Обреченная и обрученная

Ольга Дмитриевна Иванова, 2018

Когда тебя насильно забирают в чужой мир и единственный способ вернуться – родить наследника для их Империи… Когда вокруг тебя ведут нечестную игру, а ты в ней всего лишь трофей… Остается одно: просить защиты у того, кому ты и даром не нужна.

Глава 2

Занятие с первой группой для меня прошло как в тумане. Не знаю, как мне еще удавалось улыбаться детишкам и отвечать на их наивные вопросы, когда внутри все тряслось мелкой противной дрожью, а в голове был сплошной сумбур. Если раньше я отказывалась верить в сверхъестественную природу вещей, что начали со мной происходить после визита подозрительного незнакомца, то теперь находилась во власти настоящего иррационального страха. Ко всему прочему метка на запястье продолжала беспокоить: она на глазах разрасталась, а вязь ее узора стремительно подползала к сгибу локтя. И боль… Она становилась все нестерпимей, иногда приходилась закусывать губу, чтобы сдержать стон.

— У нас есть в аптечке что-нибудь обезболивающее? — спросила я Алену в перерыве.

— А что тебе болит? — обеспокоенно поинтересовалась та.

— Да вот, руку обожгла, — ответила я обтекаемо, — еще дома…

— Сильно? — с сочувствием уточнила Алена.

— Довольно сильно, — кивнула я, натягивая рукав от кофточки почти до середины ладони.

— И как ты так умудрилась?

— Чаю решила перед выходом хлебнуть, но спешила и вместо кружки налила кипяток себе на руку…

— Ну ты даешь! — покачала головой Алена. — Тогда тебе, может, лучше к врачу пойти? Или хотя бы в аптеку. А то у меня кроме но-шпы ничего нет… Но она тебе точно не поможет.

— Не поможет, — со вздохом согласилась я. — Ален, а ты можешь отменить последнее занятие? Одно еще я попробую кое-как провести, а следующее, боюсь, уже не выдержу…

— Конечно, я обзвоню людей… А ты обязательно сходи к врачу.

— Схожу, — пообещала я и уже собралась идти в зал, как меня вдруг окликнули.

— Дарья!

Я немного удивилась, увидев, что это отец одной из моих учениц. Он постоянно сопровождал свою дочь на занятия и выглядел всегда замкнутым и суровым. На меня же он всегда смотрел как на стену, то есть, совершенно не замечал. Не помню даже, здоровался ли это человек со мной хотя бы раз. Тем удивительней было, что он обратился ко мне сейчас, да еще и по имени.

— Да? — я через силу улыбнулась.

Мужчина подошел ко мне ближе и, понизив голос, спросил:

— Можно пригласить вас на свидание?

— Простите? — я была так изумлена, что восприняла это как глупую шутку.

— Сегодня вечером, — продолжал он, жадным взглядом скользя по моему лицу.

Я сразу вспомнила мужчин, которые почти так же смотрели на меня в метро и на улице.

— Извините, но не могу. — Я отшатнулась от него.

— А завтра? — в его глазах появился лихорадочный блеск.

— Завтра тоже нет. — Я сделала еще один шаг назад. — Извините, мне нужно идти, меня ждет группа, — и, развернувшись, быстрым шагом направилась в танцевальный зал.

Неужели и это безумие продолжается?..

Вторая группа была подростковая, поэтому я дала им задание для самостоятельной отработки, а сама просидела все занятие в углу, прикрыв глаза и отчаянно борясь с нарастающей болью.

На улице мне стало немного легче: несильный мороз чуть остудил голову и притупил болезненную пульсацию в руке. Быстрым шагом идти не получалось, поэтому плелась до метро, едва передвигая ноги. Мужские взгляды по-прежнему сопровождали меня повсюду, но я уже не обращала на них внимания.

Начался час пик, и в вагоне уже было не протолкнуться. Пришлось всю дорогу до дома стоять в давке и мысленно поторапливать поезд, который сегодня, казалось, еле полз. Единственным плюсом моего положения стало то, что мне удалось затесаться среди девчачьей компании, и я смогла отдохнуть от пристального мужского внимания.

По пути домой заглянула в аптеку, где еще пришлось отстоять приличную очередь.

— Мне обезболивающее, — попросила я аптекаря. — Если можно, самое сильное…

— Самые сильные только по рецепту, — женщина за прилавком косилась на меня с подозрением. Может, глядя на мой болезненный вид, решила, что я наркоманка? — Из безрецептурных могу предложить вот эти… — Она положила передо мной упаковку каких-то таблеток.

— Хорошо, я возьму…

Я почти не удивилась, увидев у подъезда своего незваного гостя. Возможно, даже подсознательно ждала его появления. Он же сразу рванул мне навстречу, но я остановила его жестом:

— Не подходите ко мне!

— Вижу, вам совсем нехорошо, тайра… — сочувственно проговорил он.

— Что со мной происходит? — спросила я воинственно. — Что вы со мной сделали?

— Это не я сделал, тайра… — вкрадчиво ответил мужчина. — Все, что происходит с вами сейчас, лишь последствия вашего отказа принять свою истинную сущность… Ваша внешность меняется, потому что мир Сальмар признал вас и теперь зовет к себе… Но вы противитесь этому, оттого и испытываете боль… И все станет намного хуже, если вы не согласитесь пойти со мной, тайра…

— То есть, вам нужно мое согласие? — уточнила я.

— Да, без него я не смогу привести вас в Сальмар… Так что выбор за вами. Но если вы откажетесь, то…

— Это похоже на шантаж, — я усмехнулась с горечью. — Если все, что вы сейчас говорите, правда, и некий мир Сальмар существует… Хотя мой разум и отказывается в это верить… Но… Допустим… Допустим, это так… И если я для чего-то нужна вашему миру… Господи… — я вновь усмехнулась, но при этом на глаза навернулись слезы. — Неужели все это говорю я?.. Ведь это бред, полнейший бред… Мы же не в сказке какой-то…

— Понимаю, вам трудно это принять. — Мужчина продолжал смотреть на меня с сочувствием. — Ваш мир очень рациональный и далек от магии, но…

— Ладно, — я вновь перебила его и сделала глубокий вдох. — Если все это правда, то ваш Сальмар слишком жесток, раз вынуждает меня сделать выбор таким грязным способом — причиняя боль… А это и есть шантаж. Но с шантажистами переговоров не ведут. Поэтому я не дам вам своего согласия…

— Но это глупо, тайра! — воскликнул «переговорщик».

— Пусть будет так, но я не терплю насилия над собой… — Я, развернувшись, направилась к подъезду.

— Вы даже не понимаете, что делаете, тайра!.. — долетело до меня отчаянное, но я даже не обернулась.

Похоже, остаток сил я потратила на разговор с этим типом, поэтому переступив порог квартиры, даже не смогла сразу раздеться. Стояла, привалившись плечом к стене, и пыталась хоть немного прийти в чувство. Потом все же кое-как сняла себя пуховик и, так и держась за стенку, прошла в кухню. Налила себе воды прямо из крана и первый стакан осушила залпом. Второй уже набрала, чтобы запить обезболивающее. Взяла сперва одну таблетку, но, подумав, извлекла из блистера еще одну.

Случайно взглянув на холодильник, вспомнила, что сегодня даже не обедала. Однако желание перекусить отсутствовало напрочь, наоборот, при мысли о еде начинало мутить. Хотелось лишь одного — лечь и забыться сном, чтобы хоть ненадолго избавиться от изматывающей боли.

Ночь я провела словно в аду. Если первые выпитые таблетки принесли мне облегчение на час-другой, то следующая доза сняла боль лишь на минут пятнадцать, а после вернулась с удвоенной силой… К утру проклятое клеймо расползлось уже на всю руку и часть спины, и жгло так, что от боли темнело в глазах и туманило разум.

Я уже собиралась позвонить на работу и предупредить, что меня сегодня не будет, но Алена меня опередила.

— Дашка! — прокричала она в трубку. — Геннадьевна вернулась из командировки на день раньше и собирает всех на срочную планерку, так что приходи на час раньше…

Наталья Геннадьевна — директор нашей танцевальной студии. Дама талантливая в управлении, но держащая в ежовых рукавицах весь коллектив. Она была из тех людей, которых боятся и уважают одновременно. А уж ее регулярные планерки вгоняли в трепет даже мужскую часть нашего педсостава. И вот сегодня, как назло, директор решила встретиться с подчиненными во внеурочный час.

Я попыталась объяснить Алене, что до сих пор плохо себя чувствую, но она, хоть и пожалела меня, все равно начала уговаривать заехать буквально на пять минут:

— Ты же знаешь, как Геннадьевна не любит, когда пропускают ее планерки. Считает, что на нее даже мертвым надо явиться…

И это была чистейшая правда. А Алене могло еще и влететь от начальницы за то, что пытается прикрыть меня.

— Хорошо, на планерку я приеду… — сдалась я. — Но занятия провести не смогу…

— Конечно-конечно, — тут же радостно затараторила Алена. — Я сейчас их все отменю…

Осознавая, что в таком состоянии ехать как обычно в метро не смогу, я вызвала такси. Перед выходом выпила еще обезболивающего, на этот раз всыпав в себя целую горсть таблеток. Но лекарство, ожидаемо, не помогло, и все дорогу до работы я просидела, сжимая челюсти и силясь не заплакать. Даже было все равно, что там себе думает таксист, поглядывая на меня в свое зеркало заднего вида. Правда, один раз он все же поинтересовался, не нужна ли мне помощь, но я заверила его, что все в порядке. Когда же мы подъехали к зданию танцевальной студии, я вдруг поняла, что не могу выйти из машины. От очередного болевого приступа меня замутило и бросило в холодный пот, я попыталась открыть дверцу такси, но не смогла даже потянуть за ручку. Пальцы лишь безвольно скользнули по пластику, и я потеряла сознание…

— Странно… — доносилось до меня сквозь гул в ушах. — Девушка, вроде, приличная… Таксист, который вызвал скорую, думал, наркоманка какая… Ломка у нее… Но анализы показали, что все чисто… И доктор говорит, что все показатели полностью в норме, а девчонку крутит от боли… Ввели даже морфин, а ее все равно не отпускает… Смотреть страшно…

В больнице я находилась уже полдня, и все это время пребывала в полубессознательном состоянии. Вокруг постоянно крутился кто-то из медперсонала, у меня то и дело брали кровь на анализ, ставили капельницы, делали инъекции… Но мне становилось только хуже. Когда же пытались понять причину боли, ничего не находили. Более того, никто из окружающих не видел дьявольского узора, что оплетал мое тело. Как оказалось, для всех моя кожа была девственно чиста, как и полностью здоровы все внутренние органы, и только специальный аппарат, подключенный к мозгу, фиксировал вспышки боли.

— Помрет ведь бедная… — произнес уже второй женский голос. — Такую-то боль невозможно терпеть долго… Сердце не выдержит…

А я уже и рада была умереть, лишь бы все это поскорей закончилось…

— Вы к кому? — строго спросил первый голос. — Родственник, что ли?

— Друг…

О, нет… Он все-таки нашел меня. Даже здесь не оставляет меня в покое!

— Уходи… — произнесла я одними губами, но меня, естественно, никто не услышал.

— Хорошо, посидите с ней недолго. Минут десять, не больше. Скоро приду капельницу менять…

По полу простучали каблуки, хлопнула дверь — и все стихло.

— Тайра…

Я приоткрыла глаза и попыталась ухватить взглядом расплывающийся силуэт мужчины.

— Отстаньте от меня, пожалуйста…

— Тайра, послушайте… Мне очень жаль, но у вас нет выбора. Вы сейчас находитесь на границе двух миров: ваш мир уже отторгает вас, а Сальмар не может принять, поскольку вы сами этому противитесь. Поэтому боль никуда не уйдет. И умереть у вас не получится. Вы хотите, чтобы она преследовала вас вечно? Неужели это лучше, чем пойти со мной, в мир Сальмар? Как только вы попадете туда, боль тотчас отступит, и вы почувствуете себя лучше чем когда-либо. Уверяю, вам там понравится…

— Понравится… — мои пересохшие губы дрогнули, пытаясь изобразить усмешку. — Как мне может понравиться место, куда меня тащат силой? Место, откуда я не смогу вернуться…

— Почему? Сможете, — вдруг сказал мужчина. — Как только выполните свое предназначение — родите наследника для нашей Империи. Ну, и если ваш будущий супруг, даст согласие на ваш уход. Тогда мир Сальмар отпустит вас, и вы вернетесь в свой мир. И, если пожелаете, в тот самый момент, когда мы с вами познакомились.

Невыносимая боль вновь пронзила тело, и я, не сдержав стона, выгнулась дугой.

А что если этот кошмар действительно никогда не закончится, и я всю жизнь проведу в муках, прикованная к постели? Еще и маме придется за мной ухаживать… Зачем же обрекать ее на подобное существование?..

Ребенок… Супруг… Чужой мир… Но если все же есть хоть малейший шанс оттуда вернуться, то…

Я сдаюсь.

— Хорошо, — прошептала я. — Что мне нужно сделать?

— Просто скажите: «Сальмар, я готова принять свое предназначение», — явно обрадовавшись, произнес мой гость.

— Сальмар… Я готова принять свое предназначение… — отрывисто проговорила я.

И все вокруг меня погрузилось во тьму.