Оборотень по наследству

Наталья Солнцева, 2020

1889 год. Англия, графство Девоншир. От клыков дьявольской собаки на болотах погибают люди. 2020 год. Тамбовские леса, призрак гиблых болот, жуткий вой, разорванные тела жертв. Спасаясь от пандемии, сценарист Илья Самбуров уезжает из столицы в глухую провинцию в поисках сюжета для нового сериала. Его пригласил в гости давний друг Антон Завьялов, который работает врачом в маленьком поселке. На его окраине есть мрачное имение «Старые вязы» – для съемок будущего фильма лучшего места не сыскать. К тому же первого хозяина усадьбы нашли мертвым в аллее, возле тела – следы огромной собаки. Илья заинтересовался легендой о звере, который в ненастье приходит с болот и убивает людей. Местные жители считают его злым духом. Кто первым выследит зверя – охотники за оборотнем или сценарист Самбуров? И какую кошмарную тайну хранят «Старые вязы»?

Глава 8

Группа искателей приключений решила устроить привал в заброшенной деревне Борисовка. Вечером ребята добрались до пункта назначения, облюбовали более-менее уцелевший дом и расположились там на ночлег.

В последнее время тамбовщина стала местом паломничества сталкеров и кладоискателей, хотя ни древних курганов, ни старых гробниц тут сроду не бывало. Некоторых влекли сюда слухи о спрятанных в вымерших деревнях сокровищах, другие надеялись пощекотать себе нервы встречей с призраками разбойников, которые нещадно грабили на здешних трактах купеческие обозы и богатых путешественников, а добычу хранили в специально оборудованных тайниках. Чаще всего для этого использовали подполы или колодцы.

— По-моему, тут все давно типа почистили до нас, — ворчал молодой человек, сидя у затухающего костра. — Зря только металлоискатели таскаем! Кроме типа ржавых граблей и прочей рухляди ничего не попадается.

Напротив него сидел суровый мужчина постарше, обросший волосами и бородой, отчего сам походил на разбойника.

— Не нравится, не ходи, — отрезал он. — Тебя никто не звал. Сам напросился.

— Я думал, типа будет интересно… Черта с два! Посуди, Назар, откуда у обычных крестьян сокровища? Жили они бедно, типа едва концы с концами сводили, потому и бросили типа свое жилье. Короче, блин, что мы видим? Типа избы-развалюхи, гнилые овины и вросшие в землю баньки? Ради этого стоило типа гнус кормить и ноги бить? Я, между прочим, пятку натер.

Бородач молча подбросил в костер охапку хвороста. Сырое дерево задымило.

— Все спать улеглись, а нас дежурить заставили, — не унимался ворчун. — Какого черта мы должны тут торчать? Лично я в болотного зверя не верю! А ты?

— Кто же тогда воет по ночам?

— Ну… типа волки. Или птицы так жутко кричат. Выпь, например.

— Умный ты, гляжу, не по годам, — ухмыльнулся Назар. — Чего ты за нами увязался? Сидел бы в офисе, бумажки с места на место перекладывал. А тебя на подвиги потянуло. Отдувайся теперь!

Подул ветер, и костер разгорелся ярче. За спиной молодого парня раздался шорох и треск, словно кто-то большой и тяжелый ломился сквозь кусты.

— Эй, что это? — испугался он. — Ты слышал?

Напарник привстал, всматриваясь в темноту, рассеянную светом костра. Ветки шиповника, усыпанные бурыми ягодами, подозрительно качались, но ничего не было видно.

— Наверное, лиса крадется. Еду учуяла. Мы банки пустые от тушенки не убрали, вот она и пришла на запах. Даже огня не испугалась. Голод не тетка!

— Лиса? — недоверчиво переспросил ворчун.

— Не зверь же болотный? — пошутил Назар. — Я слышал, что атаман шайки разбойников, который лютовал в здешних местах, за грехи был превращен в чудовище. Он жестоко расправлялся с теми, кого грабил, и в наказание обречен на вечные скитания по трясинам и топям.

— А мне говорили, чудовище до сих пор типа это… золото свое охраняет. Короче, кто к его кладу подберется, тому типа не жить. Разорвет в клочья и разбросает окровавленные куски по лесу… Думаешь, это выдумки?

В кустах опять что-то зашумело, и парень в ужасе вытаращил глаза.

— Ты смотри, в штаны не наделай со страху-то! — засмеялся напарник. — Видал я таких героев! Ни во что не верят, а потом первые паникуют.

— Я не боюсь, — дрожащим голосом возразил ворчун. — Мы типа должны проверить, кто там бродит. Может, бандиты?

— Ага, разбойники по твою душу явились. С того света!

— Не с того, а… типа настоящие. Мало ли по пустым деревням типа лихих людишек прячется?

— Что у нас брать-то? Рации, металлоискатели и навигатор?

— Это тоже денег стоит.

Странный треск и возня повторились, и Назар на всякий случай вооружился горящей палкой.

— Надо остальных будить, — заволновался парень. — Я пойду?

— Да погоди ты! Не пори горячку! Поднимем переполох почем зря, нас же на смех поднимут.

Ветер стих так же внезапно, как и начался. Шум в кустах прекратился. Только потрескивал в костре хворост и гудело в воздухе комарье.

— Этим тварям ни фига дым не мешает, — отмахивался от насекомых Назар. — А я, как назло, крем забыл.

— Ты нарочно бороду отпустил? — осведомился молодой. — Чтобы кровососы до лица не добрались?

— Не-а. В походе антисанитарные условия, а у меня раздражение после бритья. Поэтому…

Не успел он договорить, как тишину прорезал душераздирающий крик. Кто-то орал совсем недалеко, будто бы в соседней избе. От ужасных звуков кровь стыла в жилах и шевелились волосы на голове.

Ворчун прирос к месту и онемел. Казалось, его сердце вот-вот выскочит из груди.

— Это не птица, — всполошился Назар. — Это… человек.

От истошных воплей из дома, где ночевали остальные путешественники, выбегали люди. Старший группы с перекошенным лицом подскочил к дежурным:

— Живы?! Слава богу…

— Что за хрень? — разразился бранью Назар. — Кто орет благим матом?

В тот же миг крики смолкли, словно их и не было. Из-за туч вышла полная луна, заливая мертвую деревню тревожным светом.

— Надо всех пересчитать, — скомандовал старший, оглядываясь по сторонам. — Сколько нас? Семеро? Эй, вы! Все сюда!..

* * *

В группе не досчитались одного человека. Двое дежурных сидели возле костра, четверо высыпали на улицу. Один непонятным образом исчез. Звали пропавшего парня Михаил.

— Может, он того… по нужде вышел? — предположил Назар.

— Пора бы ему вернуться, — покачал головой старший. — Неужто он криков не слыхал?

— Это же не он орал, а? — робко предположил ворчун. — Или он?.. Может, типа испугался чего? Или в яму провалился, блин? За кустами яма огромезная… типа от погреба осталась. Травой заросла. В темноте туда угодить типа легче легкого.

— Че, у Мишани фонарика нет?

— Зачем фонарик? Во дворе типа костер горит, луна вон какая…

— Луна пряталась за тучами, — покачал головой Назар. — А возле костра нужду справлять неловко.

— Никто не видел, как Мишаня во двор выходил? — допытывался старший.

— Дак… спали все…

Лица у кладоискателей были вытянутые, растерянные. Они боязливо переглядывались и смущенно отводили глаза. Искать ночью в зарослях пропавшего товарища не хотелось, но и отказаться нельзя. Трусом себя выставить не охота. Стыдно.

— Мишаня-а-а-ааа! Эй! — крикнул старший. — Мишаня-а-ааа!.. Эге-гей! Мишаня!!!

В ответ не прозвучало ни звука. Было слышно, как напряженно дышат ребята и трещит огонь. Назар подбросил еще пару толстых веток, чтобы костер не потух.

— Мишаня-а-а-ааа! — повернувшись в сторону кустов, продолжал звать старший. — Эй!.. Ты где?

— Да не откликнется он, — сердито сказал бородач. — Если упал в яму и ушибся, то наверняка сознание потерял. Искать надо. До утра ждать не получится.

Никто из присутствующих не рискнул озвучить мысль, которая крутилась у каждого в уме: парень стал жертвой волков… или, что куда ужаснее, его загрызло чудовище, воющее на болотах.

— Отсюда до трясины не близко, — словно читая мысли своих подопечных, заявил старший.

— Зверь быстро передвигается, — возразил Назар. — Ему расстояние не помеха. Люди так не бегают.

Никто не отважился уточнить, о каком звере идет речь.

— Назар, у тебя был обрез, — сказал старший. — Где он?

— В доме, в рюкзаке…

— Тащи сюда!

Бородач молча сходил за обрезом, принес и протянул старшему.

— Он не заряжен. Но патроны есть, вот…

Старший ловко зарядил охотничью винтовку с обрезанным стволом, приказал двум мужикам оставаться стеречь вещи и махнул рукой со словами:

— Остальные за мной!

Оружие придало кладоискателям храбрости, и они решительно двинулись вперед, освещая путь фонариками.

— Разделимся по два человека, — предложил было Назар, но старший отказался.

— Обрез у нас один, а я за вас отвечаю. Надо держаться вместе. Если что… я стреляю.

— Думаешь, Мишаню волки загрызли?

— Отставить разговорчики! — рассердился старший, который в прошлом был военным. — Без паники! Пока ничего непонятно.

— Ага, типа непонятно, блин, — облизнул пересохшие губы ворчун. — Если он орал и замолк, значит… типа кранты ему.

— Твою мать! — не выдержал Назар, дергая его за рукав. — Заткнись, а?! Набрали ссыкунов!..

Продираться сквозь колючий шиповник и заросли бузины было тяжело. Заброшенная деревня оказалась злой мачехой для непрошеных гостей. Она их сюда не звала, не ждала и не собиралась им помогать. Наоборот.

— Черт! — ворчун отступился и подвернул ногу. — А-аа! Блин… Жесть просто!

Назар молча шагал, стараясь не отставать от старшего. Ворчун хромал, но не жаловался на боль. Приятель Мишани тяжело дышал ему в затылок, и это было хорошо. Ворчун тихо радовался, что его тыл надежно прикрыт.

До соседней избы добрались без потерь. Входная дверь поскрипывала, болтаясь на ржавых петлях. Черные пустые окна были крест накрест заколочены прогнившими досками. Деревянный порог развалился.

В гнетущей тишине раздался заунывный крик ночной птицы. Кладоискателей вдруг пробрала жуть.

— Я внутрь не пойду… — дрожащим голосом проговорил ворчун. — Хоть режьте. Там… там… покойник! Чувствуете запах?.. Это… кровь…

— Дать бы тебе по зубам как следует, — процедил Назар.

— Мишаня жив! — возмутился приятель пропавшего. — Че вы его хороните раньше времени! Он по нужде пошел и заблудился.

— Тихо! — положил конец препирательствам старший. — Стойте здесь. Я сам взгляну, что это за избушка на курьих ножках…

Он сделал шаг вперед, держа в одной руке обрез, а в другой — фонарь. Запах и в самом деле был неприятный, тошнотворный. Луч света упал на обломки крыльца: сквозь провалившиеся ступеньки проросла бузина. Старший осторожно ступил на порог и скрылся в избе. Старая пятистенка дышала на ладан. Часть крыши обвалилась, в бывшей горнице росли молодые березки.

Оглушительный грохот заставил мужчину вскинуть обрез и выстрелить. Вылетевшая пуля впилась в сруб и застряла в нем.

— Эй, что там? — крикнул со двора Назар. — Помощь нужна?

— Всем стоять на месте! — отозвался старший, в панике водя фонарем и осматриваясь.

Он не сразу сообразил, что споткнулся о ржавое жестяное ведро, которое и произвело испугавший его звук.

— Ф-ффу-уу… — с облегчением выдохнул он, продолжая освещать фонарем черные стены, печь, березовую поросль и замусоренный пол.

Ничего. Мужчина медленно, держа оружие наготове, заглянул за перегородку. В нос ударила ужасная вонь. Луч фонаря упал на кусок окровавленного мяса. Старший не поверил своим глазам и наклонился. Это была… оторванная человеческая рука!.. Вторая валялась неподалеку… У него зубы свело от страха и отвращения. Горло перехватила судорога. Даже выругаться не смог.

Отделенная от туловища окровавленная голова лежала чуть дальше, в углу, рядом с рассохшимся деревянным корытом. Вид обезглавленного тела напомнил мужчине чеченскую войну. Только тут кто-то орудовал не армейским ножом, не топориком, не саперной лопаткой, а… зубами, что ли?

Торс погибшего человека был покрыт рваными ранами, живот вскрыт, кишки разбросаны…

Если бы не прошлая закалка, бывшего вояку стошнило бы. Он глубоко вдохнул и оперся о перегородку. Судя по цвету и консистенции кровь была свежая. А ужасный запах издавали внутренности и жидкие экскременты.

«Перед такой жуткой смертью не мудрено обосраться!» — подумал старший, не в силах отвести взор от кошмарного зрелища.

Судя по всему, убийца, кем бы тот ни был, — зверем или человеком, — успел скрыться. Искать на месте жестокой расправы его следы сейчас бесполезно. Надо дождаться утра.

— Эх, Мишаня, Мишаня… — процедил мужчина. — Предупреждал же, по нужде одному не ходить. Страховать друг друга. Не послушали, пацаны…

— Ты в порядке? — спросил Назар из-за перегородки. — Чего стрелял-то? Мы уж решили… — Он осекся на полуслове, уставившись на истерзанные останки. — Мать честная… Это что ж творится?.. Ни фига се!..

Бородач в ужасе остолбенел и, лишившись дара речи, вращал выпученными глазами.

— Давай назад! — скомандовал старший. — Возвращаемся к месту ночевки. Быстро!

Они выскочили из избы. Назар сделал знак ребятам, которые ждали во дворе, следовать за ними, и вся четверка ломанулась обратно…