Метла и посох

Наталья Никанорова

Вы хотели бы поступить в Институт сказок, где преподают Баба-Яга, Кощей, Водяной?Софии Залман и её друзьям повезло. Правда, вряд ли они предполагали, что их учёба выльется в неожиданный квест по спасению Вселенной.

Глава 5. PALANTIR

В тёмном монашеском балахоне, еле различимом в клубах серого дыма, Гителиус быстро перемещался по лаборатории. Множество бурлящих реторт требовали тщательного присмотра. Но особенное внимание маг обращал на прибор, стоящий в углу, частенько бросая взгляд на монитор. Там быстро сменяли друг друга строки кода.

Внезапно красноватый свет разлился под потолком. Тут же, по всем законам физики, начался процесс его затушёвывания клубами чёрного дыма.

— Всё ли готово, Гителиус? Я устал ждать, когда границы сказок ослабнут. Совсем ты стал ленивым.

Алхимик спокойно вышел на середину комнаты. Как и всегда во время сеансов связи с господином, когда в лабораторию тот войти не мог.

— Армия гомункулусов почти готова, ей осталось зреть ещё пару лун. Можно было бы ускорить этот процесс, но… — он бросил опасливый взгляд на прибор.

Свет мигнул.

— Что у тебя там?

Вместо ответа маг подошёл к прибору и с осторожностью откинул чёрную крышку. Удерживаемый титановыми держателями, в глубине чаши из тёмного металла матово поблёскивал спиннер.

Голос расхохотался:

— Всего лишь детская игрушка. Ты постарел, чернокнижник.

Алхимик наклонил голову:

— Вы правы, сир. Но стоит мне освободить её от держателей, раскрутить, как все присутствующие в этом замке и в этой округе, забудут о своём предназначении. Они будут думать только о работе. И будут выполнять её как можно лучше, какой бы бессмысленной она ни была. Главной их заботой станет труд и поддержание постоянного вращения этой игрушки.

— Хм, — озадачился голос, — влияние этой… штуки распространяется и на меня?

— Да, сир. Таково древнее проклятие для обладателей подобных вещей, поэтому не торопите меня и дайте ещё две луны.

— Ты их получишь, но найди способ отменить его, — потребовал голос. — Ты станешь королём, таким же, как я.

— Я буду стараться, сир, — склонился Гителиус, мысленно восхваляя мастеров, придумавших большой капюшон.

Красноватый свет погас.

Алхимик выпрямился.

— Так себе сделка, — пробурчал он, — конечный результат меня не устраивает, у меня больше власти сейчас, когда я являюсь королём короля.

На ректорский совет друзья шли, обсуждая случившееся сегодня. На стенах университета всё ещё отражалась расширяющаяся Вселенная.

— Странно это, — начал Павел. — Профессор на лекции показал иллюзию Большого взрыва. Нет, математические выкладки у меня сомнений не вызывают. Странно другое… Только я ощутил во время этой демонстрации эффект присутствия, дежавю? — смутившись, он взъерошил волосы и замолчал.

— Мне тоже показалось, — согласилась Рина, — но про образование Вселенной в сети куча видео. Так что сходные моменты вполне объяснимы.

Павел с уважением посмотрел на неё. Такое простое объяснение ему в голову не приходило.

— Странностей здесь хватает, — согласно кивнул Виталий, — взять хотя бы блокноты.

— А что с ними не так? — уточнил Павел.

— Всё не так, — поморщился друг. — Да вы на них посмотрите.

Девушки извлекли из сумок свои блокноты.

— Теперь видите?

— Ничего особенного, — начала Рина… — Ой, а скрепки где, и склейки не видно?

Быстро посмотрела на блокноты остальных.

— И у вас тоже. Интересно.

— Такое впечатление, что это… — начала Софочка и замолчала, подбирая слово, — побег дерева?

— Не то чтобы побег, но страницы, если посмотреть на просвет, похожи на древесные листья, — кивнул Виталий. — Если бы не отсутствие склейки и скрепок, можно было бы подумать, что это такой дизайн.

— В таком случае, — Рина резко остановилась, а подруга чуть не врезалась в неё, хорошо, реакция была отработана. На недовольство Софочки никто не обратил внимания.

— Поправьте меня, если ошибусь. Как мы выяснили, писать в блокноте можно только этой ручкой, похоже, это ветка этого дерева. И скорее всего, она действует, как антенна, улавливающая мысли.

Стены из чёрного камня закончились, студенты стояли в коридоре, отделанным чароитом.

— Значит, что получается, — тряхнул головой Виталий. — Нарисовать в блокноте реалистичный атомный взрыв может только человек, хорошо понимающий физику процесса, обманувший своё подсознание? Дескать, он всем этим действием несёт добро. Кто в курсе, насколько это реально?

— Нереально, — покачала головой Софочка, — подсознание после подросткового возраста стабильно, самостоятельно человек обмануть его не может.

— Самостоятельно, — задумчиво произнёс Павел. Достал свой блокнот, повертел в руках мини-ручку, хмыкнул и написал:

«Вы нас слышали? Мы правы?»

Буквы впитались в страницы блокнота и, я слышала это отчётливо, со страниц послышался шум леса.

Остальные увидели, как лицо Павла осветилось ярким светом, идущим из блокнота и он застыл глядя в никуда. Так прошло несколько секунд, затем юноша потряс головой, словно прогоняя видение. На короткое время он увидел всю компанию со стороны. Друзья шли по широкому лугу вместе с каким-то человеком, до ужаса знакомым. Но, как Паша не силился, не смог его опознать. Это продолжалось менее минуты. Сияние погасло…

— Паша, Пашенька, что с тобой, — тормошила его Рина.

— Всё в п-порядке, — отозвался Павел.

— Уверен? — уточнил Виталий. — Может вернись в комнату, отдохни?

— Да, всё нормально со мной, честно.

Дверь, у которой стояли студенты, внезапно распахнулась, на пороге стоял Гордей Гордеевич.

— Вы заставляете себя ждать, — заметил профессор, ехидно глядя на них.

Друзья поняли, что бурное обсуждение велось под дверью проректора Ищеева и предпочли войти, чтобы избежать неудобных вопросов.

За длинным овальным столом сидели педагоги. Во главе стола, поблёскивая лысым черепом, занял место проректор. Рядом с ним чуть поодаль устроилась Ядвига Густавовна. Ей как будто ничуть не мешало, что по соседству задумчиво попыхивал трубкой Герман Эдуардович. Никодим Велимирович что-то вполголоса обсуждал с Ульяной Фёдоровной, а Гордей Гордеевич насмешливо смотрел то на студентов, то на Ищеева.

— Садитесь, — радушно пригласил хозяин кабинета. Подождав, пока прибывшие займут свои места, заговорил:

— Так уж случилось, что сегодня разговор начинать мне. Собственно, из-за меня всё и началось. Точнее не совсем, но…

— Ближе к делу, Кощеюшка, — попросила Ядвига Густавовна.

— Хорошо. Как вы уже догадались, а Павел наверняка смог увидеть, мы из другого мира. До Большого Взрыва существовала другая Вселенная — фантазии, сказок, всего, что может быть создано полётом мысли художника, поэта, творца. И всё было бы прекрасно, если бы не мой неугомонный братец. Да, у меня есть старший брат. Его зовут почти так же, как меня. Различие только в одной букве, его имя Кащей. Мне всегда приходилось отвечать за его проступки, исправлять его пакости, он, кстати, считал, что это ужасно весело.

Кощей нервно прошёлся по кабинету и сел на своё место.

— До нашего появления на Руси сказка тесно граничила с реальным миром. Это не особенно нам понравилось. Брат старше меня, его магические способности гораздо сильнее. Поэтому он предложил единственно правильный, как я считал в тот момент, вариант отделения их друг от друга. В тот момент мы и не подозревали, что на Руси есть свои хранители, — он покосился на профессора Сирина и завкафедрой.

Конец ознакомительного фрагмента.