Восхождение. Сага «Исповедь». Книга третья

Натали Бизанс

Бывший католический священник Эрик Вишневский покинул служение в Церкви ради любви. Но найти себя в обычной жизни ему непросто. Впереди новый период становления, поиски ответов на вечные вопросы, зов призвания. Не избежать искушений, труден и тернист путь души, жаждущей реализовать заложенные в ней уникальные способности, быть полезной людям, дарить счастье своим близким. Внезапно в нём открывается память прошлого, с которой нужно научиться жить, вопреки всем прописным постулатам религии.

Часть 2. Глава 6

Мы вернулись за полночь, счастливые и утомлённые. Даня мирно посапывал на груди у Конни, которая тоже успела задремать.

— О, это вы? Так рано?

— Мы беспокоились, малыша пора кормить.

— Он съел целую баночку морковно-яблочного пюре.

Я перевёл Наташе, она удивилась.

— Спасибо Вам огромное! Это, наверное, в отсутствие мамы он такой большой, а как почувствует близость молока, вообще всё остальное есть отказывается.

— Это такая редкость в наше время — мать, кормящая грудью!.. Вы просто героиня!

— Для нас это естественно, что может быть лучше для ребёнка?

— О детях сейчас мало кто думает, в основном заботятся о себе, о том, чтобы не потерять красоту, не испортить фигуру.

Все дружно вздохнули.

— Мы не смогли закрыть дверь, Маргарет не нашли.

— Я знаю, где она.

— Хотелось бы поблагодарить мадам за всё, за этот чудесный вечер…

— Вам ещё представится такая возможность, мёсьё, тётушка просто влюблена в вас.

— Надеюсь, малыш не доставил Вам много хлопот, Конни?!

— Что Вы, он просто Ангел! Если вам ещё понадобится моя помощь, всегда обращайтесь, Маргарет мне позвонит!

— Вы так любезны, спасибо! Могу ли я предложить Вам деньги за хлопоты?

— Не беспокойтесь, всё уже оплачено, — она засмущалась, захлопав длинными ресницами. — За общение с таким ребёнком я сама бы заплатила! — она поцеловала Даниила и передала его в руки мамы. Почуяв близость молочной груди, малыш заволновался, пока не добрался до желаемого. Наташа села его кормить.

— Позволите проводить?

— Я переночую сегодня у тёти, так поздно боюсь возвращаться домой. Благодарю Вас за предложение! — она собралась и быстро ушла.

Присел рядом с Наташей и долго смотрел, как Даня блаженно питается, поглаживая грудь крошечной ладошкой, стимулируя, наверное, приток молока.

Как много современных женщин отказывают себе в этом материнском счастье, как много деток растёт на искусственном питании… А ведь лучше ещё ничего не изобретено и вряд ли когда-нибудь будет придумано. Мать разделяет с ребёнком свой иммунитет и защищает его от болезней, не говоря уже об эмоциональной стороне контакта с малышом. Как правильно заметила Конни, в наше время, заботясь о своей внешности и фигуре, многие молодые женщины отказываются от этого, не понимая, что таким поведением рвут важные энергетические нити, связующие мать и ребёнка, лишают себя и его радости единения.

Наташа стала ещё прекраснее в моих глазах. В округлости её женственных форм — гармония души и тела, и она воздействует на меня магически.

Как много понятий мы извратили в современном мире, внушая девушкам с малолетства тягу к нездоровой худобе, заменяя духовные ценности материальными. Соответствие общепринятым физическим стандартам заботит теперь гораздо больше, нежели моральное совершенствование и рост души. Материнство часто ставит под угрозу карьерный рост. Сам институт семьи находится на грани исчезновения. Всё больше молодых людей предпочитают жить вместе так, чтобы легче было разбежаться… Сама любовь теперь приравнивается к сексуальным отношениям, а настоящие чувства считаются чуть ли не жертвоприношением, а то и вовсе сумасшествием. Когда разочарованной и опустошённой душе становится неуютно — меняется партнёр, и всё повторяется заново, как у Данте Алигьери: «Земную жизнь пройдя до половины, я очутился в сумрачном лесу…»

Пока мы все не осознаем полноту трагичности деградации духовного, человечество будет скатываться в бездну, беспросветную и глухую. Как-то раз я спросил отца Язепа, что такое, на Ваш взгляд, ад? И он ответил мне замечательно просто: «Это жизнь без Бога». На что всё больше становится похож наш мир, удаляющийся от природы, теряющий веру и саму связь с источником бытия во вселенной? Общество потребителей, уничтожающее планету на которой живёт, ради потакания собственным амбициям и удовольствиям.

Я вдруг понял, что никогда не смог бы быть счастливым, если б не было её, моей любви, возведённой в высшую степень, — этой женщины, кормящей грудью нашего сына, её чистой, родниковой, живой души, возносящей меня к Небесам.

— Эрик! Что с тобой?

— Прости, задумался. Я очень тебя люблю!

— И я тебя… — Наташа заглянула в мои глаза: «всё ли хорошо?» — Поправь, пожалуйста, кроватку, Даня уже заснул.

Мы уложили малыша и легли сами. Я ещё долго покрывал её поцелуями, не имея другой возможности выразить свою любовь, нежность и благодарность, переполняющие сердце. «Спасибо, Господи, за то, что она существует на этой земле, за то, что она со мной!..»

Как быстро пролетели эти сказочные дни! Времени оказалось слишком мало. И вот я снова один. Самолёт улетел, унося с собой моё счастье. Квартира под самым чердаком кажется теперь слишком большой, опустевшей внезапно, разорённой грабителем под названием «разлука». На полу остался маленький тряпочный медвежонок, Даня, наверняка, специально бросил его на пол, чтобы напомнить о себе. Поднимаю эту игрушку, прижимаю к губам. Она пахнет сыном: пшеницей и молоком. Помню его глаза, когда Наташа уходила на посадку, пряча от меня слёзы, а Даня, выглядывая из-за её плеча, смотрел на меня так, что сердце разрывалось от боли. Глаза его кричали: «Я так долго шёл к тебе, а ты?!»

Обещаю, что сделаю всё, чтобы мы как можно быстрее были вместе, сынок!