По ту сторону сказки. Ветры, кони и дороги

Ольга Назарова, 2019

В седьмой книге серии Катерина попадает в плен к викингам, невольно получает в услужение очень хулиганский Ветер и вывозит из-под носа Кащея великого лукоморского мастера. Ей приходится научиться путать дороги, не пропуская целое войско к мирным землям сказочных царств, пережить предательство и разочарование. Её саму Кир и Степан спасают от хищных цветов. Кир временно превращается в дракона, а Степан становится причиной знакомства Кати со староанглийскими эльфами. Сказочный талант нужен Катерине и в нашем мире. С его помощью она удерживает человека от безумного и страшного поступка, останавливает подлость, обезвреживает тролля, писавшего гадости ей и её одноклассникам. А также объясняет, что общего между японским аниме и русскими сказками. Лукоморье всё больше освобождается от тумана, а задачи, которые приходится решать сказочнице, становятся всё сложнее.

Глава 9. Личный норушь

С момента памятного похода в Ботанический сад, Катерина резко разлюбила все коллективные экскурсии. Разонравилось ей! И когда объявили, что класс в полном составе идёт в музей Васнецова, она расстроилась.

— Нет, леших там, положим, нет. Но, кто знает, что опять может случиться? — ворчала она.

— Радость моя, там норуши есть. Помнишь, я тебе рассказывал? — Баюн ласково улыбнулся. — Вот, кстати, и привет от Шушара им передашь. Да и от семейства Норинки. Не волнуйся.

— Катюша, я с тобой пойду, — Бурый поднял голову.

— Спасибо тебе, — Катерине сразу стало значительно спокойнее.

В день экскурсии, когда они добрались до чудесного дома, который был выстроен по эскизу самого художника Васнецова, часто рисовавшего сказки, Катерина поняла, что ей очень тут нравится! Очень-очень! От дома шло тепло, он был рад людям, и выглядел, словно кусочек Лукоморья, очутившийся в современном мире. Волк в своём человеческом виде купил билет и словно случайно держался рядом со школьной экскурсией, старательно делая вид, что с Катериной он не знаком, а с мальчишками тем более.

Дом внутри оказался ещё более милым и уютным, точно норушным. Катерина не очень рассчитывала их увидеть при таком скоплении народа, и чуть задержалась, надеясь, что они может быть, как-то покажутся.

— Ааа, кого я вижу, да без сопровождения! — Бычков специально отстал от остальных, и теперь стоял в двери, разглядывая Славину. — Мне из-за тебя от матери досталось! Ты об этом ещё пожалеешь! — он резко толкнул в плечо не ожидавшую ничего такого Катю, она покачнулась, переступила ногами назад, пытаясь удержаться, коснулась открытой ладонью бревенчатой стены. На пороге уже стоял Бурый, а под Катиной рукой что-то щёлкнуло и начал открываться проход в междустенье. Волк одним движением руки смёл с дороги Бычкова и поймал Катерину, которая спиной вперёд чуть не упала в норушное пространство. Бычков что-то кряхтел в углу, не очень осознавая, как он тут оказался.

— Катюша, ты как? Он ударил?

— Просто толкнул, — Катерина на Бычкова и не глянула. А смотрела на изумленного норушонка, который показался в темноте междустенья, держа в лапке маленькую свечку. — Здравствуй!

— Ой, мамочка! Мамочка, дверь! Люди! — норушонок пискнул, задул свечку и кинулся со всех лапок в темноту.

— Ну вот, из-за дурня напугала малыша, — хмуро оглянулась на Бычкова Катерина.

Тот выглядел ошарашенным, а потом торопливо встал и пробираясь по стене, кинулся в дверь.

— Надо идти, а то сейчас шум поднимет, — Катя вздохнула. — Пойдём, Волк. Жалко Баюна тут нет. Он бы сумел объяснить норушам, что бояться не надо.

— Прошу прощения! А вы, случайно, не сказочница Катерина? — из темноты междустенья выступил крупный, очень достойного вида норушь.

— Да, я сказочница Катерина, а это мой названный брат и друг, Бурый Волк.

— Оооо, какая это для нас великая честь! — норушь раскланивался и что-то пискнул, из темноты показалось множество норушей и норушек, а так же куча их детишек. — Я — глава этого норушного рода, меня зовут Шошун.

— Я очень рада знакомству, уважаемый Шошун, только, боюсь, нам нужно спешить. Мой одноклассник видел междустенье, и боюсь, что вашу малышку тоже разглядел, он может поднять шум.

— Ах, не нужно так волноваться из-за пустяков! Мы видели, как он тебя пытался обидеть, а когда поняли, что, возможно, ты сказочница, о которой мы все так много слышали, приняли меры предосторожности. Как только он выскочил из дверей этой комнаты, он застрял в бесконечном коридоре, — Шошун легко махнул толстенькой лапкой. И видя недоумение на лице Катерины, довольно рассмеялся. — А, ты ещё не сталкивалась? Бесконечный коридор, это такая забавная особенность норушного пространства. Тот, кому его открыли, может бежать на одном месте хоть год, не в силах выбраться. Да и остальные твои спутники пока заняты, они не заметят, что тебя нет, не волнуйся. Мы можем спокойно побеседовать. Проходи, пожалуйста! Мы так давно не видели тут сказочников.

Катерина с Волком прошли чуть вперёд. Дверь, случайно открытая Катериной, мягко закрылась за ними, и в тот же миг тёмное помещение осветилось множеством свечей. Они увидели уютнейшую комнату, очень похожую на ту из которой Катя сюда попала, с возникшей прямо на глазах удобной скамейкой для Кати и Волка, и множеством маленьких скамеечек для норушей. Норуши расположились около Катерины и та начала рассказывать им об их родственниках, встреченных в Лукоморье, и о Шушаре.

— Шушар, это мой младший брат, — Шошун радостно кивал головой. — Я так рад, что они нашли подходящую семью для своего дома. Это так трудно! Только вот очень огорчительно, что старший род малышки Норинки в тумане.

— Я не очень поняла, где именно, — расстроилась Катя. — Норуши мне объясняли, но…

— Да, наши ориентиры для людей не подходят, — понятливо кивнул Шошун. — Тот род спит в сказке про царевну, разрешающую загадки. Баюн эту сказку знает. И если можно, мы очень просим тебя помочь нашим родным. — Шошун с великим достоинством поклонился, несмотря на своё солидное брюшко.

— Я постараюсь. Если туда можно пройти и время года подходит… — Катерине норуши нравились, она бы очень хотела помочь. Шошун тепло ей улыбался, а на ботинок Кати осторожно карабкалась та малышка-норушинка, которая её первой встретила. Робко придерживаясь за шнурок, она встала на цыпочки, стараясь получше разглядеть лицо сказочницы. Катя медленно нагнулась и раскрыла около малышки ладонь, та застенчиво шмыгая носишком, перебралась туда, и придерживаясь лапками за палец, с восторгом смотрела с высоты на свою семью.

— Моя внучка, Шуша, — ласково улыбаясь представил малышку Шошун. Ему сказочница понравилась. Сразу и безоговорочно. Он уже решил дать задание разведать ходы к её дому и оказывать любую норушную помощь и поддержку. Их род жил довольно закрыто, они считались знатными и родовитыми норушами, поэтому Баюн и не стал обращаться к Шошуну с просьбой открыть междустенье, это могли бы счесть дурным тоном, зато сейчас, Катя могла рассчитывать на любое их содействие. Она приняла их просьбу о родственниках, и явно собиралась её выполнить, это связывало сказочника и норушей очень прочными узами. Волк наблюдал за Катериной и рассуждал про себя о том, что Баюн, который не стал Катерину ни о чём таком предупреждать, оказывается, был прав.

— Дружище, поверь мне, не надо. Она сама справиться. Норуши как никто разбираются в людях, живут-то рядом столетиями. Норуши и мы, Коты. Недаром именно норушки часто первыми проверяли героев. Иногда простая просьба дать кашки мышке-норушке показывает, какой это человек. Пожалеет, или поленом запустит? Катя из первых, в этом я ни капли не сомневаюсь, и она искренне попытается помочь, и я точно знаю, что Шошун это услышит и оценит гораздо больше, чем предусмотрительное поведения предупреждённого человека. Не мешай ей.

Катя с радостью перезнакомилась с множеством норушей, ей на колени забрался один очень забавный норушок-подросток Шунь, который внимательно её разглядывал блестящими глазками, а потом торопливо слез и умчался к Шошуну. — Дед, деда!!! Ну, ты же обещал!!! Дед! Я готов, уже давно совсем готов. Я её выбираю!

— Шунь, про сказочницу речи не было. Это гораздо сложнее! — Шошун отмахивался довольно долго, и в конце концов не выдержал. — Репей, а не внук! Катерина, это мой внук Шунь. Я действительно обещал ему, что он может выбрать себе семью для жизни. Мы живём семьями, родами, но иногда у нас рождаются такие искатели приключений, которые чувствуют в себе силы найти новые дома и новые семьи людей для того, чтобы у них основать новый род. Шунь из таких. Он ещё очень молод, но талантлив. И очень, чересчур бесшабашен. Я присматривался к посетителям, которые к нам приходят, хотел найти ему подходящих людей, но про сказочницу речи не было! Если речь о сказочниках, то норушу мало выбрать такого человека самому, надо, чтобы и сказочник согласился! Мы же приходим со своим сказочным пространством. И сказочнику не должно быть некомфортно от нас!

— Дед, но ведь Шушар открыл им междустенье! Значит ей комфортно! — Шунь был упорен. — Я буду полезен!

— Прости его сказочница! Он ещё не знает, когда надо остановиться! — Шошун строго наморщил серый нос.

— Шунь, у меня дома много кто живёт, и я боюсь, что тебе может у нас не понравиться, — Катерине стало очень жаль отважного малыша.

— Да ну что ты! Я никого не боюсь, норушам ни кошки, ни собаки не страшны.

— Да я не о них. У меня ветер живёт, — вздохнула Катерина. — Молодой и не очень послушный.

У норушей от любопытства глазки заблестели. Шошун не выдержал и сам начал расспрашивать сказочницу, потом перевёл взгляд на внука, а тот заворожено смотрел Катерине в лицо и даже рот открыл от восторга.

— Я так люблю лазить на крышу и нюхать ветер! Пожалуйста, возьми меня! Ты не пожалеешь! Я буду помогать твоей семье! И ветра я не боюсь.

Катерина краем глаза видела, как нахмурился Шошун. И поняла, что если она откажется, то род норушей окажется в очень неловком положении. Шунь ей понравился. И она решилась:

— Я с радостью приглашаю тебя в наш дом. А если тебе не понравится, ты всегда сможешь вернуться сюда, — Катерина сама того не зная, выбрала самую удачную форму приглашения. Шунь просиял. Шошун облегченно выдохнул и притворно заворчал на внука.

— Прямо уж и не знаю, в кого ты такой настырный! — Шошун качал головой.

— Так в тебя, дедушка! Только раньше ты говорил, что я упорный! — возмутился Шунь, вызвав всеобщий смех. Он бросился обниматься с мамой, а потом вприпрыжку побежал собирать свой узелок.

— У него погиб отец. Он тоже был непоседа, но выбрал не тех людей, моя дочь и пятеро внуков едва сумели вырваться живыми из того дома, — тяжело вздохнул Шошун, обращаясь к Кате. — А ты, не зная ничего о них, сумела сказать так, что он благополучно вернётся в любом случае, конечно, если захочет вернуться. Теперь я вижу, что ты действительно талантливая сказочница.

Шунь появился буквально через несколько минут. Он с помощью мамы тащил увесистый узелок из красного в белый горошек ситца. С мамой и двумя братишками и двумя сестрёнками он обнялся. Солидно, уже ощущая себя главой нового норушного рода, пожал лапу деду, отчего у Шошуна от смеха задрожали усы. Узелок он вручил Катерине и попросил спрятать, а сам ловко забрался в её карман. — Я готов! — важно заявил он.

Волку пришлось закашляться. Очень уж серьёзно выглядел малыш. Катерина строго глянула на человека, в которого братец названный обычно оборачивался, подождала, пока пройдет приступ смеха, замаскированный кашлем и попрощалась с норушами, пообещав обязательно навещать их ещё.

— Мы сейчас откроем тому мальчику выход из бесконечного коридора. Хотя, лучше, вы присоединяйтесь к экскурсии, а его мы после вас выпустим. Не волнуйся, сказочница, — Шошун приложил лапку к сердцу и сразу как только гости вышли унося с собой Шуня, приказал междустенье закрыть, к дому сказочницы проложить краткий и безопасный путь, а поганца, который их сказочницу обидел, выпустить из бесконечного коридора в служебное помещение. Норуши с наслаждением слушали, как опешивший завхоз с гневом уточнял у экскурсанта-школьника, как тот попал в закрытую подсобку, где хранятся вёдра и инвентарь для уборки, зачем он всё там перевернул и почему так орал? Их учительницу это тоже живо заинтересовало, а объяснения Андрея о том, что он три часа бежал по коридору, и это происки Славиной, никого не убедили.

— Бычков, тебя не было минут девять-десять, какие три часа! Катя вот она, никуда не девалась, в отличие от некоторых! И никто тебя не заставлял лезть, куда не просят!!!

Катерина осторожно придерживала карман, в котором умащивался поудобнее Шунь.

— Кать, что в кармане? — Кир подобрался поближе и прикрыл Катерину от любопытных взглядов.

— Потом, дома, — Катерина улыбнулась Волку через головы одноклассников, размышляя о том, что норушь это, конечно, не Горыныч, но Змей-то временно гостил, а Шунь вроде как навсегда собрался прибыть. — Хотя, выхода он мне, конечно, не оставил! — подумала Катерина.

После экскурсии, Катерина домой шла не без некоторых сомнений. Мама была дома, и работала. Открыла дверь, и увидев Катерину и Волка живо заинтересовалась, почему это у них такие странные выражения на лице и морде, соответственно. Только хотела спросить, как её дочь набрала побольше воздуха и затараторила:

— Мамочка, позволь представить тебе норуша, который будет у нас жить, — Катерина умоляюще сложила брови домиком. — Он внук главы норушного рода Шошуна, из музея Васнецова. Его зовут Шунь, — Катерина подставил руку к карману, оттуда выбрался норушонок и забавно поклонился.

— Мне очень приято познакомиться с мамой глубокоуважаемой сказочницы Катерины! И одной из хозяек моего будущего дома, — Шунь с интересом закрутил головой и потеребил Катерину за мизинец. — Я правильно сказал?

— Да, конечно. Очень хорошо! — Катерина понятия не имела, правильно или нет, но Шунь очень волновался, и надо было его немного поддержать.

— А можно я уже пойду? И вещи мои, ты их не потеряла? — строго спросил Шунь.

— Нет, что ты! Вот твой узелок. А тебя не надо познакомить с кошками и собаками, они тебе не обидят? — Катерина увидела, что мама не сердится, а с любопытством наблюдает за Шунем.

— Нет, что ты! Я бы только хотел выразить почтение знаменитому Коту Баюну.

— Вырази! — разрешил Баюн, появившись на пороге. — И с прибытием!

До вечера в углах квартиры слышался шорох и тихое постукивание. Баюн, правда, утверждал, что это вполне нормально, и для начала бывает шумновато, зато потом от норушей пользы великое множество. Польза стала очевидна уже перед ужином. Шунь приволок кучу потерянных вещей. Среди всего этого мама с восторгом обнаружила толстую золотую цепочку, подаренную ей мужем на десятилетие свадьбы и бесследно исчезнувшую, кучу мелочей, ключей, пуговиц и почему-то даже синюю маленькую вазочку, которую они месяц назад искали долго и безрезультатно.

— Шунь, где ты всё это нашёл? — Катина мама нарадоваться не могла и уже раз десять поблагодарила смущенного и довольного Шуня.

— Вещи иногда забываются и заваливаются в свои тайные места, а когда о них вспоминают, не торопятся находиться, — не очень понятно объяснил Шунь. — Но, там где живут норуши, такого не бывает! Мы следим, чтобы вещи не относились легкомысленно к своим владельцам. Да, я вам ещё оранжерейку сделал. У вас же цветочков много. Хотите, покажу? — он помахал лапкой в сторону комнаты родителей и важно заторопился туда. За ним поволочился серый хвостик.

— Это просто умница, а не норушь! — мама не скрывала восторга от деятельности Шуня. Любопытный Ярик сунулся в форточку и насмешливо потянулся дёрнуть норуша за хвост.

— Не балуй! — Шунь оказался не лыком шит, хвост убрал вовремя, строго погрозил крошечной лапкой и покачал ушастой головой. — А то не открою тебе вентиляционный лабиринт.

— Чего? — Ярик страсть как любил всякие лабиринты и ясное дело тут же начал приставать к норушу с вопросами. В конце концов, Шунь хитро улыбаясь, открыл небольшую дверку в стене у окна, Ярик туда втянулся и с восторгом начал кружить в затейливом лабиринте, заодно отлично проветривая все помещения, включая междустенье.

— Я так с ветрами в доме у дедушки научился, — скромно объяснил Шунь. Себе он уже оборудовал отличную нору, и решительно заявил, что он сделал правильный выбор!

Кир и Степан выяснив, что у Катерины теперь есть собственный норушь засыпали её вопросами, а познакомившись с Шунем, старались не рассмеяться, очень уж он старался вести себя солидно и по-взрослому.

— Я думал у тебя домовой есть. А у тебя норушь! — рассмеялся Кир.

— Ты что? Зачем нам домовой? — удивилась Катерина. — Нечисть-то зачем?

— Да ладно, это же домовёнок Кузька… Нафаня, кто там ещё… Что в них плохого? — Кир пожал плечами.

— Ох, Кир, ну что ты! Кузька и Нафаня это сказочные домовые, живут в своей сказке. И их сказочница, она просто не знала, какие домовые на самом деле, — Баюн покачал головой. — Катюша права, это действительно нечисть, которая поселялась в домах, чаще на конюшне или в хлеву. И если хозяева им нравились, могли чем-то угодить, гривы коням расчесать, к примеру, а могли и навредить, или вовсе убить. Во сне душили, сны кошмарные приманивали. Скотину мучали или изводили. Например, нравиться домовому вороные кони, а хозяин белого купил, и будет домовик белому гриву путать, пачкать, пугать, а потом, может, и вовсе прибьет. Коров пугали. А, ну, много чего делали. Не люблю я их. Раньше-то и у вас знали, что надо дом освятить, они этого не переносят, уйдут, оставят в покое. А потом почти все верить в Бога перестали, а что-то такое в дома приходит, и не замечать не получается! Если горшки бьются на глазах сами по себе, или по столу посуда ездит, сложно же не заметить? Вот и прикармливали домовых. Типа, каша с молоко невелика цена, не обеднеем. А то, что нечистую силу сами приглашали в дом, не понимали! А там уж как тем захочется… Грива у коня расчёсана, а хозяин с хозяйкой в разладе живут, да дети с дома бегут, как только вырастают. Молоко у коровы есть, а достатка в доме нет, а то и достаток есть, а радости нет. Радости-то от них никогда нет! Ну, каждый выбирает для себя. Только нам такого не надо! — Баюн внимательно посмотрел на удивленного Кира. — Понял?

— Вроде да. Вот, оказывается, почему, бабушка не стала кашу с молоком оставлять для домового, как соседка советовала, — припомнил Кир.

— Твоя бабушка ещё не всё забыла, что ей её прабабушка говорила, — кивнул Кот. — Нечисть в дом не зовёт. Ты вот лучше вспомни, сколько её соседка у бабушки твоей в гостях сидит! Мне кошки ваши рассказывали.

— Часто. Очень, — Кир не любил, когда соседка у бабушки до глубокой ночи засиживалась. А это было нередко.

— Правильно, потому она сама себе домой натянула всякое непотребство, у неё-то дома тревожно, да не радостно. Вот она по гостям и ходит, — Баюн вздохнул и благожелательно оглянулся на трудолюбивого Шуня, вытащившего из угла Катину потерянную заколку и вытирающего её от пыли розовыми лапками, предварительно поплевав на них. — То ли дело норуши!