Наваждение

Николай Никитич Сташков

Робин Харт чудом оказался в другом мире, где император Патон завоевал соседние страны и создал огромную империю. Он выкрал изобретение ученого, превратил его в мощное оружие, способное уничтожить не только человечество, но и саму планету. С оружием в руке, Император Патон возомнил себя властелином мира, Робин ввязался в схватку на стороне противников императора, они одержали победу над безумным императором. Мировой суд сослал преступника на далекий необитаемый остров.

Глава 7

Рано утром, едва начало светать, дверь с грохотом раскрылась, в дом ввалилось трое вооруженных мечами воинов армии Артарии, одетые в камуфляжные комбинезоны со знаками различия на груди:

— Зажигай лампу, старая ведьма, — гаркнул командир группы, — показывай, кого прячешь в берлоге.

Бэла вскочила с постели, зажгла керосиновую лампу, увидела двух безусых юнцов, готовых в любой момент применить оружие, и бородатого воина богатырского сложения, разглядывающего хижину. Она покрутила головой, развела руки в стороны, показывая пустое помещение, где на полу расстелено одно спальное место, и сказала гнусавым голосом, что в доме никого другого нет.

Бородач пнул постель, приказал хозяйке дома поутру прибыть на главную площадь города, пригрозил арестом за неявку, и покинул хижину в сопровождении безусых сообщников. Бэла подняла крышку подвала, пробурчала, что супостаты ушли и можно выходить, накрыла стол для гостя, набросила на плечи накидку, и ушла. Вернулась она через два часа, обнимая за плечи молоденькую девчушку с белыми кудрями, одетую в белое короткое платьице. Девочка, как две капли воды, походила на Мальвину из спектакля про Буратино. Бэла назвала ее Аглаей, погладила по голове, слегка подтолкнула навстречу к Робину, и попросила его беречь сироту, и рассказала, что по всему городу развешены портреты Робина, где он назван опасным государственным преступником.

Бэла не стала ожидать слов смутившихся молодых людей, достала узел из навеса под потолком, и стала рыться в закромах, нашла в узле дырявые штаны и рубашку для мальчика лет четырнадцати, и еще один комплект большего размера. Нашлась у запасливой хозяйки и темная краска.

Несмотря на трагичность ситуации, хозяйка дома посмотрела на молодых людей, и рассмеялась: «Сейчас буду превращать вас в сирых, бездомных побирушек, их много ходит сейчас по Артарии, садись на стул, Аглаюшка, через минуту станешь мальчишкой» — она усмехнулась, и отстригла пучок волос.

Ребята переоделись, стали похожи на истинных нищих бездомных. Бэла осмотрела их критическим взглядом. Аглая выглядела мальчишкой, не хватало лишь сумки на плече. Бэла достала из узла мешочек с лямками, повесила его на плечо Аглаи, и темной краской нанесла несколько мазков на ее лице. Подготовка молодых людей, и обсуждение плана побега, продолжались до вечера, с недолгими перерывами. Поутру ребята попрощались с доброй хозяйкой, поблагодарили ее, и пошли своей дорогой в указанном ею направлении. Бэла пожелала им удачи, и помахала рукой.

Подростки благополучно прошли по городу, шныряющие по улицам отряды воинов, не обращали на ребят внимание, признавая их никчемными нищими, выпрашивающими прокорм у сострадательных горожан. Городская стража пропустила попрошаек за ворота, и друзья окунулись в степные просторы без конца и края, заросшие высокой травой. Посторонний наблюдатель не смог бы увидеть ребят в густых зарослях, лишь изредка поверх травы показывались бы верхушки их голов.

Десять суток петляли спутники по необъятным просторам степи, ориентируясь по светилу. Утром оно испускало лучи в затылок, вечером, перед заходом, слепило глаза. Временами они теряли направление, когда солнце закрывалось тучами, или светило над головой. Дважды друзья благополучно избегали армейские патрули, прячась в высокой траве, лишь слышали громкую брань воинов.

Гигантские деревья попали в поле зрения юных отроков, за сутки до подхода к лесу. Приятели метров на двадцать углубились в лес, Аглая уселась на мох, и спиной оперлась на ствол великана, и заявила, что устала, и ее одолевает сон. Робин сел рядом. Из высокого мха высунулась голова рогатой змеи, с интересом зыркнула на них, и юркнула обратно. Под напором верхового ветра, от шапки гиганта оторвалась ветка с острыми иголками, и упала на заросли мха. Где-то в вышине звонко пропела птица. Аглая закрыла глаза и задремала.

Робин поднялся на ноги, буркнул, что на дальнейшую дорогу нужны акры, и вернулся за ними. Из дремы Аглаю вывел громкий крик: «Попался гундос!» Она вскочила, поползла в направлении грубого голоса, вблизи гигантского дерева увидела Робина с поднятыми руками. Два бородатых воина, плотно прижали острые клинки к его груди и спине, из-под них сочилась кровь. Робин не сопротивлялся, он не имел ни малейшего шанса для защиты.

«Ку-ку», — прокуковала Аглая, подав сигнал другу. Затем она тихо подползла, чтобы не шелохнулся ни один листик, и чуткие уши воинов не уловили ее присутствие, приподнялась за спиной воина, осторожно взяла конец его длинной пики, и потянула на себя.

Сработала реакция воина, он почувствовал, что его оружие вытягивают из его руки, и с силой ткнул свою пику вперед, и в это время из его спины показался острый конец оружия его товарища. Реакция Робина оказалась быстрее. Когда Аглая на немного оттянула пику, Робин мгновенно отклонился, воины проткнули друг друга насквозь, и оба замертво свалились.

Аглая прижалась к Робину, из ее глаз текли крупные капли:

«Я испугалась до смерти», — то шептала она, то плакала навзрыд, то смеялась.

Робин обнял подругу, для ее успокоения нежно шептал ей в самое ухо ласковые слова, чтобы она восприняла благополучное завершение жуткого события. Далее они выдернули несколько корней акров, и отошли вглубь леса на приличное расстояние от недружелюбного степного простора. Из мха, росшего рядом с гигантским деревом, устроили мягкую постель, и спали с некоторым комфортом, так-как толстый ствол великана, как печка, согревал их теплом, накопленным за день.

Робина во сне мучили кошмары. Сначала он увидел белого коня, в этом мире не водившегося, и всадника на нем, широким мечом разрубившего пополам длинного Огина. Два могучих, высоченных воина, высоко подняли на пиках толстое тело Люка. Солдаты в пятнистой униформе рубили мечами, и прокалывали длинными пиками тела беззащитных людей. Повсюду текла кровь, орали воины, слышался стон раненых, и хрип умирающих.

Непонятный объект закрыл солнце, его тень наползла на место побоища. Робин обернулся, и увидел Клота, не того, с кем участвовал в боях, и несколько дней назад похороненного, а огромного, шапка которого упиралась в облака. Робин не заметил, откуда прилетела длинная и толстая железная стрела, она насквозь прошила великана Клота, он упал наземь, и превратился в дитя, дрыгающего ножками и ручками.

«Не дай погибнуть всему миру», — пискнул ребенок и пропал. Он не умер, на том месте, где он лежал, не осталось ничего, совершенно ничего, лишь голая земля. Он просто исчез, испарился, как вода, или распался на молекулы.

Проснулся Робин хмурым и молчаливым, не смотрел на подругу, отводил взгляд в сторону. Аглая слышала ночью его громкие крики во сне, поняла, что ее другу приснился кошмар, долго молчала, не лезла с вопросами, но вскоре не выдержала: «Мы говорить не разучимся, друг мой?» — усмехнулась она, и взяла приятеля за руку. Они несколько минут смотрели в глаза друг другу, как будто играли в гляделки,

Робин первым отвел взгляд, высвободил руку и вздохнул:

— Загадочная Лига, я о ней не знаю ни-че-го, расскажи о ней, — попросил он и потер подбородок.

— Я знаю не много, — хмыкнула девушка, — отец говорил, что там умные дома, и люди летают на стульях.

— Стулья летают только сверху вниз, — не поверил Робин, — нам нужно вернуться, я не могу забыть друзей.

— Там непременно убьют, а мне хотелось бы подольше поглазеть на этот мир.

— Я вернусь, — твердо сказал Робин, глядя в глаза подруге, — а ты иди в Лигу, нас уверяли, что там совершенно безопасно.

— Ну уж нет, — запротестовала Аглая, и твердо заявила, — будь, что будет, я иду с тобой, и баста, лишь объясни, что ты задумал.

— Я знаю рецептуру пороха, он принесет повстанцам победу, — ответил Робин, довольный решением подруги, долгая дорога в одиночестве вызывала в нем опасение.

Друзья приготовили несколько корней акра, обзавестись запасом воды для дальней дороги было несколько сложнее. На лесной опушке Робин обнаружил растение с большими листьями, в которое можно завернуть промоченный мох. Вода в таком виде сохранится долго, не даст умереть от жажды. Через два дня молодые люди были полностью готовы к походу, и ранним утром отправились по намеченному маршруту.

Первый день пути прошел без происшествий, друзья шли по густой высокой траве, над нею, посторонний наблюдатель, увидел бы лишь верхушки их голов. Ярко светило солнце, по нему они ориентировались. Утром, когда они отправились в путь, оно слепило глаза, приходилось их прищуривать, в полдень обжигало щеку, вечером согревало спину.

Солнечный диск лишь коснулся горизонта, когда зашумел ураганный ветер, по небу поплыли черные облака, и вскоре закрыли весь небосвод, стало темно, и хлынул ливень. Черная туча изливала струи, как из ведра. Они болезненно били по коже. Через несколько минут ураган ослабел и ливень прекратился, пошел мелкий, унылый дождь. После дневного жара наступил холод, непроизвольно застучали зубы.

Робин предложил из пучков травы соорудить шалаш, и с согласия Аглаи, работа закипела, несмотря на темноту. Друзья сооружали шалаш в темноте, Небо было закрыто черной тучей, сквозь нее не проникал свет луны и далеких звезд. Ребята вырывали длинные стебли, скручивали толстые пучки, верхушки двух пучков перевязывали. Получался треугольник, его основанием служила земля. Вскоре незамысловатое укрытие было готово, в нем было относительно сухо. Молодые люди прижались друг к другу, и заснули.

Утро было хмурое, как и ночью, моросил мелкий дождь, быстро промочивший ребят. Небо, как одеялом, затянуто темными тучами. Аглая ворчала, что мелкий дождь зарядил надолго, нет от него спасения, придется несколько суток мокнуть под ним. «Дался тебе дождь, — усмехнулся Робин, — это же бесплатный душ, не нужно, как дома, следить за расходом воды, не тужи, подруга, и не ворчи, пробьемся». Чтобы не замерзнуть, они бегали и прыгали на одном месте, пока не одолевала усталость.

Ночь прошла почти без сна. Вылезший из-за горизонта яркий диск, обещал теплый солнечный день. Небо отливало голубизной, по нему плавали редкие обрывки кучевых облаков, похожие на небольшие кучки снега. Настроение ребят улучшилось, они пожевали корень акра, промочили горло, пососав припасенный мокрый мох, постарались придать месту ночного приюта, естественное состояние без следов человека, и пошли своей дорогой. Часа через три-четыре, зоркие глаза Робина, в сотне метрах засекли группу воинов. Головы в защитных военных шлемах, возвышались над травой. Голоса их были слышны, но смысл не различим. Робин быстро юркнул наземь, и увлек за собой подругу. Они хоронились более двух часов, гул множества голосов не умолкал. «Там пост отряда воинов, — прошептал юноша в ухо девушки, и пополз, — обойдем его».

Метров сто они ползли, стараясь, как можно меньше, колыхать стебли растений, чтобы воины не заметили их продвижение. Гул голосов не исчез, он слегка усилился, как будто ребята приближались к другому отряду. Робин приподнялся над травой, шлемов не обнаружил. «Похоже, здесь расположилась армия, а не один отряд,» — прошептал он.

Молодые люди ползали весь день, к ночи прохода сквозь воинские отряды не обнаружили. Прошли еще несколько дней, погода была хорошая, ночью теплая, днем жаркая. Прохода к заветной цели они не нашли. Речка на их пути не встретилась, запасы мха высохли, жажда обрушилась на ребят. Пересыхали губы и горло, все больше и больше хотелось пить, или хотя бы намочить губы, они начали покрываться трещинами.

Ребята отдыхали далеко от воинского отряда, немного отвлеклись от наблюдения за окружающей обстановкой, и не заметили, как рядом с ними, словно из-под земли, выросли три вооруженные фигуры. Реакция Робина и Аглаи оказалась значительно быстрее, несмотря на усталость и довольно сильное обезвоживание. Воины проиграли в честном бою, и невольно, сами того не желая, поделились с ребятами спасительной влагой.

Большая армия заняла огромную территорию, больше десяти дней молодые люди ползали перед ее рубежом, выискивая место, где можно проскользнуть сквозь армейские кордоны, для продолжения пути к намеченной цели. На шестнадцатый день они далеко уползли от первоначального маршрута к городу Триеру, где проживает Бэла.