Прототип. Часть 3

Олег Татаренко, 2020

Что отличает нас от роботов? Чем мы лучше роботов? Программист Костя опять попадает в передрягу.

Глава 2 Антарктида

Смутное воспоминание о возвращении. Штормило, укачивало, немигающий взгляд психолога Макса, кажется, мелькало лицо дяди Серёжи, колючий, ледяной ветер в лицо. Единственное, что изменилось, так это бешенный лифт. Сержант 666 не орал, как на учениях, а бережно помогал заносить носилки с Костей.

Обязательный карантин. Знакомое рабочее место, знакомые программы, знакомая металлическая змейка, которая одним зубом брала анализы крови, а другим впрыскивала нужные медикаменты. Играть со змейкой Косте почему-то не хотелось, Мара приходила к нему теперь реальной, а не в виде голограммы. Только, Косте казалось, что Мара была рыжеволосой девчонкой, теперь она стала жгучей брюнеткой с раскосыми глазами. Или так было всегда?

Красивая китаянка Ли. С Костей вела себя, как старая знакомая, очень близкая знакомая, с замашками жены. Костя её не помнил, или почти не помнил. Это Костю напрягало и пугало. Из этой неловкой ситуации Костю спасали регулярные вечерние чаепития с профессором Преображенским и психологом Максом. Они, в непринуждённой беседе, помогали Косте вспомнить родной Шанхай, кантонский диалект китайского языка.

Особенности чайной церемонии. Блюда китайской кухни. Костя заново учился их не только есть палочками, но и профессионально их готовить. Как он мог столько забыть, ах, ну, да, какая-то болезнь, пережитый стресс. Отвлечься от глупых и тревожащих мыслей помогала дыхательная гимнастика. Но, что-то было не так, нужно больше медитировать, именно медитация давала спокойствие духа и чёткость мыслей. Именно медитация дала чёткое и мгновенное просветление.

— Ну-с, голубчик, как Вы себя сегодня чувствуете? — профессор Преображенский привычно попытался осмотреть Костю, но тот резким движением отбил руку профессора и поднёс к его очкам ярко вспыхнувшую зажигалку. От вспышки зрачки профессора не сузились, а забликовали набором встроенных линз.

— Бот галимый! — торжественно констатировал Костя, — тест Тьюринга у меня не пройдёшь!

— А, вот, ему и не надо, — сказал, неожиданно вошедший, Первый, — о чём ещё догадался?

— Много о чём, — пробубнил обиженно Костя.

— Хорошо, с профессором разобрался, что скажешь о девочках? — начал допрос Первый.

— Они раньше выглядели по-другому, блондинка и рыжая. И был ещё парень, Марк! Что происходит?

— Верно, кантонский диалект хромает, но, в целом, достаточно. Пойдём, буду вводить в курс дела, — Первый куда-то потащил Костю.

Костя только сейчас понял, что говорит по-китайски совершенно свободно, хотя раньше не знал ни слова. Не узнавал он и коридор, по которому он шёл с Первым. Раньше можно было видеть только двери и голые стены. Двери остались на своих местах, но стены стали прозрачными, как из стекла. Теперь можно было видеть, как идёт сборка непонятных агрегатов, какие ставятся эксперименты, как идёт процесс синтеза. Прозрачные стены казались очень хрупкими, возле одной из них путники остановились.

Конец ознакомительного фрагмента.