Червяки для Анатолия. И другие страшные сказки для взрослых

ОКСАНЕУС

Сборник короткой прозы от ненастоящей писательницы. В произведениях используется ненормативная лексика. Ночные кошмары и сахарные сопли – собственность автора. Книга содержит нецензурную брань.

консерВы

Георгий задумчиво шел вдоль ровных рядов консервных банок. Печень, сердце, почки в соусе, мозг ассорти… Георгий поморщился. Мозгами секретарша Людочка кормила его каждый рабочий обед. Он перешел на другую сторону зала и, взяв одну банку, принялся ее разглядывать. С этикетки на него вдумчиво смотрела голубоглазая девушка с чуть вздернутым носиком, припухлыми, как после сна, губами и родинкой на правой щеке. Аннушка. Хмыкнув, он сгреб в корзину десяток банок, завернул в водочный отдел и направился к кассе.

Была пятница. По пятницам Георгий традиционно встречался с Серегой для совместного распития водки. «Дались тебе эти консервы, — Серега энергично стряхивал пепел в жестяную банку — это же полуфабрикат какой-то. Эрзац! Мужик — охотник. Вышел на улицу — поймал — сожрал». С этими словами Серега вытер нож о штанину и отрезал Георгию ухо. «Живая кровь. В ней вся сила» — собутыльник опрокинул в себя водку, зажевав хрящом. «Не скажи, — неуверенно промямлил Георгий, отламывая вилкой у Сереги кусок печени. — Мы ведь не в каменном веке живем. Другие теперь нравы. У каждого должен быть выбор» — он кивнул подбородком в сторону батареи консервных банок и тоже выпил. «Опять же идешь ты сытый — а тут добыча на твой вкус бежит. Ты поймал, а дальше что? Протухнет, пока ты проголодаешься. А у меня удобно — захотел — съел, не захотел — пусть дальше лежит. И отдельно выбирать можно — хочешь печень, хочешь сердце, хочешь вымя. Удобно. Разливай, кстати, водка греется».

«Хорошо сидим» — со вздохом сказал Серега, когда первая бутылка подошла к концу. — Сейчас бы пиздятинки». А я тебе что говорил? — Георгий ухмыльнулся и пнул сетчатую авоську с банками. Где бы мы сейчас пьяные свежую пиздятину взяли? А у меня вот. Припасено. Какую тебе?»

На столе появились две круглые банки. «Лиля Биф» — прочел по слогам Серега, — совместное производство, что ли? Ладно, попробуем» и воткнул нож в металлическую плоть крышки.

«Не те нынче консервы стали. Раньше что? Написано „пизда“ на банке, значит и внутри пизда. А сейчас какого только ливера не насуют для объема: сердце, печень… мозг… Ты пробовал когда-нибудь бабий мозг? Это же каша — хуже гречки. Куда его только девать — выкидывать разве что… Ничего вроде бы, чистенькая… — Серега окунул палец в рассол и, облизав его, кивнул Георгию: а у тебя что?».

Конец ознакомительного фрагмента.