Колыбель

Никита Шамин

Нисаа узнает, что никогда не сможет иметь детей, и в тот же день ей представляется шанс оставить в истории куда более заметный след. Ее отец, Кобэн Гваала, заручившись поддержкой инвесторов Харима – центра экономики и науки Королевства Тарред, создает космическую программу с целью совершить первый пилотируемый полет человека в космос. Нисаа вызывается добровольцем и отправляется навстречу неизведанному. С тех пор о ее судьбе ничего не известно…

Оглавление

* * *

Приведённый ознакомительный фрагмент книги Колыбель предоставлен нашим книжным партнёром — компанией ЛитРес.

Купить и скачать полную версию книги в форматах FB2, ePub, MOBI, TXT, HTML, RTF и других

Редактор Анастасия Леонидовна Шпилькова

Корректор Анастасия Леонидовна Шпилькова

Дизайнер обложки Елена Kur0i Самойлова

© Никита Шамин, 2017

© Елена Kur0i Самойлова, дизайн обложки, 2017

ISBN 978-5-4483-8200-0

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Роскошь

Плохие воспоминания — куда хуже плохих снов. Однажды появившись, они не оставят в покое.

Тусклого матового света лампы над биоанализатором хватало лишь на то, чтобы я могла увидеть и собрать свою одежду. Но когда я поняла, что доктор, который обещал вернуться через пять минут, пропал на все тридцать, эта маленькая лампочка словно превратилась в прожектор. Я чувствовала себя центром внимания, и мне казалось, что сотни пар глаз презрительно смотрели на меня из темноты, а сотни губ шептались, злорадствуя над тем, какой жалкий у меня сейчас вид.

Стараясь не замечать всего этого за границами окружившего меня пузыря света, я надевала обратно свое белье, медленно и стыдливо натягивала чулки на ноги, застегивала молнию на ярко-красном платье и недоумевала, от чего же меня охватывает смущение в совершенно пустой комнате. Почему вдруг я чувствую себя так, словно меня публично осмеяли и унизили? Противнее всего было то, что я знала, кто был моей публикой, чьи насмешливые взгляды сверлили меня. Это были мои собственные планы, ожидания, надежды и мечты, веру в которые я хранила вопреки всем неутешительным прогнозам.

Как же мерзко они со мной поступили. Просто взяли и посмеялись над моим положением, отказавшись сбыться.

Когда я полностью оделась, доктор наконец-то вернулся.

Механические ставни сползли с высоких панорамных окон, давая свету наполнить комнату. Мышцы на шее напряглись по привычке. Стоило мне где-то заметить красивый вид на Эхо, как я тут же оборачивалась и несколько минут могла просто смотреть на небоскребы, на заполненные людьми улицы, на маленькие сады на крышах. Я любила этот город и могла смотреть на него часами. А сейчас даже не повернулась и не ответила на его солнечную улыбку.

Доктор прошел в кабинет, с серьезным видом уставившись на результаты моих анализов, и словно нарочно пытался не замечать меня, непринужденно подходя к своему столу.

— Прежде чем вы хоть что-то скажете, доктор, я прошу вас, будьте честны.

Он оторвал взгляд от планшета и посмотрел на меня с наигранным удивлением. Что-то вроде «О, я вас совсем не заметил» читалось в его глазах даже сквозь солнечные блики на стеклах очков.

— Обязательно, — сказал он. — Пожалуйста, присядьте.

— Переживаете, что я упаду в обморок?

— Я не имел в виду ничего такого. Это элементарная вежливость, сайи1.

— Вы правы. Извините меня.

— Все в порядке, — произнес он, опустив взгляд, и сел за стол, положив планшет с результатами перед собой.

Глядя на то, как тяжело он смотрит на мои результаты, я решила последовать его совету и села напротив. Хоть он уже и был в солидном возрасте, его врачебная практика началась совсем недавно, и пока его не настигла та стадия профессионального выгорания, когда врач перестает принимать проблемы пациентов близко к сердцу. Именно поэтому я и выбрала его из всех частных врачей в клинике.

Теперь понимаю, что зря.

— Анализ показал полное отсутствие яйцеклеток в ваших половых органах. Отсюда и отсутствие менструации, которое, как вы считали, связано с сильным стрессом.

— Почему же их нет?

— Это дефект внутриутробного развития, вызванный генетическим отклонением. Некоторые внутренние органы в вашем теле, в том числе и половые, сформировались неправильно. Потому и общее состояние вашего здоровья оставляет желать лучшего. Гормоны выделяются в пределах нормы благодаря искусственному замещению, но это мало на что может повлиять. Почему в вашей истории нет записей о прохождении микро-машинной терапии?

— Мою историю ведет отец, он тоже врач. В некотором роде.

— Тогда он был просто обязан оставить отметки. Когда начался ваш курс?

— С моего рождения.

— В каком смысле? — удивился он.

— Я постоянно на терапии. Курс не заканчивался с моего рождения.

Он отвернулся к окну и секунд десять молчал.

— Вы ведь понимаете, что организм от нее здоровее не становится?

— Понимаю. Это как постоянно находиться на искусственном жизнеобеспечении, мне можете не рассказывать.

— В таком случае, позвольте спросить вас, Нисаа, о каких детях может идти речь?

Я не нашла, что ему ответить. В тот момент мне стало стыдно, и я просто не смогла смотреть ему в глаза. Он прав, затея была глупая, а я вела себя как капризный ребенок. Я знала, что разваливаюсь на части. Знала, что, какими бы изощренными способами отец ни пытался поддержать мое здоровье, мне все равно едва его хватало. Едва хватало на себя, а я вообразила, что смогу самостоятельно выносить ребенка.

Оказалось, что я не смогу его даже зачать.

Мой взгляд начал гулять по столу, пока доктор пытался объяснить мне еще что-то помимо того, что фактически я — бесполезный и бесплодный едва живой кусок плоти. На столе стояла голограмма его семьи, повернутая полубоком: он, жена и двое сыновей.

— Вам бы себя сберечь, а о том, чтобы еще одну жизнь выносить, и думать забудьте, — последнее, что я услышала из того, что он говорил, и последняя капля, переполнившая чашу моего самоконтроля. К горлу подступил комок, и я поняла, что должна немедленно бежать отсюда и больше не слушать ни слова. Постараться даже не думать, хотя бы минуту, чтобы прийти в себя.

Раскусив изгрызенный добела ноготь большого пальца, я почти вскочила из-за стола и бросила:

— Я поняла. Спасибо вам, маро2 Тиан. Деньги ваш секретарь перевела перед приемом.

И затем направилась к выходу, не оборачиваясь.

— Мне жаль, сайи, — должно быть, он сказал именно это, но половину фразы обрубило шипение закрывающихся за мной автоматических дверей.

Поездка на лифте была пыткой.

Металлическая посудина могла спуститься вниз с самого верхнего уровня за четыре целых три десятых секунды, но, как назло, через каждые два-три этажа лифт останавливался и заполнялся людьми, а проклятый комок так и не отступал от горла. Я в лифте, полном посторонних людей, готовая в любой момент разрыдаться.

Мерзкая ситуация.

К тому моменту, как мы доехали до самого нижнего этажа, мне чудом удалось перебороть свои эмоции, и стало даже легче. Не намного, но все же.

Пройдя утомительную дорогу до парковочного места, я села на заднее сидение машины, запрокинула голову на спинку и закрыла глаза. Я была даже рада, что в последнее время мне не удавалось поспать больше пары часов. Стоило только принять более-менее удобную позу и закрыть глаза, как я сразу начинала проваливаться в сон, и все земные заботы постепенно ослабляли свою хватку.

Произошедшая всего десять минут назад ситуация уже виделась словно в каком-то бреду. Вот я и надеялась уснуть, чтобы потом проснуться в реальности, где все по-другому, и моя мечта стать матерью имеет шанс осуществиться.

Не хочу быть здесь. Не хочу быть собой.

Но Рикан не дал мне забыться. Я услышала, как он распахнул дверь, но не произнес ни слова. Только когда он увидел, что я открыла свои усталые глаза и повернулась к нему, стараясь изобразить улыбку, он спросил меня:

— Как прошел осмотр?

— Давай поговорим об этом дома, хорошо? — сказала я, снова закрыв глаза в попытке убежать в сон.

— Все не очень хорошо, да? — настаивал он.

Я тяжело вздохнула и, уже окончательно бросив все попытки не думать о результатах осмотра, просто уставилась в крышу машины. Рикан подсел ко мне и спросил:

— Что сказал доктор?

— Сказал, что я совершенно бесплодна, и что мне лучше вообще забыть о детях.

— А не слишком ли он груб? — возмутился Рикан.

— Нечего на доктора злиться, Рикан, он тут ни при чем. Это у меня паршивое здоровье.

— Может Дайдзо все-таки смогут что-то сделать?

— Дайдзо хоть и творят чудеса, но даже им вряд ли под силу создать жизнь из пустоты, — я посмотрела на него. Болезненно было видеть, как в его взгляде все еще теплилась какая-то надежда. — У меня не образуются половые клетки. Совсем.

Несколько секунд он просто молчал.

— Слушай, хватит тебе загоняться, мы найдем способ! — сказал он затем.

Я лишь снова прикрыла расстройство фальшивой улыбкой и спросила его:

— Ты не опоздаешь на дежурство?

— Да к черту его! Я вообще могу попросить подменить меня и провести весь день с тобой.

— Нет, не надо. Я просто хотела попросить, чтобы ты довез меня до лаборатории.

— Нисаа, у тебя выходной! Ты и так безвылазно провела там целую неделю. Тебе нужен отдых.

— Я вспомнила, что мне нужно сделать кое-что важное. Как закончу, сразу поеду домой, обещаю.

— В прошлый раз, когда ты так говорила, я не видел тебя три дня.

— Знаю, это был сложный год, но у нас с отцом еще очень много работы.

В ответ Рикан скорчил недоверчивую гримасу и потом пересел на место водителя.

— Поберегла бы ты себя, — сказал он, заведя двигатели.

— Да какой теперь смысл, — прошептала я сама себе.

— Ты что-то сказала?

— Нет, ничего. Я немного вздремну. Разбуди меня, как приедем.

Рикан включил беззвучный режим работы двигателя и приборов, а также дополнительную звукоизоляцию кабины. Машина тихо тронулась с места, и плавным ходом Рикан повел ее по дороге в лабораторию, стараясь лишний раз не шуметь.

Обычно уснуть помогали лекарства, но в этот раз все получилось на удивление естественно и быстро.

Почувствовав, что Рикан взял меня за ладонь, я проснулась. На его лице читалось непонятное легкое волнение.

— Уже приехали?

— Да, и я уже минуту пытаюсь тебя разбудить. Может быть ты все-таки передумаешь, и я отвезу тебя домой?

— Нет, — решительно сказала я, выпрямившись на пассажирском сиденье. — У меня есть дела.

Я вышла из машины, и Рикан вышел за мной. Я хотела попрощаться с ним, но, как оказалось, у него были свои планы. Он заблокировал машину и с заметным раздражением в голосе произнес:

— Я иду с тобой.

— Зачем?

— Я хочу поговорить с твоим отцом. Мне надоело, что он гробит тебя своей работой.

— Рикан, послушай…

— Нет, Нисаа, я не хочу ничего слушать! Ты работаешь сверхурочно, не спишь, почти не ешь, а теперь еще и этот осмотр врача. Хватит уже защищать Кобэна. Твое ухудшившееся здоровье — это его вина! Он использует тебя просто потому, что ему так удобнее — собственную дочь заставить пахать легче, и наорать можно, не боясь жалоб или взысканий!

— Перестань немедленно! — возмутилась я. — Отец занимается серьезными разработками, и ему нужны люди, которые способны работать в его ритме, которым он может полностью доверять. Неужели ты считаешь, что я безвольный человек, который слова поперек отцовского не может вставить?

— Нет, не выдумывай!

— Тогда в чем дело? Почему ты злишься?

— Потому что ты злишься! — закричал он и тут же сделал виноватый вид.

Мы оба знали, что это были за эмоции и кому они на самом деле принадлежали. Поэтому я тоже почувствовала себя виноватой.

— Извини, я…

— Все в порядке, Рикан, я знаю. Непросто быть эмпатом3.

— Свои эмоции контролировать не проблема, но чужие — это что-то совсем другое. Я ведь чувствую, что ты ненавидишь все это. Эту работу, эту безнадежную службу Консилиуму и Кобэну. Ты хоть сама-то понимаешь, что ненавидишь своего отца, Нисаа?

— Я стараюсь не думать об этом.

Он подошел ближе и мягко провел ладонями по моим плечам.

— Слушай, дай мне поговорить с ним. Буквально пару минут, и затем я поеду на дежурство. Идет?

Я посмотрела на него и сказала:

— Главное, чтобы он расщедрился на пару минут для разговора.

Мы прошли через холл, а затем направились на верхний уровень личных инженерных лабораторий Кобэна Гваала. На выходе из лифта мы встретили старшего ассистента Кобэна, юношу с короткой стрижкой и стильными очками, одетого в лабораторный комбинезон. Он что-то читал в ожидании лифта и отвлекся, чтобы поприветствовать меня, когда тот приехал:

— Сайи Гваала?! Доброе утро, но разве у вас сегодня не выходной?

— Доброе утро, Кален. Мне нужно повидать отца, он у себя?

— Нет, он сейчас в серверной. Я только что оттуда.

Рикан с любопытством смотрел на голографический интерфейс, витающий в воздухе рядом с рукой Калена. Кален тоже обратил внимание на Рикана, который до паузы в разговоре, казалось, был для него невидимкой.

— Что это? — восхищенно спросил Рикан.

— Интерфейс из тед-частиц. Это квантовый компьютер без физической оболочки, составленный частицами на основе уникальных характеристик моего мозга.

— Но как?.. Почему он в воздухе?

— По всему этажу распылены тед-частицы. Каждый, кто находится здесь более двадцати четырех часов, может вызвать свой собственный интерфейс. Чем дольше контакт живого организма с частицами, тем быстрее его можно вызвать в следующий раз.

— Какая-то магия.

— Просто наука, — с гордой улыбкой произнес Кален.

— Рикан, это Кален Ниота, старший ассистент лаборатории, — вдруг опомнилась я. — Еще один человек, которому отец может доверить что угодно. Кален, это Рикан Родос, мой жених.

— Рад встрече. Именно так я вас себе и представлял, — вежливо заметил Кален.

— Нисаа рассказывала обо мне? — удивился Рикан.

— Да, постоянно рассказывает. Не пугайтесь, доверие в нашем коллективе — главное.

— Мы пойдем, найдем геттай4.

— Да, конечно. Был рад знакомству, — только и успел сказать он перед тем, как устремилась вниз кабина лифта, в которую он ловко прошмыгнул в процессе разговора.

— Этот парень меня настораживает, — угрюмо сказал мне Рикан.

— Просто порой он слишком вежлив.

— Вот именно, что слишком. Будто прикидывается.

Двигаясь дальше по комплексу, мы прошли не один пост охраны и оба подустали, но каждый по-своему. Я — от постоянного запроса пропусков, а Рикан — от недоверчивых взглядов сотрудников Службы безопасности.

Через некоторое время мы добрались до серверной и вошли в помещение, заставленное рядами трехметровых серверов. По полу вились сотни переплетенных между собой толстых кабелей, ведущих к главному блоку данных: трем таким же серверам, но куда более габаритным — каждый по восемь метров в высоту. У блока стоял Кобэн с тремя лаборантами, внимательно слушающими его указания.

Я подошла к нему, невзирая на то, что он был занят.

— Отец, — позвала я его, но он даже не расслышал с первого раза. Только потом он понял, кто его зовет, и сказал, не оборачиваясь:

— Нисаа? Хорошо, что ты здесь, еще одна пара рук как раз кстати.

Меня разозлила его реакция. В голову лезли только оскорбления, а внутри кипело желание выругаться. Рикан, почувствовав это, прошел вперед и сказал мне:

— Давай я.

Затем он обратился к Кобэну:

— Она пришла не работать, геттай.

Услышав голос Рикана, Кобэн мгновенно оставил все свои дела. Он медленно повернулся к нам с недовольным лицом, которое из-за густой черной бороды и больших бровей казалось еще и чрезвычайно озлобленным.

— Рикан, — неприветливо произнес он своим низким баритоном.

— Здравствуйте, Кобэн.

— Мы, знаешь ли, здесь работаем, и входить положено только в спецодежде. Где ваша дисциплина, офицер?

— Во-первых, я не ваш подчиненный. А во-вторых, мне нужно с вами поговорить, лично.

— У меня нет на это времени, — Кобэн резко оборвал разговор и снова занялся сервером.

— Даже если это касается вашей дочери?

— Все, что касается моей дочери, она может рассказать мне сама.

— А вы хоть раз давали ей такую возможность? Пытались выслушать?

— Рикан, ты перегибаешь палку, — глухо прошептала я.

— Вы знаете, что у нее начались проблемы со здоровьем из-за сверхурочной работы, которую вы постоянно сваливаете на нее? Вас вообще волнует хоть что-то, кроме своих исследований?

— Так! — воскликнул Кобэн, снова повернувшись к Рикану. — На сегодня я давал ей выходной, но она все равно пришла сюда и, готов поспорить, ты ее привез!

— Один выходной, вот это щедрость, — съязвил Рикан.

Кобэн подошел к Рикану и, словно впившись в него гневным взглядом, произнес:

— Если хочешь позаботиться о своей невесте, то будь настойчивее, а ко мне с претензиями не лезь! Мы друг друга поняли?

— Да ты…

— Рикан, достаточно, — оборвала я их. — Тебе лучше уйти.

Кобэн отвернулся и как ни в чем не бывало вернулся к работе.

— Я еще не закончил.

— Зато он закончил. У тебя был шанс поговорить. Но ты сам видишь, на этом все.

Рикан постарался успокоиться и прийти в себя.

— Тебе пора на службу. Увидимся дома, хорошо?

— Обещай, что вернешься до вечера.

— Даю слово, — сказала я, поцеловав его.

Рикан развернулся и, все еще взвинченный, прошел мимо лаборантов. Стоя как вкопанные, они проводили его из серверной пристальными взглядами.

— Что встали? Работаем! — сорвалась я на них.

И все снова пришло в движение.

— Это было обязательно? — обратилась я к отцу. — Почему ты всегда так с ним разговариваешь?

— Потому что жених у тебя недалекий — сначала говорит, а потом думает. Вечно лезет в вещи, о которых понятия не имеет. Зачем ты вообще его привела?

— Мог бы ты хоть иногда общаться с Риканом нормально?

— А разве сейчас было не нормально? И вообще, хватит об этом. Лучше переоденься и помоги мне. Я наконец-то понял, как калибровать глубинный кластер, но мне понадобится помощь, чтобы извлечь массив.

— Нет, — твердо ответила я.

— Что значит, нет? Ты собиралась отдыхать, но приехала сюда. Так сделай что-нибудь полезное, чтобы оправдать потраченное на дорогу время.

— Я здесь, чтобы поговорить с тобой, сейчас!

— Почему сегодня всем так хочется говорить? — возмутился Кобэн, повернувшись ко мне.

— Отец, пожалуйста.

Кобэн недовольно вздохнул, бросив инструмент в лоток робота, стоящего рядом.

— Через десять минут, в моем кабинете.

***

Я ждала в его кабинете и даже не надеялась на то, что Кобэн придет через десять минут, как обещал. Он всегда обо всем забывал и задерживался.

Прошла уже двадцатая минута, а его все не было. Но я принципиально продолжала ждать. Спустя полчаса Кобэн все же соизволил уделить мне время. Он прошел к своему столу, снял перчатки и стал рыться в своих записях.

— Ты просто зашел за документами или все-таки вспомнил, что я тебя жду? Только честно.

— О чем ты хотела поговорить? — сказал он, не оборачиваясь и продолжая копаться в бумагах.

— Я ухожу из проекта.

Найдя то, что искал, Кобэн планшетом отсканировал документ и загрузил его на устройство.

— И почему же? — спросил он, обернувшись и продолжая внимательно изучать документ.

— Мне надоело то, чем мы здесь занимаемся. Больше не вижу в этом смысла.

— Весомая причина, — саркастично сказал Кобэн, с грохотом бросив планшет обратно на стол, и посмотрел мне в глаза из-под нахмуренных черных бровей парализующим волю взглядом. Как на вещь, которая работает не так, как ему нужно.

— Вот уже два года мы топчемся на месте. Копаемся в кишках Системы, пытаясь изучить то, что ты случайно создал. Смирись, ты уже не можешь развить этот механизм. Его первое воплощение так и останется последним. Ты можешь добавить новые функции, но качественно ничего уже не поменяешь. Рано или поздно Консилиум лишит лабораторию финансирования, и мы прогорим.

— С финансированием все в порядке.

— Неужели? Тогда почему мы с тобой и весь персонал практически живем здесь, работая так, как не работали с самого открытия лаборатории? Я знаю, что Консилиум установил тебе сроки для предоставления нового продукта, которого у тебя нет! Градоначальник не сможет вытягивать нас вечно.

— Не верю, что говорю это, но, похоже, твой жених прав — тебе следует отдохнуть. А то несешь какую-то чушь.

— Это твоя работа — чушь! Я говорю тебе правду, которую ты отказываешься признать! — сгоряча высказала я. — Мне надоело тратить свое время впустую.

С чувством выполненного долга я встала и собралась уходить.

— Что ты сегодня делала у врача? — он остановил меня в дверях своим неожиданным вопросом.

— Что? — удивилась я.

— Отвечай на вопрос, Нисаа!

— Ты следил за мной?! Как ты мог?! — спросила я, в шоке от его поступка.

— Имею право. И возможности. Так что?

— Раз у тебя так много прав и возможностей, залезь в базу данных клиники и узнай все сам!

— Может быть я хочу, чтобы моя дочь могла довериться мне и поделиться своими проблемами.

— С какой стати?

— Нисаа, не смей! Знаю, я строг, но не бесчувственен. Мне не безразлично то, что с тобой происходит.

Сдержать себя было сложно, но, как бы сильно я ни злилась на отца, упрекать его в безразличии было бы нечестно. Он старался заботиться обо мне, даже несмотря на свой непростой характер. Только благодаря его усилиям я все еще жива.

— В последний раз, когда ты проводил мое полное обследование, — я прервалась, чтобы вдохнуть поглубже, — ты знал, что я не могу иметь детей?

— Это было известно еще с твоего рождения. Когда ты родилась, я и еще несколько хирургов целый месяц пытались заставить твой организм хоть как-то работать. Если прекратить микро-машинную терапию, то через час твое сердце остановится. Одна лишь генерация половых клеток из месяца в месяц для твоего организма сильный стресс, а зачатие ребенка для него и вовсе самоубийство. Даже имплантация недельного плода из тела Дайдзо убьет тебя.

Чертов комок в горле снова дал о себе знать.

— Зачем тебе дети, Нисаа? Да еще и от кого, от узколобого патрульного?! Кто из него выйдет, что хорошего он может сделать?

— Ни слова больше! — крикнула я. — Ты вообще его не знаешь и даже не пытаешься узнать!

— Подумать только, и ради этого ты собираешься бросить карьеру! Ты хочешь оставить мир без прогресса и инноваций, бросить созидание, чтобы стать порядочной домохозяйкой, ради того, чтобы… менять пеленки?! — сказал он, сморщив лицо в отвращении. Оставить потомство — это самое простое и бессмысленное, что может сделать современный человек.

— Значит вот как ты ко мне относишься?

— Это совсем другое, — возразил Кобэн.

— То же самое, — процедила я сквозь зубы. — Но выходит, что я эту простую и бессмысленную вещь сделать не в состоянии. Зато конечно, я могу сделать множество сложных, до которых никому нет дела! С меня довольно, отец, — произнесла я, выйдя за порог кабинета.

Кобэн быстро подошел и взял меня за руку. Я едва не ударила его за попытку остановить мой побег. Он повернул меня лицом к себе, держа руки за запястья, чтобы я не смогла вырваться. Я опустила голову, чтобы он не видел, как по лицу стекают слезы.

— Посмотри на меня, — сказал он.

— Отпусти! — вскрикнула я ломающимся голосом.

— Нисаа, мне жаль, — произнес он с несвойственным ему сожалением и сочувствием.

Я переборола себя и посмотрела на него.

— Это было важно для тебя, я понимаю. Но, быть может, тебе просто уготован иной путь.

Он отпустил мои руки, и они словно парализованные упали вниз, ударившись о бедра.

— Я тебе кое-что покажу, — сказал он, спешно разведя руки в воздухе. Он открыл свой огромный сложный интерфейс и начал что-то искать. — Вот, взгляни! — воскликнул он, повернув его ко мне.

Утерев ладонями слезы и пару раз шмыгнув носом, я посмотрела на открытый документ. Он специально остановился на той странице, где посреди текста были вставлены чертежи. Иначе я бы просто не поняла.

— Быть не может. Но ведь Система нестабильна. В одном кубическом метре пространства она уже перегружает серверы!

— Поэтому мы дадим ей больше места — всю планету и космическое пространство вокруг нее. Система сама станет своим же сервером.

— Я не могу поверить! Почему ты не показывал мне этого?

— Проводил проверки. И ждал подходящего момента. Только представь, весь мир будет окутан сетью, способной мгновенно перерабатывать и передавать данные.

— Эта технология разорит тысячи компаний разработчиков и производителей компьютеров. Они просто не позволят тебе этого сделать, поняв, что потеряют деньги.

— Мне все равно. Если они не сумеют адаптироваться, это их проблемы. Не забывай, где мы находимся, Нисаа. На Хариме в первую очередь создают будущее и только потом делают состояние.

— Но Консилиум…

— Консилиум дал добро и уже нашел нам двух крупных инвесторов. Но самая интересная часть вот здесь…

Кобэн быстро переключился на середину проекта.

— Это же реактивный двигатель! И проект космического корабля?

— Да. Первый слой тед-частиц будет воздушным, и мы сможем распылить его в атмосфере. Но второй, наиболее важный для стабильности Системы, нужно распылить из космоса. Гравитация планеты позволит равномерно распределить частицы во всех воздушных сферах за счет разной атомной массы, равной массе газов, уже содержащихся в этих сферах. Через месяц надо предоставить финальный проект, что является лишь простой формальностью. Консилиум хочет финансировать сборку двигателя и запуск корабля. Поэтому мне нужна ты, Нисаа.

— Зачем тебе я? У тебя целый штат инженеров.

— Неважно, сколько у меня людей, важно кто эти люди. Я хочу, чтобы ты возглавила проект вместе со мной. Это ведь твоя идея, ты помнишь? Я сделал двигатель по твоим наработкам. И все получилось! А еще на роль пилота требуется доброволец.

— Что?! Я не…

— Я не заставляю. Но неужели ты не помнишь, что сказала мне как-то раз в детстве? Вспомни, Нисаа. Ты станешь первым человеком в космосе и легендой этого мира на целые столетия. Ты сможешь изменить его навсегда.

— Но что, если ничего не получится?

— Ничего не получится только если ты скажешь «нет».

Оглавление

* * *

Приведённый ознакомительный фрагмент книги Колыбель предоставлен нашим книжным партнёром — компанией ЛитРес.

Купить и скачать полную версию книги в форматах FB2, ePub, MOBI, TXT, HTML, RTF и других

Примечания

1

Са́йи — вежливое обращение к молодой женщине, девушке или девочке.

2

Маро́ — почтительное обращение к человеку более высокого социального статуса или к старшему по возрасту.

3

Эмпа́тия — осознанное сопереживание текущему эмоциональному состоянию другого человека. Соответственно эмпа́т — это человек с развитой способностью к эмпатии. В данной ситуации способность доведена до степени эмоциональной телепатии. В реальности существование подобной формы эмпатии научно не подтверждено.

4

Гетта́й — ранг ученого на высоком уровне владеющего многими научными дисциплинами. Также обращение подчиненных к научному руководителю.

Смотрите также

а б в г д е ё ж з и й к л м н о п р с т у ф х ц ч ш щ э ю я