Дышу тобой

Ника Рикс, 2022

Свободолюбивая девушка, специалист по связям с общественностью в крупной строительной компании, не по собственной воле оказывается в постели со своим боссом. Героиня готова забыть о случившемся и жить прежней жизнью, но все не так просто – они работают вместе и увольняться она не собирается. Но, может быть, их интимная связь не была чистой случайностью? И чем грозит им обоим запретный служебный роман? Комментарий Редакции: Чувственная проза о любви, в которой изящно вырисовываются самые тонкие оттенки чувств и их плавные переходы от страсти к отчуждению и обратно.

Глава 5

Анжелика

В один из дней Эдуард Николаевич приглашает меня к себе на незапланированное рабочее совещание. Перед тем как зайти, спрашиваю у секретаря, кто у него. Вкратце она рассказывает о каком-то Петухове Дмитрии Анатольевиче, генеральном подрядчике, который пришел с образцами чего-то там… Помимо меня приглашен Иванов, который заменит отсутствующего Степанова.

Вместе с Сашей заходим к боссу. Они с незнакомым мужчиной со спины беседуют за овальным столом.

— Александр Сергеевич, Анжелика Сергеевна, проходите, присаживайтесь, — босс подзывает к овальному столу, за которым спиной сидит незнакомый мужчина и разглядывает цветной каталог. Эдуард Николаевич предлагает всем чай и кофе. Мы отказываемся, а мужчина в деловом костюме просит чёрный кофе без всего. Когда он начинает говорить, мне его голос кажется смутно знакомым. Хочется взглянуть в лицо, чтобы идентифицировать собеседника. И когда позже я понимаю, кто он, — готова спрятаться за плинтус.

Эдуард Николаевич представляет нам Петухова Дмитрия Анатольевича, генерального директора компании «Благотрон». Фирма уже много лет производит детские и спортивные городки. Их продукция практичная и удобная, современная и долговечная. Материалы уличной мебели выполняются из добротных и экологически чистых пород дерева и природных материалов.

Пока босс с Петуховым обсуждают коммерческое предложение и просматривают каталог, Саша откровенно заигрывает со мной, играя в подмигивания и жестикуляцию. Это ребячество в явном виде и как незаметно пресечь его не представляю. Все решает случай, когда на стук в дверь босс резко поднимает голову и замечает наши переглядывания.

— Войдите, — громко кричит и почему-то не делает нам вполне уместное замечание. Но то, что он недоволен выдают гуляющие желваки.

— Прошу прощения. Был на выезде, — извиняется подоспевший первый заместитель Сергей Александрович. Обмениваясь рукопожатиями с присутствующими, усаживается в своё кресло, — на бульваре Добролюбова были проблемы.

— Что случилось? — озадачивается босс, переключив внимание с бумаг на него. — Что-то серьезное?

— Начали устанавливать лавочки, а жители возмутились. Говорят, что мы их ставим как в электричке друг напротив друга. Пугают телевизионщиками, — переводит взгляд на меня, — Анжел, слышала наверно?

— Какие каналы пригласят, сказали? — о ситуации в общем я слышала, но без подробностей.

— Да хрен знает, — чешет затылок Степанов, заметно волнуется. Он всегда не уверен в себе и паникует, когда вопрос связан со СМИ. Тысячу раз его успокаивала, говоря, что беспокойства со смишниками не должно быть, но всякий раз как первый.

— Сергей Александрович, выражайся корректнее. Я понимаю, волнение, паника, эмоции зашкаливают, но все же… Дмитрий Анатольевич, извиняюсь… еще буквально две минуты решим внутренние рабочие моменты и продолжим обсуждение, — объясняется босс с Петуховым, на что тот одобрительно кивает и переводит наглый взгляд на меня. Я показательно отворачиваюсь.

— Так, Анжел, что с общественностью на бульваре, ты в курсе? — босс адресует вопрос мне и в этот момент каждый из собравшихся выжидающе смотрит на меня. Каждый по-своему. Оценивающе.

— В общих чертах. Насколько я владею ситуацией, жители часто жалуются на этот сквер. Сначала на незаконно вырубленные деревья, потом на сточные воды, скапливающиеся и стекающие на соседнюю дворовую территорию. Недавно были жалобы на некачественный асфальт… Теперь лавки им не угодили… Они недовольны производимыми работами, что объяснимо. Я до этого говорила Вам, да и комментарии все читают.

— Надо выяснить, что не устраивает жителей в части лавочек. Сергей Александрович, Вы сейчас оттуда, разговаривали с ними, что конкретно не устраивает? — спрашивает босс.

— Они сами не знают, чего хотят! — нервничает первый заместитель.

— То есть как, не знают? Какие претензии у них есть, Вы выяснили? — босс ослабляет узел галстука, прочищает горло и вновь обращается ко мне: — Анжелика Сергеевна, на твой взгляд ситуация с жителями критична на бульваре? Как нужно действовать в этом случае с жителями, если они привлекут журналистов?

— На мой взгляд, не нужно идти на поводу у жителей, несмотря на то, что они правы в этой ситуации. Все работы наша компания выполняет в рамках благоустройства, согласно разработанному и утвержденному проекту. Если даже у журналистов и возникнут вопросы к нам, мы готовы ответить. Единственный момент, с которым я не согласна была изначально…, что проект не согласовали с жителями на начальном этапе. Это плохо. Все знают, как они к этому относятся, — кладу ручку в ежедневник, которую я незаметно для себя крутила все это время, и спокойно добавляю, — … но мы и это переживем.

— Хорошо. Тогда продолжаем рабочую встречу, — резюмирует Эдуард Николаевич и возвращает внимание Петухову.

Эдуард

Ночь не спал, ворочался. Сон перебил звонок гендиректора Петухова, на днях с которым встречался. Ранее с ним общих дел не вёл, но наслышан об его мерзких шалостях и извращениях. Идиот каких мало. Но условия контракта предлагает неплохие. Надо подумать, взвесить риски.

Вчера он без предысторий расспрашивал о моем пресс-секретаре Анжелике. Его странный интерес к ней спровоцировал во мне собственнические проявления. Она — мой сотрудник. А что ему от нее понадобилось, из разговора так и не понял. Но Петухов намекнул, что при сотрудничестве с моей фирмой, ее участие приветствуется. Девиц ему мало что ли?

После бессонной ночи вызываю к себе в кабинет Анжелику, разобравшись с основными делами.

— Расскажите, что в планах на день, Анжелика, — спокойно спрашиваю, медленно прохаживаясь по кабинету. Руки почему-то потеют, поэтому прячу в карманы.

— С самого утра планировала освещение в СМИ мероприятий на следующей неделе, — бодро начинает говорить. Сесть ещё не успела, поэтому есть возможность оглядеть с ног до головы. Ухоженная, стильно и дорого одетая. Вроде все гармонично в ней, но в то же время ничего особенного. Бесспорно красивая, стройная. Устав стоять, Анжелика аккуратно присаживается. Гордая, выдержанная прямая осанка, хорошие манеры… Довольно активная, многие находят ее интересной и сексуальной. Скоро год как за ней наблюдаю, но ничего выдающегося не заметил. Разве что…

— И что Вы запланировали? — вдруг останавливаюсь напротив и снова ловлю взгляд ее удивительных глаз, — … интересного? — единственное, что выделяет ее из тысячи подобных девушек — это глаза. Яркие, смелые и игривые. Хотел бы, чтобы она смотрела ими на меня так, когда стояла на коленях и молила взять ее… Это моя дурная фантазия, которая появилась не так давно, после инцидента с комментарием. До этого будто и не замечал ее вовсе. Когда орал на Иванова до вздутия вен и смотрел на нее, впал в ступор, а она умиротворенно смотрела на меня, проникая внутрь, в самую душу.

— У нас два крупных мероприятия на неделе… — продолжает она говорить, а я завороженно смотрю и не отвожу глаз, как она шевелит пухлыми губками и жестикулирует, — Новый спас, который предусматривает два формата его проведения. Первый — наградной, где Вы участвуете в награждении победителей. Второй…

— Второй? — очень тихо перебиваю и, не моргая, возвышаюсь над ней. Поза удачная, вполне для фантазий. Стою рядом, можно руку протянуть. Но одергиваю себя, контролирую.

— Во второй части пройдет праздничный концерт для всех присутствующих горожан, — воодушевленно рассказывает. Вижу, как она поглощена работой, ею живет. Слушаю и сглатываю. Дышать забываю.

— Да? И кто будет присутствовать на концерте? — не думая спрашиваю. Анжела недоуменно смотрит, будто я сморозил глупость. По-прежнему думаю о своей тупой фантазии, которую бы с радостью оживил. Но этому не бывать и я прекрасно понимаю почему. Мы слишком разные. И по темпераменту, и по возрасту. И что немаловажно, сейчас я возбужден: смотрю в ее глаза, а искры в них не вижу. Обратной реакции нет, я ей не интересен. Она поглощена работой. И это правильно, побольше бы таких сотрудников. В рабочее время нужно заниматься только работой. Любопытно, как Анжелика отдыхает в свободное время? Судя по ее активности, наверняка ведет подвижный образ жизни. Но все же? Заметив мой навязчивый интерес, Анжелика, ерзает в кресле. Неужели я ее смутил? Она перекидывает длинные волосы на плечо. Каштановая волнистая копна волос… я накрутил бы их на кулак и опустил бы ее на колени…

— Будет много ветеранов, руководителей организаций и учреждений, студенты и школьники… — она продолжает рассказывать, не замечая посылаемые ей флюиды или делает вид, что не замечает, но есть некоторая скомканность в ее речи, — Вы согласовывали сценарий и план мероприятия… согласно списку…

— Какому списку? — уточняю на автомате. Походу я не в себе. Она о чем сейчас?

— В смысле? — она округляет глаза. От чего они еще красивее, темнее, глубже.

— Где список приглашенных? — прочищаю горло, я сильно возбуждён и потерял нить разговора, — Я его не видел, — пожав плечами, отхожу на безопасное расстояние.

Достаточно. Я всегда чувствую, когда нравлюсь женщине, а тут глухо. Совсем. Я не в том возрасте, чтобы пытаться навязать себя, соблазнить девушку, мне это не надо. С ней точно придется повозиться, так как она знает себе цену. И она — творческая личность, а такие любят проявления внимания, заботы, подарки и прочие романтические глупости. Для меня это время прошло.

— У меня его нет, — резким ответом Анжелика пресекает порочные мысли. Что обескураживает. Она о чем сейчас? Чего у неё нет? Я снова не в теме. Будто читает мои мысли, а я говорил о времени, которое прошло. И у неё его нет. Или она… Стоп! Я спросил про список приглашённых. Его у неё нет. Меня поражает, что она не юлит, а говорит как есть. Без страха. А многие меня боятся. Анжелика добавляет: — Список составляла Александра Леонидовна. И сказала, что согласовала с вами.

— Обманула, — быстро моргаю. И тут же улыбаюсь, — найдешь?

— Что? — она недоумевает, о чем я. Забавно иногда за ней наблюдать: череда сменяющихся эмоций в глазах, на лице. Меняются за секунду.

— Список сможете найти? Для меня?… Знаю, что сможешь… — Я снова перешёл с ней на «ты» и опасно смотрю ей в глаза, хоть и на расстоянии. Наконец она улавливает мое напряжение и не только во взгляде. Уверен, что оно передалось! Не могла не почувствовать. Но вида упорно не подаёт.

— Конечно. Сейчас? — быстро реагирует на новое поручение как настоящая профессионалка, готовая в одну секунду выполнить задание. Или это повод вырваться из клетки, дверца которой постепенно захлопывается?

— Нет. Сейчас не надо. Завтра, до утренней планерки. Успеешь? — Хочу приблизиться и дотронуться до нее. До макушки маленькой головы или гладких волос, взять за руку или хотя бы за предплечье, как в тот первый раз, когда она едва не грохнулась, врезавшись в меня. И разразилась смехом. А я тогда не понял. Сдержал порыв рассмеяться вместе с ней. Я и сейчас его сдерживаю, но порыв уже другой.

— Успеешь… уверен. Всегда такая исполнительная, правильная… Не понимаю, что в тебе особенного? — зачем-то произношу это вслух, чем пугаю ее. Она не моргая смотрит на меня, а я пытаюсь разобраться в быстром влечении к ней. Это будто пытка какая-то понять спонтанный интерес, возникший из ничего.

— Мы закончили! Это всё! — резко разворачиваюсь и ухожу в дальнюю комнату, быстро захлопнув дверь.