Рики и другие звери. Сборник рассказов

Наталия Александровна Аринштейн, 2015

Полные доброты, юмора и грусти рассказы о людях и их верных друзьях – собаках, с любовью написанные абсолютно несерьезной и неисправимо оптимистичной Наталией Аринштейн.

Вывеска как произведение искусства

— Здравствуйте! Узнали, кто звонит? Нет? Это Володя, маляр, помните, пять лет назад ремонт у вас делал? Нет, теперь никому не делаю. Хватит с меня. Нрава здесь все сварливого, никому не угодишь. Знают всякие мудреные вещи, а простые не осиливают. При всей моей бесконечной покладистости больше терпеть не захотел. Что теперь делаю? Теперь я работы художественные на заказ выполняю. Бизнес у меня, значит, теперь такой. Вывески рисую для праксисов ветеринарных и приютов. Тирхаймы называются. Для животных разных, в основном для собак и кошек. Внутри тоже оформление делаю по своим мотивам или по мотивам разных художников. Адресок запишите. Презентация видов вывесок будет в Целлендорфе. Там у меня мастерская на территории моего хозяина. В общем, приходите, все увидите своими глазами. Публика будет приличная. Жена хозяина, где я работаю, на искусствоведа училась в Санкт-Петербурге. Она будет все пояснения делать. Пригласила знакомых, художников, искусствоведов разных на открытие. А с моей стороны получается только Вы. Очень жду Вас.

Около шести часов вечера я и моя подруга Светлана вошли в мастерскую Володи. Довольно просторное помещение, по стенам развешены эскизы, рисунки, фотографии проданных вывесок. Справа от входа столики с соками, водой, корзиночки с печеньем. Немного поодаль сидел Володя и тихо переговаривался с миловидной молодой дамой. Я поздоровалась с ними. Володя представил нам свою собеседницу.

— Это Виктория. Она искусствовед. Будет проводить мою презентацию.

Помещение постепенно заполнялось людьми.

— Ну, пожалуй, пора, пойдем Володя. Виктория подошла к передней стене и негромким мелодичным голосом представила его всем собравшимся.

— Сначала Владимир немного расскажет о себе.

Володя прищурил глаза, сдвинул брови, задумался глубоко и напряженно.

— Здесь я около 15 лет. Всякую работу перепробовал: и грузчиком в магазинах, и маляром на разных стройках. Скажу по правде — все это время пребывал во взвинченном и трагическом душевном состоянии. Нет, не подумайте, что из-за того, что мало платили, мне хватало. А потому что ехал сюда с твердым намерением стать художником. Но обрести себя все никак не получалось. И тут мне, наконец, повезло. Получил предложение сделать ремонт в Тирхайме. При общении с животными обрел истинный покой. Ужасную душевную и духовную неудовлетворенность как рукой сняло. Получилось так, что для меня тирхайм оказался «неким островком цивилизации» в нашем Берлине, как выразился мой приятель маляр Нестор. Здесь же, на территории тирхайма случайно раскрылось для меня то, что было мне предназначено судьбой. Проще говоря, мне снова улыбнулась фортуна. Сильным ветром сорвало, искорежило и унесло прочь вывеску с ворот тирхайма, где я тогда уже почти закончил ремонт. Директору этого заведения предложили при мне несколько вариантов новой вывески. Причем запросили за это огромные, на мой взгляд, деньги. Тогда я решил взять это все в свои руки. Проехался по другим ветеринарным праксисам и тирхаймам, посмотрел, как там все сделано. Скажу вам так — все никуда не годилось. Почему, спросите вы? Должно было быть понимание сути вывески, как особого рода произведения искусства. В Германии, думаю, этого еще не зародилось. А теперь пусть Виктория может еще чего-нибудь добавит.

— Именно благодаря его, господина Владимира Охрименко любви к собакам, кошкам и прочим животным, раскрылось его особое дарование и, главное, его неповторимый стиль. Удачный и единственный, всеми теперь узнаваемый, особенный образ, как собаки, так и кошки.

Конечно, не все получилось вот так сразу. Обратимся сначала к ранним работам автора. На примере вот этой вывески. Вначале его интересует лишь фигура пса. Думы пса, его надежды, устремления остались здесь нераскрытыми. Эту и последующие работы выручило то, что фон остался непроработанным. Никаких тебе женщин, отвлекающих внимание настоящего ценителя. Возможно, у гостей сразу возникнет вопрос к Владимиру. Микки Соткина, фотограф анималист, пожалуйста. Вам слово.

Образ собаки на этой работе собирательный или нет? Это очень для меня важно — ваше и мое видение разнятся между собой или нет?

— Сейчас расскажу на примере своего пса, по имени Рихард. Запечатлел на этой работе его, дворнягу обыкновенную. Взял к себе домой из этого тирхайма. В первый же день моей работы там выбежал ко мне навстречу и все лицо облизал. В общем, понравились мы с первой же минуты друг другу. Спросил работника, почему пес такое имя получил. Он ответил, что пес очень музыкальный, с первых дней как здесь поселился, если музыку заслышит, так сразу выть начинал, по-ихнему по-собачьи петь, значит. А музыку одного композитора, Рихарда Вагнера, особенно ценил. Стоило заслышать первые ноты, начинал особенно громко лаять и не только выть еще, но и рычать угрожающе. Особенно я подметил, что когда что-нибудь из Тангейзера. Хозяин мой сказал, что оперу такую этот Рихард Вагнер сочинил. Вот имя это мой Рихард и получил в честь это Вагнера. Пес Рихард потому и представлен на моих работах не в виде жалкого пса, а в виде победителя как в операх этого Вагнера, тоже Рихарда. Вот вам такой собирательный образ. А сейчас Виктория продолжит.

— Следующая вывеска была выполнена Владимиром с учетом пожеланий владельца ветеринарного праксиса. В стиле японской гравюры. Она привлекает зрителя решением пространства. В ней практически нет перспективы, так как художнику вроде бы все равно к чему привлечь внимание зрителя, что поместить в центр композиции, что на периферию Владимир пишет, так как он видит все происходящее. В центре композиции, конечно же, его любимый пес Рихард. Вокруг разместились другие персонажи: собаки, люди. Все вместе они являют собой свободную компоновку фигур на плоскости, причем изображены здесь как документ эпохи. На первый взгляд, кажется, что нарисованное существует вне композиционной связи, но присмотревшись внимательно, понимаем, что это не так.

— И, наконец, следующая, совсем необычная вывеска. На картине только одна линия. В нашем случае это Leine или по-русски поводок, связывающий Владимира с его псом Рихардом. Один богатый человек сказал, что эта работа достойна того, чтобы украсить какую-нибудь современную художественную выставку.

— Подойдем к следующей работе. На переднем плане виден отвратительный силуэт так называемого хозяина, владельца собаки, оставившего собаку на улице, привязанной около магазина “Kaiser`s“. Однако на заднем плане этой работы мы видим очертания памятников и дворцов какой-то азиатской страны. На первый взгляд они являются декоративным элементом картинки и участвуют в организации пространства. И да, и нет, скажет внимательный, тонко чувствующий зритель. Владимир сообщает пространству глубину, и оно, это пространство, сразу вступает в поединок с надписью: «Не бросайте меня даже ради поездки в Таиланд!» Таким образом, он связывает воедино изображение и текст в единую печальную композицию.

Пройдем дальше, уважаемые друзья. Как вам такой вариант? Учтите, художник ни в коем случае не хотел прослыть оригиналом. Новый хозяин слегка наклонился к собаке, орошающей кустики около тирхайма. На лице его улыбка. Именно эта естественность поведения обоих, подсмотренная Владимиром на протяжении всей его жизни, придает картине на вывеске натуральную эффектность. При чем такими простыми средствами художник выгодно подчеркнул благородство хозяина, взявшего из тирхайма эту собаку.

— И, наконец, у Владимира есть отдельные любопытные сатирические зарисовки, лучшей из которых является, на мой взгляд, вот эта. Обратите внимание на надменное выражение морды белоснежной королевской пуделихи Джулии и аналогичное выражение лица её хозяйки Элеоноры. Немыслимый вырез на зимней одежде пуделихи наводит на мысль о вульгарности хозяйки, которая на фоне породистой собаки с её непропорциональной и короткой фигурой выглядит поистине карикатурной. Перейдем к следующим заказам от кошачьих праксисов и ветеринарных лечебниц. Слово Владимиру.

— С заказами от кошачьих праксисов и лечебниц дела обстоят несколько сложнее. Поначалу у меня на вывесках рисунки получались плоскостные. Композиции были построены на сочетании всех оттенков белого, черного и рыжего. Кошки, как вы понимаете, более тонкая материя. От Виктории услышал впервые, что Мишель Монтень писал, что «когда я играю со своей кошкой, кто знает, не забавляется ли скорее она со мной, не же ли я ею». Центральное место вот в этой и многих других работах с кошками занимает неизменно моя любимая кошка Мотя сочного рыжего цвета. Сыгравшая, можно сказать, роковую роль в моей жизни. Но не по её вине. Из-за Моти я расстался со своей подругой, на которой, честно скажу, подумывал впоследствии жениться. Но случилось так, что эти две женщины, да, да, именно женщины, я не оговорился, не смогли меня мирно поделить. И все из-за несчастного случая с кошкой Мотей, после которого она осталась одноухой. И сколько я не убеждал свою подругу Дарью быть благороднее относительно пострадавшей невинно кошки, ничего не вышло. Подруга бросила меня, да еще на прощанье сказала, что двух уродов ей не вынести. После этого трагического события Мотя стала занимать центральное место в моей жизни и творчестве. Хотя раньше у меня были планы насчет Дарьи — создать своего рода жанровый сюжет.

— Дарья, в стиле Рубенса (это из-за её габаритов) стоит перед открытым окном передом к нам и протягивает руки к несчастной одноухой кошке за окном. Мотив — показать единство жизни людей и животных и обстоятельств их жизней. Но впоследствии я легко обошелся и без фигуры моей бывшей подруги. Кошка Мотя сидит на окне в профиль и с нетерпением кого-то ждет. Поза её реалистична и романтична. Во-первых, я не выставил напоказ Мотин недостаток — отсутствие правого уха, Во-вторых, передал её тонкую красоту. За окном движутся люди, но с первого взгляда понятно, какой персонаж на картине главный, а какие — второстепенные. Несмотря на то, что вроде бы выбран неудачный ракурс, кошка изображена в профиль, она с первого взгляда подчиняет себе, как это могут сделать только кошки и женщины, причем не прикладывая к этому почти никаких усилий.

А теперь слово Виктории.

— В этой картинке, на мой взгляд, удивительно удачно найдено пластическое решение главной героини, если можно так сказать. Силуэт рыжей кошки с белыми лапками участвует в создании рисунка монохромного фона наряду с частью разноцветных зданий и зелеными деревьями вокруг них за окном.

В заключение Виктория попросила всех гостей высказать свое мнение по поводу работ Владимира.

— Пусть наши взгляды на творчество Владимира не во всем сходятся, но в процессе общения друг с другом проблемы с бездомными животными будут решены кардинально. Побольше рекламы для сбора средств для животных. А теперь высказывания гостей!

— Людям надо дать новое воспитание, тогда не надо будет приютов для несчастных зверей, а соответственно завлекающих вывесок.

— Пока еще рано говорить о новом воспитании, жестокость людей возрастает с понижением их уровня жизни. А о работах Владимира скажу: на мой взгляд, это прекрасные наблюдения жизни, а не рецепт как воспитывать людей.

— Конечно, каждый смотрит с нуля. Никаких наставлений, совершенно с вами согласен, не надо.

— А вам, уважаемый Владимир, не показалось, что ваш пес на вывеске излишне амбициозен. Ведь даже не породистый, а туда же. Лезет с вашей подачи в главные герои.

— Уважаемая дама, это тоже часть искусства Владимира, пес, как и его хозяин не указывают никому как жить. Они никого не хотят исправить. А пес великолепен. И еще. Надо обладать простотой и наивностью ребенка, чтобы рисовать вот так, без штампов и затасканных приемов.

— Хочу возразить вам. Я психотерапевт по профессии. Понятно, что без любви к животным не осилить этой профессии. Так вот. Во всем должен быть смысл. Я стал искать себя, но ничего не нашел. Где и как произойдет после этой презентации чудо преображения. Куда нам всем идти? Вокруг нас трагедия, на дворе кризис, а вы рисуете все в таких мажорных тонах. Да еще этот пес навеял черт знает что.

А теперь слово Виктории.

— Владимир решил сделать нам всем сюр-приз. Он привел своего пса Рихарда, который все это время томился в коридоре, ожидая своего выхода.

— Спой брат Рихард, давай не подведи, — попросил он своего любимца. Включил магнитофон с мелодией Вагнера. В ответ Рихард потянулся, зевнул от волнения и сел, задумчиво уставившись карими глазами вдаль, словно раздумывая, имеет ли смысл осчастливливать присутствующих своим пением. Выслушав от Володи повторную просьбу, он откинул голову назад и, широко раскрыв пасть, завыл с такой энергией и страстью, что ему позавидовал бы баритон из миланской Ла Скала. Через несколько минут он замер, подошел к Владимиру и посмотрел на него большими карими глазами. Мы со Светланой подошли к ним. Пес повернулся ко мне, с минуту разглядывал пытливыми глазами, а потом ткнул в мои протянутые ладони своей коричневой мордой, ласково лизнул и завилял хвостом.

— Вы молодцы оба, ты и твой хозяин. Все замечательно. Спасибо Володя. До встречи.

Глава 3