Зеленый луч. Собрать мозаику

Натали Палей (2024)

Я очнулась в военном госпитале, в плену у врага, и ничего не помню о прошлом. Захватчику нужны сведения, он делает всё для того, чтобы сломать ментальный блок и выудить их из моей памяти. Учеба, друзья, родные, любимый — подробности моей жизни постепенно выходят на свет. Я зеленый луч, избранная Богиней для защиты родной земли и моего народа. Разрозненные обрывки постепенно собираются в целую картину, и чем дальше, тем страшнее мне становится. Я понимаю: когда мозаика прошлого соберется полностью, враг узнает то, что знать не должен…

Глава 1

Острая боль мучила и не отпускала. Тело словно покрылось тонкой коркой льда, которая сковывала движения…

Я смутно понимала несоответствие сна и реальности: холода я не боялась, с раннего детства плавала в ледяной воде. Почему же снилось, что мерзну?

«Я люблю плавать?.. В ледяной воде?..»

— Очнись, тангрийка! Тва-а-арь! — мужской голос прозвучал глухо, будто издалека.

Меня передернуло.

Но, похоже, только мысленно. Тело осталось неподвижным.

Хотела проснуться, открыть глаза — я ощущала себя на грани сна и яви, но не получилось.

Не могла пошевелить ни рукой, ни ногой… Сплю или нет?

Или утонула… в Ледяном озере?

«Ледяное озеро… Я знаю его…»

Я почувствовала нарастающую панику. Я ничего не понимала. Словно через толстый слой ваты услышала сверху, очень далеко от меня, жуткое завывание:

— Очухивайся! Неужели сдохла?!

Топот тяжелых ботинок совсем рядом… Резкая боль где-то под ребрами. Она вывела меня из ненормального болезненного сна.

— Капитан нас пристрелит, если вернемся без его любимой игрушки! — услышала я недовольное бурчание над собой. — Чтоб ты сдохла!

«Больно… Холодно…» — запульсировало в висках.

— Наверное, не встанет, — другой мужской голос прозвучал разочарованно.

Снова острая боль. Все там же. Под ребрами.

«Что это?.. Меня пинают?..» — мелькнула вполне осознанная мысль.

Я попыталась ухватиться за нее, но она быстро ускользнула. Вновь захотелось спать.

Уснуть мне не дали. Сломанной куклой я повисла в чьей-то руке.

«Сломанной куклой? Я? Кто я?.. Что происходит?..» — мысли затолкались, мешая друг другу, не давая сосредоточиться хотя бы на одной.

Безумно пугая меня.

Меня грубо затрясли, голова замоталась из стороны в сторону, я поняла, что теряю сознание.

«Как же хорошо… Так лучше…»

Странно… я как будто лежала на потолке лицом вниз…

Подо мной маленькая каменная комната. Тесная. Мрачная. Без окон. С узкой железной кроватью. Освещалась лампочкой, сиротливо свисающей с потолка.

Двое мужчин заполнили собой половину комнаты. Один — здоровый детина с толстой шеей, длинными руками и огромной лохматой головой, второй — прилизанный, невысокий, худой. На обоих одинаковая одежда.

Военная форма?

Здоровяк держал в огромной руке за волосы или за шерсть нечто бесформенное, грязное и окровавленное.

Человека? Животное? Непонятно.

Я смотрела на этих троих сверху и ничего не понимала.

Почему я вижу так отчетливо? Почему меня не видят? И почему нет боли и холода?

Я проснулась?

Но я же не могу лежать… так…

— Твою мать! От нее воняет! — ругнулся здоровяк с косматой головой. — Похоже, никакая она. — Военный наклонился к бесформенному тюку, который держал в руке, прислушался к чему-то, резко отшатнулся, раздраженно и зло добавил: — Демоны ее дери! Померла, что ли? Капитан будет недоволен.

— Будет, — лениво отозвался второй тип, который прилизанный. — С другой стороны, капитан знатно развлекся с ней. Со всей силой своей «широкой» души.

Оба загоготали, а я продолжала сверху их рассматривать.

— И нам не давал скучать, — усмехнулся здоровяк. — Кто бы поверил, что это тело, — он потряс то, что держал в руке, — когда-то принадлежало хорошенькой девице. Целой лере! Чтоб демоны ее забрали!

Когда здоровяк затряс бесформенное нечто, меня затопила невыносимая боль. Сразу стало холодно. И вдруг я осознала, что я вернулась… в свое тело. То тело, которое трясли, — вонючее, окровавленное и бесформенное, — мое тело.

Ужас и паника охватили ненадолго — безразличие и апатия, желание уснуть засасывали в холодное темное болото.

Но мне не дали отключиться.

«Оставьте… Хочу… спать…»

— Дыхание не чувствую, — пробормотал здоровяк. — Может, посмотришь, померла или нет?

— Я брезгливый. Если бы она была как раньше, — второй мечтательно цокнул. — Жаль, недолго развлекались. Скажем капитану, что допрос не получится. Пусть развлекается с другими пленными. — Мужской голос, мелодичный и невозмутимый, болезненно пробивался в разум.

— Чего он привязался к этой шлюхе?

«Шлюха… Я — шлюха?..»

Тонкая, не оформившаяся мысль снова ускользнула, как песок сквозь пальцы, — меня потрясли за шкирку.

— Давно пора ее в общую яму. К остальным лучам.

Странные слова. Непонятные.

— Она рассказала?

— Демоны его знает! Мы — маленькие люди. Наше дело — привести на допрос, отвести с допроса. Иногда поучаствовать в ролевых играх, — на последних словах мужчина грубо хохотнул. — Все лучи сдохли, а эта за жизнь цепляется. Живучая.

— Сучка, — констатировал прилизанный. — Стольких наших угробила.

— Если бы капитан разрешил, — прошипел здоровяк, — задушил бы собственными руками. Хотя, наверное, уже сама и сдохла.

Беспомощное тело с силой отшвырнули. Оно ударилось о что-то холодное и твердое и осталось лежать. Сломанной кучей.

Тяжелые шаги…

Они удалялись.

Скрип железной двери.

Тишина.

Наконец-то.

Я хотела свернуться калачиком. Нужно стать маленькой. Незаметной. Может, мышкой? Чтобы никто не видел.

«Мышка? Почему надо стать ею?» — я попыталась поймать вновь ускользающую мысль, видимо, нужную и важную, но…

Теплые волны забвения мягко уносили меня далеко-далеко. Туда, где не больно. И не холодно.

Из спасительного забытья возвращали голоса.

Громкие. Резкие. Грубые.

Слова с трудом складывались в понятные предложения и проникали в сознание.

— Под трибунал! — зло цедил незнакомый голос. — Положение об обращении с военнопленными! Не слышали о таком?! Вы — солдат императора, капитан Бейкалич! Не палач! Солдат самой великой и цивилизованной империи в мире! Но… — говоривший словно задохнулся от возмущения, — вы хуже животного! Стыд какой!

Неясные вздохи.

Шуршание.

Сопение.

— Господин военный министр, пленная — та самая зарданка. Из-за нее погибли тысячи наших солдат, — сдержанно ответил знакомый до боли и ужаса голос.

Я не смогла вспомнить, почему боюсь его, но меня охватила паника. Если бы могла, то отползла бы подальше от жуткого голоса.

«Нужно стать… мышкой, — неприятно запульсировало в голове. — Почему не могу шевелиться? Это не сон… Эти голоса… Я слышу их… Тот ужасный голос… Почему темно?..»

— О ком вы? — раздраженно поинтересовался военный министр.

— Пленная из зеленых лучей, — выплюнул ненавистный голос. — Был приказ генерала Мирадовича допросить, применяя любые методы. Поэтому я…

— Из зеленых лучей? — перебил говорившего военный министр. — Это жалкое существо?

Шаги…

Незнакомые. Легкие.

Приближались.

— Вы уверены? — спросил министр. Совсем рядом со мной.

«Зеленый луч!» — выстрелило в висках. Я не смогла вспомнить, почему эти слова знакомы и пугают.

— Уверен. Ее сдали свои же. Зарданцы. По нашему требованию, при сдаче Зардана. На допросе пленная призналась в том, кто она. На допросах остальных военнопленных с помощью менталистов с точностью выяснили ее личность.

— На допросе? Свои действия вы называете допросом? Вы — маньяк, капитан Бейкалич?

Кто-то нервно прошел рядом со мной. Шаги гулко отозвались в голове. Неожиданно я поняла почему.

Я лежала на каменном полу. Ледяном. Запах сырости забивался в ноздри.

«Когда они… замолчат?.. Хочу стать… мышкой», — подумала, не вникая в причину мыслей.

Я отключилась, когда министр вдруг рыкнул:

— Где протоколы допросов?

— В сейфе генерала Мирадовича. Стояла задача выяснить, кто входил в зарданскую группу зеленых лучей, узнать об их деятельности. В частности, я должен был выяснить о документах и древнем артефакте, похищенных членами группы из поместья недалеко от города-крепости Зардан, — четко отрапортовал капитан Бейкалич. — Для этих военных преступников предусмотрено особое наказание.

— Выяснили? — спросили едко, с издевкой. Еще почудилось в голосе… беспокойство.

— Не все, — нехотя признался капитан Бейкалич. — В ходе допросов мы многое узнали. В частности, то, что в группе зеленых лучей была единственная женщина — маг земли, которая непосредственно участвовала в краже артефакта и документов. Это она — лера Лорианна Тубертон, зарданская аристократка. Но она до сих пор не сказала, где находится украденное.

— Не сказала? — выдохнул министр. — Несмотря на все, что вы… — Он тяжело вздохнул. — Странно, что вы вообще в курсе пропажи артефакта и документов, — вдруг холодно добавил министр. — Ничего не понимаю. Или же… — Он резко осекся.

Наступившее молчание стало подарком Небес.

— Капитан Бейкалич, вам не сойдет с рук подобная жестокость, — после недолгого молчания глухо проронил министр. — Я позабочусь об этом.

— Я служил своей великой империи, господин министр! — гордо ответил капитан, но голос прозвучал тоньше и тоскливей, чем он, видимо, хотел. — Я не мог разговорить пленную, — нехотя признался тот, кто был до тошноты противен мне, — поэтому пришлось применить радикальные меры.

— Меры? — холодно переспросили его. — Пытки, вы хотели сказать.

Меня вдруг затошнило и вырвало.

— Мать твою! — громко выругался, похоже, министр.

Быстрые легкие шаги сказали о том, что он отошел подальше.

— Она жива?! — с искренним изумлением спросил он.

Шаркающие шаги…

Другие.

По направлению ко мне.

Острый носок башмака переворачивает меня. Осторожно. Но боль во всем теле вспыхивает с новой силой. Я вдруг осознаю, что привыкла к боли. Могу не реагировать на нее.

— Мешок сломанных костей… Хм… Но действительно жива, — бурчит скрипучий голос. — Что вы сделали с ее лицом, господин Бейкалич? А с конечностями?.. Это создание недолго протянет, господин министр. День-два… Как жива, непонятно.

— Господин Йович, попытайтесь привести пленную в чувство, — холодно процедил министр. — Хотелось бы с ней пообщаться. Эта зарданка, видимо, та, кого мы искали столько времени по поручению императора. Вы должны вернуть ее из-за грани, куда, похоже, она одной ногой ступила.

— Господин министр, она в ужасном состоянии! — скрипучий голос прозвучал по-настоящему испуганно. — Без магов-целителей не вытащить! Согласно же недавно озвученному вами Положению, к военнопленным с меткой о выжженной магии нельзя применять целительскую магию! У пленной такая метка имеется. Я вижу ее через разорванную одежду. Если маги-целители прикоснутся к пленной, это мгновенно убьет ее.

— Вы у нас главный целитель, господин Йович. Вам и думать, как спасти ее. Значит, лечите обычными средствами, как обыкновенного человека, — холодно отозвался министр. — Если она умрет, вы больше не главный целитель военной кампании.

— То, что вы хотите, невозможно, — в отчаянии прошептал целитель Йович.

— Зарданка — ценный свидетель. Плюс военная преступница, на совести которой серьезное преступление против Марилии. Вы слышали капитана Бейкалича: пленная ничего не рассказала. А нам нужны ответы. Потом, если будет в состоянии, поработает на рудниках его величества. Кроме того, смерть — легкий выход для нее за все преступления перед Марилией, — жестко ответил министр. — Особенно если она из зеленых лучей.

— Капитан Бейкалич, почему не пригласили к пленной менталистов? — с раздражением поинтересовался главный целитель.

— Менталисты работали, господин Йович, — уныло отозвался капитан. — Но у пленной стоит мощный блок, который не смогли сломать.

— Очень интересно.

После недолгого молчания капитан Бейкалич произнес:

— У пленной ментальный блок, похожий на тот, что ставят членам семьи нашего императора. Менталистов, умеющих взламывать или обходить императорские блоки, у нас нет.

— Почему в докладах генерала Мирадовича об этом не сказано ни слова? — процедил министр. — Покажите ее вещи, которые сохранились. Хочу лично допросить остальных зеленых лучей.

— Вы не сможете их допросить. Они или мертвы, или сошли с ума после взлома ментальных блоков.

Тяжелое молчание стало ответом.

— У них стоял такой же сильный ментальный блок?

— Нет. Такой — только у нее. У некоторых лучей из аристократов Тангрии были блоки, которые наши менталисты взломали. Некоторые — с трудом. Все, кому пришлось взламывать блок насильно, сошли с ума, — спокойно ответил капитан Бейкалич. — У большинства пленных блоков не было, поэтому менталисты легко считали их и выяснили, что допрошенные не располагали нужной информацией о документах и артефакте.

Допрос… Пленная… Зеленый луч… Зарданская аристократка… Лорианна Тубертон… Артефакт… Документы… Ментальные блоки… Менталисты…

Слова мешались между собой.

Толкались. Пугали.

До леденящего душу холода. До панического ужаса.

До тошноты.

«Не хочу…»

— Господин Йович, отвечаете головой за военнопленную, — твердый голос министра ворвался в уплывающее сознание.

Много золотого света…

Тепло.

Я легкая и воздушная.

Счастливая.

Знакомый до боли, высокомерный и раздраженный голос произносит:

— Зеленый луч! Снова ты? Упрямица! Уходи! Твое время не пришло!