Оберег

Ольга Маслюкова, 2023

Судьба главной героини Алисы складывается как в детской игре «Холодно-горячо». Жизнь устроена так, что в ней часто соседствуют радость и горе, любовь и предательство, но черные полосы обязательно сменяются белыми. Роман волнует и увлекает динамичным сюжетом.

Глава 4

Конец сентября выдался дождливым и пасмурным. Молодожены вернулись из свадебного путешествия отдохнувшие, загорелые, счастливые и с полными чемоданами подарков. Едва они успели переступить порог дома, как им навстречу вышла Надежда Сергеевна с заплаканными глазами.

— Что случилось, мама? — всполошилась Алиса.

— Доченька, ты только не волнуйся. У нас горе, у папы инсульт. Он не встает, не может разговаривать, руки и ноги парализованы. Это случилось неожиданно, в один миг! Неделю тому назад. Сейчас он в больнице.

— Мамочка, — обняла ее Алиса, — мы сейчас поедем к нему, только чемоданы поставим.

— Слава Богу, ты дома. Наконец-то вы вернулись!

Марк стоял в растерянности, в голове вихрем вспыхивали мысли. Первая была о бизнесе. «Теперь я точно займу его место. Нужно засучить рукава».

— Алисонька, я с тобой, — решил проявить участие Марк, — мы сейчас же поедем к твоему отцу.

— Да, Марк, пожалуйста, он будет рад нас видеть, — говорила Алиса, чуть не плача. — Мама, ты с нами?

— Нет, доченька, езжайте без меня. Я только что приняла таблетку от давления. Такое высокое, стоять трудно… Теперь каждый день мучает. Да и была я уже сегодня, недавно вернулась.

Алиса и Марк сели в машину и направились в больницу. Войдя в палату, увидели Леонида Ильича на кровати с закрытыми глазами. Марку даже показалось, что тесть мертв. Но когда Алиса бросилась к отцу и села рядом, тот открыл глаза. Они моментально наполнились слезами.

— Папочка, дорогой мой, я с тобой! Ты обязательно выздоровеешь.

Она гладила его руку и бережно промокала платочком слезинки, которые катились по осунувшимся небритым щекам. Нестерпимая жалость охватила Алису, она почувствовала, как ком сдавил горло, мешал говорить. Дочь еле сдерживалась, чтобы не зарыдать. Отец попытался что-то сказать, но раздались только нечленораздельные звуки. Алиса постаралась взять себя в руки, чтобы отец не увидел ее страданий.

— Все, все не буду. Понимаю, ты не хочешь, чтобы я плакала.

Но отец смотрел так, будто говорил ей: «Я не об этом. Хочу тебе сказать, предупредить…» Но Алиса только успокаивала его, гладила по руке. Леонид Ильич устало закрыл глаза.

Марк сидел на стуле и молча смотрел на похудевшего тестя. «Вот как жизнь оборачивается, — думал он. — Бравый солдат, прекрасное, вроде бы, здоровье, а теперь лежит как овощ, даже сказать ничего не может…»

Вошла медсестра, попросила не утомлять больного и поставила капельницу. Вскоре Леонид Ильич уснул.

Алиса и Марк пробыли в больнице часа три. Выйдя на улицу, оба не проронили ни слова. В машине тоже стояла тишина. Каждый думал о своем. Когда приехали, Надежда Сергеевна не вышла к ним навстречу. Дом как будто вымер.

— Боже, как непривычно. Такая гробовая тишина, — произнесла Алиса.

— Пойди отдохни, а я приготовлю тебе горячего чаю.

— Спасибо, немного попозже. Поднимусь к маме.

— Мама, — тихонько позвала она, приоткрыв дверь в спальню родителей.

— Доченька, включи свет. Я не сплю. Что-то совсем мне плохо.

— Мамочка, расскажи, как это случилось с папой, — присаживаясь на край кровати, спросила Алиса.

— Милая, это произошло неделю назад. Все было как обычно. Папа был весел, шутил со мной. И вдруг кто-то позвонил ему. Я слышала, что он с кем-то разговаривает в другой комнате, но не прислушивалась. Подумала, что по работе. Беседовали они долго. Я готовила ужин внизу, а он, завершив разговор, сразу поднялся в кабинет. Кричу ему из столовой, что ужин готов. В ответ тишина. Я поднялась наверх. А он лежит на полу, смотрит на меня испуганными глазами и мычит! Сказать ничего не может. Я вызвала скорую, его увезли. Потом врач в больнице сказал, что это геморрагический инсульт.

— Мама, а кто звонил?

— Если бы я знала, доченька… Номер телефона не определился. Да мне тогда и не до того было. Самое плохое, что, скорее всего, надежды на выздоровление нет.

Мать заплакала и сквозь слезы продолжила:

— Что же теперь будет? Алисочка, он умрет?

— Мамочка, не плачь, тебе нельзя расстраиваться, — обливаясь слезами, утешала дочь.

Она обняла мать, обе еще долго не могли успокоиться. Наконец Алиса сказала:

— Мама, все будет хорошо. Будем надеяться. Я теперь подежурю возле папы. Мы очень нужны ему.

— Да, доченька, да. Я очень ждала тебя, ведь каждый день с утра до вечера провожу в больнице.

— Давай попьем чаю. И капелек успокоительных нам не мешало бы принять.

Алиса помогла матери встать, и они спустились на кухню.

— Марк обещал чай заварить. Но что-то его здесь нет… Марк! — позвала Алиса.

Никто не отозвался. Она отправилась в свою спальню поискать его. Открыла дверь и замерла от удивления: муж раскинулся на постели и преспокойно спал.

«Удивительно, — подумала она, — как можно уснуть, когда в доме такое несчастье. Понимаю, устал, но ведь и я тоже… Что ж, это не его боль», — вздохнула она. А если бы с его отцом такое случилось? Алису покоробило равнодушие мужа. Чтобы не думать об этом, она спустилась на кухню, заварила чай. Подала матери капли и накапала себе в стакан.

— А Марк где? — спросила Надежда Сергеевна.

— Он спит, — грустно ответила дочь.

Мать увидела ее расстроенное лицо и промолчала.

Женщины чаевничали молча. Каждая думала о чем-то своем, в глазах обеих таилась скорбь. Наконец Надежда Сергеевна произнесла:

— Доченька, иди отдыхать. Уже поздно.

— Нет, мамочка, я останусь с тобой. Пойдем провожу тебя.

Они поднялись в спальню родителей. Алиса села на широкую кровать. Когда мать переоделась и легла, укрыла ее одеялом и подвинулась ближе, стала ласково гладить по руке.

— Мам, а помнишь, когда я была маленькой, любила лечь между тобой и папой. Сразу становилось спокойно, тепло, я быстро засыпала.

— Помню, доченька, помню. И когда папа был на дежурстве, ты часто со мной спала.

— Мамочка, я всегда буду с тобой!

Алиса быстро переоделась и забралась под одеяло, прижалась к матери, как когда-то в детстве. Надежда Сергеевна гладила дочь по голове, пока та не уснула. Женщина в эту ночь впервые за последние дни уснула без снотворного.