Ядовитая невеста

Ника Ёрш, 2023

Леди Эйвери Айверсон прочат в жёны Каспиану Уоллесу – молодому сердцееду, распутнику и разгильдяю. Большее унижение для Эйви сложно было представить. А посему она решает бежать. Прочь от праздной жизни в столице; вперёд, к самому мрачному городу королевства! К свободе, к таинственным убийствам, нежити, интригам. И всё это в компании с догнавшим в пути женихом, который, возможно, совсем не так плох… Книга входит в цикл СТРОПТИВЫЕ ЛЕДИ. Можно читать отдельно друг от друга.

Глава 3. Сделка

Эйвери Айверсон

Поговорить в помещении им не удалось.

Эйвери упорно молчала, не отвечая на вопросы и делая вид, что Каспиана вовсе нет. Она не знала, что добавить к уже сказанному. И не особенно раскаивалась в содеянном. А лгать не привыкла.

Жених, впрочем, тоже не был особенно разговорчив. Съев свою порцию завтрака, он попросил упаковать еды для леди с собой и велел Эйви следовать за ним. Смотрел Каспиан при этом так, что она отринула гордость и попыталась изобразить чувство вины.

— Давить на жалость не выйдет, — тут же отреагировал жених и пояснил в ответ на хмурый взгляд: — Девушка, которая дважды пыталась подлить мерзкие зелья в мою еду, не может вызывать сочувствия. И желательно не говори со мной в ближайшее время.

— Почему это? — опешила Эйвери.

— Потому что я злюсь, — ответил он, — и не хочу срывать на тебе свой гнев. Понимаю, с виду я — душка, но поверь, недорогая, тебе не стоит дальше меня провоцировать. Так что будь умной девочкой, помолчи и дай жениху успокоиться.

Эйвери посмотрела на Каспиана и вдруг, совершенно неожиданно для себя, действительно увидела его другим: собранным, серьёзным, холодным. Недоступным для диалога. Ужасно похожим на графа Уоллеса.

Вроде бы всё тот же молодой мужчина, что недавно шутил с ней, но… в глазах не осталось и тени улыбки, а движения стали резкими, скупыми.

Таким Каспиан не понравился ей совершенно. Впрочем, он ведь и раньше был для неё словно мозоль на любимой пятке!

Эйвери раздражённо фыркнула и искоса посмотрела на жениха. Он не отреагировал; продолжил идти вперёд, по военному чеканя шаг. И Эйви загрустила. Ехать с ТАКИМ Каспианом в карете обратно в столицу ей не хотелось. Даже с учётом того, что она собиралась снова улизнуть как можно скорее.

Они как раз остановились неподалёку от кареты, где кучер совершал последние манипуляции с лошадьми, готовясь отправиться в путь. И Эйви не выдержала, призналась:

— В яичнице было слабительное.

Каспиан продолжил смотреть перед собой, ничем не проявляя желания общаться.

— Я не настолько отвратительна, чтобы травить тебя всерьёз, — продолжила Эйви, встав перед женихом и вздёрнув подбородок.

Каспиан посмотрел на неё, чуть заломив бровь.

— Зелье должно было задержать тебя… пока я отправлюсь дальше, — закончила свою речь Эйви.

— И на чём, позволь узнать, ты собиралась уехать? — неожиданно спокойно спросил Каспиан.

Эйви пожала плечами и посмотрела в сторону. Кучер, поймавший её взгляд, громко сообщил:

— Всё готово, можно ехать, ваш-ство!

— Думала уговорить моего слугу? — понял Каспиан.

— Подкупить, — исправила его Эйви. — Я понимаю, что вряд ли он жалостливее, чем ты. Хотела предложить неплохие деньги. Он бы не смог отказаться.

Взгляд Каспиана изменился. Теперь он смотрел на Эйви снисходительно, как взрослый на дитя, что несёт полную чушь.

— Он бы не смог отказаться, — заверила Эйвери раздражённо. — Люди любят деньги и готовы ради них едва ли не на всё.

Каспиан усмехнулся, уточняя тихо:

— Сколько я должен заплатить тебе, если захочу развлечься в карете?

— Что? — опешила Эйвери. Отступив на шаг, она прошептала возмущённо: — Как ты смеешь?

— Смею что? — не понял жених. — Ты ведь человек, Эйвери Айверсон? Значит, можешь назвать сумму за возможность приятно провести с тобой время. Нет?

— Нет! — рявкнула Эйви.

— Значит, всё-таки есть то, что не продаётся?

Эйвери отвернулась от жениха, крепко сжала губы и принялась лихорадочно соображать над умным дерзким острым ответом, которым сможет поставить хама на место!

— Вернёмся к теме зелья, — как ни в чём не бывало продолжил Каспиан. — Скажи, недорогая, правильно ли я понял? Ты не настолько ужасна, чтобы убить, но вполне можешь усыпить, бросив связанным в незнакомом месте? Или подлить слабительное в еду. Так?

Она не поворачивалась. Смотрела на вход в харчевню и молчала.

— И пока я должен был мучиться от несварения в этой дыре, ты надеялась сбежать на моём транспорте, — продолжал Каспиан. — Перекупить моего кучера. И уехать со всеми моими вещами. Так?

— Да, так! — Эйвери сверкнула глазами, взглянув на жениха. — Признаю. Я — ужасный человек, Уоллес. С таким лучше не связываться.

Каспиан склонил голову набок, задумчиво осматривая невесту.

— Брось меня, — горячо посоветовала Эйви. — Тебе нужна другая. Любая другая. Почти все хотят замуж, Уоллес.

— Знаю. Но почему не хочешь ты? — неожиданно спросил он.

— Потому что у твоего отца намечается лысина на макушке, а вы с ним очень похожи… — буркнула Эйвери, поняв, что разговор вновь возвращается на противную ей тему.

— Лысина? — переспросил Каспиан, и по лицу его было видно, что он совершенно сбит с толку.

Эйви закатила глаза и тихо фыркнула.

— Я серьёзно. — Каспиан подался вперёд. — Почему нет? Мы действительно можем неплохо ужиться. Если ты прекратишь меня травить и перестанешь убегать, увидишь, что я очень неплох.

— Я-я-я! — воскликнула Эйви так, что кучер, направившийся было к ним, резко остановился. — Думаешь и говоришь только о себе. В жизни не видела настолько самовлюблённых эгоистичных павлинов.

— Хочешь, поговорим о тебе? — ни капли не смутился Каспиан. — Ты красивая, у тебя восхитительный голос, отменное тело, шикарная родословная…

— Прекрати!

Эйви отвернулась, топнула ногой.

Кучер, замерший неподалёку, смекнул, что поездка откладывается, громко сплюнул в сторону и куда-то ушел. Не выдержав тишины, Эйви посмотрела на Каспиана.

— Я понял, ты мечтаешь устроить брак по любви, — с неприкрытой иронией сказал он. — Хочешь чувств, страсти и головокружения. Потных ладошек и неловких признаний при луне. Сладких комплиментов от нетронутого другими девицами невинного мужчины.

— Глупости. Я вообще не мечтаю на эту тему, — призналась Эйви сердито.

— Тогда… ты хочешь блистать, но временно не отягощать себя узами брака, — не унимался Каспиан.

— Тоже мимо! — Эйви закатила глаза, покачала головой.

— А о чём тогда?

— О карьере, — сказала она, надменно посмотрев на жениха.

— Чего? — Кажется, ей удалось всерьёз удивить Каспиана. — В смысле, ты хочешь варить отраву на заказ?

Эйвери засмеялась от его интерпретации её слов, и всё же пояснила:

— Мой отец — один из лучших специалистов по отравляющим веществам, — напомнила она. — Это знают все. А теперь представь: я с детства проводила бо́льшую часть времени в его лаборатории, помогая и запоминая. Мама умерла, когда мне было чуть больше восьми лет. Гувернантки со мной не справлялись, а папа не гнал из лаборатории. Когда я выросла и изъявила желание учиться в университете, он встал на мою сторону. И обратного пути для меня нет, Уоллес. Среди аристократии получение женщиной профессии скорее порицается, но это не имеет значения. Я нашла своё призвание.

— Яды? — уточнил Каспиан, с настороженностью посмотрев на саквояж в своих руках.

— Не только. — Заметив интерес жениха, Эйви принялась говорить с энтузиазмом, восторженно: — Как и мой отец, я умею делать укрепляющие настойки, обезболивающие средства, мази… Много всего. У меня выходят отличные зелья. Кое-что я уже делаю по собственным рецептам. Но патентовать созданные лекарственные средства можно лишь после официального испытания и подтверждения их благоприятного действия на организм. А встать во главе исследовательской группы разрешается только дипломированному специалисту. Я только в начале пути. Понимаешь? У меня столько идей! Столько планов…

Каспиан потер подбородок и задумчиво пробормотал:

— Ругхов хвост. Ещё одной Дэвис мне не хватало.

— Не поняла. — Эйви нахмурилась. — Какой девиз?

Вместо ответа Каспиан попросил:

— Эйвери, исправь меня, если я что-то не так понял. Ты всерьёз веришь, что король разрешит наследнице графа Айверсона не выходить замуж. Правильно? Считаешь, что его величество не вспомнит о твоей принадлежности к древнейшему роду и о том, носительницей какой силы ты являешься? Думаешь, он разрешит тебе открыть лабораторию и заниматься смешиванием лопуха с крапивой? — Каспиан покачал головой и назидательно продолжил: — Ты — представительница сильнейшей ветви магов. Ты — та, кто может подарить королевству сильных верных подданных — будешь варить мази от подагры и создавать личные рецепты слабительного? Считаешь, тебе позволят избежать свадьбы?

— Ты неправ во всём, — ответила она, гордо вскинув подбородок.

— Где я ошибся, Эйвери? — уточнил Каспиан, внимательно глядя на неё.

— Прежде всего, ты неправильно выбрал тон для этого монолога! — выпалила Эйви. — Он оскорбителен. И потом, мои зелья…

— Да плевать на них, — отмахнулся Каспиан. — Даже если ты создашь нечто невероятное, тебе скажут: “Молодец, деточка, а теперь иди и исполни свой долг перед королём и королевством”. Очнись, Эйвери. Даже твоего отца — лучшего специалиста в своём роде — вынудили жениться второй раз для продолжения рода. А он мужчина. И он же специалист, который уже занял место в истории зельеварения. Или взять, скажем, меня. Считаешь, я горел желанием связать себя узами брака и стать заложником семейной жизни? Да мне даже выбора не дали сделать, просто указали пальцем на того, кто соответствует уровню рода и дара. Такова наша участь, Айверсон.

Эйви собиралась высказать протест, но никак не могла подобрать нужных слов. Они ускользали, пока мозг переваривал услышанное. Вынудили? Отца? Так вот почему он отвлёкся от исследований в своей лаборатории, где пропадал днями и ночами. Тогда, возможно, и в случае с ней Каспиан окажется прав. И замужество — дело решённое. Не с ним, так с другим мужчиной. Например, с каким-то отчаявшимся стариком, у которого так и не появился наследник…

Эйви передёрнула плечами. Ей стало жутко от мысли, что всё действительно может кончиться навязанной свадьбой. И она никогда не сможет заниматься тем, о чём мечтала, к чему стремилась. Что же ей останется? Вышивка крестиком, чтение бульварных романов и рождение высокородных отпрысков на счастье королю?

— Тебе не позволят работать, как простой мирянке. Никогда, — невозмутимо заключил Каспиан. — Даже если мой отец отступится, оставит меня в покое, то найдётся другая выгодная партия. Скорее всего, выстроится очередь из желающих породниться с семейством Айверсон, представленном в твоём милом личике. И его величество сделает всё, чтобы сократить сроки помолвки.

— Выбор есть всегда, — сдавленно прошептала Эйви.

— Скажи это графу Баррингтону, — хмыкнул Каспиан.

— Кто это? — нахмурилась Эйвери, смутно припоминая некий скандал, имевший место при дворе и связанный с озвученным именем.

— Аристократ, посмевший отказаться от предложенной королём невесты, — ответил Каспиан и добавил зловещим тоном: — Теперь он наместник в сером городишке неподалёку от Помпти, Рагосе. Усмиряет ворлоков и другую мерзкую нечисть в Тёмном лесу. И уже едва не погиб.

Эйви вспомнила! Девушки в университете действительно рассказывали о бедолаге графе, что осмелился пойти против воли его величества и был сослан в далёкий страшный город, где в схватке с нечистью лишился обеих ног. И, кажется, глаза. Хотя кто-то говорил о руках…

— Отец сможет отстоять моё право на выбор… — залепетала Эйвери неуверенно. — Он убедит короля в моём таланте. Не отдаст меня замуж, если я не захочу. Папа…

— Ты ведь сама понимаешь, что это чушь, — тихо, но настойчиво сказал Каспиан. — Эйвери, вернись с небес на землю и прими как данность: мы — заложники своего положения. Выбора нет. Выходи за меня.

— Нет.

Она сверкнула глазами, сжала кулаки. Эйви собиралась сражаться до конца. Никогда она не смирится с таким положением дел. Никогда!

— Ладно, — неожиданно спокойно отозвался Каспиан. — Поступим иначе, раз тебе нравятся обходные пути. Эйвери, недорогая, как насчёт старой доброй сделки?

Каспиан Уоллес-Вудс

Эйвери выглядела как человек, начавший понимать, что мир устроен совсем не так, как представлялось в мечтах. Пользуясь этим, Каспиан продолжил говорить, старательно подбирая выражения:

— Если ты как следует подумаешь, то поймёшь, насколько выгодным может стать наш союз. Я серьёзно. Выслушай. Мы заключим брак по расчёту, чётко оговорив все правила.

— Правила?

— Совместной жизни, — кивнул Каспиан. — Будет удобно и тебе, и мне.

Он не привык взвешивать каждое слово при общении. Особенно с женщинами. Но ситуация требовала немного рассудительности и много лукавства. Потому теперь Каспиану приходилось сложно.

— Представь, — сказал он, наблюдая за малейшими изменениями на лице Эйвери, — мы вернёмся в столицу женихом и невестой. Изобразим счастье. Ты радостно расскажешь всем желающим о том, что я просил благословения у графа Айверсона. Поездка в Помпти была моей инициативой. Кстати, нужно будет всё же нанять какую-нибудь девицу, чтобы изобразила твою компаньонку. Потом, выждав положенный срок, поженимся. Будет красивая церемония: лучшая церковь, роскошное платье, бриллианты… — Каспиан сбился, заметив тень скуки на лице невесты, и быстро свернул на более интересную тему: — А после церемонии отец отпишет на меня особняк в столице, увеличит ежегодное содержание и перестанет контролировать каждый шаг. Ты тоже обретёшь свободу от преследования претендентов на руку и сердце. И за тобой, как я слышал, тоже идёт хорошее приданое. Так что бедствовать не придётся.

— Пока ты перечисляешь всё то, что я и так знала, — сложив руки на груди, заявила Эйвери. — И я совершенно не понимаю, чему радоваться? Свадьба в мои годы — это приговор!

Каспиан слегка поморщился: Эйвери озвучила его собственную мысль, пугавшую до дрожи все прошлые недели. Но отступать он не собирался.

— Вот здесь и начинается самое интересное, — подмигнул Каспиан, — ведь мы договоримся не вмешиваться в дела друг друга. После брака. Ты сможешь продолжить свои изыскания по зельеварению, а я… займусь тем, что нравится мне.

— Будешь проматывать состояние отца и изменять мне? — подсказала Эйвери.

— Ну, состояние станет моим, и я не настолько мот, как говорят, недорогая. А по поводу второй претензии — это будет изменой только формально, — отмахнулся Каспиан. — Потому что наш договор подразумевает свободу.

— То есть я тоже смогу завести роман на стороне? — Эйвери задумчиво посмотрела в небо и улыбнулась, словно уже мечтая, как примется гулять направо и налево.

Каспиан нахмурился:

— В каком смысле “завести роман”?

— Ну, ты ведь предлагаешь сделку и получить свободу во всём. — Большие синие глаза смотрели на него доверчиво, с интересом. — Значит, каждый из нас будет волен устраивать свою жизнь, как вздумается. И личную тоже.

— Ты же сказала, что любовь тебя не прельщает, — напомнил Каспиан, чувствуя, как всё внутри сжимается от злости.

Его невеста даже в мыслях не должна была допускать измен! За ним девушки всегда в очереди стояли. Любая готова была прыгать от счастья, как только он обращал на неё внимание. Ну, кроме одной. Джейд Дэвис… Эта вершина осталась непокорённой Каспианом. И поплатилась! Вышла замуж за высокомерного чопорного Баррингтона, а теперь наверняка кусает локти в своём Рагосе…

— Я хочу работать — это правда. — Эйвери вырвала Каспиана из размышлений. — Но и от любви совсем не отказываюсь. Однажды мне может встретиться достойный мужчина. Так что права у нас должны быть одинаковыми.

— Конечно, одинаковыми — повторил Каспиан, стараясь не выдать внутреннего раздражения ни словом, ни мимикой.

Он никак не мог взять в толк, что конкретно она имела ввиду? Неужели действительно считала, что Каспиан даст разрешение на измены?!

Достойный мужчина уже перед ней. Так чего она хочет?

— Если я встречу свою любовь, то вполне могу пуститься в интрижку, — деловито сообщила Эйвери. Не глядя на Каспиана, она продолжала размышлять вслух: — Мне нравится твоё предложение, Уоллес. Я люблю свободу и очень не хочу её терять. Но нам нужно будет всё рассчитать. Не хочу остаться без денег и дома в итоге. Ты хочешь заниматься ерундой и тратить деньги своего рода впустую? Пусть. Но мне нужны гарантии, что моё состояние останется в целости. Я хочу защитить себя. Так что подпишем контракт.

Каспиан слушал и заводился всё сильнее.

Кем эта кукла, любящая играть в зельевара, его считает?! Пустым идиотом, не знающим ничего, кроме клубов и алкоголя? Мальчишкой, способным разрешить жене заводить любовников?!

— Я — единственный наследник древнейшего рода и получил отменное образование, — сказал Каспиан ледяным тоном.

Кучер, снова показавшийся из-за кареты, сделал очередную попытку приблизиться к ним, но замер от слов Каспиана.

Эйвери удивлённо посмотрела на Каспиана.

— Зачем ты говоришь очевидное? — спросила она. — Я вижу, что ты — не простой бродяга.

— Бродяга? — Каспиан повёл широкими плечами, вздохнул и заговорил хрипло: — Я — дипломированный боевой маг, Айверсон. Меня ценят на службе и прочат отличную карьеру.

— Поздравляю, — кивнула Эйвери. — Значит, если однажды ты всё же проиграешься в пух и прах, то совсем ни с чем не останешься. Это, несомненно, положительный момент.

Каспиан всмотрелся в очаровательное личико невесты. Голубые глаза лучились искренностью и довольством. Ей нравилось задевать его, но в то же время, кажется, она по-настоящему верила в то, что говорила. Ей думалось, что он способен промотать состояние.

“Конечно, она ведь всерьёз считает меня игроком, — понял он. — И наверняка верит во все слухи, большинство из которых распускали по моей же просьбе, чтобы досадить отцу”.

Слегка смягчившись, Каспиан, спросил невесту:

— Если я пообещаю, что не сделаю ни одной ставки после нашего венчания, это тебя успокоит?

— Угу, — усмехнулась она. — И магическую клятву принесёшь?

— Легко, — пожал плечами он.

— Но… — Эйвери явно смутилась. Удивлённо посмотрев на него, она спросила: — Значит, у тебя нет зависимости от ставок? Или собираешься обмануть меня?

— На оба вопроса ответ — нет, — улыбнулся Каспиан.

— Тогда зачем ты играл? Все эти слухи… Я слышала, что ты как-то проспорил очень крупную сумму. Это ложь?

— Не совсем. — Каспиан улыбнулся шире и всё же признался в своей главной зависимости: — Но подлости я делаю только затем, чтобы заставить отвязаться отца. Он давит, я отвечаю. Любые неприятности организовываю лишь для него одного. Когда он переходит границы и пытается принять за меня важные решения. Как, например, с этим обручением.

Их взгляды встретились. Каспиан мог бы поклясться, что заметил, как губы Эйвери сложились в подобие буквы “о”… Невеста слегка покраснела.

— Так ты действительно не был рад этому событию, — поняла она.

— Не был, — кивнул он. — И вёл себя отвратительно в отношении тебя, Айверсон. Признаю. Иногда меня заносит.

— Ясно, — сказала Эйвери тихо. — Вот только… Я, конечно рада, что игры — лишь повод досадить отцу, и что они останутся в прошлом. И клятву с тебя возьму, чтобы больше не волноваться по этому поводу. Но как быть с репутацией распутника? Про твои похождения в столице знает каждая девица на выданье. Думаешь, мне будет приятно стать твоей женой и слушать о приключениях мужа на стороне? Конечно, я буду знать, что у нас договор, но мне не хочется выглядеть вечным посмешищем. Вскоре все начнут гадать, что же со мной не так, раз ты ищешь развлечений в чужих постелях сразу после женитьбы. Может, поклянёшься ещё и в воздержании хотя бы на первое время?

Каспиан потёр подбородок, слегка прикрыл глаза. Он старательно прислушивался к себе, и никак не мог избавиться от нехорошего предчувствия. “Подстава! — орал внутренний голос. — Это воздушное создание искренне считает, что может навязать свои условия для будущей сделки!”

— Каспиан? — ангельским голоском пропела Эйвери.

Дёрнув подбородком, он отвернулся и прошёлся вдоль стены. Бросил грозный взгляд на поднявшего руку кучера, проследил за тем, как тот засеменил прочь, и вернулся к Эйвери.

— Я услышал тебя и обещаю, что в семейной жизни буду более осмотрителен, — сказал Каспиан. — Можем даже указать это в контракте. Подпишем его перед венчанием.

Вот так. Свободу он, конечно, подарит, но в рамках разумного. И контракт в этом очень поможет. Главное — формулировки. Он не оставит ей возможности законно бегать на сторону. Да пусть только случится их брачная ночь — и она сама уже никогда не захочет идти в объятия к другому! Но бумагу лучше подписать…

— Спасибо тебе за понимание, — сладким голосом ответила Эйвери. — И могу пообещать, что если сама вступлю с кем-то в романтическую связь, тоже буду осторожна. Чтобы не ставить тебя в неловкое положение. Так будет справедливо.

Каспиан растянул губы в улыбке.

“Прикидывается дурочкой или делает из меня дурака? — гадал он про себя. — С другой стороны, не всё ли равно? Сейчас важно убедить её вернуться в столицу, согласиться на брак и сгладить слухи о побеге. А дальше… Контракт? У отца есть нужный специалист, составляющий документы так, чтобы одной стороне доставались все привилегии, а вторая не понимала этого, пока не приходило нужное время. Да, это не слишком честно, но однажды Эйвери поймёт, насколько ей повезло с мужем. Я не стану её обижать ни словом, ни делом. И даже разрешу ей заниматься варкой настоек, но только после рождения наследника. А лучше двух. Надеюсь, к тому времени у Эйвери просто не останется времени на глупые мысли о романтике на стороне. И работе”.

— Согласен, — сказал он наконец, протянув ей свободную руку, чтобы дать почувствовать себя равной ему, мужчине. Такая поблажка должна была ей понравиться.

— У меня будет ещё одно важное условие, — удивила его невеста.

— Что? — не понял Каспиан. — Какое ещё условие?

— Я всерьёз обдумаю заключение сделки и вступление в брак с тобой на озвученных условиях, если… — Она посмотрела на его ладонь, покусала нижнюю губу и выпалила: — Если мы вместе доедем до Помпти!

Каспиан опустил руку и молча воззрился на эту невыносимую девушку. Заметив его жест, Эйвери подошла, заключила его ладонь в свои ледяные и быстро заговорила:

— В любом случае нам нужно сделать это. По твоей же логике. Помнишь свою легенду? Ты отправился со мной в путешествие, чтобы попросить благословения. А если мы не сделаем этого на самом деле, то мой папа вернётся в столицу и испортит всё. Он совсем не умеет лгать. Честное слово. И потом, разве не важно убедить его в наших чувствах? Мы можем приехать, провести с ним день и вернуться, чтобы сразу начать готовиться к свадьбе.

Она чуть сжала его руку и просительно заглянула в глаза, жалобно добавив:

— Пожа-алуйста.

Каспиан усмехнулся. Теперь он знал наверняка: милашка считает, что умело им манипулирует. Прелесть! С другой стороны, их легенда действительно строилась именно на поездке к графу. И, если тот, вернувшись, откажется лгать, то совместное путешествие жениха и невесты неизвестно куда будет очень сложно объяснить. Новый скандал никому не нужен. Но ехать в Помпти?.. Эйвери может добраться до отца и попытаться уговорить того отменить помолвку. Скорее всего, именно этого она и хочет. Пойдёт ли граф Айверсон на поводу у дочери? Вопрос. Если поразмышляет здраво, то поймёт, что партию лучше вряд ли можно найти. “Я молод, хорош собой, образован, богат и обходителен, — подумал Каспиан, вспоминая море своих достоинств, перекрывающих незначительные погрешности в характере и привычках. — Если он желает дочери счастья, то присмотрится ко мне, благословит и велит Эйвери быть умницей”.

— Итак? — поторопила его Эйвери.

— Хорошо, — ответил Каспиан. — Поступим, как ты предлагаешь.

“Ей наверняка нравится считать, что именно её тонкая работа привела к такому решению”, — подумал он вдогонку, усмехнулся и хотел уже отвернуться, но тут… Эйвери робко улыбнулась. Совсем не так, как раньше. Иначе. Искренне, по-настоящему. Или снова притворяясь?

— Честное слово? — тихо спросила она.

— Разумеется, — осторожно ответил Каспиан, совершенно запутавшийся в поведении невесты. — Пойдём, скажем Берту счастливую новость. Он дико обрадуется поездке в Помпти. Его мечта сбывается.

— Это твой кучер? Он мечтал там оказаться? — удивилась Эйви.

— Не то слово, — кивнул Каспиан.

Сказал и продолжил смотреть, не в силах уйти от огромных голубых глаз, светящихся доверием. На несколько долгих секунд Каспиан ощутил жгучее желание поверить Эйвери Айверсон во всём. Отмести сомнения, оставить игры в “сделку”, притянуть к себе и впиться в губы жарким поцелуем, сносящим напрочь любые мысли о похождениях на сторону.

Ужасно глупое чувство.

Странное. Непривычное.

Пугающее даже.

— Спасибо! — воскликнула тем временем Эйвери и… бросилась ему на шею. — Спасибо, спасибо! Ты не представляешь, как мне это важно. Папа будет очень рад нам. Осталось чуть больше суток пути, и мы будем на месте.

Каспиан не двигался. Не хотел. Вопреки голосу разума, буквально кричащему о том, что доверять Эйви нельзя, напоминающему, что Уоллеса используют, ему нравилось происходящее. Он вдруг подумал, что хотел бы видеть невесту такой всегда. По отношению к нему одному. Только с ним!

Но Эйвери отступила, посмотрела на него, широко улыбаясь.

“Притворяться так невозможно, — подумал Каспиан. — Или она шикарная актриса”.

— Пустяк, — сказал он вслух.

— Ну уж нет! — заверила Эйвери. — Я очень благодарна. Клянусь, не думала, что ты согласишься. А ведь папа уже очень близко. Так сильно хочу увидеться с ним! Ты сделал меня счастливой, Каспиан Уоллес! Даже аппетит снова проснулся. Кучер убрал корзину с провизией в салон кареты? Я бы сейчас целого фазана съела!..

— Я бы на это посмотрел, — усмехнулся он, старательно подавляя глупую растерянность из-за её нового поведения.

Она рассмеялась — звонко, заразительно — и быстро пошла к экипажу. Каспиан двинулся следом. По пути с ужасом тронул свои губы. Он улыбался, как идиот…

— Нужно проверить защиту от приворотов, — пробормотал Каспиан недовольно. — Наверняка снова опоила меня чем-то.