Этернум

Наталья Антарес, 2021

В погоне за давней мечтой Альма Бернович поступает на Программу подготовки бортовых администраторов и вскоре получает назначение на звездолет «Этернум», но первая же миссия в дальнем космосе внезапно принимает совершенно непредсказуемый оборот, заставляя Альму понять, что иногда стоит опасаться исполнения своих желаний.

ГЛАВА XXI

Только теперь я в полной мере поняла, как ощущали себя первые космонавты, вынужденные заниматься починкой вышедшего из строя оборудования мало того, что в условиях невесомости, так еще и с применением неудобного, примитивного, и зачастую весьма сложного в использовании набора инструментов. И ничего, кстати, не жаловались, а современные неженки вроде меня любимой чуть что и сразу норовят разныться, хотя запрограммированный на выполнение широкого многообразия операций мультитул всю работу в общем-то делает сам, причем, как и любая умная автоматика, делает достаточно быстро и качественно, а самое главное, уверенно. От меня требовалось только поднести настроенный мультитул к поврежденному участку цепи и терпеливо дождаться, пока тонкий, тщательно подобранный по всем критериям лазерный луч с филигранной точностью не восстановит соединение. Цветные огоньки кокетливо перемигивались между собой, и мне начинало казаться, что этот «обмен любезностями» продолжается целую вечность, и если в ближайшие секунды управляющая консоль не запустится, я банально не успею выставить необходимые параметры преобразователя. Обратный отсчет приблизился к критической отметке в три с половиной минуты до отключения резервного питания, и у меня сердце выпрыгивало из груди, а когда мультитул внезапно прекратил моргать и озарился зеленым свечением, я непроизвольно задохнулась от волнения. Под панелью что-то громко щелкнуло, затем вдруг истошно завопила безмолвствовавшая прежде сирена, а через мгновение снова активировалась голосовое оповещение, и по кораблю разнесся синтетический голос, уже не просто предупреждающий об аварийной ситуации на борту, а настойчиво призывающий членов экипажа немедленно эвакуироваться со звездолета.

Дальнейшие события я воспринимала, будто в тумане, однако, мои действия, как ни странно, были на удивление четкими и осмысленными. Я обогнула по касательной так и оставшийся без задней стенки корпус, до упора вдавила физические кнопки на лицевой стороне консоли и уже собралась открыть основное меню при помощи голографического дисплея, но не иначе как по закону подлости столкнулась с непреодолимым препятствием в аккурат на финишной прямой. Обиднее всего было то, что я, как выяснилось, совершенно не ошиблась в своих подозрениях касательно истинных причин резкого прекращения подачи энергии на управляющую консоль, и как только проблема была устранена, система успешно заработала от аккумулятора. И всё бы замечательно, вон, даже трехмерное изображение эмблемы Космофлота на месте, но лучше всего текущую обстановку характеризовала старая земная пословица «Близок локоть, да не укусишь». Для того чтобы получить доступ к меню параметров необходимо было в первую очередь авторизоваться посредством ввода соответствующего кода, чего мой уровень допуска, к сожалению, не позволял. То есть фактически я сотворила маленькое чудо, вот этими самыми руками вернув в строй высокотехнологичное инженерное оборудование, но повода трубить в фанфары у меня так и не возникло. В бешеной спешке я не учла наличие стандартного протокола безопасности, призванного оградить стратегические объекты «Этернума» надежным забором от внешнего вторжения, и предсказуемо напоролась на неприступную крепость, проникнуть в которую смог бы разве что гениальный хакер, но и то я сомневалась в существовании уникумов вселенной, способных за минуту взломать программное обеспечение, тоже не на коленке писаное.

Это был конец! Печальный и бесславный итог моей жизни, и как бы я не трепыхалась, как бы не билась в попытке предотвратить неизбежное, становилось всё очевиднее, что мои усилия пропали всуе. Я винила в случившемся лишь себя одну, хотя, наверное, при желании могла бы списать трагедию на недосмотр коммандера Рэнда, при обходе инженерного отсека не заметившего роковой вмятины на корпусе панели, или вообще разразиться проклятиями в адрес жестокого фатума. Но какое значение имел этот запоздалый поиск козла отпущения, если смерть никого не разделяла на правых и виноватых?

Перед лицом скорой гибели мне вдруг подумалось, что до того момента, как мы со старпомом дружно развили бурную деятельность, на «Этернуме» всё было не настолько и плохо. Да, команда массово погрузилась в беспробудный сон, но все до единого были целы и невредимы. Признаки угрозы отсутствовали как таковые, дышалось на корабле легко и свободно, даже пищевой агрегат не капризничал, а спокойно выдавал кофе с сэндвичами. Неужели Рэнд не понимал, что жесткий сброс бортового компьютера может привести к необратимым последствиям?

Я была знакома с ригорцем от силы четыре месяца, но среди «старожилов» «Этернума», годами служивших на звездолете, старпом прослыл образцом осторожности, на взгляд отдельных членов экипажа, порой даже чрезмерной, и склонности к необоснованному риску отродясь не демонстрировал. Даже капитан периодически позволял себе вольную трактовку положений Устава, но коммандер Рэнд на моей памяти никогда не отступал от правил, проявляя поразительную принципиальность во всем, что так или иначе касалось соблюдения инструкций. Мне было, черт возьми, прекрасно известно, что нынешнее поведение старпома категорически шло вразрез с Уставом, и еще там, на мостике, я понимала, на какое безумие мы собираемся пойти, но повлиять на решение Рэнда толком и не стремилась. Напротив, после кратких возражений, я поддержала старпома не словом, а делом, и вот, пожалуйста, настал час расплаты.

Что я могла исправить за полторы минуты? Ни-че-го. Быть может, это было чисто субъективное ощущение, но, по-моему, сирена перешла в ультразвуковой диапазон, и я ставила на то, что свою мучительную гибель я встречу с лопнувшими барабанными перепонками.

— Жизнеобеспечение отключится через одну минуту двадцать секунд, — неслось из динамиков с постоянно сокращающимся интервалом, — всему экипажу немедленно покинуть корабль.

— Введите код авторизации! — монотонно вторила управляющая консоль.

— Жизнеобеспечение отключится через одну минуту десять секунд. Всему экипажу немедленно покинуть корабль.

— Введите код авторизации!

— Жизнеобеспечение отключится через одну минуту пять секунд. Всему экипажу немедленно покинуть корабль.

— Введите код авторизации!

— Иди ты к черту со своим кодом! — с ненавистью запустила в голограмму фонариком я.

— Жизнеобеспечение отключится через одну минуту. Всему экипажу немедленно покинуть корабль.

— Да заткнись ты уже! — соревнуясь в громкости с сиреной, истерично выкрикнула я.

— Введите код авторизации!

— И ты заткнись, нет у меня никакого кода! — в ярости завопила я, и из глаз у меня фонтаном брызнули слезы, буквально сразу же образовавшие прозрачный шар, — нет, слышишь?

–Жизнеобеспечение отключится через пятьдесят пять секунд. Всему экипажу немедленно покинуть корабль.

–Введите код авторизации!

–Да заткнись ты наконец! — я уже приготовилась зашвырнуть в голодисплей еще и мультитул, но осуществить свое намерение не успела.

— Код авторизации «Рэнд, два, Бета, восемь, Сигма, четыре, ноль», — внезапно лязгнули ржавые листы железа, и на этот душераздирающий скрежет моментально откликнулась управляющая консоль:

— Код авторизации принят. Приветствую вас, коммандер Рэнд.