970

Ольга Волкова

С первых минут жизни, с первым вдохом просыпается маленькое счастье, зародившееся в утробе матери девять месяцев назад. А если всего лишь шесть месяцев назад? А если малыш не смог сделать свой первый вдох? А если с первых минут его жизни началось не счастье, а ужас, боль и страдание? А если?.. Тогда начинается борьба, война со смертью и с самим собой. И маленькое счастье все же проснется, если мама будет рядом, не отпустит, сохранит и сбережет.

***

В один прекрасный день, а точнее ночью снова начались схватки. По моей просьбе Мадина позвала медсестру.

— Сходи в туалет, — потрогав мой живот, предложила та.

— У меня схватки. Поставьте мне генепрал, — взмолилась я.

— Жди до утра, врач придет и поставит, — махнула она рукой и удалилась досматривать десятый сон.

Схватки становились все чаще. От боли я уже не могла говорить. Мадина снова позвала медсестру, которая опять предложила мне сходить в туалет.

— Она сейчас родит, черт тебя возьми, позови врача, — кричала на нее Мадина.

— Вот еще, буду я среди ночи врача беспокоить. Ждите до утра.

Через какое — то время я почувствовала, что отходят воды. Мадина бегала по палате, не зная, чем мне помочь и материла нерадивую медсестру.

От шума проснулись женщины в соседних палатах и начали возмущаться, но, поняв в чем дело, накричали на медсестру и все же заставили ее позвать врача. Уже светало, когда пришел дежурный врач и, засунув в меня руку, как мне показалось, по локоть, заявил, что, к сожалению, мою беременность спасти не удалось.

Меня везли на каталке в родзал, и я чувствовала горячую жидкость, стекающую по моим ногам. Приоткрыв глаза, я увидела, что это кровь. Боль перекрывала дыхание. В ушах звучали голоса женщин, провожающих меня взглядами, как несколько дней назад Нику.

— Держись, держись!

В руках я сжимала телефон, который мне успела всучить Мадина, перед тем как меня водрузили на каталку. Я судорожно набрала номер.

— Помогите, — попыталась закричать я, — спасите моего ребенка!

— Успокойся, — услышала я голос Ирины Владимировны в трубке, — зачем тебе слепо-глухо-немой инвалид?

— Помогите, — цеплялась я за рукава акушерок, которые перекладывали меня на родильный стол, — спасите ребенка!

— Какого ребенка? — услышала я пренебрежительный голос, — Это выкидыш.

Слезы застилали глаза. От боли я снова потеряла голос. Сознание мое помутилось. Лица акушерок вдруг превратились в свиные рыла, которые наперебой кричали:

— Дай мне! Дай мне! — пытаясь вырвать из меня моего ребенка и разорвать его пополам.

Боль была ужасная, будто я рожаю морского ежика, который колючками впивается в мою плоть, потроша меня изнутри. В следующее мгновение я увидела занесенный над моим животом локоть акушерки. Поняв, что она хочет меня убить, я собрала всю волю, которая еще оставалась в моем измученном теле. И вдруг я услышала нечеловеческий вопль.

— Чего ты орешь? Рожай, давай!

Боже мой, неужели это кричала я?

— Стоп! Голова живая! — остановила процесс одна из акушерок.

Я поняла, что головка уже родилась и ребенок, по всей видимости, живой.

— Не трогайте, пусть родит сама.

— Мы теперь каждого недоноска спасать будем? — произнесла молодая симпатичная блондинка.

Но акушерка, дай Бог ей здоровья, не позволила прикоснуться ко мне никому из пяти человек медперсонала, находившихся в родзале.

— Тужься, — приказала она мне, — спасай своего ребенка!

Еще одна потуга и он выпал ей в руки. Я даже услышала, как он попытался крикнуть, но легкие не раскрылись. Акушерка передала его неонатологу, которая немедленно начала производить над ним какие — то манипуляции, стоя ко мне спиной.

Пока из меня вынимали плаценту, я пыталась разглядеть, что делают с моим ребенком.

— Живой? Живой? — полушепотом повторяла я.

В родзал зашел реаниматолог, взял мой драгоценный сверток и повернулся, было к выходу.

— Покажите мамочке мордашку, — попросила его все та же акушерка.

Он повернулся и приподнял маленького, закутанного в пеленку, похожего на игрушечного пупса, моего сына. Огромная маска с трубкой во рту закрывала его личико.

— Пожалуйста, спасите… — только и смогла вымолвить я дрожащим голосом.

Реаниматолог ушел, забрав с собой мою жизнь. Я закрыла глаза.