привычным образом, но он слышал то, как я общаюсь мыслями. И это наводило ужас.

— Не помнишь меня? Ах, да! Покидая забвение, память стирается, чтобы душа не цеплялась за прежнюю жизнь. Защитная реакция, это нормально, — вблизи его голос показался ещё грубее, с хрипотцой. А слова снова пробили мою голову тупой болью и отразились где-то вдали чудовищным эхом.

— Ты один из этих? Тот, кто приходит за душами? — я продолжал отдаляться от него.

— Никто не приходит за душами, — его губы двигались, словно не являются частью лица. Закинув руки за спину, он смотрел наверх на девушку и изредка на меня. — Истинная форма сама находит дорогу.

— Дорогу куда? Это разве не конец? — я не понимал почему, но незнакомец вызывал подозрение. Я действительно ничего не помнил, но, похоже, что-то осталось в эмоциях. Точно так же, как с девушкой на крыше. Я совершенно не понимал, кто она, но меня разрывало на части от одной лишь мысли о ней. И так же с ним. Неизвестно кто он, но явно не доброжелатель, я это чувствовал.

— Конец? Это лишь начало, — незнакомец одернул рукав длинного плаща и взглянул на часы. — Немного позже тебя выдернули, чем я ожидал, но ничего критичного. Успеем, — затем он двинулся в направлении здания, вход в которое, похоже, был открыт с помощью взрывчатки. — Следуй за мной, Дариолл.

— Дариолл? — несмотря на тотальную амнезию, в голове вертелось другое имя, под которым я себя помнил. — Меня не так зовут.

— А как же? — он перешагнул через груду обломков и вошел внутрь.

— Леонид, — держась на расстоянии, я последовал за ним.

— Странно, конечно, что ты это помнишь, — неизвестный остановился и напряженным взглядом уставился на меня. — Это имя принадлежало не тебе. И не в этой жизни.

Я тоже остановился. В метре от входа.

И ответно изучал его. А все мои эмоции с каждой секундой кричали мне все сильнее о том, чтобы я ему не доверял. Весь его образ казался отпечатком какого-то старого сна. Но, как и положено снам, вспомнить мне ничего не удавалось.

— Почему мне кажется, что я тебя знаю?

— Потому что ты меня знаешь, — незнакомец продолжил путь и рукой позвал меня вслед за собой. — Точнее, знал. Но это сейчас не важно, ведь ты стёрт. А рассказать всего я тебе сейчас банально не успею. Но могу кое-что показать.

Мы оказались в большом парадном холле, в воздухе которого клубами плавала пыль. Обтянутые мраморными плитами стены и колонны были изрешечены сотнями пуль. Посередине лежала упавшая позолоченная люстра. Пахло порохом и свежей кровью.

И кругом лежали десятки трупов.

У стен, у колонн. За всеми возможными преградами в виде столов и стоек. Везде своей косою прошлась смерть. Кроме одного места за одной из колонн в центре. Оттуда доносился хрип оставшегося в живых.

Представшая перед нами картина щелкнула в разуме отпечатком дежавю. Словно я этим путем уже прошел и видел случившеюся здесь битву. Неужели я стал частью этой мясорубки?

— Что здесь случилось? — пытаясь воспроизвести в памяти произошедшее, спросил я.

— Битва, — ответил незнакомец.

— Больше похоже на бойню.

— Да, согласен.

— А те, кто убил их всех, добрались и до меня?

— Как тебе сказать… — незнакомец дошел до середины холла, откуда доносился стон. — С одной стороны, да. Тот, кто прошелся по головам этих несчастных, убил и тебя.

— А с другой?

— Это был ты.

— Я? — в голове очередной раз вспыхнуло что-то из прошлого. Но уловить внятные фрагменты снова не удалось. — Я в одиночку убил всех, кто здесь?

— Бери выше! Всех, кто в этом здании. Вплоть до самой крыши, — уточнил собеседник и со стороны лифтов послышался звон. — И да, ты шел по лестницам.

Из лифта вышла та самая девушка. Растрепанная, заплаканная. Напрочь убитая горем, она едва могла перемещаться. Словно оторванная от реальности, она пошла к выходу. Возможно, чтобы последний раз коснуться мертвого тела своего возлюбленного.

— Чувствуешь? — незнакомец тоже начал общаться мыслями.

— Да. Она пробуждает во мне какие-то невероятные эмоции. Я знаю, что люблю ее. Но нет никаких воспоминаний. Только чувства. Почему?

— Потому что это лишний груз. Ты больше никогда не увидишь её и не вернешься к этой жизни. Все, пройдённое тобой до этого момента, больше не имеет никакого значения. Это часть защитного механизма, чтобы истинное тело не цеплялось за прошлое и могло двигаться дальше.

Дойдя до центра холла, девушка остановилась и посмотрела на незнакомца. Не произнеся ни слова, она перевела взгляд на меня.

Увидев её глаза так близко, я испытал новую эмоциональную волну, которая пронеслась с ещё большей силой. Каждая нервная клетка во мне будто разрядом электричества ударила по телу изнутри, заставив испытать невыносимое понимание того, что любимую я потерял навсегда.

Я умер.

А она жива.

И наши нити больше не пересекутся. Никогда.

— И куда мне теперь? — вернулся я к диалогу с незнакомцем, как только девушка отвела от меня взгляд и продолжила свой мучительный путь к выходу.

Разумеется, она меня не увидела.

— В мир, где ты, наконец, начнешь настоящую жизнь.

— Но я же умер? Это конец!

— Напротив! Для тебя все только начинается. А сейчас ты всего лишь освободился от забвения в бренной плоти.

— Вот так это называется? — собеседник не давал ни единого повода, чтобы относиться к нему негативно, но именно эти чувства я испытывал в общении с ним. И оно постоянно усиливалось. — То есть не умер, а всего лишь освободился от плоти?

Девушка вышла наружу. Свет, который вливался с улицы, поглотил её прекрасный образ, словно она погрузилась в другую реальность.

— Да, я называю это не умер, а освободился от плоти, — незнакомец продолжил говорить вслух. — Будучи во плоти, твой дух ослаб и отвык от свободы. Обратил внимание на себя? Беспокойство и вибрация твоей структуры — дыхание выпущенного на волю зверя, пытающегося насытиться свободой. Будучи человеком, ты не подозревал, кто ты есть. Жил плотью и ее потребностями. Но теперь ты в истинной форме. И как только тело надышится, ты обретёшь много новых способностей.

Позади раздался пронзительный хрип оставшегося в живых.

Незнакомец подошел к нему и присел рядом на корточки. Тот сидел, облокотившись на колонну с просящим о помощи лицом.

— Этот бедолага умирает в мучениях, но не имеет ни малейшего представления о боли истинной. Той боли, когда истинное тело выдирают из плоти насильно.

— Зачем я их всех убил?

— Ты еще не догадался? Ради нее.

Его слова будто выстрелили в голову, от чего где-то внутри нее образовалась колющее давление. Вслед за этим в груди зародилось легкое жжение, а все тело завибрировало.

Я убил десятки, а, может, сотни людей ради любимой…

Но что теперь есть у меня? Смерть?

Или, как сказал незнакомец, настоящая жизнь? Но зачем она мне без нее?

— Что меня ждет за убийство всех этих людей?

— В том месте, куда ты отправишься, тебе воздастся за все, что ты совершил, — незнакомец с ухмылкой посмотрел на меня тут же я испытал, как боль в груди многократно возросла.

Внутри как будто взорвалась крошечная бомба. Ничтожно маленькая, но безумно горячая. Огонь стремглав залил мучительным пламенем всё моё нутро. Вибрация тела молниеносно стала дрожью, а затем откровенной тряской.

— Началось, — незнакомец оставил мученика на полу и подошел вплотную ко мне. — Истинное тело возвращается к первозданному состоянию.

В голове замкнуло. Словно ледяной подшипник с острыми лезвиями завертелся в попытке вырваться наружу. А затем лёд в голове и жар в теле синхронно рассыпались. Будто висельника, которому обрезали петлю, меня бросило на пол.

— Сейчас твой последний шанс, — незнакомец направился к выходу. — Почувствуй контроль, ощути власть над собой. И ты сумеешь остановить это безумие.

Меня передёрнуло и скрючило. Упёршись лопатками в пол, я попытался сохранить равновесие. Но, не выдержав безумства, которое выжимало меня, будто мокрое белье, дико вскрикнул. Впервые вскрикнул голосом истинной формы. Я бросил себя в сторону, упал на живот и, ударившись лбом, краем помутневшего сознания услышал голос отдаляющегося незнакомца:

— Улови свой контроль, иначе потеряешь разум.

Тело снова взревело. Я вспомнил боль последнего мига человеческой жизни. Тот самый, когда имплантат раскрылся и выпрыснул яд в мой мозг. Я вкусил боль, какую испытывают люди, когда их четвертуют. Собрав остатки сил в лёгкие, я крикнул что было сил и невыносимый распад тела прекратился.

А рассудок окрасился адским утомлением.

— Поздравляю! Теперь твой разум в твоей власти. Но надолго ли…

Незнакомец вышел наружу.

* * *

Ожидая увидеть тьму, я закрыл глаза, но вместо неё узрел мутно-серый туман обратной стороны век, перечёркнутых сетью пульсирующих мутным светом сосудов. Эта странность сперва встревожила, но, как оказалось, привыкнуть не составило труда. Окончательно избавившись от приступов боли, я познал ощущение истинной формы.

Мой новый организм был наделён необычными качествами. В голове ясно чувствовалась тёплая медленно вращающаяся сфера. Всё тело пронизали энергетические артерии, напрямую связанные с головной сферой. Её приятная пульсация нежно гоняла тепло по всему организму. Грудь все аорты обходили стороной, потому тепла в ней не наблюдалось. Напротив, она была насыщенна жгучей прохладой. Когда вдыхал воздух, грудь остывала — наполнялась колючим морозом. Когда выдыхал — едва ощутимо нагревалась. Благодаря прозрачности тела желтизну сияющего в голове шара, синь холодных лёгких и пульсирующие жилы были видны тем, кто мог меня лицезреть.

В моей власти оказалось управление всем организмом. Легко мог выделить абсолютным сознанием любой орган и рассмотреть его состояние. А также появился контроль эмоций.

Я вышел из здания.

И сразу же в меня ворвалась лавина звуков, которую почему-то не слышал до этого. Гул дорог и машин. Рёв фабрик и заводов. Крики и смех молодёжи. Стоны, семейные разборки, перестрелки, драки. Полноценная симфония нормального города. И на фоне городского оркестра я услышал знакомый грубый голос, а рядом с ним плач девушки.

— Он мёртв, — мой собеседник, похоже, прикинулся случайным прохожим. — Вы его знаете?

— Он… он… — стоя на коленях перед безжизненной плотью, девушка прижималась к щеке трупа, захлебывалась слезами и что-то безнадёжно шептала. Ответить она была не в силах.

Я направился к ней.

Во время ходьбы я чувствовал, что тело стало намного податливее, чем раньше. Мягкое тепло, какое было в голове, так же ощущалось в суставах. Это сильно увеличивало гибкость и резкость движений.

Подойдя почти вплотную к девушке, я попытался коснуться её плеча. Пространство между моими пальцами и её телом стало упругим и засветилось белым светом. Предприняв усилие, я рискнул преодолеть неожиданную преграду, но пальцы моментально сковало острым металлом, наполнило ледяным холодом и сильно отбросило.

Я отпрыгнул в сторону и, держась за онемевшую по локоть руку, с удивлением взглянул на незнакомца.

— Не делай этого, — одарив меня мимолётным взглядом, мысленно, чтобы ни о чём не догадалась девушка, посоветовал он. — Энергия плоти, наделённой истинным телом, не совместима со свободной формой.

Девушка продолжала задыхаться плачем. Музыку полицейских сирен она даже не услышала. Она вообще ничего не слышала, кроме биения своего сердца, и никого не видела, кроме трупа.

Вновь мои эмоции самовольно бросились на растерзание. Её лицо, её глаза, её слезы. Весь её вид не позволял мне думать о чем-либо другом, кроме неё.

Я решил применить новые способности и притупил чувства. Помочь девушке я был не в силах, и потому лучшие отсечь сейчас лишние переживания.

— Почему ты здесь? Так встречают каждого, кто освободился от плоти?

— Нет! Иначе бы в этом здании таких, как я, было бы сейчас сотни… на всем маршруте, где ты шел, — незнакомец держался позади девушки, и лишь изредка поглядывал в мою сторону. — И я тебя не встречаю, — он пристально посмотрел в небеса. — Я тебя провожаю.

— Ну и куда мне идти?

— Сейчас всё поймешь. Тебя швырнёт в другой мир. Не привлекай внимания и пробирайся ко дворцу. Запомни эти слова: «Нерушимая клятва вечному брату». И ни в коем случае не попадайся на глаза женщине и её отряду, — он снова взглянул наверх, кивком предложил мне тоже взглянуть туда, и добавил. — Смотри!

Яркость закатных небес стремительно гасла, приобретая жутковато-серый цвет. Мрачные громады туч и облаков, заполонивших всё небо, ускоряли своё движение.

— Кому мне не попадаться на глаза? Какой женщине? — крикнул я последний вопрос незнакомцу и перебросил взгляд с небес на него. Но незнакомец пропал, словно его и не было.

Мир вокруг меня снова встал на паузу. Время остановилось. Застыла стая птиц в полёте. Застыли полицейские, уже выскакивающие из своих машин. Застыла девушка, мокрыми глазами смотрящая на меня. Именно на меня, а не на труп, лежащий на асфальте. И только низкое небо продолжало куда-то нестись.

— Интересно, — я обратил внимание на зеленоглазого ворона, сидевшего на заборе. Черная птица, как и я, не была заморожена временем. И она явно наблюдала за мной. — А ты кто такой?

Внезапно ворон громко каркнул, дёрнул головой и взмыл вверх. Неестественно передвигаясь, будто отголосок далёкого прошлого, крылатый метнулся по направлению движения туч. Его полет был какой-то ненормальный. Словно им руководит поток времени, коварно то замедляющий, то ускоряющий для него ход. А иногда поворачивающий его вспять.

С чудовищной силой задрожала земля. Стало жутко холодно, поднялся ураганный ветер. Передо мной разыгрался театр уничтожения! Деревья вырывало с корнем и разрывало на отдельные ветки. Машины раскручивало до последнего винтика. Сдирало кусками асфальт. Здания рассыпались на кирпичи. И все это закручивалось в огромный вихрь, в центре которого находился я.

Вскоре ничего не осталось кроме меня и вихря. Тучи больше никуда не спешили, их вообще не было. Только черное небо с очень странным созвездием в виде какого-то символа.

— Где-то я такой уже видел.

Но долго наблюдать звезды мне не пришлось. Вихрь начал сужаться и скрипеть, будто ржавый барабан в стиральной машине. Сужение стремительно ускорялась и через мгновение я уже мог коснуться вихря рукой. Затем он резко схлопнулся. Я ожидал получить мощный удар, но мое тело практически ничего не ощутило. Яркий удар пришелся только по зрению и слуху. Борясь со звоном в голове, я не сразу смог открыть глаза. Но когда мне это удалось, я обнаружил, что оказался в наполненной дымом комнате с обугленными стенами и потолком.

В глазах очередной раз помутнело и веки самостоятельно закрылись.

Самовольно отключившись, моё истинное тело рухнуло на каменный пол.