Психопат

Надин Руссо (2024)

Я не жажду ни признаний, ни любви в этом мире. Все чему меня научил мой отчим, никаких привязанностей. Я ненавижу его так же сильно, как желаю отомстить девчонке, отец которой отобрал жизнь моих родителей. Мне нравится наблюдать, как я приношу ей страдания и боль, но не могу выносить её слезы. Что делать, если вместо гнева я взращиваю пустоту к самому себе. Хэппи энд это начало или конец нашей истории?

Глава 7

Алекс.

— Луна спрашивала будешь ли ты с нами, когда я сказал, что нет, она была на седьмом небе от счастья, — подал голос Ретт и я резко затормозил, медленно оборачиваясь на него. Он знал, что это заставит меня передумать. Я здесь, чтобы испортить жизнь этой девчонке, и не упущу возможности поиздеваться.Я барабанил пальцами по губам изучая стопку бумаг, высланные моим непутевым-ненастоящим-изображающим-хорошего-отстойного отца недоумка. Солнце жарило так, будто я находился посреди оазиса, и озера как ни кстати здесь не наблюдалось. По моим вискам стучал звон колокольчиков от входной двери, кричащий самой отстойной вывеской на этом острове."В гостях у Херни", буркнул я и закатил глаза от очередного звяканья. — Эрни, приятель, я пришел за фирменными вафлями на завтрак, и побольше клюквенного сиропа, — протянул мужчина лет пятидесяти, потирая свои усы, с которых капал молочный коктейль вызывая во мне лишь два желания, тут же вырвать на него все содержимое завтрака, или вариант номер два, пустить ему пулю в лоб, избавляя от того самого планету от очередного жирного ублюдка, просеравшего свою жизнь в закромках пляжных тусовок. Вы думаете, что я спятил, раз реагирую так на незнакомца. Я здесь четвертый день, и каждый день я вижу, как ровно в полдень он приводит разных женщин рассказывая им одну и ту же историю, о кончине его жены. Жена к слову жива, и нежится на пляжах Гренада, не подозревая о кобелеватости своего супруга. Сложно ли мне жить, когда я улавливаю любую мелочь? Безумно, но не всем быть такими идеально проницательными как я. Отвлекшись от работы, я потянулся на диване и слегка зевнул, ощущая, как телефон на моем столе завибрировал. — Привет детка, — плутовато ответил я и мои губы искривились в улыбке, мне нравилась эта девчонка, потому что она не доставляла мне проблем. Мне их хватало как занозы в заднице. Кстати о занозе. — Милый, — проворковала Анна, — Я так рада тебя слышать, а где Ретт, — а вот и мысли о занозе. — Я работаю в кафе на отшибе, чтобы вопросов было меньше, чем ответов, так что Гётс решил, что я скучный, раз не разделяю его варварский отдых, который подразумевается над дикой пьянкой и съемом больших сисек. Послышался сдавленный смешок и по моему тело прошло тепло. Черт, я не любил эту девчонку, как предполагалось хорошему парню. Я уважал и ценил ее, а еще доверял, что в моей жизни было роскошью. — Вчера заезжал твой отец, — едва слышно пропела она, — и передал тебе некоторые бумаги, я не открывала конверт, решила вначале узнать у тебя, — с осторожностью поинтересовалась Анна. — Можешь вскрыть прямо сейчас и отправить мне копии, — спокойно ответил я, и мои глаза уставились на панорамное окно напротив. Луна шла в крошечном топе, который едва закрывал двадцать процентов ее верхней части, и я не собирался опускать взгляд на… Конечно, она была только в одном бикини, и ее задница виляла из стороны в сторону, каждый раз когда она жестикулировала объясняя что-то своей подруге. — Алекс, ты меня слушаешь, — послышался гул со стороны уха и я оторвался от разглядывания. — Я засмотрелся на документы, которые ты мне выслала, — солгал я. — Тебе следует больше отдыхать, — только и было ее ответом. — Я люблю тебя, милый, до скорого, мне пора на занятия. Дзынь. Я шумно выдохнул, и убрал телефон в карман собирая разбросанные листья в папку. — Земля вызывает Алекса, — хохотнул Ретт кладя руки на стол, нависая надо мной. — Деви увязалась со мной, и мне пришлось привезти их сюда, прежде чем ты испепелишь меня взглядом, я не сказал им что ты здесь, я соврал, что здесь отпадный пляж. — Мне насрать, — отчеканил я, захлопывая ноутбук и не замечая его недовольного взгляда покинул заведение. — Эй, Беккер, — заорал Ретт, что заставило меня обернутся и ошалеть. — Какого хера ты орешь, недоразвитый, — оглядевшись я сжал кулаки, ощущая как вена на моей шее раздувается, — две ненормальные где-то здесь, потому что за каким-то хером, тебе вбрело в голову их притащить именно сюда, — заорал я, — и ты орешь мою фамилию на всю улицу. — Прошу заметить, окрикнуть не ровно орать, — заржал Ретт и тут же захлопнулся под моим гневным взглядом. — Ты дегенерат, — рявкнул я и направился к машине, — нет, я не пойду с вами на пляж, и нет, отвали от меня.

Есть два варианта событий, либо она прекрасная актриса, либо я действительно застал ее врасплох.Через пятнадцать минут мы вовсю хохотали, направляясь на закрытый пляж в этой части города. Ретту действительно удалось отыскать уголок земли, о котором знали только местные, что не могло меня не радовать. Я не славился нотками интровертизма, но мне точно нужна была тишина. И если уж там будет Луна со своей бесячей подругой Деви, чей рот настолько испорчен, что она буквально не затыкает его, что я успел заметить только для пережевывания пищи, то свидетели по убийству двух студенток мне не нужны. — У нас что, тусовка для тех, кто сбежал из психиатрической больницы, — гаркнула Деви, и моя челюсть закаменела от злости. Я прямо сейчас сверну ей шею. — Ретт сказал, что здесь слет представительниц древнейшей профессий, а историю я люблю, — с довольным видом парировал я, — не знал, что и вы будете здесь. Один ноль в пользу Беккера. Я наблюдал, как ярость разносится по лицу Деви Боуман и упивался этим зрелищем, как чертов наркоман, ожидавший новой дозы. — Какой же ты все таки урод, Алекс, — ядовито кинула она кидая свирепый взгляд на свою подругу, — скажи ему, что он ведет себя как полный кретин. — Я здесь, и у меня прекрасный слух, — не унимался я. Ретт и Луна шумно захохотали, но сдались под злым взглядом Деви, которая всеобщего юмора не оценила. — Привет детка, — сардонически протянул я, привлекающий Луну за талию, оставляя влажный след на ее щеке. — Привет, э, малыш, — с заиканием провозгласила она и ее щеки залило румянцем.

В попытках вырваться из хватки, Луна повалила нас обоих на песок. Не хватало ее разбитой головы, подумал я и сгруппировавшись на лету, упал на спину крепко прижимая ее к себе. Ощущая, как по мою шею обожгло теплыми каплями, я напрягся прислушиваясь к ужасающе страшной тишине, которую прерывал отдалённый смех Деви, шум прибоя, и глухие рыдания женщины, лежавшей на мне. Злодей — лишь жертва, чью историю забыли рассказать. Мой гнев рассеялся, и на его место пришло чувство опустошения. Я лежал на горячем песке и наблюдал, как облака рисуют картины на азурном небе, рассказывая каждый свою историю. Мои руки все еще крепко сжимали хрупкое девичье тело, и когда я ощутил, что ее рыдание утихли, она подняла на меня свои раскрасневшиеся от слез глаза. В ее взгляде виднелся леденящий смешок, подобный грозовой молнии, которая готова вспыхнуть ярким всплеском. Мне хотелось утешить ее, поцеловать и закричать, что я долбанный кретин. Но я только попытался встать, разрывая наш зрительный контакт, когда ее соленные губы коснулись моих. Вот же нахер. Я должен оттолкнуть ее. И я углубил наш поцелуй, кладя ладонь на ее затылок.Несколько изнывающее жарких часов мы провели за игрой в волейбол, парни выиграли, и это не было ни для кого новостью. Деви несколько минут жаловалась на жульничество, преобладание мужской силы и всего того, что могла придумать прежде чем Ретт схватил ее и потащил в воду. Надеюсь он сейчас возьмет и утопит ее, прямо тут на моих глазах. Мой взгляд привлек звук издающий рев турбины, и когда я взглянул в удаляющийся луч света, я заметил как солнце скрывалось за горизонтом, окрашивая океан в оттенки спелого апельсина, с нотками вишни, которые тянулись вдоль прибрежных волн, разбивающиеся о скалы, заставляя капли разлетаться в стороны, клубясь в белоснежную пенную гущу. — Захватывает дух, — услышал я, неспешно переводя взгляд на Луну, она накинула на себя белую футболку и вытянув ноги читала книгу, сидя на песке. — Когда я была маленькой, папа рассказывал, что волны бьются о скалы, тем самым разрушая себя, и тогда они попадают обратно в воду, чтобы набраться сил превращаясь в новую волну, возвращаются для удара, до тех самых пор, пока не разобьют скалу. — я внимательно слушал ее рассказ, и на мгновение мое тело замерло, раздумывая над ее повестью. — С людьми происходит тоже самое, тебя будет разбивать одна и та же жизненная ситуация, которая заставит тебя изменить себя, мышление, принципы и взгляды на жизнь, прежде чем ты вернешься, чтобы победить своих монстров. Я ощутил, как Луна пригвоздила меня взглядом, и впервые почувствовал себя неловко под пристальным взором, раздражающим по моему мнению до хруста костей. — Разрешаю посмотреть еще несколько секунд, прежде чем твои слюни затопят этот богом забытый пляж, — о да, красавчик, ты в своем стиле, подчеркнуло мое нарциссическое расстройство, как балада о раздутом эго. — Мне казалось, что ты атеист, — среагировала Луна и я с удивлением вскинул бровь. Не хочу знать откуда она знает, о моих не богоугодных наклонностях, но хочу знать, почему она никак не реагирует на мои колкости. — Ты все столь проницательна, как и неделю назад, — съехидничал я. — А ты все такой же кретин, как и два месяца назад, — огрызнулась она, и из моей груди вырвался хриплый смешок. Вот оно. Она уязвима ночью, в которую я оставил ее напрочь одну. Было ли мне стыдно? Совершенно точно, нет. — Вау, — подытожил я, и ее голубые глаза устремились на меня. — Что, вау? — с открытой злобой полюбопытствовала она. — Тебя так легко задеть за живое, малышка Вишер, если бы твой папочка был строже, немудрено, что ты бы лучше скрывала свои истинные чувства. — Не смей нахрен говорить о моем отце, и о моих чувствах, долбанный ты психопат, ты ничего обо мне и моей жизни не знаешь, — кричала она. — Я знаю больше, чем ты можешь себе представить, — безмятежным тоном ответил я, и потянулся за зажигалкой, как в мой висок что-то глухо ударилась и я зарычал. Потирав ушибленное место, со мной рядом упала книга, и я опустил взгляд"Поющие в терновнике". — Чтиво у тебя на диво приятное,"и правда ли, что все лучшее в этой жизни покупается только ценной великого страдания", — процитировал я, срываясь с места и хватая книгу в руки. — Отдай мне книгу, — хмыкнула Луна и запрыгала передо мной, стараясь ухватиться за краешки переплета. — Нехер-было-кидаться-ей-в-меня, — протяжно отчеканил я, и на ее глазах хладнокровно разорвал книгу. В этот момент мое сердце сжалось. Во-первых я обожаю книги. Во-вторых терпеть не могу портить эти прекрасные вещи. Но эта психопатка не оставила мне выбора. По большому счету выбор есть всегда, но удобно, когда его наличие можно перевалить, тем самым избавляя себя от ответственности, и чувства вины. Я наблюдал, как засвистевший ветер подхватил страницы книги и заклубив погнал по песчаному берегу, листья старых изданий были потрепаны временем и смешивались с цветом песка. Я заметил, как ее дрожащие ладони загребают разлетающиеся страницы вместе с песком, и быть честным упивался этим зрелищем. Мне без сомнения нравилось причинять ей страдания. — Я ненавижу тебя, — кричала она, барабаня меня кулаками по груди. — Я же просил не трогать меня, — рассвирепев заорал я, хватая ее за запястье.

Луна.

В комнате воцарилась глубокая тишина, и только тиканье часов нарушали наши мысли. Я знала, что моя подруга не осуждает меня, но я так же знаю, что у нее чертовски много вопросов, которые она все еще не решается озвучить. Я благодарна за это, потому что я не готова отвечать ни на один из них. Не потому что я боюсь, а потому что я сама не знаю, что происходит. Я затеяла игру, в которую довольно быстро проиграю. Алекс выводит меня из себя. За доли секунд ему удается ухватиться за что-то важное для меня, и я вижу как он наслаждается этой властью. Я ненавижу его. Он будоражит меня. Готово ли мое сердце к этому сражению?Горячий душ обжигал мое тело, успокаивая мою душу. Не знаю сколько времени я простояла здесь, но из транса меня вырвал колотящийся по двери звук. — Луна, я не отвяжусь пока ты не расскажешь, что произошло, — не унималась подруга. Рассказывать было нечего. Этот урод снова вывел меня из себя, а вместо того, чтобы врезать ему по нахальной морде, я его поцеловала. Заскулив от отвращения, я скривилась, перекрывая воду и закутываясь в мягкий махровый халат. Собрав волосы в полотенце я отварила дверь. От удивления я вскрикнула, когда Деви налетела на меня, с грохотом повалив нас на ледяной кафель. Я начинаю сомневаться в своем везении. Потирая ушибленный локоть, я встаю и протягиваю руку подруге. — Ты совсем рехнулась, — прыскаю я, и выхожу из ванны. — Я не думала, что ты так резко откроешь дверь, — запротестовала Дев, и я замерла прежде чем упасть на кровать. Открыв рот, чтобы съязвить, я тут же его захлопнула прокручивая в голове менее обидный ответ, который не шел мне в голову. Было принято решение лишь сокрушенно покачать головой и откинуться на подушку прикрывая глаза. — И так, я слушаю. — Слышу навязчивый голос над ухом. — Нечего говорить, он разорвал мою книгу, я его ударила, он разозлился, мы поцеловались, занавес. — Пролепетала я, не открывая глаз.

— Я помогу тебе с этим разобраться, — огласила я и развернулась, чтобы захлопнуть дверь, как мужская рука просунулась в щель возводя преграду. Я узнала бы ее из тысяч, по его ладони раскинулась молния, уходящая вверх к запястью, на котором свое начало брала змея обвивающаяся вдоль предплечья, переплетаясь с грозовой молнией, рассекающей каждый свободный сантиметр. Несколько дней он игнорировал меня, делая вид, что меня не существует. Каждый раз, когда наши взгляды встречались, он метался в меня призрением и раздражением, затем отворачивался, уходя в противоположную сторону. Теперь моя очередь быть стервой, Алекс.Два дня спустя мы с Деви решили исследовать город, потому что нам надоело валяться на шезлонгах и потягивать коктейли. Отдых о котором мечтает любая девушка, кроме двух сорванцов в юбках. Отцы отправились на игру в теннис, строго настрого запрещая нам тратить с их безлимитной карты меньше половины, моя мама закатила глаза к небу от чего на лице отца засияли мелкие морщинки под глазами. Мне редко удавалось увидеть моих родителей такими безмятежными и счастливыми, что я непроизвольно нахмурилась, от чего поймала хмурый взгляд папы и пригрозила ему пальцем. Мы оба расхохотались и каждый отправился по своим делам. Забравшись на холм, мы огляделись, изучая местность. Виды были потрясающие, погода радовала своей прохладой, гоня прибрежный ветер, освежая под палящим солнцем. Настроение у нас было боевым и нам хотелось увидеть как можно больше. Мы двигались то в низ, то снова в гору, ощущая, как гудят наши ноги. — В этом городе ужасные улицы, — прохныкала Деви. — Просто бесчеловечно, — поддержала я, сдувая прилипшую прядь волос с лица. На нас была пара топов, и микроскопические джинсовые шорты. Чтобы легче передвигаться, общим голосованием было решено надеть кроссовки, но кажется именно сейчас мы об этом жалели. Проходя мимо огромно кирпичного здания, мы притормозили с интересом разглядывая его. Его обрамляли незамысловатые граффити, которые создавали ветхий вид красному кирпичу. Мы бродили по острову, не следя за временем. На западной стороне расположен лабиринт из узких улочек и красивых домов по которому приятно прогуляться и посмотреть как живут местные жители. Мы болтали с жителями, которые угощали нас местными блюдами и рассказывали факты об острове. На восточной стороне возвышается форт построенный французами для защиты острова от английского вторжения, повествовал пожилой мужчина, лучезарно улыбаясь нам и раскручивая между пальцев ветку. Когда солнце скрылось за горизонт, мы совершенно вымотанные спустились к набережной, где нас задорно приветствовал продавец ракушек. Какое-то время мы потратили на то чтобы собрать бижутерию из морских жителей, и поблагодарив поспешно удалились. Уже смеркало, когда мы хохоча добрались до отеля, полностью измотанные этим днем. Получив порцию родительских поцелуев, мы быстро рассказали им о том что видели. Когда Деви зевнула двадцать первый раз по подсчетам ее матери, она под возражающий тон наших отцов отправили нас отдыхать. — Папочка, я обещаю, что завтра рассказу всю историю, — зевнув прошептала я. — И я, — подхватила Дев, махая своим новеньким маникюром, уже скрывшись за дверью. Ноги еле шли, пока мы волочились до нашей комнаты. Мои пальцы так гудели, что запрыгав на одной ноге я начала снимать обувь на ходу, застонав от удовольствия навалилась на дверную ручку. — Я отказываюсь от таких походов, навсегда, — хохотнула я, наблюдая как

Конец ознакомительного фрагмента.