Начать сначала

Наида Баширова

Красавице Тине опостылело все: нелюбимый муж, властный свекор, высокомерная свекровь, похотливый деверь. Сможет ли она вырваться из золотой клетки, в которую оказалась заключенной помимо воли, и кто ей в этом поможет? Таинственный попутчик, нашептывающий ей слова искушения? Удачливый бизнесмен, которого она спасла от гибели? Бандит, держащий в страхе весь город?Новая жизнь манит и пугает, соблазняет и обещает. Но жизнь с чистого листа не дается даром, в этом ей очень скоро придется убедиться.

— 5-

Через два дня я снова была в скверике и снова рисовала детишек, играющих на лужайке. Я так погрузилась в работу, что не заметила двух типов, оказавшихся у меня за спиной, и вздрогнула от неожиданности, когда меня с двух сторон подхватили под руки и куда-то понесли. Я попыталась вырваться, но безрезультатно. Какую же глупость я совершила, оставшись в этом городе после случившегося два дня назад! Надо было бежать отсюда сломя голову, а я была так глупа, что опять пришла в этот сквер, и теперь пожинаю плоды. Я снова попыталась вырваться, ударила изо всех сил пяткой по колену одному из нападавших, но тот успел увернуться и удар получился так себе. Помощь подоспела невесть откуда. Сначала на земле оказался тот, кто удерживал меня за руку слева, потом настала очередь и того, что справа. Моим спасителем оказался низкорослый крепыш с жестким ежиком волос на голове, с сильными ручищами, бычьей шеей и поломанными ушами. Наверняка из бывших спортсменов-боксеров. Не успела я это подумать, как он схватил меня за руку, крикнув:

— Бежим, пока они не очухались!

Я не заставила просить себя дважды и припустилась за ним бегом. Автомобиль крепыша был припаркован у выхода из скверика. Он занял место водителя, а я, усевшись рядом, быстро оглянулась назад. Двое типов, напавших на меня, бежали к нам со всех ног.

— Чего вы ждете? Двигайте скорее! — крикнула я. — Сейчас они нас догонят.

Крепыш что-то пробормотал под нос и резко тронулся с места.

— Вы кто? — спросила я, когда мы отъехали от сквера не менее чем на полкилометра.

— Конь в пальто, — осклабился он в улыбке.

— Спасибо, что пришли на помощь бедной девушке, — решила я его поблагодарить, вспомнив о правилах приличия.

Мужчина хмыкнул и ничего не ответил.

— Высадите меня где-нибудь в центре города, оттуда я сама доберусь до дома.

Он бросил на меня веселый взгляд и снова промолчал. Я взглянула в окно и нахмурилась. Мы ехали не в центр города, а в обратном направлении.

— Куда вы меня везете? — резко повернулась я к своему спасителю.

— Скоро увидите.

— Так не пойдет. — Я сделала движение, чтобы открыть дверь и выпрыгнуть на ходу, но он заблокировал выход. — Чего вы от меня хотите?

— Не бойтесь, я не сделаю вам ничего плохого.

— Тогда отпустите меня.

— А вот этого я сделать не могу. Мне приказали доставить вас в одно место в целости и сохранности.

— Кто приказал?

— Вскоре узнаете.

Поняв, что ничего от него не добьюсь, я было пригорюнилась, но, мудро решив, что горевать раньше времени не стоит, принялась размышлять. Кто эти люди, напавшие на меня, и кто этот тип, сидящий со мной рядом? Кем бы они ни были, только бы не посланцами моего мужа и не соглядатаями Марка. Вспомнив последнего, я вдруг подумала: интересно, как он? Умер от потери крови или оклемался и теперь жаждет мщения? Насколько длинные у него руки и сумел ли он проследить за моими передвижениями? Очень надеюсь, что нет. А как мой муж? Поверил ли он, наконец, в мою смерть или тоже меня ищет? У него больше возможностей, чем у Марка, найти меня, учитывая, где он работает. Я надеялась, что до сих пор не сделала ни одной ошибки, которая наведет их на мой след. Не считая, конечно, последних событий. Я была так глупа, что влезла в дело, которое наверняка выйдет мне боком. Уже вышло. Это нападение на меня, а теперь еще и похищение, скорее всего, связано с событиями последних дней. Но приходилось признаться: я предпочитаю, чтобы это было так, нежели бы все это имело отношение к моему мужу или к Марку.

Через полчаса, выстояв в нескольких пробках, мы выехали из города, а еще через полчаса подъезжали к красивому двухэтажному особняку из красного кирпича, окруженному высоким забором. Железные ворота гостеприимно открылись во всю ширь, и мы въехали во двор дома. Покинув машину, мой похититель по вымощенному коричневой плиткой двору направился к широкой каменной лестнице и поднялся вверх. Я последовала за ним. Свежевыкрашенная дверь открылась, и показалась женщина средних лет в платье темно-синего цвета и белом передничке. Нисколько не удивившись нашему появлению, она отступила и дала нам войти. Мой спутник повел меня по деревянной, покрытой светлым лаком лестнице наверх, мы прошли по длинному коридору и остановились возле одной из дверей, всего я их насчитала шесть.

— Можете войти, — сказал он.

Я послушно открыла дверь, вошла и тут же услышала за спиной характерный звук поворачивающегося ключа. Я оказалась в небольшой, но роскошно обставленной комнате. Широкая кровать, застеленная голубым атласным покрывалом, занавески на окнах тоном светлее, гобеленовые картины в золоченых рамах, персидский ковер на полу, в углу телевизор с жидкокристаллическим экраном… Я раздвинула занавески на окнах и не удивилась, увидев на них решетки. Несколько минут я вышагивала по комнате взад и вперед, размышляя над тем, что меня ждет впереди. Мысли были невеселые. Наконец, решив, что бесплодные размышления ни к чему хорошему не приведут, я включила телевизор, присела на кровати и стала переключать каналы в поисках какого-нибудь фильма или ток-шоу, который отвлечет меня от неприятных раздумий. По Первому каналу телевидения как раз начинался очередной отечественный сериал, и я попыталась отрешиться от своих проблем, проникшись чужими. Это мне почти удалось. Один сериал закончился, начался другой, а меня никто не беспокоил. За окном уже стемнело, когда я услышала, как кто-то скребется за дверью. Я быстро водрузила на нос очки — благо, в схватке с похитителями я их не потеряла — и убрала волосы под вязаную шапочку. Дверь открылась, и я увидела Константина Петровича. Все-таки это он! Я мысленно вздохнула с облегчением. Это был не самый худший вариант развития событий.

— Вы снова в этих жутких очках, — сказал он, входя в комнату. — У вас либо изуродовано лицо, либо вы не хотите, чтобы вас узнали. Я склоняюсь ко второму. Мы знакомы? — Он вопросительно посмотрел на меня.

— Мы познакомились два дня назад при известных вам обстоятельствах.

— В таком случае вы от кого-то скрываетесь. От кого?

— А зачем это вам знать? — удивилась я.

— Я должен быть уверен, что вы не связаны с людьми, которые хотели избавиться от меня.

— Так вас все-таки пытались убить? Значит, бомба мне не привиделась?

— К сожалению, нет. Я вызвал полицию, те, в свою очередь, саперов, и взрывное устройство обезвредили. Теперь полиция ищет тех, кто его установил.

— А вы решили заняться собственным расследованием, — не спросила, а констатировала я.

— Полиция будет искать преступников до скончания века, а я не могу так долго ждать.

— Боитесь, что они повторят попытку? — догадалась я.

— Не только. Я хочу знать, кто мой враг.

— Неужели вы не знаете тех, кто ненавидит вас настолько, что готов убить?

— Нет, таковых я не знаю, — категорично заявил он.

— Странно, — усомнилась я. — Вы, кажется, бизнесмен?

Он молча кивнул.

— Крупный? — уточнила я.

— Очень крупный.

— Значит, у вас много денег?

— Значит, так.

— Вы крупный бизнесмен и богатый человек и еще сомневаетесь в наличии врагов? Не может быть, чтобы у вас не было конкурентов!

— Конкуренты — да, они неизбежны, когда владеешь крупной и успешной компанией. Но я не знаю тех, кто решился бы на убийство, чтобы устранить меня как конкурента. Те времена, когда бизнесменов отстреливали как куропаток прошли.

— Тогда ищите тех, кто выиграет от вашей смерти. «Кому выгодно?» — первый вопрос, которым обычно задаются те, кто расследует преступления.

— Думаете, я не задавался этим вопросом? — Он прошел к креслу и устало опустился в него. — Я готов подозревать всех, а это очень и очень неприятно. Так и параноиком недолго заделаться.

— Чего вы хотите от меня? — напрямик спросила я.

— Чтобы вы еще раз во всех подробностях рассказали о том, что случилось в тот день.

— Вряд ли я смогу что-нибудь прибавить к тому, что уже сказала.

— И все-таки расскажите еще раз.

Я исполнила его просьбу. Рассказ не занял много времени.

— Кто те двое, что напали на вас сегодня в скверике? — поинтересовался он, дослушав меня.

— Не знаю, — пожала я плечами. Уловив его недоверчивый взгляд, я повторила: — Я действительно не знаю. Я видела этих людей впервые.

— Вы можете назвать свое полное имя?

Я назвала вымышленную фамилию, под которой здесь жила. Впрочем, фамилия была не совсем вымышленной. Она принадлежала моей однокласснице, которая после окончания школы уехала в другой областной центр, и звали ее тоже Тина.

— Откуда вы приехали?

Я назвала город, в котором ныне жила моя одноклассница.

— Что вы здесь делаете? — продолжал он меня допрашивать.

— Просто живу, пишу картины.

— Почему вы не хотите показать свое лицо?

— Оно вам все равно ничего не скажет. Повторяю: мы никогда прежде не встречались.

— Тем не менее, я прошу вас снять очки. И эту нелепую вязаную шапочку с вашей головы тоже.

— Если я скажу «нет», вы заставите меня силой сделать это?

— Нет, я не хочу быть с вами груб. Все-таки вы спасли мне жизнь.

— Вы это все-таки признаете? — поневоле в моем тоне прозвучали торжествующие нотки.

— Признаю. — Он откинулся на спинку кресла, закинул ногу на ногу и барским тоном произнес: — Можете просить меня о чем угодно.

Я бы с удовольствием врезала ему в челюсть, чтобы убрать с его лица снисходительную улыбку, но по понятным причинам не стала этого делать.

— Константин Петрович, мне от вас ничего не нужно. Я вам уже это говорила, — металлическим тоном произнесла я.

— Не торопитесь. Подумайте еще раз. В моих силах сделать очень многое.

— Единственное, о чем я прошу, — отпустить меня. И пусть ваши люди меня больше не беспокоят.

— Если бы не мой человек, — справедливо возразил он, — вас похитили бы, а может, и убили.

— В таком случае мы квиты. Вы ничем не обязаны мне, я — вам. Отпустите меня.

— Хорошо, — неожиданно согласился он. — Только сейчас уже поздно, а до города долго добираться. Переночуйте здесь, а завтра можете поехать к себе. Вас отвезут.

Подумав с минуту, я согласилась.

— Ладно, так уж быть, останусь на ночь. Но утром… Утром я действительно смогу отправиться к себе? — все еще не веря, что он так просто меня отпустит, спросила я.

— Даю честное слово, — улыбнулся он и, взглянув на часы, сказал: — Через двадцать минут ужин. Буду рад, если вы составите мне компанию.

— Спасибо, — вежливо отказалась я, — но я хотела бы поужинать здесь, в комнате.

— Как хотите. — Он был откровенно огорчен моим отказом, но ему ничего не оставалось, как пожелать мне спокойной ночи и удалиться.

Ужин был превосходен. Блюда либо заказывали в итальянском ресторане, либо поваром у Константина Петровича был настоящий итальянец. Я отдала должное и запеканке с курицей и кабачками, и фрикаделькам в томатном соусе, и свиным отбивным с яблоками. На десерт был цитрусовый кекс. Такую трапезу следовало разделить с кем-нибудь, но я сама решила ужинать в одиночестве, так что могла пенять только на себя.

До утра меня больше не беспокоили. Проснулась я в половине седьмого. За окном только начинало светать. Дверь оказалась не заперта, и я спустилась вниз, где в столовой за большим круглым столом уже завтракал Константин Петрович.

— А вы ранняя пташка, — сказала я, пожелав ему доброго утра и садясь за стол.

— Вы тоже, — констатировал он. — Или вам не спалось?

— Да нет, спалось прекрасно, — соврала я. Хорошо, что он не мог видеть моих глаз. Я снова нацепила очки, несмотря на дождливое утро за окном.

Завтрак прошел в молчании. Мне не хотелось разговаривать. Константину Петровичу, видимо, тоже. Только перед самым уходом он протянул мне свою визитную карточку.

— Если понадобится, звоните. Всегда буду рад вам услужить.

Я пробормотала в ответ что-то нечленораздельное, взглянула одним глазком на визитку — Романов, его фамилия Романов — и засунула ее в карман потертых джинсов.