Щясте. Роман-лего

Ника Январёва

Роман является заключительной частью трилогии. Он легко распадается на фрагменты, потому – лего. Читайте, как вам вкуснее: сплошь или отдельными повестями: о Кэтрин, Маришке, Лёне, Серёге, Ольге и Юле. Хронология намеренно сбита: время у каждого своё. И пространство. Действие происходит в разных странах, куда наших героев забросила фортуна. Развязка неожиданная, ванили больше не будет, ищите её в первых книгах: «И пели ей райские птицы», «Слепая любовь».

Глава 8. Авария

После армии Серёга попал по протекции в личные водители к зам-зав-хрен-поймёшь-кому. Компания была небольшая, но разъездов много. Отслужив в автомобильных войсках, Серёга сделался отъявленным лихачом. На эту тему шеф его частенько журил. Были и другие недовольства: то с девочками в бухгалтерии разводил шуры-муры, потом сорока на хвосте принесла, якобы сливает и продаёт казённый бензин, на выходной выпросил машину съездить по делу, пригнал в понедельник грязную и с запахом дамского парфюма в салоне.

«Я просто боюсь с ним ездить!» — жаловался Светлане муж её бывшей коллеги. Воспитательные беседы ни к чему не привели, а потому с тёпленького местечка Серёгу вскоре попросили. Он пришёл на отцовский завод, где проработал какие-то месяцы. Тогда уже начиналась очередная волна «смутных времён», но Сергея угораздило вляпаться в другое.

Одноклассник и дружок у него был, которого мама отмазала от армии; на 18-летие подарила машинку. Но молодость — это ещё и пьянки-гулянки. Миха делал просто — вызывал Серёгу в любое время дня и ночи. Тот прыгал за руль и развозил веселившихся по домам. Естественно, ни о каких доверенностях речи не было: что за формальности между друзьями?

В тот раз всё сложилось изумительно: Серёга привёз всех, кого планировалось, и уселся за общий стол. Что-то справляли. Опрокинул пару рюмок, и вдруг выяснилось, что ни спрайта, ни кока-колы почему-то не купили, а девочкам хочется, и есть совсем непьющие, и всё это немедленно надо поправить, а то кое-кто уже надул хорошенькие губки: «Я так не играю!»

Времечко было позднее, круглосуточный магазин находился в трёх кварталах. Но ведь только лохи мотаются туда пешкодралом! Миха кинул Серёге ключи. Васька вызвался скататься вместе.

Поворот, ослепляющие встречные огни, кювет. Васька пристёгнут не был. Серёга ободрал руку и приложился затылком. Очнулся быстро, вскочил. Земля перед глазами плыла. Васька лежал в луже крови. Машина тоже лежала, сверкая в огнях светофора покорёженным боком.

Васька пролежал в коме несколько месяцев и, так и не придя в сознание, умер. Миха по наущению мамы написал, что имел место угон — Серёга якобы взял ключи без его ведома. Плюс сколько-то там алкоголя в крови… Машину отогнали знакомому автомастеру, а тот насчитал такую красивую денежку, что Гладковы потеряли дар речи.

Милая девочка Надя, с которой Серёга перемигивался во время застолья и чьи надутые губки сподвигли его на вылазку за газировкой, вдруг проявила недюжинные сочинительские способности, обвинив его в осквернении её девичьей чести. Но узнав, что подробности осквернения ей придётся рассказывать в суде при всём честном народе, заявление забрала. К тому же, результатов медосмотра у неё не оказалось. Жутко обиделась девочка, что не привезли ей в тот раз газировки. И за Ваську тоже жутко обиделась. Адвокат, естественно, запросил гонорар. Михина мама требовала возместить убытки за разбитую машину.

Зарёванная Светлана появилась в швейной мастерской только через неделю. Каждый день она ходила в храм отмаливать сыночка и вымаливать выздоровление Ваське. Кэтрин молча обняла её и выслушала сбивчивый рассказ. Светлана отметила её запавшие щёки и нервные пальцы.

— За машину им — фиг! Пусть вычитают потом из его заработка. Адвокат — это нужно. Как быстро требуются деньги?

…Кэтрин, угнетённая тоской по Юре, совсем упустила из виду тот момент, когда Генка сделался завзятым игроманом. То, что сутками резался в танчики на компе, её уже не раздражало. Сил не было реагировать, так выматывалась на работе. Выматывала себя, силясь убежать от мёртвого Юры. И вот вдруг пришли к ней люди и сказали, что Генка проиграл в карты, и унесли его комп, микроволновку и телик. Геночка покаянно разводил руками и тряс расстроенно чубом. Его работа внештатным корреспондентом заштатной газетёнки занимала слишком мало времени и приносила слишком скромные гонорары.

Чувствуя вину перед женой, он устроился грузчиком в ближайший маркет, но через неделю, хиляк, сдох с межпозвонковой грыжей. Уколы, массаж, корсет и запрет на подъём тяжестей поставили крест на его дальнейшей трудовой карьере. Впрочем, держать ручку он был в состоянии, отсутствие компа и возможности активного перемещения по городу дали импульс его воображению. Родная редакция была завалена его опусами на полгода вперёд. Ему выделили ставку, но печатали по-прежнему мало и платили чуть больше. Лишь только позволило здоровье, Генка заковылял по знакомому адресу.

И вот теперь Кэтрин приходилось выбирать: продать ли квартиру, которая пустовала с тех времен, как она перебралась к мужу, или расстаться с мастерской. Рассказ Светланы не оставил выбора: «однушкой» теперь явно не обойтись. Что ж, у неё больше времени будет на брата. Павлик так и не пришёл в себя, хотя прошло уже полтора года после цунами.

Генка, оставшись один, задумал совершить подвиг… Вспомнил, что когда-то учился в военном училище. Поразмыслив, что терять в своей беспутной жизни ему нечего, отправился в военкомат.

…Серёгу взяли под стражу в зале суда. Адвокат, который обещал условный срок, месяц назад переехал в другой регион, более полезный для здоровья его малолетнего сына. Нет, он бы, конечно, прибыл на суд и защищал, как положено, если бы ему оплатили дорогу на самолете в оба конца. Всего-то несколько часов лёту. Но Светлана уже не могла больше просить денег. Серёге дали два года: за угон, за аварию, нетрезвое состояние и летальный исход. Учли характеристику с места работы. И присудили выплачивать деньги за машину по первоначальному раскладу. Не видя в том проку, Гладковы ещё не приватизировали квартиру. Иначе Серёгину долю взяли бы в счёт ремонта машины. А так у него никакой собственности не было.

Отъезд в Германию

Пашка после цунами совсем не мог находиться один. Ему было так тоскливо, что Кэтрин опасалась его оставлять. Бизнес её скатывался всё ниже. Музыкалка, лишившись Юры, совсем перестала вдохновлять, Кэтрин свернула рекламную деятельность, в мероприятиях участвовали мало, в основном это были сборные концерты по праздникам, а за них гонорар не предусматривался. Коллектив тоже как-то сдулся, новых учеников было мало. Поэтому больше времени проводила дома, обеспечивала хоть какой-то уют. Гибель родителей сблизила осиротевших. Олег долго болел, его исход был, увы, предрешён, но что в один миг не станет Павла и Лили… Это потрясло всех именно внезапностью. Почву вдруг выбили из-под ног.

Пашка кое-как допинал оставшиеся классы — скорее, на автомате. Просто привык, что надо учить уроки, что-то отвечать, выполнять какие-то действия. Но внутреннее опустошение не покидало его. Ни в какой институт он идти не хотел. Чем заниматься дальше и как жить, представлял очень смутно, а точнее — даже об этом не думал. И когда однажды Кэтрин предложила ему поехать на ПМЖ в Германию, он без долгих раздумий согласился. Во всяком случае, там было где скрыться от воспоминаний.

Сестра оформляла какие-то документы. Он ставил подписи, даже не вникая, целиком полагаясь на неё. Так оказалось, что они продали родительскую квартиру…

Правда, уже дано не было на стене в кухне никаких райских птиц. Вернувшись после цунами, Пашка заметил вдруг, что вместо красивейших птах остались на стене лишь размытые тёмные тени. Когда это произошло? И почему не обращали внимания раньше? Райские птицы… Мечта, квинтэссенция родительского счастья. Он помнил эти слова с тех времён, когда был совсем маленьким и ничего в них не понимал.

Да. Счастье поглотило море. На Юг родители выбирались за всю жизнь несколько раз. Самый первый — когда и познакомились, будучи практически его ровесниками. Потом ездили в Египет, когда мама поправилась после своей ужасной болезни. Об этом они тоже всегда вспоминали с улыбками, как об одном из самых тёплых и радостных событий в жизни. Третий раз оказался роковым. Наверное, они даже не успели понять, и вероятно, это даже хорошо — умереть с улыбками, в эйфории счастья. Держась за руки, смеясь, когда рядом лазурная вода моря, светит яркое солнце, тепло, и вокруг так много счастливых людей, которые не знают, что буквально через минуту всё изменится. Счастье резко слизнётся горем.

Он редко об этом вспоминал. Но груз, казалось, давил на плечи. Опустошение. Тоска, непонятно, зачем и куда двигаться. Основательно вышибло из своей колеи, а потому бездумно отправился с сестрой в те места, где ничего не напоминало об их семейной трагедии. Где были чужие люди, какой-то полузнакомый дом, где всё надо было начинать с нуля.

Музыкалку Кэтрин взял под крыло детский развивающий центр.