Жребий. Книга первая. В осколках темноты

Наталья Масальская, 2022

Следователь столичной полиции Борис Бисаев уже полтора года ищет свою дочь. Аня пропала при невыясненных обстоятельствах. Единственная улика, которая у него есть, – игральный кубик, сделанный из человеческой кости. От автора: Полицейское расследование больше похожее на игру в «кошки-мышки». Вот только кто кошка, а кто мышка? Полицейский, потерявший дочь, против преступника одержимого игрой.

Глава 4.

— Вам же никто не верит. Все думают, что вы пытаетесь оправдаться, — Андрей тяжело дышал, вцепившись взглядом в Бисаева, который никак не реагировал на его слова, продолжая заполнять бумаги. — Я вам верю.

Борис наконец поднял глаза. Его ручка застыла над наполовину исписанным листом. Андрей понимал, у него секунд двадцать, чтобы убедить его.

— Я верю, что ваша дочь не просто убежала из дома. Я верю, — с нажимом повторил он, — что где-то есть человек, повинный в ее исчезновении, так же, как и то, что я могу вам помочь его найти. Я изучал криминальную психологию. Мне нужно только взглянуть на дело. И немного времени, — добавил он.

— А мне нужна тишина, — устало произнес Борис, и снова ручка заскрипела по листу.

— Вы даже не дали мне шанса. Чем моя теория хуже вашей? Пара точек на карте и несколько кубиков в мешочке — вот весь ваш результат. Разве нет?

— Ты, Юдин, не забывайся, — угрожающе понизив голос, ответил Борис. Он отложил ручку и развернулся в полкорпуса к Андрею. — Это не теория, как ты выразился, а метод. Метод проверенный, в отличие от твоих домыслов.

— Да поймите же вы, за границей этот метод уже давно используется для ловли особо опасных преступников. Тех, чьи действия не подпадают под классификацию обычных преступлений. Судя по кубикам, это серийник. Если серийник, значит, у него есть свой почерк. Своеобразный ритуал.

— Я знаю, что такое почерк, — огрызнулся Борис.

Он откинулся на спинку стула и с мрачным видом прикурил. Отшвырнув зажигалку на стол, выдохнул струю дыма, что заволокла все пространство между ними, но Юдин видел, что Бисаев внимательно на него смотрит.

— Даже из скудных улик мы можем вытянуть информацию о характере преступника. И сложить из этих фрагментов психологический портрет. Увидеть становление убийцы.

— Я перелопатил все нераскрытые похищения подростков за последние пять лет, — небрежно стряхивая пепел, ответил Борис. — Ничего. Глухо. Тупик, — он встал со стула, с силой вмял окурок в пепельницу и отошел к окну. Заложив руки за спину, равнодушно смотрел на серый пейзаж за окном. — Знаешь, Юдин, иногда я ловлю себя на мысли, что хочу просто определенности, понимаешь?

Он обернулся. Андрей невольно поежился, увидев печать какой-то страшной предопределенности на его потемневшем лице.

— Борис Сергеевич, вы ничего не теряете, если позволите мне помочь вам, — тихо сказал Андрей. — А вдруг.

— Вдруг, — усмехнулся Борис, словно опомнился, вспоминая свой сволочной характер. — Вдруг, Юдин, даже кошки не родятся. Ладно, хорош трепаться. Нужно еще свидетеля по делу об ограблении ювелирного опросить.

Одним быстрым движением он захватил со стола сигареты и зажигалку и быстро направился к двери.

— Ты идешь? — обернулся он к продолжающему сидеть Андрею.

Тот подскочил с места и бросился следом.

На улице было пасмурно и мерзко. Утренний дождь принес с собой похолодание, воздух наполнился холодной дождевой пылью. Юдин поежился под своим тоненьким пиджачком, который, недодумав, надел с утра, надеясь, что к обеду распогодится. Борис подошел к машине, но вместо того, чтобы разблокировать замок, снова достал сигарету и прикурил. Щуря от дыма правый глаз, он с молчаливым высокомерием наблюдал за озябшим Андреем.

— Знаешь, в чем твоя проблема, студент? — начал он, ткнув в сторону Юдина рукой с сигаретой. — У тебя полная башка знаний и совершенно нет опыта. А я уже пятнадцать лет работаю и такие случаи видел, ни под какой профиль не загонишь. Знаешь, как в одном фильме сказали: «Что немцу хорошо, русскому — смерть!» Между прочим, нашем, — назидательно подняв указательный палец, закончил Бисаев. Он с размаху бросил окурок себе под ноги и растер его ногой.

— Этой своей крутизной вы лишь хотите прикрыть собственные слабости. Просто хорошо отрепетированный мудацкий трюк, — глаза Юдина сверкали несвойственной ему решительностью.

— Че ты сказал? — с угрозой переспросил Борис, надвигаясь на оппонента твердо и неуклонно. — Трюк? Я тебе сейчас еще один трюк покажу, недомерок.

— Я вас не боюсь, — срывающимся от напряжения голосом выпалил Андрей и закружил по асфальту в боксерской стойке, неуклюже выставив вперед кулаки.

— Ты ж, мать твою, реально решил мне навалять? — усмехнулся Борис.

— Не сомневайтесь, — процедил сквозь зубы Андрей. И раньше, чем Борис успел заметить реальную опасность, врезал ему по носу.

От неожиданности отпрянули оба. Андрей бледный, как простыня, смотрел на вязкую струйку крови, что потекла из разбитого носа шефа. Борис, который уже намеривался обернуть все в шутку, недоумевающе пялился на парня с явным желанием ответить за столь унизительный пассаж.

— Я… я, не хотел. Я… Вот, возьмите, — Андрей полез обеими руками в карман брюк, пытаясь вытащить оттуда носовой платок. Наконец ему это удалось, он так и застыл с протянутой рукой. Желваки на лице Бисаева напряглись, во взгляде читалась угроза. Андрею хотелось отдёрнуть руку, но он не мог пошевелиться.

Борис рывком выдернул из его руки платок и прижал к разбитому носу.

— Еще раз такое выкинешь, я тебя в куски покромсаю, понял? А теперь садись.

Стажер быстро кивнул и, обогнув капот, сел на переднее сидение.

Мотор взревел, машина, шлифуя по асфальту, пару раз вильнула из стороны в сторону и сорвалась с места.

Опрос свидетеля прошел нервно. Борис был немногословен и все время курил, чем явно раздражал свидетеля. Тот кривил рот, демонстративно прикрываясь рукой. Однако Бисаева его театральные ужимки не впечатлили, и он продолжал задавать вопросы с садистской неторопливостью. Андрей, сидевший на противоположном конце стола в кабинете ограбленного ювелира, в разговор не вступал, лишь записывал.

— Что, ненавидишь меня, — с улыбкой спросил Борис, когда они наконец вышли на улицу. — За границей, говоришь, используют?

— Так точно, товарищ майор.

Андрей повернулся к Бисаеву, наблюдая, как тот рассматривает первые вечерние звезды.

— Ну что ж, твой хук заставил меня пересмотреть отношение к твоей теории, — он посмотрел, наконец, на стажера.

Конец ознакомительного фрагмента.