Семь-я. Седьмая книга. Сага «Исповедь»

Натали Бизанс

Отзыв: «Привлёк необычный, неизбитый сюжет и тема, включающая несколько уровней. Любовная лирика, на мой взгляд, лишь канва к повествованию, главное вырисовывается ненавязчиво, но зримо в процессе развития сюжета. Здесь много можно говорить, неоспоримо одно – ты коснулась важной стороны жизни, сумев сделать это по философски мудро и деликатно. Произведение заставляет задуматься о многих вопросах бытия и приглашает заглянуть в себя, чтобы лучше понять, разобраться в своей душе». Светлана Климова

ЧАСТЬ 2. ГЛАВА 5

Наташа обиделась, что я стал на сторону Эрики, якобы все мы против неё ополчились. Тяжело принять, что ребёнок вырос и у него началась своя история любви, я понимаю. Осознаю и то, что наша духовная близость с Агнешкой нравится не всем и порой раздражает. Но мы «не сговариваемся и против других не дружим», детство какое-то, честное слово! Кто бы мог поверить, что услышу такое от моей терпеливой жены?! Но, чего с горяча не наговоришь…

— Агнешка там не ради того, чтобы кого-то позлить, она спасает парня от инвалидности, и уже за одно это ей можно простить все грехи. Эрика осталась, потому что не может иначе, и правильно делает. Не плачь, прошу тебя! Всё будет хорошо, вот увидишь! Вернётся наша девочка цела и невредима. Долго его там держать не будут, переведут ближе к дому, как только критический момент будет пройден.

— Критический? Всё так плохо?

— Солнышко, парень в реанимации, если бы не Агнешка, кто знает, каким вообще был исход…

— А ты не слишком большую ей роль отводишь? Она не Господь Бог, и не властна над жизнью и смертью!

— Ты права. И всё же, мы не раз были свидетелями того, на что она способна.

— Всё эти ваши воспоминания о прошлых жизнях, прости Эрик, но порой мне кажется, что это только прикрытие для чувств, которые вы оба испытываете!

«И снова слёзы. Нет, только не это!..»

— Ты знаешь, что я люблю тебя! Зачем все эти разговоры? Ты хочешь, чтобы мы разъехались и жили отдельно? Но как быть с Мэтом?

— Я хочу, чтобы она не вмешивалась в воспитание моих детей.

— Может быть, наших?

— Прости, не хотела тебя обидеть, конечно, наших, не придирайся к словам.

— Эрика попросила её, обратилась за советом…

— Вот! Ты опять защищаешь Агнешку, неужели так трудно просто понять меня?!

— Я тебя прекрасно понимаю, но прости, это чистой воды эгоизм, уязвлённое самолюбие.

— Не суди, да не судим будешь! — с этими словами она ушла.

Марик всё это время сидел на кухне и потягивал пиво после работы перед телевизором. В наши «разборки» мудро не встревал. И лишь когда всё утихло, подошёл ко мне.

— Не бери в голову, Эрик, у женщин такое бывает. Будешь? — он протянул мне открытую бутылку.

— Нет, спасибо.

— Наташа ревнует, и я её понимаю. Ваш тандем… к этому невозможно привыкнуть. Порой мне кажется, вы с Агнешкой созданы один для другого, и нужно было бы вас освободить и дать волю…

— Не говори ерунды!

Он чуть слышно хмыкнул:

— Ты знаешь, что это так.

— Не знаю и знать не хочу. Что вдруг такое случилось? Жили же ведь по-человечески, помогали, поддерживали все друг друга, никто не лез на рожон. Всем было хорошо.

— Перетрётся, мука будет. Расслабься! В любой семье случаются кризисы. Мы не исключение.

— На этот раз как-то всё иначе, — я не знал, стоит ли ему говорить, но Марик сам меня опередил:

— Агнешка закрылась?

«Откуда ты знаешь?» — хотелось спросить, но он всё прочёл по глазам.

— Я навещал её. То же самое она проделала со мной, и это как-то связано с мальчишкой. Ты ничего не заметил?

— Я и не видел его ни разу, только родителей.

— Что ж, поживём — увидим, только чувство у меня какого-то «дежа вю»…

— Человек из прошлого? Возможно, но я не стал бы торопиться с выводами. Если она сочтёт нужным, сама расскажет.

— Ты ей так безоглядно доверяешь, Эрик?

— Больше, чем себе самому.

— Хм, такие слова дорогого стоят! А нам всем?

— Все мы рядом с нею — слепые котята.

— И тебя устраивает такая роль? — Марик отпил ещё глоток и хитро улыбнулся.

— Где б мы были без Агнешки? Она — человек будущего, остаётся только тянутся за нею…

— Жена говорит мне тоже самое о тебе, сударь.

— Это от безусловной любви, пойду успокаивать мою разбушевавшуюся половинку.

— Нежности и ласки не жалей! — улыбнулся Марик, допивая последний глоток. Агнешка не любит запаха спиртного, и, пока её нет, Марик мог себе позволить немного удовольствия, которым он, нужно заметить, никогда не злоупотреблял.

— Не успел один синяк пройти, как появился другой! Покажи мне руки, — Даня протянул к Наташе ладони, она их перевернула, — содрана кожа на костяшках. Ты опять дрался?

Сын молчал как партизан, сжав губы.

— Как видно, ваша поездка с папой не дала результатов. Эрик, поговори с ним сам… — Наташа вышла из комнаты, оставив нас вдвоём.

— Расскажешь?

Даня помотал головой из стороны в сторону.

— Не хочешь, не надо, ты уже взрослый парень, сам способен постоять за себя и разобраться с проблемами. Но, если я буду нужен или смогу помочь, обращайся!

Он кивнул, как мне показалось, моя реакция пришлась ему по вкусу. Читать морали я никому не собирался. После бурной ночи примирения с женой мне совсем не хотелось никаких выяснений отношений.

Раздался телефонный звонок, я подошёл. Сообщили о смерти одной из моих верных прихожанок, последнее время тяжело болевшей. Договорились об отпевании. Разве же есть у нас время на обиды? Жизнь так коротка!

Агнешка уже в который раз проникла в палату Жюлиана. Он поднял к ней свои затуманенные морфином глаза и с облегчением выдохнул. Эта женщина приходит и что-то делает с ним, но, каждый раз после её посещения, он ощущает перемены к лучшему в своём самочувствии. Она подняла руки, и Жюлиан мысленно попросил не усыплять его. «Позволь видеть, как ты лечишь!» Согласилась, но предупредила, что так может быть больно. Странно ощущать, как тело само выстраивается: напрягаются и расслабляются мышцы, похрустывая, вправляются суставы, и даже внутренние органы, подчиняясь бесконтактному воздействию, ощутимо шевелятся, откликаясь на посланный им импульс. И сердце как будто в её ладони. Становится горячо, он чувствует, как непонятная сила, вливаясь, растекается по венам.

«Если кому-то и расскажу, не поверят!» — Жюлиан растянул уголки губ, пытаясь изобразить улыбку.

Она прочла его усилия и сверкнула белоснежными зубами.

— Скоро будешь как новенький! — нежность заполнила её доверху и захотелось к нему прикоснуться. Через карие глаза этого молодого парня, годящегося ей почти в сыновья, на неё смотрели глаза Жака, и душа, умываясь слезами, радовалась этой встрече. Как хочется поделиться с ним, как много нужно рассказать! Но делать этого нельзя. Ради малышки, ради него, ради себя самой.

Каре-зелёный омут манил, и живительная сила, из него исходящая, заставляла волноваться и трепетать в «её руках».

«Кто же ты такая? Почему слышишь мои мысли? Откуда обладаешь такими способностями?»

— Слишком много вопросов, мальчик. Не заставляй меня погружать тебя в забытьё.

«А Эрика знает? Знает о тебе? Ну, конечно. Ты ведь её тётя. Поэтому ты здесь?..»

Агнешка подула на лицо. Веки тут же закрылись. Сладкая дрёма поглотила его.

— Невыносимо, ведь решила же не вмешиваться, и надо же было тебе так попасть, и меня за собою втянуть!.. — она поцеловала прохладный лоб, кончиком пальцев прикоснулась к его губам. — Какая мука, Жак! Какая восхитительная мука…