Похмелье после вчерашнего

Ольга Ли, 2022

Что делают жены, когда узнают, что у мужа имеется интерес на стороне? Скандалят, впадают в депрессию, пьют в одиночестве? Что выберет Кира, столкнувшаяся с этой ситуацией после восемнадцати лет семейной жизни? Что она предпримет, чтобы изменить свою жизнь, идущую «по накатанной»? Ведь на пороге своего тридцативосьмилетия она наконец осознала, что ее жизнь – это только иллюзия движения, а на самом деле она стоит на месте, они с мужем отдалились друг от друга, а ее успешная карьера – это лишь способ чем-нибудь заполнить свое время. Пришла пора перемен? И вот, в день рождения героини события начинают разворачиваться неожиданным образом…

Глава 4

— Ой, кто это у вас? — В приемную к Тане заглянула Венера, секретарша Димы Воробьева. — Это что? Собачка? Какая забавная!

— Собачка… — недовольно проворчала Татьяна, хватая на руки щенка. — Скажешь тоже. Это бультерьер. — Она недолюбливала помощницу Воробьева. Во-первых, потому, что та, в отличие от нее, была красавицей и коренной москвичкой, а во-вторых, потому, что она почти никогда не сидела на своем рабочем месте и вечно порхала как бабочка из одного офисного помещения в другое.

Венера была стройненькая и до невозможности хорошенькая — этакая точеная статуэтка с карими миндалевидными глазами и обаятельной улыбкой, как у Киры Найтли. Своей грацией она напоминала экзотическую кошечку, изящную и совершенно очаровательную. На Венеру засматривались все мужчины в их конторе, но она свою привлекательность воспринимала совершенно спокойно (кажется, она даже и не считала себя привлекательной) и свободным владением тремя иностранными языками (испанским, английским и немецким) гордилась гораздо больше, чем симпатичным личиком и тонкой талией.

— А бультерьер разве не собака? — хмыкнула Венера. — Какой холесенький! Можно погладить?

Таня одарила Венеру суровым взглядом, но на нее этот взгляд не подействовал: он мог бы задеть более чуткую натуру, однако помощница Воробьева была не слишком-то щепетильна. Подобных «намеков» она не понимала. Если ее откровенно выгоняли, она воспринимала это, наоборот, как приглашение.

Забрав бультерьера из Таниных рук, Венера принялась его тормошить и рассматривать. Она, без сомнения, добивалась того, чтобы Таня вышла из себя.

— Откуда он у вас?

— Это подарок, — холодно ответила Татьяна. — Кире Владимировне сегодня посылку прислали.

— С собакой? — Венера удивленно округлила свои красивые глаза.

— Да, представь себе, с собакой, — строгим тоном ответила Татьяна.

— Забавно. Это каким же надо быть идиотом, чтобы послать собаку по почте! — рассмеялась Венера.

Кира пожала плечами.

— Ну, сейчас, наверное, по почте можно послать что угодно… — Она нахмурилась и с тревогой посмотрела на щенка. — Тань, это что — серьезно?! Что, правда малыша отправили по почте?!

Ее воображение тут же нарисовало картину, как бедный щенок, заточенный в своем грубом деревянном ящике, втиснутом между прочими посылками и бандеролями, скулит без еды и питья на полке одного из мрачных почтовых отделений, а злые тетки-почтальонши кричат на него: «Заткнись! Да заткнись же ты!»

— Ну что вы, Кира Владимировна! — поспешила успокоить начальницу Татьяна, метнув на Венеру злой взгляд. — Здесь на ящике нет никакого штампа «Почты России». Щенка, скорее всего, с курьером переслали. Я же как раз собиралась позвонить!.. — Татьяна, схватив трубку телефона, стала быстро набирать номер ресепшена.

— А от кого посылка-то? — поинтересовалась Венера.

Кира и Таня молча переглянулись и обе пожали плечами.

— Вы не знаете от кого? — уточнила Венера. — Не могу поверить! — воскликнула она, когда поняла, что правильно догадалась.

— Щенок сжевал часть открытки… В общем, неважно, — деловито сказала Таня, слушая гудки телефона. — У охраны сейчас спросим.

— Такие щенки, я знаю, очень дорого стоят, — между тем говорила Венера. — Это ценная порода — за ней нужен особый уход.

Кира с озадаченным видом потерла лоб.

— Знать бы еще, как к нему отнесется мой муж. Не представляю, что я ему скажу.

— Так, может, это он подарил! — обрадовалась Венера.

— Нет, что ты… — отмахнулась Кира. — Ему бы это и в голову не пришло. И потом, он мне утром уже подарил… фен.

Любит ли Олег собак? Кира об этом совсем ничего не знала. У его родителей даже на даче не было никакой живности. Что он скажет, когда она притащит щенка домой? И как объяснит, от кого подарок? Вдруг Олег будет против собаки?

— Как-то все это странно… — в задумчивости проговорила Венера, поглаживая щенка, напрочь забыв, по какому делу явилась в приемную Киры.

— Что странно? — спросила Татьяна. Она хоть и старалась всем своим видом показать, что Венера не способна изрекать толковые мысли, но все же невольно всегда проявляла интерес к ее словам.

— Так, ничего, — отмахнулась со смехом Венера, — глупости лезут в голову.

— Ну это меня не удивляет, — изрекла Таня.

— Вы что, правда-правда даже не догадываетесь, кто вам это чудо подарил? — снова спросила Венера.

Кира пожала плечами, а Таня, забрав щенка у Венеры и опустив его на пол, ответила:

— На охране говорят, что приезжал курьер из фирмы… как ее… — Таня наморщила лоб, вспоминая название курьерской фирмы. — ООО «Клиши», кажется… Блин, идиотское какое-то название. Или «Клешни»? Не может же быть, чтобы так называлась фирма?

— Да уж, — с досадой заметила Кира. — «Клешни». Очень смешно. Шутка удалась. Почему никто не подумал, что, прежде чем делать такой подарок, нужно было спросить у меня — а вдруг я не обрадуюсь, — ворчливым тоном произнесла она.

— Кира Владимировна, ну это вы зря! — воскликнула Венера, выгнув дугой свои красивые брови. — Такой клевый подарочек! И явно со смыслом.

— С каким это смыслом? — хмыкнула Татьяна.

— А с таким! — Венера со значением покачала головой и бросила на Киру лукавый взгляд. — Это или взятка. Или…

— Или? — Кира ловко схватила щенка, который снова попытался залезть под диван.

— Или… кто-то затеял с вами игру. — Венера подмигнула Тане.

Татьяна и Кира переглянулись:

— Со мной? — почему-то сказали они в один голос.

— Не с тобой, — Венера одарила Татьяну улыбкой. — С Кирой Владимировной. Думаю… — произнесла она с расстановкой, — это поступок с намеком. Кто-то пытается признаться вам в любви.

— Подарив собаку? — опешила Кира.

Несколько мгновений она сидела как громом пораженная; потом с задумчивым видом встала с дивана и, подойдя к столу Тани, рассеянно начала перебирать страницы первого попавшегося под руку справочника.

— Но я бы поняла, если это признание. — Она отбросила справочник и снова взяла со стола то, что осталось от поздравительной открытки. — Тут совсем не говорится ни о каких чувствах. Ни о какой любви. Или говорится?

— Можно посмотреть? — спросила Венера.

Кира дала ей открытку.

Венера прочитала послание и подняла на начальницу глаза:

— А как же вот эта фраза: «Я бы рад не обращать на тебя внимания, но при всем желании — не могу»? — спросила Венера, словно рассуждая сама с собой. — И вот еще: «Люби его. Не обижай. Не бросай! Он в тебе нуждается так же, как нуждаюсь в тебе я…» Это же очевидно, Кира Владимировна! — оживилась она.

— Да что очевидно-то? — не выдержала Кира.

— Вы что, писем любовных никогда не получали? — спросила Венера и посмотрела на нее с плохо скрываемой жалостью.

От этого взгляда Кира почему-то пришла в негодование. Вот ведь еще — знаток жизни! Что она знает о любви и признаниях?!

— Любовных писем, в довесок к собакам, я не получала, — ответила Кира в сердцах. — Все как-то раньше мне объяснялись без собак.

Венера пожала плечами. Ее безотчетный жест говорил о том, что Кира ее не убедила.

— Думаю, — произнесла наконец Венера после недолгой паузы, — это кто-то из наших. Да-да, кто-то тайно в вас влюблен, Кира Владимировна. Но не решается признаться.

Таня от такой оригинальной и неожиданной мысли опустилась на диван и чудом не придавила бультерьера, который не менее чудесным образом минуту назад сумел на него самостоятельно вскарабкаться.

— Ты это серьезно? — с сомнением спросила Кира и посмотрела на Таню, словно искала поддержки.

Версия Венеры, что щенка подарил какой-то тайный воздыхатель, причем из числа сотрудников, совсем не укладывалась у нее в голове.

— Да, я уверена, что это кто-то из наших! — сказала Венера таким тоном, точно ответ ей был уже известен.

— И кто это, по-твоему? — спросила Таня.

— Понятия не имею, — пожала плечами Венера. — Кто-нибудь, кто хорошо разбирается в собаках. О! — просияла она. — Сейчас самое время устроить очную ставку. Надо показать всем щенка, и даритель обязательно проколется. Щенок его узнает.

Через пару минут приемная Киры наполнилась сотрудниками агентства. Все заохали, заахали: «Какой миленький, какой толстенький, какой смышлененький». Начали передавать щенка из рук в руки, рассматривать со всех сторон. Маленький бультерьер, хоть и вел себя образцово с незнакомыми людьми, под конец все же разволновался и начал тявкать.

— Кто из вас что-нибудь понимает в собаках? — бойко спросила Венера.

— Ну я, допустим, — ответил молодой человек невзрачной наружности, подняв, точно школьник, руку.

— Это кто? — Кира незаметно наклонилась к Тане и указала на тощего высокого парня с маленькой куцей бородкой.

— Правда же симпатичный? — шепнула ей в ответ Татьяна. — Это наш новый айтишник.

— Айтишник? Что-то я его первый раз вижу, — заметила Кира.

— Так ведь они сидят в противоположном крыле… — пожала Таня плечами. — Он у нас недавно, только три недели.

Кира обвела собравшихся дружелюбным взглядом и, улыбнувшись, произнесла:

— Коллеги, вот видите, какое чудо прислали мне сегодня в подарок. Признавайтесь, это ваших рук дело? Шутки шутками, но мне интересно, кто из вас до этого додумался?..

Кира иногда задавалась вопросом, какие ее личные качества способствовали тому, что у нее так стремительно и успешно сложилась карьера? Ей всего тридцать восемь, а она вот уже три года как генеральный директор очень приличной рекрутинговой компании. Какие-то ее таланты, личные качества, ум? Разумеется, да! Но она честно могла признаться себе, что была ненамного умнее и талантливее своих подруг по университету, которые в карьере не достигли никаких высот. Ей просто повезло. Просто так сошлись звезды. Она не считала себя карьеристкой. И по правде сказать, была уверена, что когда о карьере не думаешь — та складывается удачно, а когда слишком ею озабочен — дело никуда не идет. Киру больше интересовала семья — муж Олег и их маленький мирок, в котором не хватало только ребенка. А работа была как хобби, как способ убить время, пока Олег пропадал на своей работе. И Кира долгое время очень увлеченно «убивала время». Ее профессиональная реализация случилась сама собой, хотя в первый год после университета она, как и многие ее приятельницы, пребывала в большой растерянности. У нее имелся диплом гуманитария на руках, она неплохо знала английский — в университете проявились способности к языкам, — но никакими другими особыми навыками и никакими суперсвязями (не считая талантливого юриста, мужа) она не располагала. Стартовала в качестве корреспондента в муниципальной газете, потом стала редактором полосы новостей, после перешла в издание, посвященное трудоустройству. Все как-то шло по накатанной. Ступенька за ступенькой, и она даже не заметила, как оказалась сначала руководителем подразделения, а потом и генеральным директором маленькой, но гордой рекрутинговой компании. Эти годы прошли очень быстро и как-то незаметно. Работу она свою любила… когда-то. А теперь… теперь, похоже, к ней охладела. Она задавала себе вопрос: почему? Но ответа не находила. В последнее время все как-то было однообразно, как-то… предсказуемо. Она словно ехала по кругу на игрушечном электрическом поезде и сознавала, что поезд игрушечный и едет она по кругу. А значит, никуда не приедет, ведь, по сути, она стоит на месте и только пребывает в иллюзии движения. Еще года полтора назад ей нравилось играть в эту игру — приходить в свою контору и переключаться на другой жизненный режим. Нравилось принимать всевозможные важные решения, одерживать победы в деловых спорах, нравилось помогать совершенно незнакомым людям, когда те обращались к ней за помощью. Но все чаще и чаще это стало напоминать ей детскую игру. Она играет, чтобы отвлечься, чтобы забыться, чтобы погрузиться в сон и уйти от реальности — от той реальности, в которой она не может иметь то, что хочет иметь на самом деле.

Кира понимала, что с такой же фальшивой энергией, с какой она отдавалась своим обязанностям, она могла бы заниматься чем угодно — сидеть за кассой в магазине, читать новости на радио, выдавать в поездах постель пассажирам, брать интервью у президента Академии наук… Какая разница, что делать, если ты делаешь это лишь потому, что просто нужно что-то делать и зарабатывать деньги? Нужно работать — вот ты и работаешь. А жизнь между тем проходит. И проходит не там и, возможно, не с теми.

— Хорошего кинолога для породистой собаки так же трудно найти, как приличного репетитора для ребенка… Но бультерьеры же какая-то искусственно выведенная порода?..

Кира, точно аквалангист, выплыла из глубин своего мира на поверхность. Коллеги о чем-то оживленно спорили, но о чем? Кажется, самое интересное-то она и пропустила.

Ах да, она задала вопрос… А что же ей ответили? Все так бурно что-то обсуждали, так радовались наличию собаки в офисе!

— Ну почему искусственная? Каждая порода по-своему искусственно выведенная. Или случайно выведенная, — отвечал как раз тот самый молодой человек с бородкой, которого Кира сегодня увидела впервые. — Здесь же решили скрестить английского бульдога и староанглийского терьера.

— И получился бультерьер?! — с сомнением спросила Венера. — А почему они белые? И как вообще такое возможно — скрестить бульдога с терьером?

— Скрестить можно кого угодно с кем угодно, — заметила Наталья Сергеевна Рыкова, пожав плечами. — Особенно если в пробирке. Хоть льва со скорпионом.

Молодой человек рассмеялся на ее реплику.

— Это точно, — кивнул он. — А если серьезно… лет двести назад в Англии были очень популярны бои бульдогов с быками… Британцы всегда своеобразно развлекались. Вот и захотелось кому-то из любителей этого «спорта» вывести породу собак, атакующую быков лучше бульдогов. Получились бультерьеры. А почему белые?.. — Айтишник пожал плечами. — Точно не скажу, но, кажется, там еще поучаствовали испанские пойнтеры.

— Пойнтеры? — переспросила Кира. — Что это за зверь такой?

Молодой человек взглянул на нее, быстро отвел взгляд, а затем продолжил, обращаясь ко всем, словно и не она задала ему вопрос:

— Это охотничьи собаки, привезенные в Англию из Испании. Их постоянно с кем-то скрещивали. Окрас у них обычно белый. Или лимонно-белый. Бывает, с примесью черного. В общем-то, больше белого…

— Можно я его немного подержу? Он такой славный! — воскликнула Мила Краснопёрова. — Поверить невозможно, что такой песик может загрызть быка.

— Смотри, как бы он тебя не загрыз, — усмехнулся Жан Кузнецов.

— Я что, по-твоему, бык?

— Нет, — улыбнулся Жан. — Но тоже аппетитная.

Из-за собаки сотрудники чуть ли не дрались. Все пришли в небывалое возбуждение, и каждый хотел погладить щенка или взять на руки. Бультерьер, видя всеобщий ажиотаж, стал вести себя крайне неприлично. От радости, что его скромная персона привлекла столько людей, он резво вилял своим крысиным хвостиком, прыгал, бросался с лаем на башмаки и туфли столпившихся вокруг него незнакомцев и даже ел какие-то печеньки, которые ему предлагали особы, покоренные его ангельским обаянием. Само собой, он упивался успехом и был не в силах скрыть, что внимание посторонних льстило его тщеславию.

— Не кормите собаку всякой дрянью. Ему нельзя ни сыр, ни колбасу, — сказал новичок-айтишник. — И уж тем более шоколадное печенье.

Бультерьер, только что с жадностью схвативший печенье из рук Милы Краснопёровой, не переставая жевать, скосил на айтишника свои маленькие глазки-щелочки и смешно зарычал. При этом выражение его щенячьей морды говорило: не есть всё вот это вкусное? Да ты спятил!

— Мила! Краснопёрова! — прикрикнула Наталья Сергеевна на толстушку Милу. — Прекрати, тебе же сказали.

— Да я ему малюсенький кусочек, — стала оправдываться Мила. — Он кушать хочет. Смотрите, как заглатывает.

— Такой кроха — и такой прожорливый, — с умилением проговорила Таня, поглаживая бультерьерчика по упитанным бокам.

Скоро щенок утомился и начал поскуливать. Впечатлений для него на сегодняшний день явно было достаточно. К тому же не вызывало сомнений, что для сотрудников он стал таким же сюрпризом, и Кира сделала вывод, что дарителем был человек со стороны.

Она решила, что собаке необходимы отдых и правильная кормежка, а ей — перерыв в работе. Еще неизвестно, как стресс скажется на самочувствии малыша: путешествие в ящике, незнакомая обстановка, галдящие люди, голод. А уж как стресс скажется на ней!

Она предупредила сотрудников, что уедет с работы пораньше, раз уж сегодня пятница и у нее день рождения, и засобиралась домой.

— Поеду. Разберусь, что мне с этим ребенком делать. Отпустите именинницу?

Подчиненные с радостью одобрили ее решение: да и правда, какая сейчас работа? Один только бультерьерка не пришел в восторг от перспективы лезть обратно в ящик — его это совсем не радовало. Но, несмотря на яростное сопротивление, в ящик ему все же пришлось запихнуться.

— Таня, пожалуй, такси надо вызвать, — озабоченно произнесла Кира, уже стоя в дверях. — Поможешь мне? А заодно и ящик этот допереть до выхода.

— Конечно, — с готовностью откликнулась преданная секретарша.

— Вот не думали вы не гадали, Кира Владимировна, что внезапно станете мамой! — воскликнула Наталья Сергеевна Рыкова, как всегда, невпопад.

Татьяна сделала страшные глаза — никто в их конторе при Кире не смел затрагивать тему ребенка. Кира ужасно расстраивалась, если кто-нибудь начинал причитать: «Ой, Кира Владимировна, теперь вам самое время завести ребеночка. Все есть. Карьера, деньги. Да и возраст критический…»