Оранжевое вино

Наталья Андреева, 2020

In vino veritas: истина, а точнее, разгадка убийства в бокале оранжевого вина. Ведь это не просто вино, оно из легендарного грузинского квеври. О том, что это такое, вы тоже узнаете, прочитав роман. Расследование ведет блогер Инна Грошева, которая поехала в Кахетию за уникальным материалом для своих статей. Материал действительно оказался уникальным: труп винодела. И блог про путешествия превратился в захватывающий детектив. Подписчики подключились к расследованию и даже дали блогеру наводку: убийца – дворецкий. Но на деле все оказалось настолько запутанным и сложным, что имя убийцы Инна в своем блоге так и не назвала. Но читатель романа его узнает.

Глава 5

«Сегодня случится что-то ужасное», — это была первая мысль, когда Инна открыла глаза.

Ночью, ложась спать, она так устала, что не было сил задергивать шторы, и теперь маленькая комнатка с нежными обоями в мелкий голубой цветочек оказалась полна солнечного света. Но первая мысль Инны была связана со смертью.

«Это из-за того ночного разговора, — вспомнила она. — Фу, ты! Они меня напугали, эти женщины! Да что здесь может случиться, в этом земном раю?»

Она взглянула на часы и не поверила своим глазам. «Я проспала почти десять часов! Вот что значит усталость, тишина и свежий воздух!» — подумала она и торопливо стала одеваться. Она ведь даже не спросила у Тамары, во сколько здесь завтрак. Желудок от голода сводило судорогой, так что Инна наспех расчесала волосы и, едва мазнув по губам матовым блеском, закрыла косметичку.

В холле она столкнулась с хозяином и, выравнивая дыхание, сбившееся от быстрой ходьбы, спросила:

— Илиа, я не опоздала на завтрак?

— Боже! Мы вчера забыли вас накормить! — ужаснулся Зубаридзе.

— Ничего, бывает. — О том, что ей пришлось пить воду из-под крана, Инна говорить не стала. Лишь бы накормили.

— Прямо и налево. Там в ресторане накрыт шведский стол. Если захотите кашу или омлет, обратитесь к моей жене.

«Нет уж, спасибочки!» — послевкусие от нелюбезного приема было долгим. Инна еще помнила взгляд, полный ненависти, которым, уходя, одарила ее Тамара.

Войдя в небольшое помещение с низким сводом, похожее на туннель, которое Илиа Зубаридзе громко назвал рестораном (как убедилась Инна, в Грузии нет кафе, любое заведение, даже если в нем всего два столика, называется рестораном), Инна увидела, что не одна она крепко спит в такой тишине после прогулки на свежем воздухе. Было десять часов утра, но «красная гостиная», как мгновенно окрестила ее Инна, оказалась полна народа. В отделке преобладали оттенки красного, от алого до бордового. Красные с золотом салфетки на столах, брусничная обивка стульев, рубиновый плюш диванчика с уютными подушками, притулившегося в углу, и обои с золотыми вензелями цвета крови с пониженным содержанием гемоглобина. Инна с досадой подумала, что дурное предчувствие ее не покидает.

Ближе к входу сидели две женщины, ровесницы Инны. Худая и полная. Одна блондинка, другая брюнетка. Такие разные, но чем-то неуловимо похожие. Они одинаково посмотрели на нее, когда она вошла в гостиную, и одинаково промолчали.

У окна сидели бабушка с внучкой. Тоже похожие друг на друга, как бывают похожи близкие родственники. Инна мигом представила себе, что будет, если бесцветное личико девушки с пухлыми щечками, ямочкой на подбородке и гладким лбом подсушить и состарить. Сидящая напротив пожилая женщина, вот что получится. Увидев Инну, они кивнули, девушка безразлично отвернулась к окну, а «мегера», как почему-то окрестила старуху Инна, впилась в нее взглядом, словно намериваясь приколотить навеки к входной двери.

Инна громко сказала:

— Доброе утро всем. Приятного аппетита.

Кто и что ей ответил, она не услышала, потому что из-за дальнего столика поднялся крупный высокий мужчина. Инна невольно вспыхнула: это был Игорь из аэропорта. А она еще подумала, что шансы встретить его снова невелики!

Он тоже смотрел на нее с удивлением, но быстро пришел в себя. Галантно предложил:

— Прошу к столу.

И указал рукой на соседний стул. Инна в панике стала оглядываться в поисках свободного столика. Игорь был чисто выбрит, одет в стильную рубашку цвета топленого молока и светлые брюки, лицо свежее, как после долгой прогулки. А она опять была похожа на бездомную кошку: со вздыбленной шестью, голодным взглядом и в помятой блузке. Да еще и без косметики. Но кто ж знал?

В отчаянии она рванулась к шведскому столу и стала торопливо наваливать в тарелку тушеные овощи. Игорь подошел, тоже взял тарелку и вдруг, нагнувшись, прошипел ей в ухо:

— Хватит форсить. Иди за мой стол и сотри с лица это идиотское выражение. У тебя вид, как будто я тебя изнасиловал и заставил забрать из полиции заявление.

Она хотела сказать «что это вы себе позволяете?», но задохнулась от возмущения. Ну и наглость!

— Омлет желаете? Или кашу сварить? — оказывается, горничная Нина умела говорить. Она же исполняла в шато Зубаридзе роль официантки.

Инна отчаянно кивнула.

— Овсянку даме, — ответил за нее Игорь. И твердо взяв за локоть, повел за свой столик.

Она села, в панике одергивая блузку.

— Поистине, мир тесен, — с иронией сказал Игорь, ставя на стол свою тарелку. — Ты так нервничаешь, потому что я помешал твоему делу, или из-за того, что накраситься не успела? — с интересом спросил он.

— Я не помню, чтобы мы были на ты, — выдавилась из себя Инна.

Несмотря на зверское чувство голода, тушеные овощи в нее не лезли. Она в панике думала, что выглядит как бродяга рядом с этим холеным самцом. А он ведет себя, как хозяин.

— Мы же познакомились в аэропорту. Небось, пожалела, что отказалась?

— От чего? — машинально спросила она, наугад ткнув вилкой в тарелку.

— У вас, баб, одно на уме, — поморщился он. — Успокойся, я тебя не снимал. По-человечески хотел помочь, как земляк земляку в чужой стране. И какими судьбами ты здесь?

— Меня пригласил хозяин.

— Зубаридзе? И давно ты его знаешь? — с интересом спросил Игорь.

— А мое имя ты спросить не хочешь? — огрызнулась она.

— Ах, да! Забыл! — он достал из кармана рубашки визитку и небрежно протянул ей.

«Игорь Золотарев. Ресторатор», — прочитала Инна первые две строчки и сказала:

— В отличие от тебя я с собой визитку повсюду не ношу.

— Потому что у тебя ее нет, — спокойно сказал он. — Но имя-то есть?

— Инна.

— Инна — и все?

— Инна Грошева. Работаю в крупном издательстве.

— А я думал, бегаешь по Грузии в поисках приключений, — усмехнулся он. — А до этого бегала еще где-то. И так вся жизнь прошла в бегах.

— Да ты меня совсем не знаешь! У меня дочь и муж! Был. — Она решила не врать и не набивать себе цену. А то еще подумает, что она флиртует.

— А у меня две дочери и жена. Есть. — Он тоже не стал лукавить. Хотя мог бы и соврать: обручального кольца на пальце не было. — Ладно, с этим разобрались. С социальным статусом и семейным положением. Давай к делу. Я приехал сюда, чтобы закупиться вином.

— «Лилит», что ли?

— А что? Вино занятное.

— А я хочу о нем написать!

— В своем якобы блоге? — с иронией спросил Золотарев.

— Почему якобы?

— Этот ваш Тсен платит копейки, — небрежно сказал он. — А не заключить ли нам деловой альянс? Вдруг ты и в самом деле умеешь писать?

— Ты всегда так: быка за рога?

— А чего зря время терять? — пожал широкими плечами Золотарев.

Инна давно уже заметила, что дамы за столиком у входа перестали жевать. И почувствовала их ревность. Они тоже были не прочь пофлиртовать с Золотаревым. Мужик с харизмой и одет стильно. Деньги у него есть, это сразу видно. Если уж и крутить романчик на отдыхе, то с таким. А сухопарая блондинка оценивала свои шансы высоко.

— Какие планы на день? — спросил Золотарев, поскольку Инна молчала.

Словно в ответ на его слова в гостиной появился Зубаридзе.

— Доброе утро всем, кого не видел, — поздоровался он. — И приятного аппетита. Уважаемые гости, прошу уделить минутку вашего драгоценного внимания. Я приношу свои извинения за то, что вчера не смог поприветствовать вас должным образом, поскольку уехал по срочным делам в Тбилиси. Приглашаю вас всех сегодня вечером на широкое грузинское застолье. Роль тамады беру на себя. — Зубаридзе обозначил поклон. — Ужин входит в стоимость проживания, напитки за ваш счет.

В гостиной раздались жидкие аплодисменты. Инна тоже хлопнула в ладоши.

— А во сколько ужин? — громко спросила внучка.

— В семь вечера, — ответил винодел.

Постояв еще полминуты в ожидании вопросов и не услышав их, Зубаридзе удалился.

— «Широкое грузинское застолье», — передразнил его Золотарев. — Он такой же грузин, как я Папа Римский. Итак, планы на вечер обозначены. А что мы будет делать до семи вечера? — Он посмотрел на Инну.

— Вообще-то мне надо работать.

— Писать для блога? — с иронией спросил Золотарев.

— Да!

— Ссылку скинь, я почитаю. И даже подпишусь.

«А почему нет?» — подумала Инна и кивнула.

— Если понравится — помогу тебе раскрутиться. Про нативную рекламу знаешь? Мне это выгодно. У тебя, небось, есть друзья. Тоже блогеры.

— Какой ты деловой! — не удержалась Инна.

— Я в отличие от тебя работать приехал, — серьезно ответил Золотарев. — Чтобы ты убедилась в успехе нашего предприятия, предлагаю свои услуги в качестве гида. Я тут все уже осмотрел и хозяина послушал. Называется: не верь ушам своим. И глазам тоже. Все что они будут впаривать — забудь. Про семнадцатый век и уникальность грузинских вин. Кое-что стоящее, безусловно, есть, но в основном вина ординарные. Европейским грандам Грузия не конкурент. Они свое не знают, куда девать. Реальный их рынок сбыта мы, Россия. Вот я и приехал оценить, выгодно это или нет. Ты ведь хочешь написать уникальные авторские статьи?

— Конечно, хочу! — сдалась Инна.

— Идешь со мной в погреб? — подмигнул Золотарев.

— А можно?

— Мне везде можно.

— Хорошо. Но сначала я поем. — Она взяла ложку, потому что Нина, белозубо улыбаясь, принесла дымящуюся овсянку.

— Поешь ты за ужином, — рассмеялся Игорь. — Настоятельно советую не обедать, а лишь перекусить. Я видел здесь домашнюю коптильню и сыроварню. Натуральное хозяйство. Все такое вкусное, если верить запахам. И в «Лилит» что-то есть.

— Ты имеешь в виду вино?

Золотарев загадочно посмотрел на Инну и усмехнулся:

— И вино тоже.

Инна увидела, как девушка, сидящая у окна, встала. И вдруг поймала ее взгляд. Она смотрела на них, точнее, на Игоря. Во взгляде было любопытство и еще что-то. Будто молодая женщина вспомнила любимую игрушку, которая скрасила ее детство. И благодаря которой она стоически перенесла период полового созревания, связанный с появлением прыщей и резкими колебаниями настроения.

— Дай мне два часа, — попросила Инна, закончив завтрак. — Мне надо написать пару статей для блога и привести себя в порядок.

— А успеешь? — с сомнением спросил Золотарев.

— Хам! — не выдержал Инна.

— Мы ведь определились с отношениями. Чисто деловые. Поэтому я не обязан осыпать тебя комплиментами.

— Но хамить-то зачем?

— Это я тебе мщу за то, что отшила меня в аэропорту, — усмехнулся Игорь. — Женщины мне редко отказывают. Мы могли сократить это расстояние. Все равно ведь встретились. Я бизнесмен, поэтому самая дорогая для меня потеря — это потерянное время. Ладно, жду тебя в час дня в холле.

— Договорились, — кивнула Инна. — А ты чем будешь заниматься, пока я пишу?

— Пойду пообщаюсь с немцами.

— С какими немцами? Ты что, говоришь по-немецки?!

— А еще по-английски и по-испански. Я много мотаюсь по миру, — небрежно сказал он. — Здесь пять номеров… А где, кстати, ночевала ты, раз все они заняты?

— Во флигеле.

— Понятно. Так вот, кроме нас с тобой в шато присутствуют. А: вон те две дамы, — он еле заметно кивнул через плечо на столик у входа. — Подруги. Одну зовут Алла, другую Татьяна. Они здесь со вчерашнего дня, а я приехал позавчера. От скуки познакомился. Б: те, что недавно ушли, бабушка с внучкой. Знакомства избегают, думаю, из-за старухи. Старуха вредная. Зовут Агриппиной Викентьевной.

— О господи!

— Вот именно: язык сломаешь. Я слышал, как хозяйка к ней обращалась. Кстати, выговорила без запинки, хоть и грузинка, — насмешливо сказал Золотарев.

— Она такая же грузинка, как я балерина, — не удержалась Инна.

— А ты наблюдательная, — похвалил он. — А внучку зовут Лолитой.

В его тоне было что-то такое, что Инна удержалась от иронии.

— Ну а немцы? — спросила она, допив кофе.

— С: супружеская пара, — невозмутимо продолжил Золотарев. — Предположительно немцы. Делают вид, что ни бельмеса по-русски не понимают. Тамара, то есть хозяйка, сказала, что паспорта у них немецкие, все, как положено. Но я заметил кое-что любопытное. С ними я бы хотел познакомиться поближе, с этими якобы немцами. Интересно, что они делают в грузинском винодельческом хозяйстве? Откуда такой интерес к местным винам и не пересекается ли он с моим?

— Конкуренции боишься?

— Тут другое, — задумчиво сказал Золотарев. — Надо заметить, интересная подобралась компания. Есть еще Д: парень с девчонкой. Как и ты, блогеры. Только при них профессиональная аппаратура, и с утра они куда-то учесали. Машину взяли напрокат. Молодые, мобильные, борзые. Боюсь, до ужина ты их не увидишь. — Он посмотрел на часы. Инна тоже невольно на них посмотрела. Часы, похоже, были дорогие. — Ладно, больше не задерживаю.

— Я пока еще на тебя не работаю! — вспыхнула она. — И вообще, это под большим вопросом!

— Ты никогда не думала, почему тебя бросил муж? — тихо спросил Игорь. — Почему вообще мужчины уходят к другим женщинам, бросая старых жен? Отнюдь не потому, что надоели.

— Ты мне за ужином это объяснишь. — Она вскочила. — Если я вообще захочу слушать.

Инна бросила на стол скомканную салфетку и понеслась к выходу. Золотарев задумчиво смотрел ей вслед.

…Статистика блога по-прежнему не радовала. Инна понимала, что это лишь начало, но все равно было обидно. Разве она плохо пишет? И где показы? Где подписчики? Где лайки? Где дочитывания? Или это с алгоритмом что-то не то? Пишут же в Тсене, что искусственный интеллект — это ширма. И все под контролем у топ-менеджеров, как и везде. А «искусственным интеллектом» прикидываются студенты, подрабатывающие штатными программистами. Разве что язвят на эту тему такие же неудачники, как и Инна.

Она со вздохом набрала заголовок «Загадки Кахетинского шато». Надо не кукситься, а работать дальше. Идти вперед, невзирая на трудности. Писать по две статьи в день. Делать уникальные фото, для чего искать уникальную натуру. И Золотареву хамить не стоит. Интересный человек, много знает. Надо слушать и запоминать. А потом написать об этом цикл статей. И дочитывания пойдут.

В общем, работать надо. Как и везде.

…Она так увлеклась, что не заметила, как пролетели два с половиной часа. Нажав на «опубликовать» и забив теги, Инна глянула на часы и ахнула. У нее всего десять минут, чтобы переодеться, подкраситься и добежать до главного здания, где в холле будет ее ждать Золотарев!

Что выбрать: выглядеть достойно или прийти вовремя? Инна выбрала второе. В холл она влетела ровно в час дня, растрепанная и раскрасневшаяся. Золотарев поднялся с дивана, и скептически хмыкнул.

— Мы ведь полезем в погреб? — нашлась Инна. — Вот я и решила одеться попроще.

— Время идет к обеду. Я подумал, что после экскурсии в погреб мы пойдем перекусить, — сказал Золотарев. Сам он, как всегда, был безупречен.

— Ну, как немцы? — спросила Инна, чтобы перевести разговор на другую тему.

— Как немцы, — пожал плечами он. — Идем.

К удивлению Инны, они пошли в красную гостиную. Оказалось, «туннель» соединяется с марани, в самом конце гостиной была узкая лестница, ведущая вниз, в тесноту, оттуда пахнуло вином и сыростью. Специфический запах.

Золотарев стал спускаться первым, Инна за ним, щурясь в темноте и стараясь не споткнуться. К ее разочарованию, в винном погребе было темно. Спустившись, Золотарев включил свет, но его было мало для полноценной съемки. Инна пару раз надавила на панель смартфона, особо не надеясь на успех.

— Иди сюда, — Игорь подал ей руку.

В тусклом свете пыльной лампы Инна увидела большие круглые дырки в утрамбованном и почти окаменевшем от времени и цементирующей влаги земляном полу и, отпустив руку Игоря, направилась к ним. Марани напоминал головку сыра, типа маасдам, с которой срезали верхнюю корку.

— Осторожнее! — предупредил Золотарев. — Не свались в кверви! Они не все запечатаны!

— Вином захлебнусь?

— Не надейся. Они пустые. Боюсь, что это все — бутафория.

— Почему?

— Хозяевам надо с чего-то жить. Вот и родилась красивая легенда.

— Они сами сделали этот погреб?

— Изначально что-то похожее было. Но не семнадцатый век. Максимум, на что можно надеяться, это девятнадцатый, — небрежно сказал Золотарев. — Эпоха расцвета виноделия в Грузии, связанная с князем Александром Чавчавадзе, в поместье которого ты собиралась. Он привез из Франции не только архитекторов, чтобы построить замок в своей усадьбе Цинандали, но и виноделов. Именно в Цинандали была разлита первая бутылка грузинского вина.

Золотарев достал из кармана маленький фонарик и посветил на дырки в полу.

— В 2013 году грузинский традиционный метод приготовления вина в квеври был внесен в список нематериального наследия ЮНЕСКО, — сказал он.

— Я в курсе, — кивнула Инна. — Я заказывала дегустацию в бутик-отеле, где остановилась. Мне попалась толковая сомелье.

— Так мне не продолжать?

— Отчего же? Дважды услышанное проще запомнить. А вдруг где-нибудь блесну?

— Спасибо. Квеври — глиняные кувшины, издавна употребляемые в Грузии для брожения и хранения вина. Напоминают амфору, но без ручек, объем от обычного кувшина до сосуда на несколько сотен литров. Ягоды винограда обычно помещали в чан-давильню, сделанную из цельного выдолбленного ствола большого дерева, похожую на корыто, и давили ногами. Так не повреждаются косточки, которые придают вину горечь. Сок по желобам стекал в квеври. Частенько вместе с виноградом закладывали и гребни виноградных гроздей. Квеври закапывали в землю по самую горловину. Во время активного брожения шапка мезги, это кожица, косточки и гребни винограда, поднимается к горловине, а когда процесс завершается — опускается на дно. Тогда квеври запечатываются: закрываются крышкой и замазываются глиной. До весны. Результат зависит от температуры грунта. От региона, в котором делают вино, зависит расстояние между квеври и глубина, на которую их закапывают. Этот погреб, как ты видишь, достаточно глубокий. Чтобы закрыть большие поры и облегчить мытье, внутренние стенки квеври смазывали пчелиным воском. Так делают сухое вино высокого качества, которое лично я предпочитаю всем остальным. Полусладкое и игристое вино в квеври не хранят. Сладкое тоже производится другим способом. Это отдельная история.

— «Лилит» здесь? — в упор спросила Инна.

— Нет, — усмехнулся в темноте Золотарев. — Илиа сказал, что это музей. А действующий винный погреб не так глубоко. И, кстати, не так близко.

— Почему?

— Ты меня спрашиваешь? У хозяев этого шато полно тайн. «Лилит» — одна из них. Туристов водят на экскурсию в настоящий грузинский марани, потом наверху наливают вино якобы из квеври. Которое заранее приносят в кувшине. Вино охлажденное, янтарного цвета и отменного качества, со всеми положенными ароматами. Но кто его на самом деле делает и где? Это для меня до сих пор загадка. Как и Зубаридзе.

Конец ознакомительного фрагмента.