Тайна альпийского водопада

Ольга Гаврилина, 2021

Популярная телеведущая Лола и ее команда помощников снова в гуще криминальных страстей. В маленьком итальянском городе произошло два шокирующих преступления – без вести пропал Марио Боцоли, директор завода, а потом в лесу найден мертвым рабочий Бонфини. Что связывает двух этих людей? Найти ответ на этот вопрос и узнать, куда пропал Марио, предстоит красавице Лоле…

Глава 3

Лола с опаской пересекла весь плавильный цех. С сомнением бросила прощальный взгляд на опущенный крюк и, пройдя через коридор, оказалась во дворе перед центральным входом. Коллеги толпились на улице и недовольно обсуждали интервью с шефом полиции.

— Умеют же они так ответить, что вроде и сказал что-то, но в то же время никакой конкретики!

— Это точно! У политиков наших научились!

— Почему только у наших, во всем мире так.

Лола, не встревая в разговор и оставив журналистов в некотором недоумении, прошмыгнула за ворота.

— Посмотрите-ка! Она даже ни одного вопроса шефу не задала и сейчас наши мнения ее не интересуют. Или, как всегда, она все знает наперед! — услышала Лола вслед и догадалась, что последнюю фразу произнесла ее главная конкурентка Бобриха.

Завернув за здание завода, она увидела тот же железный забор и возвышающуюся над ним гору металлолома. Впереди журчал водяной поток, и она пошла на звук вдоль ограждения.

Речка была быстрая, но узкая, с блестящими вылизанными водой выступающими валунами. Ее вполне можно было назвать ручьем, если бы не достаточная глубина, которая просматривалась сквозь кристальный поток.

«Та-а-ак, — протянула Лола, — здесь есть места, где при желании можно ее пересечь, переходя с камня на камень, и сделать это очень быстро. А там дальше холмы и лес, а через несколько километров можно на дорогу выйти. — Она сверилась с Google maps. — Сел в автобус или поймал попутку — и начинай новую жизнь! Но забор-то цел, а у центрального входа есть камеры видеонаблюдения, которые проверяли… Пройдусь еще раз вокруг, вдруг что-то проглядела».

Лола все еще не могла согласиться с основной версией полиции, подразумевающей, что Боцоли был убит на заводе, тело его расчленили и расплавили здесь же в печи, уж больно изуверски выглядело это предположение. То, что хозяин был брошен в раскаленный металл живым, после определенных проверок полиция отмела, но кровожадность проделанного от этого не становилась менее ужасной.

«Такое садистское убийство мог осуществить только человек, насмерть обиженный Боцоли или… или… — она не могла вытянуть нужную мысль из вертящихся волчком идей, — или душевнобольной!»

Лола двигалась вдоль реки, постукивая по забору куском металла, который подобрала в цеху, решив, что таким образом проще найдет лазейку или проход, откуда мог сбежать Боцоли.

Было совершенно ясно, что быстро перемахнуть через гладкое и высокое ограждение и остаться незамеченным, было невозможно.

Дойдя до заводской стены, где заканчивался забор, она так ничего и не обнаружила. Надо было возвращаться, и журналистка присела на старый пень, торчащий из высокой травы.

Лето подходило к концу, и изнуряющая жара, которая еще держалась по всей Италии, здесь, в предгорье Альп, совсем не чувствовалась. Лола представила обозленного и ничего не соображающего Николу Капелини с капельками пота на лбу, отрешенно уставившегося в компьютер.

— Бедный Никола, — прошептали губы.

Он не мог включить кондиционеры, установленные по всему дому, так как был обладателем редкого вида аллергии, и как только комнаты наполнялись прохладным воздухом, он разражался безостановочным чиханием, а нос наполнялся истекающей жижей.

— Как же ты на работе устраиваешься, в такую жару? — удивлялась Лола, представляя грозного Мефистофеля, так прозвала она Капелини еще с первой их встречи, трубно сморкающегося и вытирающего распухший нос платком.

— У себя в кабинете не включаю, а в других местах приноровился.

— Это как же? — Она знала, что даже таблетки, выписанные врачом, помогали ему очень плохо.

— Я маску себе подобрал такую, что защищает не только от ковида. — Брови Лолы поползли вверх. — Да-да, именно так! Правда, не знаю, на сколько ее хватает, хотя я как-то два часа на конференции в ней просидел, и ничего, продержался без насморка, так что масочный режим в этом отношении мне на руку.

— Так и сейчас надень, чего мучиться, а я кондиционер тогда включу, — предложила Лола.

— Нет, не хочу дома в наморднике ходить, уже сил нет. Иди сюда! — Он брал ее за руки, прикладывал ладони к своему лбу. — Какие у тебя руки прохладные! Вот мне и не жарко уже. У вас в России у всех такая кожа холодная? — Он целовал ее пальцы, потом обнимал порывисто, находил ее губы, и вот они уже оказывались на диване…

Лола всегда поражалась, как ему удается застать ее врасплох тут же, заставив поддаться желанию, поднимающемуся медленно и неотвратимо из самых глубин ее существа.

«Вот когда мы теперь увидимся? — с горечью подумала журналистка. — Конца-краю не видно этому расследованию, да и человека так и не нашли еще… или его труп…»

Она поднялась, в сердцах стукнула по забору и повернула обратно.

Во дворе машин заметно поубавилось, журналисты поехали обедать, но один автомобиль полиции остался на месте. Лола не успела открыть дверь своего «Ниссана», как зазвонил и завибрировал ее мобильник.

— Привет! — весело бросила Дана. — Как там у вас, есть новости?

— Пока нет. Боцоли не появился. — Лола специально не стала вспоминать про версию полиции.

— Ну, ты опять за свое! Не веришь, что его могли убить! Несмотря на то что я на него никакого компромата не нарыла и врагов его не нашла, все-таки с тобой не согласна.

— Верю! Но только не таким инквизиторским способом.

— Так ведь сама обстановка располагает к такому способу. И напрягаться не надо, когда вот они — печи под боком!

— Я вам видео сброшу из плавильного цеха, а текст отдельно потом пришлю. — Лола не стала вступать в дальнейшую полемику. — Там полиция пробы металла берет.

— Видишь! Значит, они продолжают отрабатывать эту гипотезу.

— Продолжают, — нехотя согласилась начальница. — Я еще весь забор с задней стороны завода проверила, ни лаза, ни дырки не нашла.

— Вот! — совсем развеселилась Дана от своей правоты. — Это лишнее подтверждение того, что из здания он не выходил. Камеры у главного выхода, насколько мы знаем, проконтролировали, так куда же он тогда, по-твоему, делся?

— Пока не знаю, — угрюмо произнесла Лола. Уверенность помощницы подкосила Лолу, и, несмотря на то что сбить ее было не так просто, сомнения извилистой вереницей, как мелкие червячки, стали заползать в голову. — Вы когда приедете со Стефано? — сменила она тему разговора.

— Завтра рано утром выезжаем и к обеду должны добраться. Техники, правда, только через день прибудут.

— Хорошо, жду, — коротко ответила Лола и завела машину.

Гостиница, в которой поселилась Лола, была типичной для горной местности — невысокая, в два этажа, построенная из толстых бревен, с деревянными скрипучими лестницами, уютными номерами и с увитой плющом террасой, на которой было так приятно завтракать, глядя на открывающиеся зеленые холмы и дальние горы с белыми снежными вершинами. Она находилась в отдалении от завода, и, несмотря на то что все остальные журналисты жили намного ближе к центру Маргары, Лола выбрала тишину и радушную обстановку.

Она сходила к себе, захватила ноутбук и расположилась за столиком у открытого окна. Простенькая занавеска с голубыми цветочками подрагивала от легкого свежего ветерка, и она опять вспомнила про Николу, но заставила себя сосредоточиться на работе.

Просмотрев все, что было отснято скрытой камерой, Лола стала набрасывать текст, стараясь не углубляться в кровожадные подробности, которые и так уже с большим пристрастием были расписаны собратьями по перу.

Складывалась вполне четкая картина того вечера, после которого Боцоли больше никто не видел. На заводе находилось совсем немного народа — секретарша, которая ушла в восемнадцать часов, брат Альфредо, его сын Сильвио и двое рабочих.

«Убийца кто-то из них или чужой человек пробрался на завод, найдя способ миновать камеры? — Лола не отметала ни одного варианта. — Надо напрячь Дану, чтобы она собрала информацию на этих людей, а если у полиции что-то уже есть, хорошо бы этот материал заполучить».

После того как Лола увидела плавильный цех, пыхтящие печи, похожие на чудовища, угрожающие крюки подъемных кранов, непонятные станки, застывшие как завороженные монстры, размышления ее все время сбивались на факт убийства и последующее расплавление тела в печи. Ее же собственная версия вдруг стала удаляться и растворилась, как то тело в раскаленном металле.

— Ну уж нет, пока все не проверю, свое мнение не поменяю, — сказала она по-русски и захлопнула ноутбук. — Пройдусь-ка я по улицам, попробую с жителями поболтать, наверняка в каждом магазине и на каждом рынке главная тема разговоров — исчезновение Боцоли.

Как будто услышав ее мысли, официант, прыскающий дезинфицирующей жидкостью на перила в дальнем конце террасы, приблизился к ее столику.

— Вы, наверное, из-за Боцоли сюда приехали? — поинтересовался он, вертя в руках бутылку с химическим средством.

— Да, совершенно верно. Я ведущая программы «Их кто-то видел», — подтвердила Лола.

— Как же я сразу не сообразил! Я же столько раз вас по телику видел. — Он откровенно уставился на журналистку и подошел еще ближе. Официант был совсем молодой, худощавый и лопоухий. — Когда ваша передача идет, я часто работаю, поэтому не всегда удается ее поглядеть. Но когда получается, смотрю не отрываясь! — Он восхищенно закатил глаза к небу, видимо не находя слов.

— А ты знал Боцоли или, может, кого-то с его завода? — воспользовалась моментом журналистка.

— Не… с завода никого, а вот сам Марио с женой к нам в заведение часто приходил. У нас кухня очень хорошая считается, — с гордостью заявил парень.

— Ух ты! — изумилась Лола и тут же вспомнила, что супруга так и не дождалась Марио в ресторане после его работы. — А в тот злополучный вечер, когда Боцоли пропал, его жена не у вас ли ужинала?

— Да, у нас, — почему-то виновато подтвердил официант.

— Расскажи поподробнее, пожалуйста, во сколько пришла, до какого времени просидела, волновалась ли, короче, все, что вспомнишь. — Лола подвинула сумку со скрытой камерой так, чтобы захватить лицо парня, незаметно включила «пуск» и дружески улыбнулась.

Но вместо того, чтобы ответить, он нервно сглотнул, отчего уши его зашевелились, парень начал беспокойно оглядываться.

Большинство итальянцев с радостью соглашались на интервью, а уж про симпатичных женщин и девушек и говорить нечего — они отчаянно лезли в кадр, готовые на все, чтобы засветиться на экране. Обычно от них не отставали и молодые люди. Но в данном случае что-то не складывалось, и Лола порадовалась, что она не снимает в открытую и что, возможно, официант придет в себя и разговорится.

Журналистка еще шире расплылась в обезоруживающей улыбке, стараясь подбодрить парня.

— Синьору Кьяру отец в тот вечер обслуживал, впрочем, как и всегда… они у нас как почетные гости проходят и любят, чтобы их сам хозяин встречал, — промямлил официант, — но во время аперитива она от мобильника не отрывалась, все звонила и возмущалась, это мне запомнилось.

«Так он сын хозяина! Тогда надо бы с папашей переговорить», — соображала Лола.

— Алекс! Ты уже все дела закончил? — В дверях кухни показался толстощекий седой мужчина.

— Да здесь вот журналистка насчет… — завел парень неуверенно.

— Добрый день! Так это ваш ресторан гремит на всю округу? — перебила его Лола, решив начать с откровенной похвалы, от которой не может устоять ни один хозяин. — Надо к вам всю нашу журналистскую братию позвать!

— Скромничать не буду, — тон ресторатора сменился со строгого на заинтересованный, — кто хочет попробовать типичные блюда нашей местности, это к нам. Мы не отступаем от традиций, поэтому наш зал всегда полон гостей. Даже в такие сложные времена, как сейчас.

— Конечно, конечно, — подхватила Лола, — не зря же супруги Боцоли были вашими постоянными клиентами.

— Да это правильно, Кьяра очень часто к нам заезжала. Реже вдвоем с мужем. — Хозяин расслабился от похвалы и вступил в разговор.

Сын его тоже, как показалось Лоле, успокоился и остался стоять рядом с ее столиком, прислушиваясь к беседе.

— Что же произошло в тот вечер, когда она к вам четыре дня назад приехала? — Журналистка поняла, что можно перейти к конкретным вопросам.

— Да ничего. Я им столик их любимый оставил, она меня предупредила, что будет с Марио. Я ее встретил, проводил, как обычно, — он задумался, вспоминая, — выглядела она тоже как всегда, подтянутая и элегантная. Я ей аперитив сразу подал. Она очень аперитивы любит и закуски легкие… Она «Хуго»^[1] не спеша допила, со мной поболтала и принялась Марио звонить, выяснять, когда он наконец появится. Вот, собственно, и все, — закончил хозяин ресторана.

Его юркие глазки, утопающие в полном лице, как изюм в булке, с любопытством посмотрели на Лолу, видимо узнав в ней телеведущую.

— Как вам показалось, она заволновалась сразу или просто была недовольна, что муж не отвечает? — не отставала Лола.

— Да в том-то и дело, что телефон его был долго вне зоны действия, а потом так вообще начал выдавать что-то странное, то гудки частые, то еще что-то. Она сама мне об этом сообщила, когда я ей меню принес. А потом она свой мобильник убрала, возможно, отключила даже, я точно не знаю, и ужин заказала только на себя. Не видел, чтобы она переживала особенно, скорее разозлилась. Еще, помню, сказала: «И где его черти носят?!»

— То есть никаких подозрений, что случилось несчастье, у нее не было? — уточнила Лола.

— Господи! Да кому могло в голову прийти, что произошло что-то нехорошее! — воскликнул ресторатор, и щеки его затряслись.

— А это правда, что по телевизору рассказывают, будто бы Боцоли на заводе убили и в печь бросили?! — встрял Алекс.

— Не обязательно, — сдержанно ответила Лола, — мог же он куда-то срочно уехать.

— Но жене-то должен был сообщить об отъезде, да и полиция говорит, что он с завода не выходил, — гнул свою линию парень.

— Сегодня только четвертый день после исчезновения Марио Боцоли, и я думаю, что нас ждет еще много неожиданностей, — убежденно произнесла Лола.

— Это верно, — согласился Алекс, — да и вы, как профессионал, в этом деле лучше разбираетесь.

На террасу зашли две пожилые синьоры и сели за крайний столик. Официант убрал бутылку с антибактерицидной жидкостью в деревянный шкафчик, стоящий тут же, поменял перчатки, вытащив из кармана чистую пару, и направился к посетительницам.

— Кьяра очень интересная женщина, правда, всегда серьезная, а он, наоборот, балабол, рта не закрывает, — начал вспоминать ресторатор, когда сын отошел.

Лола заметила, что имя супруги Боцоли тот произносит с особой интонацией.

— Да я тоже слышала, что она красива, — подхватила Лола, подтолкнув его к откровению.

— Вот-вот! Не проста красива, а с шармом. А как пара они не смотрелись вообще. — В его голосе почувствовалась нотка то ли зависти, то ли ревности.

— Это почему же? — засомневалась Лола.

— Это объяснить трудно… Если не знаешь, что это муж и жена, скорее подумаешь, что к ней какой-то обормот прибился, — ухмыльнулся ресторатор.

— Обормот?! — вытаращила глаза журналистка.

— Да, — почему-то радостно подтвердил хозяин. — Начиная с манеры одеваться и заканчивая стилем общения и разговора, они были прямой противоположностью. Несмотря на то что Марио в люди выбился, так и остался неотесанным. — Он моргнул глазками-изюминками.

«Любят жители в маленьких городках посплетничать, но мне это на руку, — подумала Лола, — ишь, как разошелся и не остановить его! Но, скорее всего, это мнение тайного обожателя, которое вряд ли мне пригодится». Две дамы за дальним столиком весело засмеялись, ресторатор покосился в их сторону и прекратил свои излияния.

— Спасибо и до вечера. — Лола встала, положила ноутбук в сумку. Нащупала и выключила камеру.

— Вы обещали зайти к нам в ресторан со своими коллегами-журналистами, — напомнил хозяин.

— Скорее всего, я тут у вас надолго задержусь, так что обязательно с друзьями поужинаю, — подтвердила Лола и направилась к машине.

Примечания

1

«Хуго» — аперитив, популярный на севере Италии (прим. авт).