По ту сторону сказки. Лукоморские царства

Ольга Назарова (2019)

Катерине приходится открыть ворота в Лукоморье прямо в школе из-за Черномора. Злобный карлик уносит Катерину в свой дворец и пытается подчинить её своей воле. Она узнает, откуда белка из сказки о царе Гвидоне брала золотые орехи, и сможет ощутить себя на месте царя Мидаса, который всё превращал в золото. Но, самым сложным для неё окажутся визиты в города и общение со сказочными царями, каждый из которых пытается руководить сказочницей. Катерине придётся спасать своего друга Волка от его прежней хозяйки, а Степана выручать из западни, в которую его отправит юная и злобная царевна. Сказочница научит петь Змея-Горыныча, и сможет уничтожить огромное волшебное зеркало Кащея, чтобы освободить пойманную ледяным злодеем Жар-Птицу. Походы в туман помогут разбудить множество сказок, а полёт на Стеклянную гору даст возможность спасти царевича, которого ягишна превратила в чудовище с драконье мордой. А расколдовав царевича, Катерине волей-неволей приходится искать ему невесту и придумывать сказку.

Глава 5. Лиса в овраге

Катерина в машине ездить не очень любила: укачивает! Но когда едешь на дачу и точно знаешь, что не просто на дачу, а и в Лукоморье, это уже другое дело! Степан со своей бабушкой выехали сразу после окончания уроков. Так что уже были там.

— Кать, я понимаю всё, но, пожалуйста, постарайся осторожнее, — мама посмотрела в зеркало заднего вида на дочь. Вот сидит примерная девочка с косой! А если посмотреть по последним событиям — жуть берёт! Куда только этот ребенок не впутывается и откуда только не выпутывается, вот что удивительно!

— Ладно-ладно! А сама? — мягко промурлыкал Баюн ей на ухо, чуть не нажав лапой на ручной тормоз.

— Если мысли можешь читать, добро пожаловать! Я как раз много чего о тебе думаю!

— А я что? И ничего вовсе! — на всякий случай открестился Баюн.

— Будешь много говорить, пойдёшь на дачу пешком. И лапу убери от ручника! — мама строго покосилась на Баюна, отчего тот тут же сел ровненько и остаток пути сидел тихонько. Волк поймал взгляд Катиной мамы в зеркале заднего вида и, одобрительно ухмыляясь, покивал головой.

Разумеется, на крыльце уже сидел Степан! А на кухне обе бабушки обсуждали какие-то рецепты, игнорируя робкие вопросы Катиного деда про ужин.

— Кать, а мы когда пойдем? Сейчас или завтра утром? — Степан был готов идти хоть сию же секунду!

— Да кто же на ночь-то в лес ходит? — ответил вместо Кати Волк. — И не мельтеши тут, мы тебя позовём.

— Ага, позовут они, может быть! — подумал Степан, но без дальнейших возражений вернулся к себе домой, когда его позвала бабушка.

— Котик, а мы куда планируем? — Катя не очень любила осенние вечера — быстро темнеет, и как-то сразу хочется в дом, к свету, в тепло и вкусные запахи.

— Я думаю, надо к Кузьме-Скоробогатову. Да, и собирались же в сказку про Чудо-мельницу заглянуть. Так что ничего героического. Сказки у тебя эти есть. Я проверял. Лииично, — сказал Баюн, с наслаждением потягиваясь, утаптываясь на любимом диванчике.

Катерина на всякий случай перед сном прочитала сказки, о которых говорил Кот, и подумала о том, что, может быть, хоть на этот раз просто и спокойно разбудит их и спокойно сможет побыть в Лукоморье.

Утро началось как-то очень рано. Просто неприлично рано для нормального субботнего выходного дня. В Катино ухо немузыкально взвыл Баюн, которого в свою очередь ни свет ни заря разбудил Степан.

— Доброе утро! Вставай! Порааау! — Кот подцепил одеяло когтистой лапой и уволок за собой, грациозно увернувшись от брошенной Катериной подушки.

Пытаться спать без подушки и одеяла было глупо, поэтому Катерина, ворча сквозь зубы в адрес жизнерадостного Степана, голос которого неприлично бодро раздавался где-то в районе кухни, оделась, дёрнула к себе серую сумку, уложила туда планшет и проверила брошку-перо. По дороге подобрала и сложила одеяло и подушку.

— Доброе утро! Ты чего такая мрачная? — у Степана было лучезарное настроение. Он сам проснулся часов в пять утра, и по зрелому размышлению решил, что это как-то рановато и лучше немного подождать. Сколько смог — выждал и очень собой гордился! А Катерина какая-то унылая и смотрит угрюмо.

— И тебе того же! — тон у Катерины был сродни её виду. — Выглядишь приличным человеком, а встаешь в неприличное время! Да ещё так жизнерадостно выглядишь, в шесть утра, в субботу! Смотреть тошно!

— Катюша, не зря же говорят: «Кто рано встает, тому Бог подает», — вступилась за Степана Катина бабушка, накладывая ему полную тарелку омлета. — Кушай, Стёпочка, и не обращай внимания на капризулю.

Катерина есть отказалась категорически, пошла к маме и почти уснула у неё в комнате, пока мама одевалась.

— Доброе утро, дружок! — окончательно Катя проснулась именно после этого маминого пожелания: — Пора собираться. Волк уже два раза заглядывал. Я очень тебя прошу, пожалуйста, осторожнее!

Ворота вновь послушно появились, как только Катерина их позвала, и, входя в Лукоморье, она очень надеялась, что мамину просьбу выполнить будет просто.

— А что? Никуда лезть не буду, ничего такого делать не стану. Степан вроде уже образумился. Авдей как бы уже красть не должен. Кащей, по слухам, ещё в болоте. Остальные тоже заняты своими делами. Я-то что? Потихонечку пойду, сказки разбужу и всё! — рассуждала Катерина по пути к Дубу.

Дуб явно им обрадовался, дверь распахнул, половичок под ноги расстелил — поприветствовал. Катерина успела соскучиться и по нему, и по Лукоморью. Как только Кот, с ужасом узнавший, что Катерина ещё не завтракала, выпустил её из-за стола, она выбралась из Дуба и крикнула, что пойдёт прогуляться. Волк тут же оказался рядом — на всякий случай — с Катериной ведь никогда не поймёшь заранее, куда она опять вляпается! Они молча шли по тропинке к ручью, мимо лебединой заводи, в которой дремал упорный Гуслик, карауливший кувшинку, вдоль реки.

— Полетаем? — Волк подставил спину.

Катерина кивнула, и через минуту смотрела на реку с высоты, и радовалась, что тумана стало уже поменьше, чем когда она в первый раз увидела эти места, а за этот визит в Лукоморье, может быть, и ещё меньше станет!

Кот ожидал, их сидя за столом над книгой со сказками, развернув старинную карту. Точнее, он просто спал за столом, уложив голову на книгу и прижав лапой свиток с картой. Когда они зашли, толстая котовая лапа съехала с карты и свиток с громким шорохом вернулся. Кот тут же сделал очень бодрое выражение морды и даже когтями по книге стал постукивать, вроде как он их ждал-ждал — прямо заждался.

— Чего ты прикидываешься? — Волк ухмыльнулся. — Спал как сурок, а сейчас прямо как директор зоопарка!

— Я не спал, я устало закрыл глаза. А устал я от того, что вас ждал! — с великим и оскорбленным достоинством отозвался Баюн. — Катюша, дружочек, не слушай этого насмешника! Вот, я даже сказку про Кузеньку нашел!

— Про какого Кузеньку? — Волк обошёл стол и сунул нос в книгу. — А, про Скоробогатова! Ну-ну, — мрачно процедил Бурый и, презрительно дернув хвостом, ушёл к себе.

— Чего это он? — удивилась Катерина, а потом сообразила: — А, там же и сорок волков царю отдали, и сорок медведей, и куниц с соболями… Ну да, это никому не понравится! Кот, а может… Может, так? «И сломались засовы в царском дворе, и выбежали звери на волю, хотели было лису поймать да проучить, но плутовка и носа больше в лес не совала, а жила во дворце Кузьмы Скоробогатова, да его молодой жены»?

Кот довольно посмотрела на Катерину:

— Умница! К чему это вот живодёрство? А царь сам виноват, ибо нечего таким простаком быть! Вот завтра и попробуем!

Катерина так и не поняла, как именно Жаруся и Сивка узнали о том, что Кот, Волк и Катерина со Степаном вернулись, но к вечеру дверь в Дуб распахнулась и на пороге показался Сивка, а над ним, распространяя ровное золотое свечение и расправив крылья, зависла Жаруся. Когда они оба услышали о том, что объявился Черномор и утащил Катерину в Лукоморье, Жаруся громко ужасалась, задавала кучу вопросов, потом так же громко радовалась и восторгалась, а Сивка просто подошёл к Катерине, сунул нос поближе и потёрся об её щеку.

— Как я рад, что ты сумела вырваться! — тихо фыркнул он Катерине на ухо.

Поганое настроение Волка не изменилось, и вёз он Катерину в чрезвычайно мрачном расположении духа. Катерина хотела было ему рассказать, что сказку она постарается изменить, но решила не торопиться:

— Да и получится ли ещё… непонятно! Зачем раньше времени хвалиться?

Туманная стена начиналась прямо в лесу. Сивка стал опускаться первым. На нём важно восседали Баюн со Степаном.

— Вон, правее, нет, левее. Точно! Вот тут и есть сказка про Кузьму, — Кот гордо осмотрел маленькую полянку. Катерина слезла с волчьей спины, проверила, на месте ли сумка, скрыла её на всякий случай, помахала друзьям, оставшимся на полянке, и, глубоко вздохнув, подошла к Степану.

— Пошли! — они одновременно шагнули в туман. Степан шёл настороженно, озираясь. Катерина думала о том, когда удобнее будет сказку изменить. Шагнула в очередной раз и замерла, глядя в глубокий лесной овраг, который преградил им дорогу. Туман плотно залил его, и дна оврага не было видно.

— Вот так овражище! — Степан потянул её направо, пытаясь обойти это препятствие. Но Катерина оступилась и, поскользнувшись на краю на мокрых листьях, шлёпнулась на мягкое место и так съехала вниз.

— Да что ж такое-то! — она очутилась на дне оврага. Там когда-то лениво тёк ручей, сейчас замерший в тумане. А по его берегам росло множество хвощей. Катерина поднялась на ноги и попыталась отряхнуться, но джинсы были испачканы мокрой глиной, и её можно было только размазать дальше, но не стряхнуть! — Вот же растяпа! Шляпа! С перьями! — Катерина подняла глаза и увидела, что на другом берегу ручейка на неё кто-то смотрит — поблёскивают глаза. Она замерла и почти не дышала, пока за ней с шумом не обрушился Степан, осознавший, что неуклюжая Катерина опять рухнула и почему-то молчит!

Он-то как раз съехал на ногах, презрительно осмотрел перепачканную девчонку и уже было собрался что-то сказать по этому поводу, как понял, что она замерла и неотрывно смотрит в туман.

— Кать… Ты что? — он проследил взглядом, куда Катерина показала рукой, и, беззвучно выругавшись, рванул из ножен кладенец.

Золотая полоса стекла с его лезвия и, легко преодолев ручей, полетела дальше, не причинив никакого вреда тому, кто стоял у ручья.

— И что это такое? — Степан жестом остановил Катерину, шагнувшую было к ручейку, и пошёл сам.

— Кать, иди! Это по твоей части! — он всмотрелся в стоящего на берегу зверя и позвал Катерину.

Катерина подошла, посмотрела, а потом стянула кроссовки, носки и пошла через ручей.

— Ну, куда тебя опять понесло? Отсюда что ли рассмотреть нельзя было! И так сзади штаны все мокрые, так ещё снизу до колен вымочила. И вода ледяная! А зачем ты это сюда тащишь?

— Какой ты ворчливый стал! Как Волк прямо! Только тот мелочи не замечает, не опускается и не придирается, а ты зудишь и зудишь… — констатировала почему-то очень довольная Катерина. Поставила на землю спящую лису и скомандовала Степану:

— Давай лучше подумай, как нам выбраться отсюда всем.

— Я не зужу, не зудю, тьфу, не ворчу! А этого мне тоже надо вытаскивать? Тебя мне, значит, мало? — привычно зазудел Степан. И, осознав это, прикусил язык. — Чего ты радуешься-то так?

— Стёпочка, а мы кого искали? — уточнила у него мокрая, перепачканная в глине и действительно очень довольная Катерина.

— Кузьму Скоробогатова! — Степан это уже уяснил.

— А кто ему помогал-то всю сказку? Опять не поинтересовался! Лиса ему помогала!!! И очень похоже, что именно эта!

— Да с чего ты это взяла? Мало ли лис в лесу?

— Лис много, а вот лис, от которых так неприкрыто пахнет жареной курицей, не просто немного, а конкретно одна! Сам понюхай! — Катерина с усилием подняла лису и сунула её к Степану.

Тот отшатнулся.

— Делать мне больше нечего, как незнакомых лис обнюхивать! Верю на слово, — благородно кивнул он. И тут же понял, почему Катерина была так уверена: — Слушай, а точно, как от курицы-гриль пахнет! Даже до сюда.

— Ну, а то! Она же специально так делала, чтобы ей звери верили! Хитрюга! — Катерина погладила яркую шёрстку. — А стоишь-то ты чего? Кто нас с лисой вытаскивать будет? Я что-то не поняла!

— Не командуй, а то сейчас кто свалился, тот и будет!

— Я не свалилась, а интуитивно нашла самый короткий путь к цели! — Катерина гордо задрала нос. И Степан не выдержал. Дотянулся до косы, дёрнул, увернулся от Катьки и прыжком долетел по половины склона оврага, зацепился за сосновые корни, подтянулся, недаром его столько гонял Волк, и вылез из оврага!

— Кать, как эту зверюгу поднять?

— Верёвку спусти! Я её сейчас заверну: у меня тут кусок брезента где-то был, — запасливая Катерина шустро рылась в серой сумке и, действительно, нашла брезент, даже сама удивилась. Бережно укутала им лису, обвязала верёвкой и крикнула Степану, что можно поднимать!

— Осторожнее, об корень её не задень! — волновалась Катерина, но Степан ловко поднял свёрток с лисой, отвязал веревку и кинул её Катерине.

Она взялась за верёвку, попыталась подтянуться и хоть немного упереться ногами в склон. Не получилось ни то, ни другое! Её физрук недаром обречённо закрывал глаза и хватался за сердце, когда Катя подходила к канату. Он утверждал, что такое позорище ещё раз он не переживет. А склон был глинистый и влажный, ноги скользили, зацепиться было не за что. Катя осмотрела склон и поморщилась:

— Не залезу! — сообщила она сама себе. — Останусь здесь жить. А что? Вырою нору, вода есть, скатерть работает, чего ещё надо?

— Кать, сколько можно разглядывать овраг? Давай уже! Берись за веревку!

— Стёп, я не смогу! — обречённо призналась Катя.

— Чего? Чего ты ещё не сможешь?

— Залезть не смогу! — Катерина вновь осмотрела почти отвесные склоны и замотала головой.

— Да что ты тут делать будешь! — раздалось сверху. Потом какие-то невнятные выражения, которые Катя, к счастью, не поняла.

— Сиди там, никуда не лезь, я сейчас придумаю что-нибудь! — Степан был зол, но не бросать же её там! Раздражённо фыркнул и пошёл направо.

Катерина и сама была бы рада легко и непринуждённо влезть на эту дурацкую стенку, но это было выше её способностей. Она постояла на месте. Но Степан не появлялся, джинсы были мокрые, обувь она сняла, когда лезла в ручей, надевать её обратно на грязные и перепачканные ноги показалось глупым. Короче, она попросту начала замерзать. И не просто замерзать, а сильно! Сначала ледяная вода, а потом холодная мокрая глинистая земля под ногами!

— Вот же неуклюжая! Нет бы как Люба: рррраз и залезла бы! — вспомнила Катя про ловкую и красивую одноклассницу. Повздыхала было о собственном несовершенстве, а потом решила посмотреть: а что там слева? А слева оказалось несколько поваленных в овраг деревьев, лежащих как лестница, по которым Катерина легко и непринуждённо вылезла из оврага. Вылезла, вернулась по краю, нашла упакованную в брезент лису, но не обнаружила никаких следов Степана.

— Вот и ладно! — Катерина быстренько смылась в кусты, переодела джинсы, нашла флягу с водой, смыла всю глину с ног, вытерлась и наконец-то надела носки и обувь.

— Ну и ладно, ну и не умею я лазить по верёвкам и прыгать по корням, зато я всё равно выбралась! Умный в гору не пойдёт, умный гору прокопает! — утешила себя Катерина, и когда более чем раздражённый Степан появился, чтобы попытаться добыть с помощью стволика дерева неуклюжую девчонку из оврага, он нашёл её саму в чистых и сухих штанах, в обуви и с шоколадкой в руке!

— Как ты оттуда вылезла? — поразился Степан. — И откуда ты взяла шоколад?

— Вылезла? Потихонечку! А шоколадка из сумки. На, на твою долю тоже есть!

Степан страсть как хотелось уточнить, как она всё-таки выбралась, но сколько он ни заглядывал краем глаза в овраг, найти следов не смог. Его раздражение куда-то смылось, наверное, нельзя лопать шоколад и злиться одновременно!

— Ладно, теперь-то чего? Будим лису?

— Неа, несём лису на ту сторону. Она оттуда рухнула — я видела следы. А там подъём совсем крутой, туда бы и ты не поднялся, так что в обход! — скомандовала Катерина.

Степан вздохнул, присмотрелся к лисе, поднял брезентовый свёрток и закинул его за спину. Лиса отчаянно пахла жареной курицей и тяжелела с каждым шагом. Рядом сочувствовала Катерина. Пока они обошли непомерной длины овраг, Степан измучился.

— Всё! Ставь животину и распаковывай. И хорошо бы найти место, куда нам убраться от волка, медведя и куницы с соболем. Не знаю, кто сейчас появится! И брезент верни: мало ли кого ещё носить надо будет.

— Ещё указания будут? Или пока закончились? — Cтепан подозревал, что жареной курицы он теперь ещё долго не захочет!

Катерина улыбнулась хитренько и потянула его в заросли около оврага. А потом начала рассказывать сказку:

–Жил-проживал Кузьма один-одинёшенек в тёмном лесу. Ни скинуть, ни надеть у него ничего не было, а постлать — и не заводил. Вот поставил он капкан. Утром пошел посмотреть — попала лисица.

— Ну, лисицу теперь продам, деньги возьму, на то и жениться буду.

Лисица ему говорит:

— Кузьма, отпусти меня, я тебе великое добро доспею — сделаю тебя Кузьмой Скоробогатым, только ты изжарь мне одну курочку с масличком да пожирнее.

Туман исчезал, а лиса проявляла всё больше признаков жизни. Сначала моргнули глаза, потом начал принюхиваться к чему-то нос, задрожали усы, она переступила изящными лапами и заторопилась на полянку слева. Там вскочила на обломок старого дерева и, вытянувшись в струнку, стала кого-то поджидать, а потом кинулась на травку и начала кататься, изображая крайнюю степень довольства. Соболь и куница, которые через пару минут изящно выскользнули из зарослей, недоумённо глядели на лису и начали выяснять, где же это она так налопалась?

— Степан, пошли, тихо только! — Катя настойчиво вытягивала мальчишку из зарослей.

— Да куда ты меня тащишь-то?

— Подальше отсюда, и мне надо дождаться, пока Кузьма жениться не приедет!

— Хорошо, зайдём с другой стороны. Сказку ты уже рассказала, а зачем тебе Кузьма и его свадьба?

— Видишь ли, мне эту живность жалко. Они, конечно, сами виноваты, что лису послушались, но всё равно жалко!

— И чего ты делать собираешься?

— Увидишь!

Катерина и Степан издалека видели множество очень красивых зверьков, которые стекались к царскому терему, в широко открытые ворота какого-то крепкого амбара. Потом слуги закрыли двери и навесили засов. Катя подождала, пока не увидела, как слуги привезли в царской карете Кузьму, уже одетого в праздничное царское платье, выманенное у царя хитрой лисой под предлогом того, что Кузьма в воду упал. И вот уже едут венчаться Кузьма да царская дочка.

Девочка аккуратно завернула к амбарам и услышала жалобные всхлипы волков, медвежий рев, визг соболей. Она устроилась подальше от ворот, и Степана туда же поманила, и, вздохнув, произнесла:

— А как поехали венчаться Кузьма Скоробогатов да дочка царская, сломались засовы в оградах да клетях в царском дворе, и выбежали все звери на волю. Хотели было лису поймать да проучить, но плутовка и носа больше в лес не совала, а жила потом во дворце Кузьмы Скоробогатова да его молодой жены!

С громким треском засовы начали ломаться, и двери да ворота затрещали да и распахнулись. Такого зрелища Степан ещё не видел! Слуги попрятались кто куда, а выскочившие на двор животные кинулись бежать изо всех сил!

— Даа, впечатляет! Слушай, я тебя прямо побаиваться начинаю! — Степан, воспользовавшись суматохой, очень удачно убрался с царского двора и Катерину прихватил! — Вот так скомандуешь, и в зоопарке как пооткрываются клетки!

— Охота тебе глупости говорить! Это же только тут так можно! К тому же зоопарковых в город только на погибель выпускать.

— Кать, да я шучу! Не сердись! — Степан, отведя Катерину подальше от людей и людных дорог, подул в рожок, и очень быстро рядом оказались очень злой Волк и очень спокойный Сивка с точно таким же Баюном.

— Чего так долго? Я уже сам собирался лететь вас искать! — рявкнул Волк. — Что с одеждой? Почему переодевалась?

— Не ругайся, пожалуйста! Переодевалась, потому что в овраг съехала, а долго, потому что волков, медведей и соболей с куницами выпускала! — Пока Катя объясняла, Кот благожелательно кивал головой, а услышав, что всё получилось, одобрительно мяукнул.