Прыгай. Беги. Замирай

Николай Шолохов, 2022

После пережитой трагедии речь пятнадцатилетнего Димы превратилась в череду повторяющихся звуков. Слушать у парня получается лучше, чем говорить. Терпеть молча насмешки одноклассников и пьющего отца – трудно, проще болтаться по городу, возвращаясь к ночи. Но молчать он больше не может! Ритм Санкт-Петербурга ведёт Диму за собой и показывает ему другую жизнь. Появляются новые друзья со странными именами – спокойный Псих, насмешливый Кот, чуткая Солнышко. Они открывают ему брейк-данс – искусство превращать историю в пульс, движение. Прыгай, беги, замирай – так это выглядит со стороны. Но этот набор понятных шагов и движений оказывается выразительнее слов. Теперь Дима готов заявить о себе. Невероятно эмоциональная, местами трагичная, но в итоге очень жизнеутверждающая повесть Николая Шолохова принесла ему победу в номинации «Young adult» конкурса «Подросток N». «Прыгай. Беги. Замирай» – о воскрешающей силе творчества, собственной внутренней силе и о том, как важно обрести свой голос.

Step 2. Foundation. Основа

Не важно, что такое жизнь. Основа — первое, что ей необходимо. У тебя должна быть основа… вне зависимости от того, веришь ли ты в Бога, обезьян, космическую пыль упавшей кометы, всё это где-то зародилось. Всё это началось с чего-то. И плевать, была ли это идея, или микроэлементы, или семенная жидкость, или что-то ещё. Мы всегда с чего-то начинаем. Именно это и есть основа. Если у тебя нет основы, ты просто не сможешь существовать. Вот как я себе это представляю…

Waaak One

Tardation. Замедление.

Более всего в трёх силуэтах Диму поразил сам характер движений — молниеносно быстрых, чётких, как высокое разрешение, отрывистых, словно удары кнута, но в то же время пренебрежительно-дразняще-ленивых и плавных, текучих, бесформенных, как вода. Фигуры то застывали скульптурами в напряжённых статичных позах — фризах, то, вдруг превращаясь в дервишей, взрывались потоком неожиданных финтов, которым Дима не мог подобрать описания.

Но связывал весь этот поток воедино ритм — биение пульса, каданс и требовательный зов. Нить всей истории.

О чём рассказывала эта история? О ледяном спокойствии и об огне восторга, о любви и ненависти, об испытаниях и наслаждениях, о боли, страсти, пороке и выживании. О силе духа и насмешке над проблемами. О слабости и горечи утраты. О нас с вами и о людях в целом, о забавных происшествиях. О чьих-то мечтах, о далёких местах, о прекрасном и об уродливом. Но более всего эта история воспевала гимн свободе, свободе самовыражения, свободе творчества, которой уступают дорогу даже неумолимые законы физики.

Harmony. Гармония.

История эта была бесконечной. Стоило лишь одному силуэту сменить другой на танцполе, передав эстафетную палочку усмешкой ли, словом, лёгким касанием либо провокационной выходкой, как перед сторонним наблюдателем разворачивался новый рассказ, новая песня, новая ода движению. И невозможно было оторвать глаз от этого гипнотического процесса — симбиоза музыки и души, застывших в потоке бесконечных превращений.

Stress. Акцент.

Постепенно в его глазах чёрным волчком закрутился водоворот восторга.

Stress. Акцент.

Дима восторгался этим уникальным гипнозом, миром бесконечной свободы, источником саморазвития, путешествием к недостижимому идеалу… Всё это взяли на себя смелость назвать два звонких отрывистых иностранных слова, калькированные русским языком и соединенные хлыстом-дефисом вместе, — брейк-данс.

Stress. Акцент.

Change of level. Смена уровня.

— Не брейк-данс, — позже объяснял ему первый. — «Брейк-данс» — название, придуманное обывателями и СМИ, которые никогда ничего не понимали в истории. Правильнее говорить — «би-боинг» или «брейкинг». Би-боинг — вот чем мы занимаемся. Так изначально называлось то, что делали би-бои — то есть те молодые парни из Бронкса и Бруклина, что нашли на каких-то помойках грязные куски линолеума, вынесли их вместе с мафоном на улицы, в подъезды и парки и стали крутиться на спине, голове и дёргаться, «качаться» под «ломаный ритм».

— А теперь у нас кто-то занимается би-боингом, а кто-то пустой болтовнёй, как Псих… — с хохотком вклинился в беседу второй, на что говорящий показал ему средний палец. — Если собираешься быть «в теме», нужно шарить, — добавил он голосом сенсея из азиатского кино.

— Не обращай внимания. У него с башкой не всё в порядке ещё с детства — его колыбельку прямиком из роддома подкинули в ночной бар-клуб…

— Слы-ышь!

— Но тут он попал в точку. Так, идём. Давай, встань здесь, я покажу тебе, что это такое на деле. Запоминай основы хоряги — вначале идёт семь счётов, а затем акцент…

Stress. Акцент.

И Дима запомнил это и многое другое из того, что говорил ему Псих — капитан брейк-данс-команды «Деци Белл», состоящей из триады постоянных членов, а также эпизодически из множества других удивительных личностей.

Change of level. Смена уровня.

Tardation. Замедление.

Но тогда ничего не было важнее трепетного восторга, который Дима испытал, тайком наблюдая за тремя силуэтами, танцевавшими под ломаные ритм-секции в здании заброшенного завода.

Высокий, без грамма лишнего веса, поджарый и свежий, как огурец с грядки, Псих сидел на корточках в майке-борцовке, спортивных синих штанах и красных кроссовках Adidas на тонкой подошве. На его жилистых руках и открытой части спины резко бросались в глаза пестрящие яркими цветами татуировки. Самая заметная из них, набитая на лопатках, изображала крылатую музу в брейк-данс-интерпретации: весёлая, мускулистая, сексуальная девушка с изящными крылышками застыла в искривлённой стойке, именуемой теми, кто «в теме», — айрчейр-фриз. Другая татуировка состояла из двух рисунков и надписей — по одной на каждой руке. Правую руку опоясывал какой-то античный браслет и изображение осциллограммы, под второй же серебрился небольшой колокол-звонок.

Stress. Акцент.

Психу также добавляли эксцентричности его косички, которые спускались от затылка к спине, попутно раскрашиваясь в синий, зелёный, розоватый и фиолетовый цвета, и запутывали в себе всевозможные маленькие предметы, вроде каких-то перьев, колец, ключиков…

Внимательно рассматривая всё это, Дима пришёл к ошибочному выводу, что молодой человек получил своё прозвище явно неспроста. Ошибочному, потому что спокойствию и уравновешенности, свойственным основателю команды, могли бы позавидовать даже на симпозиуме детских хирургов.

А вот кто был настоящим психом — это второй силуэт, назвавшийся просто Кот. Позже Дима услышит словосочетание, которое отлично его описывало, — танцор-зажигалка. Когда в зале рядом с тобой находился такой человек, тренировка никогда не проходила скучно. О нет, она могла бы стать очень утомительной, но точно не скучной! А если таких людей в зале собиралось больше одного, то можно было просто садиться и получать удовольствие от бесплатного представления. Они воодушевляли друг друга и всячески развлекали толпу и самих себя.

Кот всегда зажигал всех вокруг — это было дано ему от природы, сквозило в голосе, движениях, поведении, даже в его улыбке с этакой хитрецой в глазах. Однако это вовсе не обусловливалось внешностью — ну каштановые волосы до плеч, ну спортивное телосложение (как и у всех би-боев), средний рост. А еще изогнутые в постоянной иронии брови, усмешка правым уголком губ и, конечно, извечный блеск в ореховых глазах… Неуёмная энергия и сверхгиперактивность. Было совсем не удивительно, что фризы поддавались Коту с наибольшим трудом, ведь он и секунды не мог простоять на одном месте.

А кто же третий? Третья! Она поразила Диму более всего.

Это была девушка. Но не та девушка, которую можно просто так увидеть в метро или же в парке в летний день. То есть, конечно, можно, но это была бы не совсем она. По-настоящему увидеть её вы смогли бы только в зале, перед зеркалами или на джеме, баттле, либо же, как сейчас, в антураже заброшенного завода, танцующей под яростные удары барабана. Именно тогда в её глазах появлялся знакомый друзьям по команде опасный блеск. Она была быстрее, ловчее, сильнее обычной девушки. Одним словом — би-гёрл.

У неё были волосы оттенка меди, веснушки на щеках и янтарные глаза. Её звали Вика, но друзья называли её Солнышко. По стилю и навыкам она не уступала мальчикам, а часто и превосходила их. Вика подрабатывала в одном китайском ресторане официанткой, а всё свободное время посвящала брейкингу. Она черпала в нём вдохновение, уверенность и силу. Она легко могла бы сломать нос тому, кто вдруг забывался и начинал к ней приставать, при этом нисколько не растеряв своей природной женственности. Именно из-за этого многие её откровенно побаивались.

Кот всегда шутил, что Вика — это огненная элементаль, а не человек из плоти и крови. Этими сравнениями он не на шутку её злил. А когда она злилась — всё, караул! Тут могла помочь только изрядная доза транквилизатора или же их третейский судья — Псих — единственный человек, кто мог умерить её пыл, осадить Кота, расставить все точки над i, воззвать к разуму, спокойно и доходчиво объяснить каждому, почему ему сейчас вовсе не обязательно вести себя как ребёнок.

Но даже когда троица ссорилась, всё равно вскоре становилось яснее ясного, что это не серьёзные распри, а так, милые бранятся. Ведь все трое, несмотря ни на что, оставались верными товарищами, связанными годами крепкой дружбы и общим делом. Семьёй, которую они сами выбрали. Их было бы невозможно оторвать друг от друга даже клещами.

Вот что представляли собой три силуэта, захватившие внимание Димы.

Change of level. Смена уровня.

Боясь даже дышать, он спрятался за стеной завода, наблюдая за невиданным ранее представлением.

— Тухло, Жень, переключи! — Голос огненно-рыжей девушки, замершей в полушпагате, отразился эхом от дырявых бетонных перекрытий.

— Сама тухлая, — отозвался парень с каштановыми волосами в майке с логотипом команды.

— Так, стоп. У нас номер на завтра ещё не готов. Что с синхроном?

— С этим? — Кот изобразил несколько похабных движений.

— Вот же дебил!

— Эй, смотрите, там кто-то шпионит за нами! — Похоже, Дима высунулся из своего укрытия слишком далеко.

— Ха! Кому-то тут нравится подсматривать? — с усмешкой отозвался Кот.

— Эй, там, иди-ка сюда!

Вот так Дима впервые и познакомился с командой «Деци Белл».

— Саша, Псих, — коротко сказал ему Псих.

— Потому что он ненорма-а-альный, вот настолько! — Кот проиллюстрировал свою мысль, встав на голову.

— Как тебя зовут? — спросила рыжая.

— Д-д-дима.

— А я Вика, очень приятно. А этот придурок — Кот.

— Сколько тебе лет, Дима?

— П-пят… надцать.

Саша и Вика терпеливо ждали, пока он перестанет заикаться, чем сразу же заслужили его безграничное уважение. Мало кто дослушивал Диму до конца. Большая часть людей либо предпочитала игнорировать его, либо брала себе за правило заканчивать его фразы.

— Чт-т-то в-вы д-д-делаете?

— Как что? Танцуем рэп на голове. Это очень весело. Твою ж мать! — Кот упал из стойки.

— А ты что тут делаешь, Дима?

— П-п-просто п-проходил мимо…

Дима отвлёкся, засмотревшись на шатена, который теперь снова стоял на голове и, опираясь одним локтем на оргалит, пытался продеть правую ногу через кольцо, образовавшееся от соединения его правой руки и левой ноги («продевания — вид футворка, зародившийся в Торонто», — позже расскажет и покажет Диме Псих). Сделать подобное движение было даже сложнее, чем его описать. Тем не менее Коту это удалось, да ещё он поймал в музыке момент с акцентирующим звуком. Это выглядело очень зрелищно и необычно.

— Всё-таки с пятитысячной попытки смог, — поддела его Вика.

— Терпение и труд! А ты не завидуй, — не остался в долгу Кот.

— А м-можно м-мне с вами?

Transition. Переход.

Tardation. Замедление.

Пока было лето, ребята из команды «Деци Белл» предпочитали тренить на открытом воздухе. «Нужно гасить там, где всё начиналось, к чёрту удобные залы и мягкие маты». Кроме завода в городе оставалось немало других секретных точек, где троица упарывала свои кроссовки. Но именно завод стал их излюбленным местом для тренировок — к счастью для Димы.

Сколько же он всего понял и узнал только за одну неделю тренировок! Псих обладал прямо-таки энциклопедическими знаниями о хип-хопе. Вскоре Дима узнал про пять его столпов: граффити — уличное искусство рисования, эмсиинг — первичный бульон всех современных рэперов, диджеинг — мастерскую звуков, битбокс — искусство производить звуки без помощи техники и би-боинг — как визуальное и танцевальное воплощение этой философии. На него вдруг обрушилось множество иностранных названий, странных слов и имён, от которых веяло чем-то загадочным и интригующим: джемы, баттлы, бёрнсы, гелики, бочки, фризы, топрок, футворк, пауэрмув, сикс-степы, твисты, кики, суициды, глайды, слайды, хэдспины, бэкспины… вау! Его словно накрыло волшебной волной.

Правда, в начале Дима по большей части просто восхищался мастерством ребят и только изредка выполнял несколько элементов, пока ещё стоя на ногах, ужасно при этом стесняясь. Но здесь никто над ним и не думал смеяться.

Много он узнал и о своих новых друзьях. Саша начал заниматься в конце восьмидесятых. Он видел, как хип-хоп зарождался ещё в СССР, и уже вскоре преподавал в нескольких танцевальных студиях, в том числе общую физподготовку и основы хореографии. Сейчас ему было уже под тридцать, он несколько лет назад женился и всё своё время посвящал семье и брейкингу. Ещё он увлекался граффити и сам делал рисунки на одежду для членов своей команды. В его рюкзаке всегда можно было найти баллончики, альбомы для рисования и кисточки, а однажды он даже притащил на завод настоящий мольберт и краски, заставив Кота пять минут стоять во фризе, что само по себе было ещё тем подвигом.

Женя был его полной противоположностью — абсолютный, прирождённый и неисправимый бездельник. У него даже нашлось альтернативное прозвище — КТ, что означало Круглосуточный Тусовщик.

Клубы, вечеринки всю ночь напролёт, фесты, тусы, опенэйры и концерты — казалось, без его озорного смеха и громкого голоса не мог обойтись ни один сабантуй в городе. Чем он зарабатывал себе на жизнь, оставалось для Димы загадкой. То ли подхалтуривал ведущим каких-то мероприятий, то ли играл на уличных бонго, то ли выступал где-то, то ли всё сразу. Тем не менее Кот никогда не позволял себе пропускать назначенные тренировки, даже если для этого приходилось после двух бессонных ночей несколько часов кряду «долбить» одну и ту же комбинацию элементов («рутину») для выступления. Он, как и Вика, был одним из самых способных учеников Психа, который остался «в теме» навсегда.

Дима сразу понравился Психу своей немногословностью и внимательностью. «Стоило бы тебе поучиться у него кое-чему», — сказал Коту капитан «Деци Белл».

Вике и Жене Дима тоже понравился. Это чувство было взаимным.

А ещё Дима однажды узнал, что кроме товарищества и общего дела членов команды объединяла мечта — выиграть крупное международное соревнование команд по брейкингу и тем самым прославиться. Ради этого они тренировались сутками напролёт, растягивали мышцы до предела, доводя свои тела до изнеможения, шлифовали одни и те же фишки, отрабатывая движения и прокачивая стиль. Но, по словам самого Психа: «До этого нам ещё мечтать и мечтать».

Хотя уровень мастерства у ребят был довольно высокий, они пока оставались лишь очередной командой профи среди множества других. В Санкт-Петербурге числилось немало действительно мощных, а местами даже легендарных крю, со многими из которых у «Деци Белл» сложились непростые отношения. Диме ещё предстояло узнать, насколько неоднозначен мир брейк-данса.

Transition. Переход.

Больше всего движения танцоров брейкинга напоминали Диме игрушки-перевёртыши. Димин папа, в прошлом главный инженер строительной фирмы, показывал ему, как делать подобные штуки, и Дима частенько от нечего делать мастерил их сотнями, подобно тому как некоторые от скуки складывают оригами. Затем, получив в своё распоряжение с десяток штук, он пускал их в ход и наблюдал, как игрушки одновременно начинали движение, словно солдаты на марше. Ему всегда нравились вещи, которые двигались не так, как обычно. Казалось, они обладали своим уникальным духом, заставляющим их сопротивляться законам физики. Вот перевёртышей, например, он представлял как улыбающихся маленьких человечков, весело напевающих какую-нибудь фривольную песенку в такт своим переворотам.

Ага. Как же. При таких движениях последнее, что придёт тебе в голову, — петь. Тут бы успеть вздохнуть.

Как же это было сложно! Даже примитивные базовые движения — индиан-степ, вариации топрока, сикс-степы, простейшие тартлы и беби-фризы — всё требовало отточенных навыков, силы и умения управлять своим телом, чем Дима едва ли мог похвастаться. О контроле речь вообще не шла. К тому же, выучив какое-нибудь движение, надо было ещё умудриться сделать его в такт непредсказуемой и стремительной музыке. А она не ждала никого и ничего.

— Не пытайся угнаться за музыкой, — говорил Псих. — Пока просто делай движение чётко, в своём собственном ритме. Старайся подольше и понапряжённее стоять во фризах, а топрок и футворк учи квадратами: одно движение влево, одно вправо. Затем ещё, ещё и ещё. Repetitio est mater studiorum^[2]. Повторяй, пока не почувствуешь себя комфортно, а затем повтори ещё тысячу раз.

Дима лишь чувствовал себя идиотом. Особенно в сравнении с тем, что вытворяли они! Он, конечно, ещё недостаточно знал и умел для того, чтобы оценить танцевальный уровень своих знакомых, но подозревал, что ему до них как до Парижа на каблуках. Его движения были слишком деревянными и угловатыми, а движения ребят струились свободным и естественным потоком комбинаций.

— Да ты не слушай Психа, танец в первую очередь нужно чувствовать. Это не просто набор движений, а музыка и ритм. Качай в такт башкой, лови волну и вперёд! — советовал Кот.

Но как прочувствовать, если ритм постоянно норовил оставить его в дураках, утекал сквозь пальцы, вызывая лишь раздражение?

— Поработай над гибкостью и различными группами мышц, это значительно расширит твои физические возможности. Делай шпагаты, стойки, растяжки рук, спины, шеи и всего остального, — так звучали советы от Вики.

— Особенно всего остального.

Шуточки никогда не выходили из репертуара Кота. Надо сказать, от этого Дима сам начинал смеяться и уже не так сильно переживал насчёт своей «деревянности». А тем временем тренировки заполнили всю пустоту его жизни.

Stress. Акцент.

Или так только казалось? Ведь как, по сути, жил он в то время? Каждый день вставал, заправлял постель, чистил зубы, готовил себе завтрак, убирал оставшиеся с ночи бутылки, шёл на пробежку, чтобы не разговаривать с отцом, гулял весь день по району, изредка заглядывая на пятачок к старым знакомцам, а вечером возвращался домой, брал список покупок, деньги, оставленные ему в прихожей, приносил из магазина продукты, снова готовил еду, ужинал, чистил зубы, односложно отвечал на вопросы отца о своём дне, желал спокойной ночи, запирался у себя в комнате и, не в состоянии уснуть, бесконечно и болезненно рефлексировал, пока наконец усталый разум не тонул в абстрактных снах.

Только лишь четыре дня в неделю Димина жизнь играла яркими красками — когда навязчивые голоса в голове заглушала музыка и весёлый смех, когда подпрыгивали мелкие камни и галька в цеху заброшенного завода, а после тренировки приятно болело тело и отдыхал мозг.

Но в остальном пустота продолжала следовать за ним по пятам.

Transition. Переход.

Однажды, когда Дима со спортивной сумкой, бодрый и свежий, в радостном ожидании пришёл на обычное место встречи с командой, цех был пуст. В тот день июль раскрасил мир вокруг ярким солнцем, но весь этот свет тщетно пытался пробить холодный железный потолок заброшенного завода. Дима сел на какую-то балку, затем встал и в течение часа рассеянно выполнял ряд коротких упражнений в абсолютной тишине. Затем, осознав, что сегодня никто не придёт, тоскливо поплёлся в сторону дома.

Acceleration. Ускорение темпа.

Грязная рука протягивает ему горящий кусок «Беломора», от которого идёт чуть сладковатый запах. Лёгкие наполняются дурманящим дымом, а мозг отключается. Чьи-то лица, злые усмешки хаотично мелькают по сторонам. Кого-то выворачивает наизнанку около скамейки. Не его. Но его тоже выворачивает.

Какой-то тёмный подъезд. В него впиваются чьи-то губы. Тяжёлое дыхание, боль и усталость. Головокружение, беспамятство, забвение.

Acceleration. Ускорение темпа.

— Нам нужно серьёзно поговорить о твоей жизни, Дима, — произносит знакомый тихий голос. — Мне не нравится та дорога, которую ты выбрал.

Отец сидит на его постели, смотрит на стонущего подростка.

— Д-да? Иду по т-твоим с-стопам, пап-па.

Звонкая пощёчина.

— Может быть, я и плохой пример для подражания, но в твоём возрасте я готовился к поступлению в университет, много читал и не пьянствовал в компании неизвестно кого.

— Да отстань ты. Я б-был с друзьями.

— Знаю я этих друзей — дворовое отребье, которое тебя принесло вчера. — Вздох. — Я не хочу ссориться, просто подумай о том, куда катится твоя жизнь. Маме было бы за тебя стыдно.

Гнев. Он хочет наброситься на отца, ударить его, причинить боль, вцепиться в него зубами, но… слабость в теле не даёт этого сделать. Мгновение… Вспышка проходит, а в душу проникает беспощадная боль совсем иного рода.

Слёзы. Он кивает отцу и отворачивается к стенке.

Change of level. Смена уровня.

— Ты что, Ди-имка, со-о-овсем зазна-а-ался, не признаёшь лучших друзей? — осклабился Белый, случайно встретившись с юношей на улице недалеко от завода.

Дима молчит.

— Не звонишь, не пишешь, не приходишь, совсем важный стал?

Дима молчит.

— Эй, а ну отвечай, когда с тобой разговаривают! — Грязная рука хватает его за плечо.

Kick! Удар!

Дворовый знакомец отлетает на несколько метров. Недобрая усмешка змеится на его лице.

— Ты об этом пожалеешь, заика чёртов.

— Б-бояться уж-же? Или до з-завтра п-подождёт? — В глазах Димы загорается опасный огонёк.

— Ну ты прямо сейчас по роже схватишь, недомерок!

Две фигуры застывают, готовясь наброситься друг на друга. Диме жарко и душно от злости. Вдруг со стороны завода дует прохладный ветерок и раздаётся знакомый голос, в котором, тем не менее, слышатся нотки раздражения:

— Ну и что? Долго тебя ждать?

Это Псих. Он был недоволен, потому что приглашённый на свой первый джем подросток задерживался. А если что-то и могло вывести Психа из равновесия, так это когда люди не держали своих обещаний. Белый, разглядев рослую фигуру говорящего, быстро поумерил пыл.

— Свидимся, приятель, — каркнул он и испарился.

— И что это такое было?

— П-прости…

— Ладно, нет времени, погнали. Нас тут товарищ ждёт неподалёку.

Они проходят по набережной, заворачивают за угол, проскакивают насквозь пару непримечательных двориков и попадают на проспект, где им сигналит зелёная «девятка». Внутри неё уже ждали Кот с Викой, а также друг Саши — очень коренастый, невысокий щетинистый мужичок лет сорока.

— А побыстрей никак? Целый час сидим!

— Не преувеличивай. От силы минут пятнадцать.

— Всё. Едем.

Дима и Псих сели к Коту на заднее сиденье, и машина рванула на джем.

Transition. Переход.

Что же такое джем? Нет, это вовсе не варенье, как могло бы показаться, а своеобразная площадка или даже трамплин для совершенствования, в том числе совершенствования навыков выступления. А выступают на джеме и перед друзьями по команде, и перед обычными зрителями, и перед такими же танцорами, среди которых порою можно встретить профессионалов своего дела, а то и вовсе легендарных личностей. Но, помимо всего прочего, джем — это праздник танца и движения, а поэтому его двери открыты для всех, независимо от цвета кожи, пола, возраста или вероисповедания.

Иными словами, джем — это именно то место, где танцор за несколько долгожданных минут или даже секунд показывает свой максимум. Все движения, все бесконечные часы перед зеркалом, ссадины, синяки, растяжения и боль в мышцах здесь обретают смысл.

Джем в контексте би-боинга — отдельная история. Поскольку брейкинг зародился в неблагополучных районах Нью-Йорка, он имел соревновательный и даже опасный характер. Для танцоров брейк-данса не было устоявшихся правил. Существовали банды, полукриминальные группировки, в которых попадались танцоры, практиковавшие брейкинг. Нередко танцевальные схватки и вовсе заканчивались драками или даже стрельбой.

Псих как-то рассказал Диме про легендарного танцора — Резиновую Ленточку, одного из создателей верхнего стиля брейкинга — апрока. Как-то раз отцу-основателю на одной вечеринке приглянулась некая красотка. Она пришла на ту вечеринку с другим танцором. Резиновая Лен точка начал обхаживать девушку, спровоцировав спор, а затем — баттл, в котором девушка стала трофеем. Когда же победивший в баттле Резиновая Ленточка вышел на улицу со своей новой пассией, её униженный бой-френд несколько раз выстрелил тому в спину из пистолета.

Однако со временем апрок очистился от своего бандитского налёта. Он прочно вошёл в брейкинг в качестве набора движений, усиливающих эмоциональную составляющую танца. Его активно стали использовать на джемах.

В общем, баттл, схватка, состязание би-боев лицом к лицу — один из ярчайших аспектов брейкинга. Это, безусловно, не единственный важный момент, но именно баттл держит внимание зрителя, останавливает или учащает его дыхание и заставляет вскочить с места, зайдясь в громком восторженном крике. Ревёт толпа, звучит оглушительный и непредсказуемый ритм барабанов. Баттлы на джемах — обычное дело.

Transition. Переход.

Но баттлы могут быть разными, особенно в современном мире, когда брейкинг меняется прямо на глазах. Сейчас есть множество номинаций для би-боев. Самыми распространёнными остаются соревнования один на один и баттлы команд, которые судят обычно трое опытных и уважаемых би-боев. Но есть и другие, иногда очень интересные форматы и задумки: баттлы двоек, троек, по ограниченному количеству выходов (появлений участников на танцплощадке), персонифицированные («персоналити») баттлы, отдельные баттлы по каким-либо элементам и подстилям, неформальные и неожиданные баттлы-вызовы, баттлы среди профи и юниоров, среди би-гёрлз, смешанные баттлы, октагон и даже такая гибридная форма, как «7 to smoke». Конечно, здесь нужно понимать, что движения в брейкинге нельзя однозначно дифференцировать. Но большинство корифеев соглашается: существует некая «база», которую должен знать назубок каждый би-бой.

Никто никогда не составлял список «обязательных» элементов. Всегда были и будут разные подходы, взгляды и манеры выполнения движений у различных школ, известных команд и авторитетных би-боев. Каждый находит в танце что-то своё, что и делает его таким, какой он есть.

Би-боинг ко многому обязывает танцоров, которые должны выделяться из толпы, быть «не как все» и тем самым отстаивать своё право на уникальность, право делать собственный выбор и развивать свой неповторимый стиль. В целом противоречие мнений и представлений всегда и было «фишкой» самого брейкинга.

Transition. Переход.

Каким же был этот джем — Summer Break Jam 2007? Ежегодно он проходил в Санкт-Петербурге летом, в центре одного из крупнейших городских парков недалеко от Финского залива. Весь день, начиная с одиннадцати утра и до заката солнца, идиллическое пение птиц и журчание фонтанов бесцеремонно прерывались громкой воодушевляющей музыкой в стиле фанк, соул и хип-хоп, а также бодрыми возгласами и звонкими аплодисментами.

На «Саммер Брейк» приезжали практически все профессиональные питерские команды, чтобы побиться за небольшой денежный приз, но чуть ли не в первую очередь — за уважение и аплодисменты толпы. Также в рамках тусы проходили баттлы один на один, и на отдельном танцполе — баттл для новичков. Именно в нем Диме и предстояло участвовать.

Пока они ехали в машине, Дима пребывал в отличном расположении духа, тем более все остальные его подбадривали. Ну, пожалуй, кроме Кота:

— Ты, главное, не заплачь на баттле и не убегай. Так делают только лузеры. Если что-то не получится, либо бей противника по лицу, либо падай в обморок, так потом не будет стыдно.

— Ага, как нам за твой последний выход на «Майской жаре», — вставила Вика.

— Так это ты отвлекла меня своей невероятной красотой! Ничего не мог поделать, все комбинации сразу вылетели из головы.

— Сосредоточьтесь, — вмешался Псих. — Мы почти приехали.

— Да у них всё всегда организовано через одно место. Вот вы помните хоть одну тусу, где бы что-то началось вовремя? Если команды в двенадцать, то они не раньше двух начнут. Би-бои, блин… лучше организаторов просто не бывает.

— Значит, будет больше времени на подготовку. Такого позора, как в прошлый раз, быть не должно. — Псих злился, потому что на предыдущей тусе им не удалось даже пройти отбор.

— Да там музыка была отстой! Эй! Смотри направо — «степы» уже здесь.

Они подъехали и припарковались. Возле ограды парка прогуливалось множество стильно одетых молодых людей в тёмных очках и благодушных граждан в светлых рубашках. Несколько би-боев (это было очевидно по их одежде) доставали из внедорожника диджейские пульты, микшеры, колонки, сабвуферы…

— Это организаторы тусы. Чемпионы Питера, они тащат все джемы.

— И неудивительно, так как они же их и судят.

Дима вытаращил глаза. Около внедорожника в синих шортах, чёрной майке с логотипом Certain Steps и кепке «дальнобойщика» козырьком назад стоял среднего роста молодой человек. Его тело было настолько идеально, что это раздражало. Оно словно было срисовано с плакатов, рекламирующих спортивную одежду и здоровый образ жизни. Весь в татуировках, он стоял, облокотившись на крыло автомобиля в расслабленной позе, а его ослепительная улыбка то и дело попадалась на глаза проходящим мимо сексапильным девушкам, которые все как одна были с ним знакомы и подходили поздороваться. Другой, настоящий бугай с рельефными буграми стальных мышц, вытаскивал из багажника тяжёлые чемоданы с техникой для баттла. Его майка угрожала разорваться при каждом движении, а на её задней части граффити-шрифтом было выведено «Hulk». Под надписью красовалось зелёное тело и разгневанное лицо марвеловского супергероя. Ещё один би-бой сидел в машине и разговаривал по телефону.

Красивый парень подошёл к бугаю и что-то сказал ему в полушутливом тоне. Раздалось утробное клокотание — это великан смеялся. Ехидно улыбаясь, молодой человек перевёл взгляд в сторону и, заметив машину, в которой сидели Дима, Псих, Кот и Солнышко, улыбнулся ещё шире. Псих и би-бой в синих шортах пару секунд смотрели друг другу в глаза. Затем последний, ни на секунду не прекращая улыбаться, кивнул.

— Вот же выпендрёжник! Так и хочется стереть эту само довольную ухмылку с его лица, — произнёс Псих с натянутой улыбкой без тени радости в голосе.

— А к-кто это?

— Это Артём Крашенников, «Краш». Один из лидеров команды Certain Steps, — процедил сквозь зубы Псих.

— В-вы зн-накомы? — поинтересовался Дима.

— Ха! Знакомы ли они с Крашем? — усмехнулся Кот. — Да они были раньше лучшими друзьями. Лет так семь плюс одно кидалово назад.

— Мы это не обсуждаем, — отрезал Псих и вышел из машины.

Дима и оставшиеся члены команды последовали за ним. Псих помчался по направлению к центральной площадке парка, откуда уже доносились залихватские трубы и развесёлое треньканье фанковой гитары. Товарищи едва поспевали за капитаном команды — тот явно был не в духе.

— А ч-что всё-таки слу-училось? — спросил Дима у Вики. Та вздохнула и переглянулась с Котом.

— Ладно. Если что, мы тебе ни слова не говорили. В общем, Саша с Артёмом знают друг друга давно — они вместе начинали тренить, вместе ездили на тусы, делали рутины, выступали. А затем, когда Крашу предложили поучаствовать в шоу Certain Steps, он, хотя и знал, что у Саши с ними контры, ни слова не сказав, согласился.

— Вот только ты забыла, — добавил Кот с несвойственным ему серьёзным выражением, — что они были не просто в одной команде, а лучшими друзьями — проводили всё время вместе, тусовались друг с другом и всё такое.

— Да-а. А затем была ссора, я слышала, что вроде даже драка. В итоге Краш ушёл к «степам», а Псих начал формировать новую команду. А теперь Краш — один из самых крутых би-боев Питера, да и по России тоже. Так что сам понимаешь, какие у них отношения.

— Уже закончили сплетничать? — с жутким спокойствием поинтересовался Псих.

Вика красноречиво посмотрела на Диму.

Эпизод бы исчерпан.

«Деци Белл» подошли к центральной площадке. Солнце искрилось в недвижимой кроне деревьев и радужных брызгах фонтанов. Жара заползала под рубашки и майки, рябила воздух вокруг. Бойкие женщины с тележками стояли в спасительном тенёчке зонтов и продавали мороженое. Все скамейки были заняты — народу набралось более сотни человек, и становилось только больше. На каменной площадке в центре парка, перед двадцатиметровой колонной-маяком, было организовано несколько танцполов. Играла музыка, на танцполе би-бои уже разминались и крутили пауэрмув. Их более опытные коллеги стояли в стороне, болтали со знакомыми и друзьями, предоставляя шанс молодым попробовать свои силы.

Вскоре появился эмси — ведущий тусы. Это был известный би-бой из Certain Steps — Мост (b-boy Most), обладатель звонкого голоса и умения разогревать толпу с помощью богатого набора шуточек и модных словечек.

— Йоу, йоу, йоу, дорогие мои ломаные друзья, вы уже готовы прокачать тусу и собрать клэпы толпы? Но мы ещё не готовы. Однако регистрация на крю и версус-баттлы для профи и юниоров объявляется открытой. Так что милости просим к нам на огонёк — только помните, мы за чистоту речи, а поэтому старайтесь избегать мата и явной похабщины. Поняли, нахрен? Ну-ка, сделайте шума!

Среди зрителей и участников поднялся восторженный, полный предвкушения рёв. Всё вокруг завибрировало.

— Ну что, Дима, готов? — спросил Псих.

И тогда Дима понял, что он совсем не был готов к этому. Наблюдая за всей этой публикой, состоящей сплошь из подтянутых и привлекательных девушек и молодых людей, которые все, как назло, были загорелы и самоуверенны, он почувствовал желание бежать.

— Назад дороги нет, — улыбнулся Кот, прочитав его мысли.

— Всё не так страшно, как кажется. Эх, помню я свой первый баттл… — мечтательно сказала Вика. — В начале только немного страшно, а потом меня не оторвать было от танцпола. Наслаждайся!

— Юниоры будут скоро, так что запишись пока. И затем приходи поддерживать нас в баттлах команд. В остальном же слушай, чувствуй и мотай себе всё на ус.

— Х-хорошо.

Дима оставил трио разминаться и прошёл по каменной площадке, жадно ловя каждое движение, каждое слово, каждый звук вокруг. Он обогнул центральную колонну и приблизился к импровизированному шатру, в котором на небольшом возвышении заседал главный кардиолог тусы — диджей. Здесь же сидел и вышеупомянутый эмси, оказавшийся при ближайшем рассмотрении приятным молодым человеком с карими глазами.

— П-привет.

— Здорово, парень! Первая туса?

Дима кивнул:

— Т-так заметно?

— Ничего себе, у тебя губы побледнели! Да не парься. Здесь никто тебя не съест. Кроме разве что Халка, но он неповоротливый, от него можно убежать.

— Я б-быстро бегаю.

— Ок, так как тебя записать?

А вот об этом Дима не подумал!

— Н-не знаю.

— Как это? Ты ещё не придумал себе никнейм? Это же первое, что нужно сделать. Ты у кого занимаешься?

Дима показал пальцем в сторону своей команды.

Лицо эмси изменилось.

— Вопрос снят! Ладно, давай запишем тебя пока что просто именем. А вообще, советую придумать себе танцевальный псевдоним.

— Д-дима.

— Окей, би-бой Дима, ты уже раз-два-три… седьмой в списке. Готовься, через минут сорок начинаем.

— С-спасибо.

Acceleration. Ускорение темпа.

Время вдруг сошло с ума. Людей становилось всё больше, а атмосфера всё раскалялась. Казалось, наэлектризовался сам воздух. Безумный ритм, прерываемый заводными и резкими разрывами-скретчами, звучал всё безумнее с каждой секундой. Стоять на месте — без шансов.

Диме надо было готовиться к баттлу. Но как? Всё, что он знал, — несколько базовых движений, парочка своих полуфишек-полузадумок, фризы с кривыми ногами. Наблюдая за другими би-боями, Дима быстро понял, как мало он на самом деле умел. Детский лепет по сравнению с тем, что происходило на импровизированных сценах-танцполах. А происходило там нечто невероятное.

Вокруг трёх кусков линолеума, расстеленных прямо на каменных площадках, как будто сами собой образовались круги. Они всё сжимались и сжимались по направлению к центру — арене бешеной пляски, центрифуге, где парила, летала, кружилась и зависала то одна, то другая фигура. Одни выходы сопровождались оглушительными криками толпы и хлопками, другие же проходили в относительной тишине. Дима никак не мог понять, как определяется очерёдность выходов участников, пока не осознал, что её не было. Просто тот, кто хотел и правильно ловил момент, врывался на танцпол, а далее начиналось ожесточённое состязание с барабанами, трубами, басом, другими таинственными электронными звуками, скретчем, но, по сути, со своим собственным телом и его страхом.

В какой-то момент Дима увидел, как в один из кругов вылетел Кот. Он загасил мощный топрок, ловко отыгрывая мельчайшие звуки и акценты в музыке поворотами, ударами и жестами. Затем зашёл вниз, и подошвы его замшевых кед отчеканили сильные и слабые доли. Эффектным движением, которое Дима не раз видел на тренировках, Кот завершил свой выход, сорвав водопад хлопков, и скрылся в толпе. За ним на танцпол вышел другой би-бой. После Кота сразу стало очевидно, что у оказавшегося в центре внимания не хватало опыта в кругах: несколько хаотичных движений, попытка сразу же изобразить что-то зрелищное окончились неудачно, хоть и было видно, что выходы свои он знает.

«Круги — это тебе не зал. Заученные движения тут будут смотреться неестественно, их нужно оставить для баттла. Здесь играет роль импровизация, артистизм, музыкальность и уверенность в себе. Если хочешь прокачать эти навыки — танцуй в кругах».

Дима чувствовал, что ему об этом было рано думать.

Acceleration. Ускорение темпа.

И вот баттлы юниоров начались. По просьбе эмси толпа в кругу отошла на несколько шагов назад, освобождая место для будущей схватки. Одно за другим ведущий выкрикивал имена участников, а те становились друг напротив друга. Затем начинался сам баттл. Выигрывал тот, кто, по мнению судей, оказывался чётче, сильнее, ловчее, музыкальнее, стильнее, интереснее и вообще лучше. Среди соперников Димы были и дети, и взрослые, и даже один сорокалетний мужчина в очках, такого если встретишь в жизни, нипочём не догадаешься, что он вовлечён во что-то подобное.

После нескольких баттлов Дима почувствовал: вот-вот и ему придётся выйти в центр толпы, и все взгляды будут направлены только лишь на него.

Ужас! У него начали подкашиваться ноги, дрожать руки, а сердце застучало втрое быстрее.

— Итак, танцоры, пожмите друг другу руки. Готовятся би-бой Дима и би-бой Лекс.

Tardation. Замедление.

Он услышал свое имя и, продравшись сквозь толпу, занял позицию справа от судейской бригады. Чтобы отвлечься от нервного ожидания вступительного слова эмси, что тот говорил перед каждым баттлом — своего рода традиция, — он посмотрел на тех, кто сейчас будет его оценивать, и увидел три скучающие и хмурые физиономии: в баттлах юниоров редко можно было увидеть что-то действительно интересное для опытных танцоров.

Соперник Димы оказался блондином чуть выше и старше его, в красной шапке, синих спортивных штанах, белой майке и полностью чёрных кедах. На руке у него темнел напульсник, лицо было хмурое и уверенное — обязательная маска би-боя перед началом баттла. Дима же в тот день оделся в чёрную кофту с капюшоном, чёрные джинсы и белые кеды, таким образом создавая резкий контраст по цветовой гамме со своим противником.

Конец ознакомительного фрагмента.

Примечания

2

Повторение — мать учения (лат.).