Незаметка

Никита МакКоннелл

– Не подскажете, сколько времени?Женщина пронеслась мимо меня, не дав ответа. Я посмотрел ей вслед.– Извините, сколько?..Плешивый пузатый мужчина, с волосами, зачёсанными наперёд с затылка, не обратил ни малейшего внимания.Я шёл дальше, но смотрел не столько под ноги, сколько на собственные брови. Какая вообще разница, сколько времени?Небо было голубым, а ветер – прохладным. Я задумчиво оттянул правый уголок рта в сторону. Ну да, наверно, я немного улыбался. Сам себе. Совсем чуть-чуть.

ДОМ

Я хлопнул входной дверью, снял портфель и зашёл на кухню. В прихожей появилась мама:

— Мне показалось, дверь хлопнула.

Мама огляделась. Я помахал ей из кухни. Она пожала плечами:

— Странно.

И ушла. Я достал из холодильника молоко и вместе с пакетом отправился в путь. В гостиной мама занималась глажкой. Я прошёл мимо — в свою комнату.

Если вы разбудите меня посреди ночи и спросите, что больше всего омрачает мою жизнь, я, не раздумывая, отвечу — «общая комната с братом». Двухэтажная кровать. Как думаете, кто спит наверху? Я? Ага, конечно! Естественно, мой брат. А я, как немощный старик, ючусь на нижней полке. Но это ещё цветочки. Целыми днями Артём играет, и я не имею возможности подойти к компьютеру. И наконец, его друзья. Целая орава десятилетних крикливых сопляков, которые у меня только что по голове не шастают. И вот опять. Всё в точности как я и описал.

Я открыл дверь и вихрем на меня набросился подростковый рёв. Человек шесть кучковались у заветного компьютера, подпрыгивали и выкрикивали странные бессмысленные фразы, типа «Щемись на базу!» и «Кемпери в кишке!». Я плюхнулся на кровать с полупустым пакетом молока. Они меня не замечали. Отчасти, я был рад тому.

Я задавался вопросом — зачем моя мама вообще родила Артёма? Может родители не заметили, что у них уже есть один сын, и подумали «Хм, чё-то мы хотели…. Ах да, ребёнка завести!».

Где-то через полчаса, молодежь расселась вокруг меня, надо мной, подо мной и вместо меня, и принялась обсуждать насущные школьные проблемы. Мои уши свернулись в трубочку, а лицо пошло морщинами — всю драматичность моего мироощущения можно легко осознать, представив себе человека, только что съевшего хрустящего кругленького майского жука. Боже, как я страдал.

— У Женьки уже сиськи появились!

— Да это фигня! Вот у Аньки!

— Да у неё ваще офигенные! Прикинь, чё с ней будет лет через пять!

— Да это ваще до земли тогда!

— Это ж даже неудобно! А блин, если ещё растолстеет!

— Ну, блин! Тогда вообще охренеть!

Я выглядел измотанным, но они меня не жалели. Они буквально восседали на мне, не переставая дрыгаться и плеваться.

— Парни, — обратился я к ним, — Может, потише, а?

Они меня не расслышали. Не мудрено. В таком бардаке звуков и шум реактивного двигателя затеряется.

Я печально смотрел в противоположную стену и ждал, когда мама позовёт Артёма обедать, и вся эту шушера разойдётся по домам. Мама, где же ты, когда ты мне так нужна?