Зеркало над бездной

Олег Лурье, 2021

Президент Кеннеди убит женщиной, а не подслеповатым Ли Харви Освальдом… Организатор терактов 11 сентября 2001 года находился всего в 500 метрах от рушащихся небоскребов… Покушение на Папу Римского Иоанна Павла II – прикрытие многомиллиардных банковских афер… Эти и другие глобальные преступления оказались связаны между собой одной цепью… На вопросы, которые еще недавно считались риторическими, а порой даже запретными, отвечает роман-версия известного журналиста Олега Лурье. Эта книга основана на фактах и доказательствах, полученных автором в результате многолетних международных журналистских расследований. Среди действующих лиц, как вымышленные и зашифрованные персонажи, так и реальные люди под своими настоящими именами – от олигархов, действующих политиков, банкиров, служителей Ватикана до лидеров национальных и мировых преступных синдикатов.

Его Святейшество выжил. Ватикан. 13 мая 1981 года

Понтифик Иоанн Павел II, закончив весьм а приятный обед в компании давних друзей — профессора генетики Жерома Лежена^[21] и его очаровательной супруги Бьерт, проводил гостей до выхода из папской столовой и поручил их заботливому вниманию своего секретаря Дзивиша^[22].

Посмотрев на часы и убедившись, что до выезда на площадь остался еще почти час, понтифик зашел в кабинет и медленно опустился в кресло, утвердив локти на столе, и сжал руками виски. Иоанну Павлу II не давал покоя утренний разговор с главой Центрального банка Ватикана Полом Марцинкусом^[23] и председателем католического банка «Амброзиано» Роберто Кальви^[24].

Эти двое, обмениваясь загнанными взглядами и старясь не смотреть в глаза Папе, еще раз подтвердили, что миллиарды, принадлежавшие Ватикану, нелегально прокручивались через католический банк «Амброзиано». Но не это испугало Иоанна Павла, недавно инициировавшего одновременную проверку Центрального банка Ватикана и банка «Амброзиано». Его испугало откровение Кальви, поддержанное Марцинкусом. Откровение о том, что через «папский банк», как в узком кругу знающих называли «Амброзиано», отмываются миллиарды долларов, принадлежащих китайским «Триадам»^[25] и итальянской «Коза Ностре»^[26]. И сейчас, когда «Амброзиано» оказался на грани банкротства и может потащить за собой финансовые структуры Ватикана, Кальве умолял папу прекратить финансовую проверку хотя бы на несколько месяцев, чтобы успеть вывести криминальные деньги и аккуратно, тихо закрыть эту неприглядную историю.

Услышав предложение Кальви, понтифик пришел в несвойственную ему ярость и даже стукнул кулаком по столу.

— Проверки будут продолжены — и все виновные наказаны. На этом разговор закончен!

— Ваше Святейшество, — пробормотал, склонив голову, Роберто Кальви, — если проверки продолжатся и «Амброзиано» обанкротят, то мафия, в первую очередь китайская, так как с итальянцами мы уже почти рассчитались, не получит свои полмиллиарда долларов. В том, что меня убьют, я даже и не сомневаюсь. Но китайцы, абсолютно равнодушные к католической вере, настолько обеспокоены судьбой своих денег, что, вполне возможно, пойдут на самые страшные крайности. Я в этой ситуации ничего не могу гарантировать ни Ватикану, ни Вам лично. Понимаете, для «триад» мы все просто пешки. И вы, Ваше Святейшество, для них обычный человек, мешающий вернуть их деньги, а не Наместник Господа Нашего.

— Вон отсюда, — тихо проговорил Понтифик, указывая обоим банкирам не дверь, — никто никогда не смел мне угрожать. И знайте, меня защищают не швейцарские гвардейцы, а Дева Мария. Аудиенция закончена.

И теперь Иоанн Павел снова и снова вспоминал разговор с банкирами, восстанавливая в памяти каждое слово. Нет, ему не было страшно, он понимал, что никто не посмеет поднять руку на Понтифика, но если финансовый скандал получит широкую огласку, то пострадает пока еще светлый образ самого Ватикана. Однако отменить проверки и пойти на поводу у мафии Папа тоже не мог. Что же делать? Как поступить? Господи, укрепи меня, раба Твоего!

— Ваше Святейшество, — приоткрыл дверь тишайший Станислав Дживиш, бессменный личный секретарь и давний друг, — все будет хорошо, ведь Господь с нами. А вам пора уже на площадь…

Поль Морель не любил Рим. Обилие древностей не вызывало никакого трепета, а, наоборот, раздражало, давило своей непрерывностью, как географической, так и временной. И в очередной раз шагая по римским улицам, он чувствовал себя не на свой пятьдесят один год, а гораздо старше. Морель неторопливо шел по Борго Санто Спирито, направляясь к площади Святого Петра, оставив позади изгиб Тибра и мрачный замок Святого Ангела. Он двигался прогулочным шагом — высокий и статный, черноволосый, привлекающий своим чеканным профилем и темными, с какой-то совершенно необыкновенной желтоватой искрой глазами прекрасных итальянок.

— Senti, Superman vuole anche vedere il Papa!^[27]

Услышав у себя за спиной веселое чириканье двух юных девиц, Поль улыбнулся и чуть прибавил шагу, а через минуту, отойдя на приличное расстояние от наследниц древних патрициев, надел темные очки.

В этот день, 13 мая, в четыре часа пополудни небо над Римом было голубым и глубоким. Редкие облака проплывали на юг, исчезая за крышами старинных зданий, тянувшихся беспрерывной сумрачной чередой вдоль Санто Спирито.

Поль Морель… Так называл себя этот человек. И в его внутреннем кармане действительно лежали паспорт и права на имя гражданина Франции Поля Мореля, тысяча девятьсот тридцатого года рождения. И изъяснялся он по-французски без какого-либо акцента, как истинный парижанин. А еще человек, называющий себя Морелем, так же свободно говорил на испанском, английском и русском языках. Впрочем, и итальянский он тоже знал относительно неплохо.

Морель остановился, закурил и снова углубился в размышления, прерванные веселыми итальянками.

— Пятьдесят миллионов долларов уже пришло от «триад» и сто от итальянцев. Это хорошая цена за то, что Папу серьезно припугнут. Надо, чтобы старик больше не лез с проверками в банк «Амброзиано». Странно, но Иоанн Павел все же инициировал проверку «Амброзиано», хотя наверняка знал, что именно через этот так называемый «католический банк» отмываются миллиарды как китайских «триад», так и итальянской мафии. А гигантские проценты за это остаются в руках руководства банка и перетекают непосредственно в распоряжение людей из Центрального банка Ватикана, а потом…

Хотя, возможно, лично Папа и не подозревает о китайцах и итальянцах — и поэтому так активно начал проверку банка. Схема-то проста до гениальности — под крышей Ватикана никто и не смел даже подумать о наличии фактов отмывания. Даже я набрел на «стиральную машину» банка «Амброзиано» совершенно случайно, благо судьба свела меня с его главой Роберто Кальве. Аферист еще тот… Ладно, хватит рассуждений, надо спасать ситуацию. И пусть все сложится как всегда. Бог мне в помощь!

Морель тихо рассмеялся собственным мыслям. Он обращается к Богу, готовя имитацию покушения на его представителя на земле. Смешно.

На перекрестке с Виа Де Кавальери он подошел к телефону-автомату, оглянулся по сторонам и бросил в щель мелочь. Через три гудка ответил мужской голос с легким арабским акцентом.

— Алло, слушаю.

— Это я тебя слушаю, Амир. Как у нас дела?

— Добрый день, мистер Поль. Мне только что сообщили, что друг наших друзей уже отправился на площадь, чтобы занять там удобное место. Наш непосредственный контактер с Агджой передал через Алима, что все идет по плану. Али Агджа полностью убежден, что его объект является врагом мусульманского мира, но объекту, мол, нужно дать шанс на исправление, чтобы он пересмотрел свои взгляды. И поэтому акцию не надо доводить до полного финала. Агджа уверен, что именно так будет лучше для всего мусульманского мира — и потому Аллах ему велит сделать это.

— Хорошо, Амир. Я тебя понял. Мои люди проконтролируют ситуацию. А теперь тебе пора перебраться на объект Б и ждать там моей команды. Ты помнишь, что нужно сделать потом?

— Конечно, мистер Поль. Конечно. Как только Алим вернется на объект Б, я перережу ниточку и сразу же сообщу по номеру телефона, который вы мне назвали.

— И еще. Ты помнишь, что только после того как ты окончательно перережешь последнюю ниточку, от меня приедет человек и сообщит тебе код банковской ячейки, где лежат твои деньги.

— Да, босс. Я все понял. Спасибо, вам за все.

Поль Морель двинулся по направлению к площади Святого Петра, где уже собирались тысячи горожан и гостей Великого города, чтобы увидеть и услышать Папу Римского Иоанна Павла Второго. С каждой минутой толпа становилась все плотнее, окружая с обеих сторон медленно идущего Мореля. Когда до величественной колоннады собора Святого Петра оставались последние пятьдесят метров, почти вплотную к Полю прошел невысокий карабинер^[28], легко раздвигая плечом толпу верующих. Приблизившись к Полю, он тихо шепнул:

— Я проводник. Следуйте за мной. Проведу поближе к месту.

И он пошел чуть впереди Мореля, привычными движениями бороздя людское море.

Это был один из приближенных людей «Коза Ностры», который получил задание провести в центр площади неведомого ему француза — важного коммерсанта и друга мафии, мечтающего поближе рассмотреть Римского Папу.

Свернув на площадь, Морель и его сопровождающий увидели великое множество людей, собравшихся в ожидании появления понтифика. Толпа напоминала гигантский муравейник — его жители постоянно передвигались в поисках места поближе к барьеру, мимо которого должен был проехать Иоанн Павел, высоко поднимали детей, чтобы те запомнили этот солнечный день и рассказали о нем своим потомкам.

С помощью агрессивного проводника-карабинера Поль Морель добрался к тому самому месту, которое он заприметил, еще готовя операцию. Барьер, отделяющий толпу от предполагаемого маршрута Папы, находился всего в нескольких метрах от француза. Проводник незаметно растворился среди сотен карабинеров, курсирующих по площади, и Морель сразу почувствовал напор толпы, заполнившей гигантское блюдо площади Святого Петра.

Рассматривая пеструю шумящую публику, он в очередной раз испытывал странное ощущение — перед каждой значительной операцией в самые последние часы нервное напряжение отпускало, превращаясь в то чувство, которое звенит в голове игрока, точно знающего, что у него на руках уже флеш-рояль. Легкое покалывание в кончиках пальцев, наслаждение каждым движением нежного ветерка, каждым лучом майского солнца. Все сомнения растворились, куда-то исчезли страхи перед любыми неточностями и ненадежностью человеческого фактора. Сложнейшие детали пазла легко вошли в нужные пустоты и оказались там, где пожелал Поль Морель. Он знал — все будет хорошо.

Повернувшись чуть левее, Морель увидел в нескольких метрах от себя худощавого черноволосого с синевой плохо выбритых щек мусульманина, похожего на турка, чей неподвижный взгляд не отрывался от Колокольной арки, откуда должен был появиться папамобиль Понтифика. Несмотря на легкие порывы ветра и солнце, ушедшее в сторону, лицо мусульманина было покрыто мелкими каплями пота, которые медленно сползали по небритым щекам, напоминая слезы. На него никто не обращал внимания. Все ждали появления Его Святейшества, и никого не интересовал странный маленький турок, оказавшийся почти возле самого барьера, мимо которого должен с минуты на минуту проехать автомобиль Папы.

Но Поль сразу же узнал 23-летнего Мехмеда Али Агджу^[29], которого не раз видел на фотографиях, изучал его досье, биографию и даже пару месяцев назад дал задание составить психологический портрет Агджи — участника националистического движения «Серые волки», фанатика и убийцы.

И как бы удивился сам Али Агджа, если бы знал, что стоящий чуть позади высокий мужчина средних лет с очень странными, горящими изнутри глазами несколько месяцев назад выбрал именно его из десятка кандидатов для участия в «операции». И именно этот человек дал команду начать идеологическую обработку и подготовку Агджи. Сначала в Турции, потом в Болгарии, а позже в Риме, да еще и заплатил за это огромные деньги. Разумеется, через сложную цепочку доверенных лиц и посредников.

Сколько же усилий стоило специалистам убедить фанатичного Али Агджу в том, что понтифик должен выжить, возможно, оставшись инвалидом. Кровавое покушение станет ему уроком. Таким уроком, чтобы глава Католической церкви понял все свои ошибки и неправильные шаги в отношении правоверных. А сам Агджа тогда станет мучеником. Разумеется, во имя Аллаха.

Размышления Мореля, глядевшего на мусульманина, прервал рев толпы, приветствующей папу, чья машина медленно выехала из-под Колокольной арки и двинулась вдоль барьера, часто останавливаясь. Иоанн Павел II благословлял детей, которых ему протягивали из-за ограждения, с кем-то перекидывался фразами, касался ладонями больных, пожимал руки.

Гул нарастал по мере приближения процессии. Восторг громадной массы людей достиг своего апогея, вылившись в единый громкий вопль восхищения — наместник самого Господа Бога наклонялся к людям, дотрагиваясь до них, грешных, даря прощение. Прощение за все, что было. И за то, что еще будет… Перегнувшись через поручни кузова, Иоанн Павел II склонился, чтобы вернуть родителям трехлетнюю белокурую курчавую итальянку Сару Бартоли, которую он только что поднял высоко над толпой. Отдав ребенка, он погладил по головкам еще двух малышей. Папский автомобиль снова тронулся с места…

И ровно в 17 часов 19 минут испуганные голуби взлетели над площадью Святого Петра, а через долгую секунду, настолько долгую, что площадь успела затихнуть, грянули выстрелы — два вместе и через мгновение еще один.

Толпа паломников взревела. Никто, кроме стоявших рядом, не понимал, что происходит. И только Поль Морель, не изменившись в лице, спокойно наблюдал за событиями — Иоанн Павел медленно осел на руки находившихся рядом личного секретаря Станислава Дзивиша и камердинера Анджело Гугеля^[30]. Морель отчетливо увидел, что две пули точно достигли цели, а за секунду до третьего выстрела на Агджу бросились стоявшие рядом монахиня и высокий мужчина. Последняя пуля ушла в небо.

Последующие события напоминали быстро меняющиеся картинки калейдоскопа. Невесть откуда взявшиеся агенты в штатском, грубо оттолкнув Мореля и нескольких зевак, находившихся рядом с Полем, кинулись на лежащего на земле Агджу. Они скрутили невозмутимо молчавшего турка и сразу встали в кольцо, защищая его от ревущей толпы, желающей растерзать убийцу.

А в это время автомобиль понтифика, на котором со всех сторон висели телохранители, мчался по направлению к Ватиканскому дворцу и резко затормозил у медицинского пункта Мальтийского ордена, где, как обычно, стояла наготове реанимационная машина «скорой помощи». Через минуту «скорая» с находящимся еще в сознании Папой уже неслась в сопровождении мотоциклистов по направлению к госпиталю Джемелли, что при католическом университете Рима.

Конец ознакомительного фрагмента.

Примечания

21

Жером Жан Луи Мари Лежен (Jérôme Jean Louis Marie Lejeune, франц.) — французский врач-педиатр, сделавший ряд важных открытий в области хромосомных аномалий. Член Епископальной (Папской) академии наук, президентом Папской академии жизни. Близкий друг понтифика Иоанна Павла II.

22

Станислав Дзивиш (Stanisław Jan Dziwisz, польск.) — кардинал-священник, с 1978 по 2005 гг. — личный секретарь папы римского Иоанна Павла II.

23

Пол Казимир Марцинкус (англ. Paul Casimir Marcinkus, 1922–2006 гг.) — католический епископ, президент Банка Ватикана (IOR) с 1971 по 1989 год. В 1982 году Марцинкус был скомпрометирован скандальным банкротством Banco Ambrosiano, крупнейшего частного банка Италии, с которым IOR имел тесные финансовые отношения.

24

Роберто Кальви (итал. Roberto Calvi, 1920–1982 гг.) — председатель крупнейшего частного банка Италии Banco Ambrosiano, оказался в центре скандала в связи с банкротством последнего в 1982 году и вскоре был найден мертвым.

25

«Триады» (китайск.) — китайские организованные преступные группировки, мафия, действующие как в самом Китае, так и по всему миру.

26

«Коза Ностра» (итал. Cosa Nostra) — сицилийская преступная организация, итальянская мафия. В сферу влияния входит и итальянская административная область Лацио, включая Рим.

27

«Смотри, супермен тоже хочет увидеть Папу!» (итал.).

28

Карабинеры (итал. Carabinieri) — национальная военная полиция.

29

Мехмет Али Агджа (тур. Mehmet Ali Ağca) — член террористической группировки «Серые волки», религиозный фанатик, покушавшийся на Папу Римского.

30

Анджело Гугель (Angelo Gugel) — личный камердинер Иоанна Павла II.