Этернум

Наталья Антарес, 2021

В погоне за давней мечтой Альма Бернович поступает на Программу подготовки бортовых администраторов и вскоре получает назначение на звездолет «Этернум», но первая же миссия в дальнем космосе внезапно принимает совершенно непредсказуемый оборот, заставляя Альму понять, что иногда стоит опасаться исполнения своих желаний.

ГЛАВА XVI

Мой нынешний план великолепно характеризовался расхожим выражением «слабоумие и отвага», но я отчего-то придерживалась мнения, что коммандер Рэнд непременно одобрил бы мой самоотверженный порыв. Да и попробовал бы только не одобрить — если уж на то пошло, кашу заварил как раз старпом, а мое предложение подать сигнал бедствия и дождаться подмоги было, что называется, зарублено ригорцем на корню. Поэтому в случае чего под Трибунал мы с Рэндом пойдем вместе, причем я всегда смогу сослаться на выполнение приказа вышестоящего офицера, а вот старпом уж точно не отвертится. Впрочем, для того чтобы предстать перед справедливыми и неподкупными членами Верховного Трибунала, нам обоим для начала надо было просто выжить, а я пока не испытывала особой уверенности в завтрашнем дне, и в свете творящего вокруг ужаса перспективы тюремного заключения пугали меня постольку поскольку.

Бестолково тыкать прожектором в соединительные узлы, высматривая видимые повреждения кабеля, мне довольно быстро надоело. Никакого искрения, дыма и прочих наглядных свидетельств короткого замыкания я сходу не обнаружила, а учитывая, что я понятия не имела, продолжает на ли корабле функционировать автоматическое пожаротушение, мне совсем не улыбалось в довершение ко всему еще и в панике сражаться с открытым огнем. Признаюсь честно, меня мучило подозрение, что консоль перестала работать вследствие проблем с проводкой, и я была обязана в первоочередном порядке проверить наиболее вероятную версию, но теперь, когда моя гипотеза не подтвердилась, я кардинально сменила вектор действий. Я поставила себе целью запитать управляющую консоль от того же источника, который снабжал энергией систему жизнеобеспечения, а затем войти в меню параметров и установить базовые значения основных показателей, восстановив тем самым безжалостно нарушенный моими манипуляциями статус-кво. Звучало всё это, конечно, как полный бред, и по степени практической осуществимости не далеко уходило от утопических прожектов, но даже минимальный шанс на воплощение в реальность моего замысла выглядел всяко лучше обреченного смирения.

Десять из тридцати минут незаметно истекли — я засекала время на дисплее портативного коммуникатора, и мне невольно казалось, что я отчетливо слышу, как натужно скрипят несмазанные шестеренки старого часового механизма, хотя подобные раритеты мне доводилось видеть лишь в музейной экспозиции, и я не могла объяснить, откуда у меня вдруг возникли такие странные ассоциации. По идее дедлайн должен был стимулировать меня к запредельной умственной активности, но обленившийся на непыльной административной работе мозг словно и не собирался использовать скрытые ресурсы для повышения продуктивности, а быть может, мне этих ресурсов скуповатая природа при раздаче не доложила, и я напрасно тешила себя пустыми надеждами. Переподключить в рекордные сроки сложнейшее оборудование и не устроить на корабле пожар или, что теоретически тоже было возможно, ядерный взрыв — это вам не вилку из розетки выдернуть, а если у тебя при этом еще и специальных знаний кот наплакал, дело и вовсе пахло керосином. С фонариком в зубах я поднырнула под панель, уперлась затылком в металлический корпус и, теперь уже больше не опасаясь оторваться от грешной земли, согнулась в три погибели и с тяжелым вздохом полезла в самую гущу событий, то бишь проводов.

У меня складывалось впечатление, что с каждой секундой сирена выла всё громче, и от этого всепроникающего вопля суммарное количество сгоревших нервных клеток вскоре перешагнуло за миллиард. В таком состоянии мне было крайне нелегко принимать взвешенные решения, а страх ошибиться обострился с новой силой. Более того, в невесомости меня каждый раз посещало чувство, будто вместо кистей у меня стоят биомеханические протезы, пользоваться которыми я еще толком не научилась — чужие, непослушные пальцы подчинялись мне с явной неохотой, и я вынуждена была тщательно выверять любое движение, чтобы ненароком не сломать что-нибудь еще в довершение к уже имеющимся неисправностям. Тошнить меня не перестало, но интенсивность рвотных позывов значительно уменьшилась, и, видимо, чтобы жизнь не казалась мне малиной, во рту вдруг резко пересохло. Брать фонарик в руку я по-прежнему опасалась — лишиться прожектора в моем положении было равносильно смертному приговору, и до сего момента риск утратить последний луч света заставлял меня крепче сжимать челюсти, однако, когда я бесконтрольно облизнула губы, едва не произошла трагедия. Поймать фонарик я успела буквально в последний момент и в итоге так перепугалась, что не иначе как со страху выдала длинную тираду, в которой к табуированной лексике не принадлежали разве что союзы и предлоги. Я собралась снова взять прожектор в зубы и теперь уже вцепиться в него бульдожьей хваткой, но потом передумала: мало ли по какому поводу мне захочется разразиться ругательствами, а принимая во внимание, что управлять эмоциями у меня не всегда получалось, на горизонте недвусмысленно маячила перспектива остаться без освещения.

Если бы не спасительные пиктограммы, знакомые мне еще по меню настроек, я бы впала в отчаяние от одного только взгляда на сплетение разноцветных кабелей, кроме отсутствия предостерегающего шипения ничем не отличавшееся от клубка ядовитых змей. Но «Этернум» проектировали гениальные умы, и я вознесла хвалу небесам, внезапно обнаружив, что все кабели помечены определенными символами, позволяющими хотя бы в первом приближении сориентироваться, для чего служат конкретные соединения. Все-таки переложить фонарик в руку было прекрасной идеей, потому что обойтись без отборной нецензурщины у меня снова не получилось — из дюжины условных обозначений я опознала меньше половины, притом, что совсем недавно лицезрела весь набор на голографическом дисплее. И нет бы зафиксировать в памяти без преувеличения важнейшую информацию, и сейчас, как орехи, щелкать задачки на логику, но я была с головой поглощена насущными проблемами, и посмотреть чуть дальше в будущее, к сожалению, не удосужилась.

Плоды моей недальновидности были нестерпимо горькими, но время вспять не повернешь, и я решила действовать методом исключения — сразу отмести всё лишнее, а затем поочередно отсеивать разъем за разъемом. Так себе подход, конечно, ну, других-то вариантов не было и в помине… Чем были чреваты мои вероятные промахи, я старалась вообще не думать, дабы окончательно не впасть в отчаяние и не запороть операцию, но растреклятый червь сомнений грыз меня даже не просто с ожесточением, а с какой-то животной яростью. От воя сирены закладывало уши, по коже бегали мурашки, но тянуть уже было некуда — я глубоко вдохнула и на выдохе попыталась дернуть на себя возглавляющий список кабель, но тот сидел в гнезде настолько прочно, что справиться без помощи второй руки у меня не вышло. Прожектор опять перекочевал в зубы, и со всей мочи рванула неуступчивый провод.