Нектар краденой черешни

Наталья Калинина, 2009

Возвращаясь в родной город, Инга мечтала только об отдыхе. Знакомые улочки, морской бриз, сочная черешня… Казалось, ничто не может потревожить мирный покой тихого городка. Но странное, пугающее своей необъяснимостью ощущение, что должно произойти что-то плохое, не отпускает девушку со дня приезда. О чем таком страшном пытается предупредить через сны бабушка? Кому Инга, сама того не подозревая, перешла дорогу? И как спасти дорогих ей людей, оказавшихся беззащитными перед лицом мистических сил? Книга также выходила под названием «Девушка, прядущая судьбу».

Глава 5

Инга долго не могла уснуть. Ей было грустно. Казалось бы, теперь все должно наладиться, самое страшное осталось позади, терять больше нечего. Соленый ветер и воздух, пахнущий морем, должны вызывать у нее предвкушение чего-то нового, хорошего, но вместо этого она думала о том, что предшествовало ее возвращению в город детства, о своих утратах.

Она думала о Лёке — милой взрослой девочке, вечном подростке, чьи песни оставляют в душе незаживающие раны. Она радовалась ее успеху и в то же время грустила о погибших отношениях. Их с Лёкой любовь, как и следовало ожидать, не выдержала напряженных графиков гастролей, записей в студиях, многочисленных интервью на радио и в прессе. Инга знала, что так будет, что им некогда станет видеться и даже созваниваться.

«Инга, ты меня простишь? — Когда они прощались, слезы в Лёкиных глазах были неподдельными. — Это и есть та жертва, которую ты мне предсказывала?.. Я во имя карьеры должна пожертвовать нашей любовью? Почему ты раньше мне не сказала?! Ты же ведь знала, знала!..» — в отчаянии прокричала она.

«Лёка, это — судьба, против нее не пойдешь. Что бы изменилось, если бы я сразу сказала тебе? Этой твой путь, становиться на котором я не имею права». Инга улыбалась, произнося эти слова, хотя внутри все разрывалось от боли. Она была счастлива за свою талантливую подругу, но в то же время глубоко несчастна и одинока в душе.

— Ты же ведь с самого начала знала… — тихо проговорила Инга и, сев на кровати, обняла руками колени. Но хоть она и знала заранее, чем закончится ее роман с Лёкой, — карты и в тот раз не обманули, — боль потери была невыносима. Остались воспоминания, песни и интервью на радио и в газетах. Да еще было одно письмо по электронной почте, в котором Лёка, поддавшись настроению, ностальгировала по их ушедшим отношениям. Письмо Инга удалила. Возврата к прошлому нет.

Еще она думала о дяде. О том, что не почувствовала, что он смертельно болен. А ведь она так гордилась, что может чувствовать все, что происходит с ее близкими, и даже предугадывать некоторые события! Не почувствовала, не предугадала… И карты промолчали, и чутье отказало. И сон, в котором бабушка сказала ей о скорой смерти дяди, неправильно истолковала. Думала лишь о том, как спасти брата и его девушку. Если бы она узнала, что дядя болен раком, раньше, возможно, сумела бы ему помочь — когда у нее еще была Сила.

Она могла бы подумать и о себе: о том, что сама лишь чудом осталась жива, о том, что пожертвовала Силой, чтобы отвести беду от брата. Но об этом как-то не думалось. Инга сожалела лишь о том, что теперь, став обыкновенной, с интуицией, как у сапога, не сможет больше быть Вадькиным «ангелом-хранителем». Она не почувствует, если ему будет угрожать опасность. И не сможет помочь ему и его жене, если вдруг потребуется помощь. Заговоры, ритуалы — все это осталось с ней лишь как теоретические знания. А Силы больше нет.

Инга, не выдержав гнета нерадостных дум, встала и зажгла свет. При свете переживания становятся менее острыми. Наверное, страхи, тоска и депрессия живут во мраке, там их дом. Они питаются темнотой как основным блюдом и множатся, разрастаются на благодатной почве.

Она походила по маленькой комнате взад-вперед, избавляясь от остатков тоски. Глупо грустить и тосковать о том, что уже произошло, чего нельзя поправить. Она приехала сюда, чтобы отдохнуть, хотя бы немного восстановить душевные и физические силы, чтобы после вернуться в Москву бодрой и посвежевшей. У Вадима с Ларисой скоро родится ребенок — это будет радостное событие. Лучше думать об этом.

Инга вернулась к кровати и вытащила из-под нее чемодан. Все равно ей сейчас не уснуть, а карточный расклад поможет отвлечься от грустных мыслей.

Рассматривая выпавшие карты, она не удержалась, чтобы не присвистнуть. Со времени утраты Силы Инга не гадала, и как теперь быть уверенной в том, что карты по-прежнему ее слушаются? Однако, как бы там ни было, расклад вышел любопытным.

Новые знакомые, новые отношения — в этом не было ничего удивительного, карты отразили настоящее. Но, однако, предупредили о том, что среди выпавших «дам» есть одна, от которой стоит ждать неприятностей. Инга хмыкнула: вот уж отдохнуть хотелось бы без женских интриг. Еще расклад позабавил любовными отношениями с неким «королем». На этот раз Инга весело усмехнулась: отношения с мужчинами у нее катастрофически не складывались, несмотря на то что и умом бог ее не обидел, и внешностью. Давнее предательство любимого привело к тому, что она разучилась доверять. Но карты упорно сулили в скором времени роман с «королем».

Однако следующая комбинация заставила Ингу отнестись к раскладу настороженно, не как к развлечению. Вокруг нее — много людей. Осиное гнездо, которое она может растревожить. Карты настоятельно рекомендовали не идти на поводу чьих-либо просьб и не ввязываться ни в какие, даже кажущиеся невинными дела. За всем этим стоит опасность.

— Да и не хочу я ни во что ввязываться! Я отдыхать приехала, — вслух сказала Инга и собрала карты.

Во сне бабушка тоже пыталась предупредить ее о чем-то похожем: просила не соваться в «чужой сад» и сокрушалась по поводу того, что Инга туда полезла. Конечно, было бы приятно думать, что карты врут или сгущают краски, но сон… Бабушка уж точно никогда ее не обманывала.

Инга вздохнула и снова разложила карты, на этот раз загадав, к чему может привести то, если она все же ввяжется в пока еще неизвестное ей дело. Карты выдали полный набор «страшилок»: и предательство, и разбитые чувства, и опасность, которой будет подвергнута она и близкие ей люди. Чем все это закончится, карты не сказали: либо и сами растерялись от предсказанной беспросветности, либо побоялись выкинуть финальную комбинацию, после которой уже ничего не может быть. Весь расклад был помечен знаком смерти.

— Лучше не ввязываться ни во что, — озабоченно ероша волосы пальцами, сокрушенно пробормотала Инга. — Буду только ходить на пляж, загорать и читать. Больше ничего я здесь делать не буду.

Вытащив наугад из колоды последнюю карту, она выложила ее сверху всего расклада. Карты в качестве «утешительно приза» робко пообещали ей некое Возрождение. — Ай ли? — скептически ухмыльнулась Инга и убрала колоду обратно в чемодан. Хватит. Развлеклась. Она накинула халатик и, захватив пачку сигарет, вышла во двор — навстречу пряной южной ночи.

* * *

— Может, погасим свет? Чтобы не вызвать любопытства у соседей…

— Ты слишком мнителен! — раздался приглушенный смех хозяйки. — Соседям моим плевать, в котором часу у меня горит свет. Это их нисколько не волнует, уверяю.

— Я не хочу, чтобы возникли какие-то подозрения. Если Мастер узнает…

— Не узнает. Успокойся, — бросила женщина и жестким тоном потребовала: — Я хочу знать, какие у Мастера планы на нее. Ты ведь следящий, верно? Тебя он поставил наблюдать за ней?

— Так я тебе и отвечу про планы Самого! — рассмеялся мужчина. — Полегче, милая. Не забывайся.

— Хорошо. Спрошу по-другому.

Хозяйка, быстро взглянув на посетителя, встала из-за стола и сделала по комнате круг. Остановившись напротив гостя, она, глядя ему прямо в глаза, четко и твердо произнесла:

— Мне плевать на грандиозные планы Мастера насчет нее. Мне важно лишь то, чтобы она не полезла туда, куда не следует: по своему незнанию, от любопытства, из-за мести, черт возьми!

Мужчина расслабленно улыбнулся и, растягивая слова, с видимым наслаждением сказал:

— Рыльце в пушку! Боишься, что твои делишки могут ненароком всплыть там, где не следует? Мастеру плевать на это, его такие мелочи не интересуют. Как и ты, впрочем.

— Если бы не мои «делишки», он бы не вышел на нее, — сердито огрызнулась женщина. — Не обольщайся насчет Мастера. Ты его тоже долго интересовать не будешь. Выполнишь свои обязанности — и адьёс. Кинет тебя, вот увидишь! Как котенка вышвырнет, только твоя миссия закончится.

— Посмотрим, милая. Злишься, что Мастер тебя из-за твоих «подвигов» разжаловал?

— Не разжаловал, а лишь ненадолго отстранил, — в тон ему пропела женщина, но, не сдержав эмоций, стукнула кулачком по столу: — Проклятие! Его интересы катком прошлись по моим. Все мои старания рассыпались прахом! Все мои усилия! Но я все равно добьюсь своего! Слишком много сил было затрачено на достижение цели, чтобы сдаться!

— Но тебе сейчас мешает она. Неожиданный поворот, — рассмеялся гость. Ему, похоже, нравилось дразнить женщину. — И ты сейчас подобна лисице, которая видит виноград, но не может достать его! Похоже, что ты боишься не столько Мастера, сколько ее. Если она наберется сил и знаний, она тебя в порошок сотрет.

Женщина постаралась пропустить колкости мимо ушей. Ей сейчас важна была информация:

— Когда Мастер собирается вплотную заняться ею?

— Не знаю. Я только наблюдаю. Но могу тебя успокоить: сейчас тебе ничто не грозит.

— Может, Мастер еще переменит свое решение и оставит ее?

— Сомневаюсь. Механизм запущен. Да и она, сама того не ведая, уже глубоко увязла во всем этом. Обратного хода нет. Так что думай, пока есть время, о том, как спасти собственную шкурку.

— Ты мне поможешь. — Это был не вопрос, а утверждение.

— А какая мне польза — помогать тебе? — хмыкнул гость и оценивающим взглядом окинул фигуру женщины.

— Я в долгу не останусь, можешь мне верить. — Она постаралась не обращать внимания на слишком откровенный взгляд мужчины. — Расплачусь с тобой, не волнуйся. Если ты поможешь мне получить мое. Клянусь своей Силой.

— А если ты не добьешься своего? — осторожно поинтересовался мужчина. Такими клятвами не разбрасываются, он знал это, но все же недоверчиво относился к словам.

Женщина подошла к нему вплотную и, нежно взяв двумя пальцами за подбородок, глядя прямо ему в глаза, ласково, но в то же время твердо ответила:

— Добьюсь.