Квартет обреченных

Николай Леонов (2020)

Полковники МВД Гуров и Крячко едут в Саратов. Там при невыясненных обстоятельствах убиты министр области и начальник департамента. Сыщики выясняют, что помимо работы чиновников связывали кое-какие темные делишки, в которых участвовали также банкир и известный ресторатор. Не исключено, что убийства совершил кто-то из подельников. Картина начинает проясняться после того, как Гуров обнаруживает записку с подробным описанием финансовых махинаций одного из участников шайки. Но кажущийся близким свет в конце тоннеля вдруг затмило новое страшное преступление…

Глава 3

Гуров и Крячко выехали в тот же день. Правда, очень поздно, так что вернее было сказать, что выехали они ночью. Часы как раз показывали полночь, когда «Опель» Крячко миновал МКАД и направился на юго-восток. Впрочем, Стас, сидевший за рулем, не испытывал по этому поводу никаких неудобств: он был человеком еще более выносливым, чем сам Гуров, и мог всю ночь напролет вести машину, или сидеть в засаде, или проводить другие следственные действия. И когда, уже за Тулой, Лев высказал предложение сменить друга за рулем, он ответил на это только легкой усмешкой:

— Если хочешь знать, я так могу вести машину, не сменяясь, до самой Астрахани или, допустим, до Оренбурга. Вот до Новосибирска, наверное, не возьмусь — запрошу перерыва. А здесь, в пределах европейской части нашей родины, везде доеду. Ты лучше, пока едем, расскажи мне о деле. Я слышал, там двойное убийство? Причем один из убитых — министр?

— Правильно слышал, — отозвался Гуров. — Вернее, почти правильно. Убийство нельзя назвать двойным, потому что это два разных эпизода и они произошли с разницей в сутки. И способ убийства разный: если в первом случае убийца задушил свою жертву с помощью галстука, то во второй раз он использовал огнестрел. Но есть кое-что, объединяющее эти преступления. Прежде всего — жертвы обоих преступлений относились к числу областных руководителей высокого ранга. Они работали в одном месте — в администрации области. Оба убийства совершены вечером, когда чиновники возвращались домой. То есть в обоих случаях убийца досконально знал, где и когда он сможет встретить свою жертву. Выходит, что эти преступления — не спонтанные акты, они тщательно готовились. Вот почему местные правоохранители объединили оба убийства в одно дело. И я с ними совершенно согласен.

— А убитых что-то связывало, помимо работы?

— Вот и я задал себе тот же самый вопрос. Генерал Земсков, начальник сарматовского управления, не сказал мне об этом ничего. Но чем больше я думаю об этом деле, тем больше убеждаюсь, что должно быть что-то, что связывало убитых между собой. Надо будет это выяснить по приезде. Ты когда рассчитываешь доехать — к утру?

— Да, часам к шести утра, думаю, будем на месте, — ответил Крячко.

— А зачем нам являться в такую рань? Все равно никого на работе не будет. Давай лучше остановимся где-нибудь на стоянке, где дальнобойщики останавливаются, и ты поспишь пару часов. Приедем в Сарматов к восьми, как раз к началу рабочего дня.

Стас немного подумал и согласился. Так что за Тулой они выбрали подходящую стоянку, и оба слегка вздремнули. А затем продолжили путь и в начале девятого въехали в областной центр. Крячко заранее заложил в навигатор координаты областного управления и теперь точно вырулил прямо к нему. Остановил машину неподалеку, и Лев набрал полученный в Москве номер майора Глухова.

— Это Гуров говорит, — сообщил он. — Мы с полковником Крячко только что приехали и горим желанием приступить к работе. Где мы можем получить всю необходимую информацию?

— А где вы сейчас находитесь? — спросил Глухов.

— Возле вашего управления. Я ваше здание из окошка вижу.

— Тогда я сейчас позвоню на проходную, закажу для вас пропуска, и вы можете подниматься. Но, может быть, все-таки я сначала определю вас на место проживания? Мы вам места приготовили в лучшей нашей гостинице, на набережной, с видом на Волгу… Вам же надо с дороги отдохнуть, позавтракать…

— Это все подождет, — твердо заявил Гуров. — Сначала нужно получить информацию, а потом уже можно и о пище подумать. Так что давай, майор, заказывай пропуска, мы сейчас подойдем.

Пока шли к зданию управления, Стас, вздохнув, заметил:

— Гостиница ладно, гостиница подождет. Но от завтрака я бы не отказался.

— Вот познакомимся с майором и его людьми, войдем в курс дела, тогда и подумаем о завтраке, — ответил Лев. — В конце концов, можно будет бутербродов и кофе прямо в кабинет заказать.

— Ну, если только в кабинет… — проворчал Крячко.

Майор Глухов ждал сыщиков на проходной. Это был высокий жилистый человек лет сорока, с черными как смоль волосами и такими же черными глазами.

— Рад вас приветствовать, товарищ Гуров, товарищ Крячко, — сказал он, пожимая им руки. — Мы вас очень ждем. Вот ваши постоянные пропуска. Мы вам и кабинет освободили, рядом с кабинетом нашей группы. Это на третьем этаже, пойдемте.

Они поднялись на третий этаж и вошли в кабинет. Навстречу им встали из-за столов двое оперативников.

— Вот, познакомьтесь с членами нашей рабочей группы, — представил сотрудников Глухов. — Это капитан Щербинин, а это лейтенант Удальцов. Мы уже сутки занимаемся этими двумя преступлениями и готовы доложить вам накопленную информацию.

— Что ж, докладывайте, если готовы, — сказал Гуров.

— Но, я думаю, основные факты вам известны, Григорий Гаврилович, наверное, вам о них рассказал.

— Да, об убийстве Приходько он рассказал довольно подробно, — кивнул Лев. — А вот о гибели второго чиновника, Котова, мы практически ничего не знаем. Знаем только, что его убили по дороге с работы, что чиновник был убит выстрелом из пистолета и тело нашли на стройплощадке. Вот и все. И что меня интересует прежде всего — это связь между двумя убитыми чиновниками. Вы выяснили, что их связывало помимо службы?

— Да, кое-что удалось узнать, — ответил майор. — Этим направлением капитан Щербинин занимался. Ну-ка, Никита Григорьевич, расскажи, что ты узнал.

Капитан поднялся с места. Это был русоволосый мужчина чуть старше тридцати.

— Я беседовал с членами семей убитых, — сказал он. — В первую очередь с женами, то есть теперь с вдовами. Выяснилось, что они хорошо друг друга знают, потому что не раз ходили друг к другу в гости.

— Так кто были дружны, жены или мужья? — уточнил Крячко.

— Мужья, — ответил капитан. — Это была такая мужская компания, собиравшаяся вокруг карточного стола. Они собирались вчетвером, каждую субботу, и играли в покер.

— Вчетвером? — переспросил Гуров. — Значит, должны быть еще двое. Ну-ка, капитан, огласи весь список.

— Вот, пожалуйста, — с готовностью отозвался Щербинин. — Итак, первым идет министр Семен Васильевич Приходько. Затем второй убитый, Денис Григорьевич Котов. Больше чиновников в группе нет. Кроме Приходько и Котова, в компанию также входили известный в нашем городе ресторатор Андрей Ашотович Галустян и владелец банка «Основа» Александр Львович Киршер.

— Так… — протянул Лев. — Значит, два чиновника и два бизнесмена сходились каждую субботу и играли в покер. На деньги играли или так, на интерес?

— На деньги, — ответил капитан. — Причем хочу заметить, что ставки были не маленькие. Я беседовал с Галустяном, и он рассказал, что четыре дня назад, во время последней игры, он и Котов выиграли почти по шестьдесят тысяч рублей. А Приходько и Киршер, соответственно, проиграли.

— Шестьдесят тысяч?! — не удержавшись, воскликнул Стас. — Да это какое-то казино получается!

— Ну, не совсем так, — осадил его Гуров. — Покер, как и преферанс, — игра спокойная, интеллектуальная. Длится по несколько часов, и особого азарта в ней нет — в основном работают память и расчет.

— Азарта, говоришь, нет, однако эта четверка собиралась каждую неделю — значит, не могли от своего увлечения отказаться. А ты сам знаешь, Лев, какие страсти разыгрываются на этой почве. Сколько мы с тобой расследовали разных дел, где преступления совершались из-за карточных или иных игровых проигрышей!

— Да, игра — это, конечно, почва для разного рода сильных чувств, — согласился Лев. — Из-за крупного проигрыша партнера и убить могут. Так что в этом направлении надо обязательно копать, выяснять, какие отношения были внутри этой четверки. А пока вернемся к Котову. Из какого оружия он был убит?

— В точности мы этого сказать не можем, — объяснил Щербинин. — Наши эксперты располагают только одной уликой — это пуля, извлеченная из тела Котова. Пуля пистолетная, 32-го калибра. То есть не подходит ни к «макарову», ни к «стечкину». Видимо, это какой-то пистолет иностранного производства.

— И как я понял, выстрела никто не слышал?

— Да, мы опросили жителей близлежащих домов — никто не слышал выстрела.

— Значит, пистолет был с «глушителем»… — заключил Гуров. — Хотя имеется и другая возможность: убийца сначала оглушил свою жертву, а затем стрелял, приставив оружие вплотную к телу. Вы не нашли на голове Котова каких-либо шишек или кровоподтеков? А на одежде не было следов пороха?

— Эксперты об этом ничего не говорили… — смутился капитан. — А я не спрашивал. Но я узнаю!

— Узнай. А сейчас скажи мне о свидетелях. Сколько жителей вы опросили, что они показали?

— Минутку, — остановил Гурова майор Глухов. — Этим направлением занимается не Щербинин, а лейтенант Удальцов. Давай, лейтенант, отвечай на вопрос.

Теперь поднялся Удальцов. Он был на несколько лет моложе Щербинина, среднего роста, быстрый, как ртуть. И речь у него была такая же быстрая.

— Я успел пока опросить жителей трех домов, которые расположены ближе всего к стройплощадке, — начал рассказывать лейтенант. — Всего там живут семеро взрослых и четверо детей. Причем одна девочка и парень уже подростки, четырнадцать и шестнадцать лет соответственно, так что их я тоже опросил. Но результат практически нулевой: никто ничего не слышал, и никто из них не видел, чтобы кто-либо входил на стройплощадку. Правда, девочка, ее Аленой зовут, в начале одиннадцатого вышла на крыльцо позвонить подруге и утверждает, что смутно видела какого-то человека, который вышел со стройплощадки. Но было темно, и она его не разглядела, даже не может уверенно сказать, мужчина это был или женщина.

— А кроме этих жителей, других свидетелей нет?

— Почему же, есть. На самой площадке в дежурке находился сторож.

— Ага, вот это уже интереснее! — воскликнул Гуров. — Надеюсь, он не спал?

— Нет, не спал. — Лейтенант покачал головой и добавил: — Но в итоге получается, что словно бы и спал.

— Это как же понимать?

— Телевизор он смотрел, там хоккей шел. А сторож Климук — страстный болельщик, ни одного матча не пропускает. Так что он как в половине девятого впился в экран, так уже ничего кругом не видел и не слышал.

— И не слышал, что у него на площадке творилось? Что там человека убили? — грозно спросил Крячко.

— Вот и я так же с ним разговаривал, — кивнул Удальцов. — Только толку никакого. Ведь он даже мертвое тело не обнаружил! Тело Котова нашли полицейские, когда после звонка его жены начали прочесывать окрестности.

— Это что же у тебя получается, лейтенант? — спросил Гуров. — Убийство совершено не слишком поздним вечером, в достаточно населенном районе. И у нас нет ни одного свидетеля? Нет, так не пойдет. Тебе надо вернуться в этот поселок, что примыкает к стройплощадке… Там, кстати, что за дома — коттеджи?

— Да какие коттеджи! — махнул рукой Удальцов. — Развалюхи деревянные, одна древнее другой.

— Так это даже лучше! — отреагировал на это Крячко. — В таких развалюхах люди живут более открыто, чем в современных дворцах, больше слышат, больше видят. Там ведь не только те три дома, где ты успел побывать?

— Нет, там в общей сложности домов десять или двенадцать, — ответил лейтенант.

— Значит, тебе надо побывать в каждом из этих домов, — подхватил Лев, — и побеседовать с каждым, кто там живет. Надо искать людей, которые видели, как кто-то входил на стройплощадку или выходил оттуда. Теперь что касается дороги от здания администрации до этой самой стройплощадки. Тут уж точно Котова должны были видеть многие. Здесь ты еще не искал?

— Нет, не успел, — признался лейтенант.

— Значит, работы у тебя еще много. Можешь приступать прямо сейчас. Вперед, лейтенант, нечего здесь штаны протирать!

Когда Удальцов, напутствуемый этим возгласом, вышел, Гуров повернулся к майору:

— Как я понял, убийством Приходько занимаешься ты?

— Да.

— Ваш начальник, Земсков, ничего мне не сказал о показаниях камер видеонаблюдения. У министра что, не было таких камер?

— Почему же, были. И на воротах, и у входа в дом. Но когда мы стали проверять, оказалось, что все они выключены. Кто-то выключил камеры за десять минут до возвращения Приходько.

— Вот как? Но это предполагает очень высокий уровень осведомленности! Значит, убийца давно проник в дом Приходько, знал, где находится щиток, с которого ведется управление камерами. А еще он знал расписание министра, знал, когда он возвращается домой, знал его привычки… Этот убийца — не посторонний человек, он из окружения Приходько!

— Тут мне кажется, что ты спешишь с выводами, Лева, — вступил в разговор Крячко. — Не обязательно убийца должен быть из окружения министра. Это мог быть нанятый киллер, просто он долго готовился к своей «работе» и все досконально изучил.

— Да, такое тоже возможно, — согласился Гуров. — Но вот водитель Лямин — точно человек, близкий министру. Насколько хорошо вы допросили этого водителя? Ведь согласись, что историю с оглушением он мог и выдумать. Разве не могло быть так: он по какой-то причине затаил злобу на своего начальника и решил его убить. Когда министр вышел из машины и направился в дом, Лямин не стал уезжать. Он последовал за Приходько, взял брошенный им галстук и задушил министра. Потом вынул из бумажника деньги, имитируя ограбление (хотя почему-то не все), вернулся к машине и позвонил в полицию. А потом достал монтировку и огрел самого себя по голове. Разве такого не могло быть?

— Вряд ли, — с сомнением покачал головой Глухов. — И дело не только в безупречной репутации Лямина, в том, как о нем отзываются на работе. В изложенной вами версии событий есть несколько неувязок. Во-первых, Лямин звонил в полицию не один раз, а два: сначала, когда преступник угнал машину, а потом, когда обнаружил тело убитого Приходько. Во-вторых, машину ведь действительно угнали! Ее нашли довольно далеко от места убийства. А раз так, в вашу версию нужно добавлять сообщника убийцы, который бы и угнал машину. А в-третьих, Лямина оглушили не монтировкой, а рукой — удар был нанесен по сонной артерии, очень профессионально. Сам себя человек так ударить не может.

— Значит, ты считаешь, что мы имеем дело с профессиональным киллером?

— Да, я так считаю.

— Но ты согласен, что этот киллер хорошо изучил место преступления? Заранее все изучил?

— Да, похоже на то.

— А значит, он или его подручный должен был вертеться возле дома, в самом доме. Его должны были видеть! И нам нужно найти людей, которые его видели.

— А может, этот подручный бывал в доме министра совершенно легально, — заметил Крячко. — Например, под видом рекламного агента, или разносчика пиццы, или электрика — мало ли кого?

— Да, нужно проверить всех, кто посещал дом Приходько в последние три-четыре месяца, — кивнул Лев. — Но самое перспективное направление — это все же проверка карточных партнеров погибших. Мне нужно срочно допросить этих двоих — Галустяна и Киршера. Скажи, майор, ты можешь вызвать их на допрос прямо сейчас? Одного, скажем, через полчаса, а другого — часа через два?

— Сейчас попробую, — сказал Глухов и достал телефон.

Но не успел он набрать нужный номер, как телефон зазвонил. Майор глянул на экран и включил связь. Сыщики увидели, как, слушая говорившего в трубку, выражение его лица резко изменилось. Заканчивая разговор, он произнес:

— Хорошо, держите меня в курсе. Если появится что-то новое, сразу сообщите. Да, в любое время! — и, отключившись, посмотрел на своих собеседников. — Только что в полицию обратилась жена Андрея Галустяна. Он не ночевал дома, но жена не слишком беспокоилась, потому что иногда он заезжал к брату, который живет за городом. Однако утром она узнала, что ее муж у брата не был и что со вчерашнего вечера его никто не видел. Ну, и обратилась в полицию.

— Галустян — это один из партнеров Приходько и Котова? — уточнил Лев.

— Да, — ответил Глухов. — Один из четверых…