Отбор с осложнениями

Ника Ёрш

Леди Бригитта — одна из шестнадцати невест, приехавших на отбор. Укрытая черными одеждами и пологом тайн, она сразу рождает вокруг себя массу вопросов и привлекает внимание принца. Что за личико прячется от чужих глаз? Что за прелестный цветок таится под черным балахоном? И сможет ли этот бутон распуститься, испытав настоящую любовь? Узнаем! Но прежде, чем заглянуть под ее цветохрон, трижды подумайте, готовы ли вы увидеть правду?

Глава 3. Первое испытание

Вейрон стащил ненавистный цветохрон и еще более ненавистный бюстгальтер, оставшись в одних трусах. Надо признать, он почти смирился с черным балахоном. Если не надевать под него лишней одежды, то все очень даже терпимо — поддувает, не жмет, но с «кинжалом» вышел конфуз.

Эта менталисточка просто милашка. И ее методы явно рабочие. Будь на его месте настоящая Бригитта, они уже наверняка плели бы друг другу косы и взахлеб делились детскими тайнами. С командиром ястребов ярости этот номер не прокатил.

Вейрон походил туда-сюда по комнате, чувствуя себя ястребом, запертым в клетку. Выбраться бы на пробежку по королевскому саду, чтобы прогнать стресс и лишние мысли о симпатичной менталисточке. Но там наверняка охрана. Он подошел к окну, осторожно выглянул наружу, и едва не врезал по физиономии, появившейся над подоконником.

— Донован, чтоб тебя, — выдохнул он, в последний момент сдержав инстинктивное движение руки, и вместо удара схватил парнишку за шкирку, втягивая в комнату. — А если тебя заметят?

— Сейчас смена караула, — пояснил тот, быстро высыпая содержимое сумки на кровать. — У нас мало времени. Итак, досье на невест, досье на менталисток, а вот — пилюли, меняющие голос. Артефакт нельзя, засекут. Принимай по одной с утра. Желательно попозже. Действие обычно часов двенадцать, но с твоей тушей может закончиться раньше.

— А если по две?

— Могут возникнуть побочки.

— Какие?

— Ну там… боли в желудке, хрипота, отек гортани… смерть.

— Ясно, — буркнул Вейрон. — По одной с утра.

Донован же с любопытством крутил вихрастой головой, рассматривая будуар леди Дракхайн. При виде балдахина, расшитого цветочками, хмыкнул, а заметив валяющийся на полу бюстгальтер, набитый тряпьем, прикусил губу и хрюкнул, явно сдерживая смех.

— Ничего смешного, — буркнул Вейрон.

— Как сказать, — не смутился тот. — Это лифчик моей бабули. Там, в вещах, есть еще парочка, на смену. С кружевами… В цветочек…

Бабули! Грох побери этого Донована! А Вейрон всерьез собирался навестить представительницу прекрасного пола, обладающую столь выдающимися достоинствами! Вот так подстава… Грозно посмотрев на парня, Вейрон вспомнил про еще один, действительно важный прокол:

— Скажи-ка мне вот что, Донни, — произнес он обманчиво спокойно. — Как вышло, что принц не в курсе, кто я такой?

— В смысле? — ненатурально удивился Донован, отводя взгляд. — Ты считаешь, принц должен знать каждого мага? Да вас там как кур нерезаных…

Вейрон взял его за грудки и слегка встряхнул.

— Ладно-ладно, — торопливо произнес парень. — Понимаешь, вышла небольшая накладка. Первым делом в известность поставили короля. И он сразу же решил нанести визит в хранилище инквизиции, откуда украли артефакт. Там что-то мутное, Дорн, — добавил он проникновенно, по одному разгибая пальцы Вейрона, все еще держащие его рубашку. — Понимаешь, попасть в хранилище не так-то просто — защита на королевской крови. После король решил проверить новые боевые разработки, а потом отметить удачные испытания… Но ты не переживай! Король вернется и все расскажет принцу.

Вейрон разжал пальцы и рефлекторно вытер тыльную сторону ладони о штаны. Вилли поцеловал ему руку. Однажды он станет королем. Как бы не пустили ястреба в ощип…

— А можно сделать так, чтобы принц не узнал? — задумчиво спросил Вейрон.

— В смысле? — не понял Донован.

— Ну… Что я не Бригитта… — промямлил Вейрон. — Заговорщики могут заметить, что принц ведет себя неестественно с одной из невест.

— Так он же тебя выгонит после первого же тура! — воскликнул Донован.

— Может, и не выгонит, — неуверенно произнес Вейрон.

— Думаешь, Вилли не говорить? — Донован почесал затылок. — Ладно, я передам твои слова генералу. Он не хочет широкой огласки. Но тут уже, сам понимаешь, все зависит от короля. Если он решит поставить принца в известность, так тому и быть.

— Еще новости есть?

— Астрологи произвели расчет. Артефакт достигнет максимальной силы через двенадцать дней. Ты должен найти его до этого момента, Вейр.

Вейрон приподнял бровь в ответ на эту фамильярность, а Донован, будто решив его добить, потрепал его по плечу.

— Ты молодец, — проникновенно сказал он. — Я всегда думал, что ваш птичий отряд — это только лишь тупая сила, но теперь вижу, что ошибался. Ты отлично справляешься. Ауру сделал превосходно. Вот смотрю на тебя — и вижу мужчину, а стоит чуть отвести взгляд — и ощущение, что рядом женщина. Может, потому что пахнешь, как бабуля…

— Всё? — коротко спросил Вейрон.

— Там, — Донован кивком головы указал на папки на кровати, — есть и досье на твою менталистку. Опыта никакого, но закончила институт одной из лучших, так что будь осторожен.

Вейрон подтолкнул Донована к окну, подхватил подмышки и выставил наружу.

— Третий этаж, — пропищал тот тонким голоском, словно опробовав пилюли. — Аккуратнее.

Вейрон разжал руки, позволив магии выплеснуться из кончиков пальцев. Она охотно подхватила Донована и плавно опустила на землю. Выпутавшись из плаща, накрывшего его с головой, парнишка махнул рукой и скрылся в ночи. А Вейрон растянулся на кровати и выбрал из пачки досье самую тонкую папку.

— Эмма Эжени, — прочитал он и открыл документы.

***

— Пожалуйста, Бригитта, постарайся понравиться принцу, — наставляла идущая рядом Эмма, с тоской глядя на Вейрона. — Это невероятная честь, ты — одна из кандидаток в принцессы. Понимаешь? Если он выберет тебя, ты сможешь влиять на его решения, сделать так, чтобы… солдатам дали новую амуницию.

"Запомнила, — с усмешкой подумал Вейрон, — смышлёная девочка. Пытается использовать все методы воздействия на объект".

Он был готов к испытанию: пилюля подействовала, и его голос приобрел мягкие бархатные интонации, хоть и остался низким, а лифчик, набитый дотесна, уверенно торчал вперед. Стрелки на глазах получились симметричными, а сквозняк приятно поддувал под полы цветохрона. Не невеста, а мечта!

— Пообещай мне, что ты постараешься, — не отставала Эмма. — Просто пообещай, Бригитта.

— Я постараюсь, — Вейрон кивнул и с интересом посмотрел на менталистку.

В ее досье не нашлось ничего порочащего. Не привлекалась, не подозревалась. Честная порядочная девушка, которая хочет помочь родителям с долгами и мечтает о своем деле. Эмма не собиралась сдаваться, даже понимая, насколько нелепо думать о победе такой, как Бригитта. Она верила и шла вперед.

Похвально.

В своих парнях Вейрон, кроме прочего, как раз ценил стойкость духа, упрямство и нежелание уступать противнику. Поэтому обижать Эмму не хотелось, но и тешить напрасными иллюзиями тоже. Он бы предпочел познакомиться с ней в иных обстоятельствах, в которых их отношения могли бы перейти в более интимную плоскость, особенно если бы она начала требовать от него тесного контакта и сама бросилась в объятия, как вчера.

— Леди Бригитта, ваша очередь, — проговорил дворецкий, стоило им войти в небольшую овальную комнату, где своей очереди ожидали избранные для отбора девушки.

Там был накрыт стол, однако невесты прохаживались у стен, не проявляя аппетита. Стоило дворецкому обратить на Вейрона внимание, как все взгляды тут же устремились к нему. В который раз он мысленно “поблагодарил” генерала за это задание.

Эмма, почувствовав напряжение Вейрона, положила руку ему на плечо, погладила плотную ткань цветохрона.

— Все будет хорошо, — прошептала она с неестественной улыбкой. — Главное, не сдаваться.

Скорее всего Эмма уговаривала саму себя. Бедняжка была бледна, а под ее зелеными глазами пролегли голубые тени в тон платью.

Вейрон отвернулся и быстро пошел к приоткрытой для них двери.

— Удачи вам, леди Бригитта, — послышалось справа. В ответ на его удивленный взгляд, Амалия Стетхейм изящно помахала рукой. К ней присоединилась темноволосая менталистка.

Вейрон кивнул им и прошел в комнату для допроса — как он мысленно обозвал место первого испытания.

— Леди Бригитта Дракхайн! Единственная дочь графа Сокха Дракхайна! — пророкотал дворецкий. — И ее менталист, Эмма Эжени.

Вейрон быстро осмотрелся.

Квадратное помещение в бледно-синих тонах ему не понравилось. Полупустое без единого окна, с низким потолком, — оно не располагало к разговорчивости. Посреди комнаты поставили два стула, перед стульями — статую святого Пилона в полный рост. Благо молодого и в одежде — по легенде, к старости он отрекся от всего суетного настолько, что перестал носить даже нижнее белье…

В креслах напротив восседал сам принц и несколько седовласых старцев, принявших самый благостный вид. И, конечно, не обошлось без стражи: те стояли по углам комнаты и изо всех сил делали вид, что не смотрят на очередную претендентку в жены Вилли.

— Займите ваши места, — предложил бодрый старичок с аккуратно подстриженной бородкой и пышными бакенбардами, белыми, как тополиный пух. — Перед началом испытания леди Бригитта должна коснуться руки святого Пилона и поклясться в том, что будет говорить здесь и сейчас правду, только правду и ничего, кроме правды.

Вейрон нахмурился.

Он понимал: один неправильный ответ с его стороны может породить бурю.

Вдобавок ещё и Эмма ласково погладила его по плечу, шепнув:

— Смелее. Тебе нечего скрывать.

Знала бы она, насколько ошибается… Как бы там ни было, пришлось идти.

Вейрон сделал все, как велели, на миг опустив ладонь в прохладную мраморную кисть Пилона. В принципе, это испытание он должен пройти легко. После возвращения с секретных заданий всех ястребов подвергали мини-допросу. “Не доверяй и постоянно проверяй” — таков был девиз генерала Штолла уже много лет.

— Вы готовы, леди Дракхайн? — спросил старичок. — Вам что-нибудь нужно? Может, воды?

— Ничего не надо, — ответил Вейрон. — Я готова.

— Тогда приступим, — подал голос Вилли, с любопытством разглядывая «невесту».

— Итак, первый вопрос, — произнес старичок, уткнувшись в свиток. — Желаете ли вы для королевства блага и только блага?

Ну, это легко. Он присягал в верности королю и народу и ни разу не нарушил клятву.

— Да, — коротко ответил Вейрон.

Статуя зашевелилась, высоко приподняла руку, которой чуть ранее касался Вейрон, и выставила большой палец вверх.

Старики в креслах зашептались, а Вилли одобрительно кивнул, рассматривая леди Дракхайн с искренним интересом. Однако его взгляд больше фокусировался на груди, так что Вейрон даже подумал, не слишком ли щедрыми формами одарил он Бригитту? Грох бы побрал бабулю Донована вместе с ее лифчиками.

— Второй вопрос, — продолжил старичок. — Много ли детей вы мечтаете родить принцу?

Вейрон закашлялся. Вопрос был, что называется, не в бровь, а в глаз. Опустив голову, он задумался над тем, как выкрутиться, и тут на помощь пришла Эмма.

Она схватила Вейрона за руку прямо поверх цветохрона и возмутилась:

— Как можно задавать подобные вопросы? Порядочная девушка не может мечтать родить детей от того, кто не сделал ее своей женой! Леди Бригитта в шоке!

— Я в шоке, — Вейрон несколько раз кивнул. Это было самое верное определение его состояния.

Пилон, неуверенно дернув рукой, повернул палец горизонтально. Старички зашептались еще активнее, а Вилли криво усмехнулся и забарабанил пальцами по подлокотнику кресла.

— Правда, — подтвердил белобородый старец, придирчиво изучив палец Пилона. — Третий вопрос! Как вы сами считаете, вы будете принцу хорошей женой?

Вейрон молчал, как воды в рот набрав.

— Ну же, — подбодрила его Эмма. — Конечно, ты будешь замечательной женой.

— Я не уверена, — ответил Вейрон честно.

— Отчего же? — спросил Вилли, глядя на него с любопытством. — Вы, похоже, уникальная девушка. Остальные на этот вопрос без запинки отвечали «да». Полагаю, быть хорошей женой не так сложно.

— Возможно, если вы поясните, что вкладываете в понятие «хорошая жена», леди Дракхайн будет проще ответить, — вмешалась Эмма.

— Она должна быть хороша собой, — загнул первый палец принц, бросив пристальный взгляд на невесту, — мила и весела. Быть доброй, хорошо воспитанной, послушной…

— Я очень добрая, — подал голос Вейрон. В самом деле, он никогда не творил бессмысленного зла и даже к врагам проявлял милосердие. Когда они сдавались, разумеется.

— А что с послушанием? — поинтересовался принц. — В ваших традициях, как я понимаю, жена беспрекословно подчиняется мужу? Значит, вы будете покорны моей воле?

— М-м-м… — задумался Вейрон.

— Если бы вы стали королевой, согласились бы во всем подчиняться воле мужа? — не отставал Вилли.

— Это легко. Ну, ответь… — прошептала Эмма.

— Это — моя мечта, — неуверенно проговорил Вейрон.

Пилон повернул руку, палец предательски указал на пол.

— Ложь! — воскликнул старичок, прижав свиток к груди.

— Но немного воли я бы хотела оставить при себе.

Рука статуи опустилась ниже.

— Или много. Я люблю волю и подчинение во всем — это не мое, — признался Вейрон устало. Конечно, ему приходилось выполнять приказы генерала, но куда больше нравилось командовать самому.

Пилон, поскрежетав, развернул руку вверх.

Эмма тихо ахнула.

— Это вовсе не значит, что в дальнейшем я не передумаю, — Вейрон решил исправить впечатления о Бригитте. — Или что принц мне не симпатичен.

Статуя снова указала перстом прямо в мраморные плиты пола.

— Я хочу спросить! — Вилли подался вперед, уставившись на Вейрона с прищуром. Его ноздри раздувались, будто он никак не может надышаться. — Леди Бригитта, скажите, вы считаете меня привлекательным мужчиной? Вы мечтаете о связать свою судьбу с моей?

— Многие мечтают, — попробовал лавировать Вейрон, больше всего мечтая о том, чтобы оказаться в домике за городом, с удочкой в руках.

Пилон показал пальцем вверх, подтверждая его слова.

— А вы? Вы лично? Я привлекаю вас как мужчина женщину? — не унимался Вилли.

— Да, — выдавил из себя Вейрон.

По залу пронесся дружный вздох, и Вейрон закатил глаза. Очевидно, подлый Пилон не даст ему соврать. Эмма всхлипнула.

— Ладно, нет, — выдохнул он.

— Почему? — удивился принц. Он выпрямился в кресле, с прищуром глядя на леди Дракхайн.

Вейрон едва сдержался, чтобы не сдернуть с себя поганый цветохрон и не показать, почему.

— Скажи, что у тебя болит голова, — зашептала Эмма, — что мысли путаются. Не усугубляй, Бригитта…

Ее мягкие волны энергии окутывали Вейрона, и соблазн снять ментальные щиты и окунуться в ее тепло был так велик…

— Я не знаю почему, — раздраженно ответил он. — Мы уже выяснили, что я в шоке. Ну и в любви с мужчинами я не разбираюсь.

Статуя тут же подтвердила его слова.

— Слава Пилону, — пробормотала Эмма, сильнее сжав его руку.

Принц поджал губы, пристально глядя на невесту, и Вейрон невольно поежился: было в этом взгляде что-то очень нехорошее, какой-то нездоровый азартный блеск.

— Есть ли в вас скрытые таланты и любопытные сюрпризы, о которых вы хотели бы поведать принцу? — вспомнил о своих обязанностях старичок со свитком.

— Есть, пожалуй, — усмехнулся Вейрон, — но говорить здесь, при всех, я о них не хочу. Это только для избранных.

Пилон так высоко задрал руку с поднятым пальцем, что едва не задел потолок.

— Достаточно! — громко заявил принц, поглаживая подлокотники кресла. — Надеюсь, я войду в число избранных, которые осведомлены о ваших талантах, Бригитта.

— Погодите, последний вопрос, — суетливо добавил старичок и откашлялся. — Невинны ли вы, леди Бригитта Дракхайн?

В зале повисла тишина, и даже Вилли Третий замер в ожидании ответа.

Вейрон почувствовал, что краснеет, как девица. Только не от смущения, а от бешенства.

Пилон стал опускать руку.

— У меня никогда не было любовной связи с мужчиной. Ни с одним, — твердо проговорил Вейрон.

Он хотел добавить, что не было даже поцелуев, но потом вспомнил пьянку после взятия Сарской крепости, упившегося Йолта, признававшегося ему в любви и… промолчал.

Пилон снова уверенно задрал палец вверх, едва не пробив потолок, а Эмма рядом выдохнула и, кажется, едва не заплакала от облегчения.

— Всего доброго, — кивнул Вилли. — Это было… ммм… интересно.

Вейрон кивнул и, подняв Эмму за локоть, вывел ее из допросной.

— Следующая — леди Амалия Стетхейм, — объявил старичок с белыми бакенбардами, и красавица-блондинка впорхнула в открытые двери.

Вейрон отвел Эмму к столу, налил ей стакан воды, и менталистка выпила его взахлеб. Сам он внимательно осматривал зал. Две девушки рыдали, одна сидела, безучастно глядя в стену, и ее менталистка сжимала ей ладонь. Вейрон готов был поклясться, что именно последний вопрос выбил их из колеи.

— Все прошло не так плохо, — пробормотала Эмма. Щеки ее пылали от румянца. — Конечно, с волей ты погорячилась, да и с детьми… Но главные вопросы были первый и последний, а на них ты ответила твердо и уверенно. Думаю, уже после этого конкурса несколько девушек уйдут. Скорее всего, покинут дворец добровольно, не дожидаясь позорной огласки.

Вейрон положил ей руки на плечи и слегка помассировал, продолжая осмотр зала.

— Спасибо, — пробормотала Эмма. — Такой стресс… — она встрепенулась и обернулась к нему. — Это ведь я должна тебя успокаивать!

— Я спокойна, — ответил Вейрон.

Спустя некоторое время дверь в допросную распахнулась, и оттуда вылетела Амалия, вся в слезах, а следом за ней — менталистка. Вкусила радости любви до замужества?

— Вот бы Вилли ее выгнал, — с неожиданным злорадством прошептала Эмма. — Мне кажется, она — главная фаворитка этого отбора.

— Посмотрим, — уклончиво ответил Вейрон.

Ему самому больше нравились раскрепощенные опытные женщины, но перед глазами вдруг всплыла строчка из досье Эммы Эжени: в интимных связях предположительно не состояла. Он и без досье это видел. Невинная девочка, чьи мечты скоро разобьются о суровую реальность.

Он снова окинул зал взглядом. Все невесты и менталистки, кроме сбежавшей парочки, были здесь. Отличный момент, чтобы быстренько пройтись по комнатам и пощупать магический фон.

— Я, пожалуй, пойду к себе, — сказал он. — А ты, Эмма, не могла бы остаться здесь до конца испытания?

— Конечно, — ответила девушка. — Мы должны быть в курсе. Вдруг еще кто-нибудь выбежит в слезах.

Вейрон кивнул и пошел прочь, ускоряя шаг. Даже невинность леди Дракхайн — не гарантия того, что принц не вытурит его после первого тура. Значит, надо действовать быстро.

***

Всех невест поселили на третьем этаже дворца. Стража стояла у лестниц и около террас, держась тихо и незаметно. Леди Бригитту Дракхайн никто не останавливал, так что Вейрон, быстро поднявшись по лестнице, свернул в широкий коридор, устланный коврами, из которого в обе стороны расходились двери в покои невест.

Тихо постучав костяшками пальцев в крайнюю, он толкнул дверь и, войдя, прикрыл ее за собой, тихо уточнив:

— Здесь есть кто-нибудь?

Ответом ему была тишина, потому он смело двинулся вглубь помещения Обстановка в этих покоях не слишком отличалась от тех комнат, что предоставили им: гостиная, ванная и две спальни. Вейрон быстро прошелся по ним, открывая дверки шкафчиков и заглядывая везде, куда можно. Одежный шкаф, к его удивлению, оказался пустым, зато ворох платьев разноцветной горой высился на кровати, на полу свернулся клубок тонких чулок, а на спинке стула висел кружевной бюстгальтер, который размером мог бы посоперничать с лифчиком бабули Донована.

— Брюнетка со смуглой кожей, — сразу понял Вейрон, приподняв бюстгальтер кончиками пальцев.

Магии он не чувствовал, но от сладких запахов, сгустившихся в спальне, расчихался даже под цветохроном. Заглянув в комнату менталистки и не найдя там ничего интересного, он вышел в коридор и толкнул следующую дверь.

Тут ему понравилось больше: в спальне нашлась стопка фотокарточек, на которых рыжая невеста улыбалась во все тридцать два зуба и кружилась так, что юбки задирались, оголяя симпатичные коленки. Пролистав все карточки, Вейрон даже подумал о том, чтобы свистнуть одну — где рыженькая томно лежала на кровати, и бретелька сползла с гладкого плеча, но вдруг позади хлопнула дверь, и он, быстро вернув фотокарточки на место, обернулся.

— А вы еще кто? — протянула немолодая женщина, пристально его разглядывая.

— Леди Бригитта Дракхайн, — выпалил Вейрон, поправляя цветохрон. — Я заблудилась.

Женщина недоверчиво окинула его взглядом с головы до ног. Хмыкнула. Сама она была одета в коричневое платье, юбки которого подоткнула за пояс, а ее русые с редкой проседью волосы закручивались косой вокруг головы.

— Наслышана, — сказала тетка. — О вас весь дворец судачит. И сдался вам этот отбор? Ходят девки, одна перед другой выставляются. Тьфу!

— Этот отбор мне вообще не сдался, — честно ответил Вейрон. — Меня заставили.

Тетка удивленно изогнула бровь, а потом с пониманием покивала.

— Вот оно как… Бедняжка. Пойдемте, провожу.

Вейрон послушно поплелся за женщиной, которая по дороге смахнула с полки пыль движением ладони. Бытовой маг? Вот же не повезло на нее наткнуться! Осмотрел всего две комнаты, и кроме фривольных карточек не нашел ничего толкового.

— Меня зовут Тереза. Если надо что — обращайтесь, — сказала тетка, не оборачиваясь

— Мне всего хватает, — ответил Вейрон и поймал на себе очередной удивленный взгляд.

— Надо же, — хмыкнула Тереза. — Непривередливая, значит?

Она толкнула двери, вошла первой, осмотрелась. Потом направилась прямиком в спальню Вейрона и застыла перед кроватью, которую он с утра по привычке застелил. Золотистое покрывало было расправлено гладенько, без единой складки, а белая подушка лежала параллельно краям кровати, как Вейрона приучили еще в казарме.

Брови уборщицы доползли до середины лба.

— Аккуратно, — протянула Тереза и прошла в ванную комнату. Пошумев там немного, она вернулась и объявила: — Вы теперь моя любимица!

— Спасибо, — ответил Вейрон, теряясь в догадках, чем, собственно, смог поразить женщину?

— Никаких волос в раковине, никакой косметики по всем поверхностям. Вы точно женщина?

Вейрон вздрогнул, а Тереза рассмеялась.

— Одна девица, представляете, исцеловала все зеркало. А оттирать мне. А другая заляпала пеной все полы и стены. Как будто слона в ванне купали, а не невесту. А еще одна, только это между нами, — Тереза понизила голос и продолжила: — привезла с собой целый сундук белья. И все неприличное!

— Ужас, — сказал Вейрон, оценив открывшиеся перед ним возможности.

Уборщица — это же кладезь информации! Это дорожка к самым интимным секретам невест! Ключ от всех дверей!

— Повсюду вещи, платья, туфли, и эти жалобы… То кровать жесткая, то слишком мягкая, то балдахин не той расцветки… — запнувшись, она вопросительно посмотрела на Вейрона.

— Отличный балдахин, — выпалил он и добавил грустным голосом: — Но все невесты такие красивые.

— Да бросьте, — отмахнулась Тереза и подбоченилась. — У той невесты, что в крайней комнате, в лифчиках сплошная вата!

А у него — носки. Надо как-то намекнуть, что ему бы пригодилась любая информация. Но для начала окончательно расположить к себе.

— Обращайтесь ко мне на ты, — попросил Вейрон и даже несколько раз часто моргнул, пытаясь выглядеть наивней, — со своими слугами в графстве Дракхайн я предпочитаю общаться на равных. Я понимаю, что от вашей работы зависит многое, и вижу, что вы старше, опытнее и мудрее меня.

Тереза удивленно моргнула и тут же пожала плечами, принимая предложение:

— Почему бы и нет?

— А кто-нибудь из невест вам показался странным? — спросил он, не мешкая.

— Так ты, — сходу ответила Тереза. — Самая странная и есть. Папка, значит, тебя сюда отправил?

Вейрон кивнул. Генерал Штолл и вправду стал ему почти отцом.

— Сказал, если выпрут, он с меня три шкуры сдерет, — не покривил он душой. Подумав, всхлипнул.

— Ну-ну, — Тереза огляделась и опустилась на стул, который под ней жалостно скрипнул. — Я принца с младенчества знаю. Над ним тут все трясутся. Единственный сынок, наследник престола. Все ему, стоит лишь захотеть. Девок у него было… Не меряно! И черненькие, и беленькие, и толстенькие, и худые.

Вейрон вздохнул. Без этой информации он бы вполне обошелся.

— Но ты не переживай, — добавила Тереза. — Вот отец его, наше светлейшество, по молодости тоже гулял. А сейчас что?

— Что?

— Нагулялся. Он и женился-то второй раз только для порядка. Чтоб пересудов, значит, не было. Теперь ему больше парады интересны, да всякие новые военные машины. Вот и принц перебесится. А ты, значит, ему сразу ни-ни.

Вейрон нахмурился.

— Не давай, — пояснила Тереза, заметив непонимание в его глазах. — И балахон свой не снимай. Хорошо это ты придумала! Вот на Новый год, помню, складывали принцу под елкой гору подарков. Все ж угодить хотели через него и папеньке. А он, Вилли наш, как только обертку сорвет с подарка да посмотрит, что в коробке, так сразу к следующему. Понимаешь?

Вейрон вспомнил азарт в глазах принца и поежился.

— Так что я бы поставила на тебя, — сказала Тереза. — Немного. Может, пятак. Но пока Вилли не увидит, что у тебя под этим балахоном, он не успокоится.