Меняющая миры. Спутанные нити

Надин Баго

Вселенная процветает, но противоречия всё сильнее терзают Объединённые Миры.Кристаллы Эрму обеспечивают перемещения по космосу, но договорённости с их обладателями трещат по швам. Что станет с федерацией, если соглашения разорвутся?Мятежники наращивают военную мощь и влияние. Удержит ли правитель свою власть над Мирами?А на далёкой Земле из забвения возвращается сила, не знающая себе равных. Кем обернётся она: мстительной стихией, спасителем или ключом к вратам Тени?Только Бездна знает…

Глава 6

Эрму, 2169 год по земному исчислению

Тёплые волны лениво набегали на длинный песчаный берег Эзо и неторопливо откатывались назад. Океан сегодня был особенно спокоен, за исключением прибоя у видневшегося почти на горизонте острова Горы. Вполне объяснимо, с учётом нынешнего события. Десятки едва различимых отсюда лодок качались вверх и вниз на пенистых гребнях неподалёку от скал, как стая чёрных бакланов.

Солнце было ярким, как всегда, но даже оно блекло по сравнению со светом, изливавшимся из Горы на всю округу.

Да, повезло тем, кого сегодня пригласили с островов на Обряд. Не в каждой жизни случается. Аройо хмыкнул.

Ему такое не грозит, по крайней мере, не скоро. Когда-нибудь он попадёт туда, присоединится… Как все… Но и отсюда вид вполне неплох. Теперь, наверное, всё уже завершилось. Через пару дней, когда шествие дойдет до Эзо, они все увидят её.

Так странно было сознавать, что девочка, которую ты знал с самого детства, та самая, что иногда ходила с вами в море за рыбой, гонялась по пляжу за крабами, пекла хлеб в домике на соседней улице, теперь Высшая жрица. Невероятно… Хотя, положа руку на сердце, он всегда чувствовал, что Оя будет избранной, просто не предполагал, что так. Она всегда выделялась в их компании какой-то нездешней чувствительностью и в то же время бесстрашием. Да, пожалуй, Обряд не должен оказаться для неё слишком тяжел.

Аройо снова посмотрел на голубую Гору с зелёным подножием, небрежно смахнул рукой светлую прядь волос, упавшую на лоб, отвернулся от воды и направился к дому.

Он быстро прошёл широкую кромку пляжа и вступил в прибрежную пальмовую рощу на окраине деревни. Дальше пришлось замедлить шаг, а местами просто протискиваться сквозь толпу, собравшуюся здесь в тени поглазеть сегодня на Остров. Они, конечно, как и он, не могли увидеть ничего особенного, но хотели почувствовать причастность к происходящему. Если не считать того факта, что новая жрица была с их острова. Это, справедливости ради, никак их не выделяло, но большинство всё равно гордились собой, кроме разве что той, кому действительно следовало бы гордиться. Улыбка на лице матери Ои, смотрящей вдаль, светилась радостью и печалью одновременно. Сегодня ей не позволили попасть на Гору — так требовал Обряд — но это было не так уж важно: она тоже готовилась в скором времени пройти путь, подобный тому, что прошла её дочь, и остаться там, рядом с ней. Однако она чувствовала и некоторую горечь от осознания того, что ей никогда больше не посмеяться с дочерью на рассвете, собирая цветы в роще, не утешить её в девичьей печали, не подержать на руках младенца, рождённого когда-нибудь Оей… Материнство не для Высшей жрицы. Её жизнь отдана иному…

Молодой человек всё-таки сумел преодолеть толпу и теперь шёл по деревенским улицам со светлыми домиками с лиственными крышами, утопающими в зелени. Мелкая галька приятно касалась босых ног.

Главная улица оббегала невысокий, покрытый травой холм, чуть ли не единственный на их едва выступающем над поверхностью моря острове, и устремлялась вперёд сквозь лес к дальним причалам.

Дом Аройо, ничем, по большему счету, не отличавшийся от домов других жителей Эзо, стоял почти у центрального пирса главной бухты. Это было почётно, не зря его отец служил когда-то старейшиной острова. Однако, в первую очередь, это было удобно: легко следить за жизнью океана прямо из собственного окна, раньше всех видеть растущие на горизонте тучи или восходящее солнце, решать, когда и на чём выйти в море. Сегодня это, правда, было не важно: все — и рыболовы, и торговки — присоединились к остальным жителям там, на берегу.

Он побродил по дому, остановился у стола, перелистнул несколько страниц в лежавшей на нём книге, но сразу же закрыл её. Налил себе сока из стоявшего здесь же алого резного кувшина, не торопясь выпил, глядя вдаль. Проводить взаперти весь оставшийся вечер не хотелось, а раз уж пообщаться сегодня ни с кем толком не выйдет, то выбор невелик. Аройо опустил стакан на гладкую деревянную столешницу, сделал несколько шагов, прихватил свой мешок с инструментами, висевший у выхода, притворил дверь и направился к пирсу: надо было, наконец, закончить новую сеть, а в отсутствие вечно носящейся вокруг ребятни и других рыбаков, старающихся завлечь тебя в разговор, работа пойдёт быстрее.

***

Оя медленно прошла сквозь огромную, разделяющую берег Песчаного озера и пещеру, каменную арку. Её скалистый серый свод, не затронутый искусной работой древних мастеров, был изрезан естественными выступами и трещинками. Она отражала те бессчётные века, которые прошли с момента рождения Горы, с тех самых дней, когда океан выпустил этот остров из своих объятий.

Пещера открылась перед жрицей одновременно предсказуемо и внезапно. Предсказуемо, поскольку каждый эрмианец, даже и близко не подходивший к Острову, за свою жизнь слышал столько её описаний, знал столько подробностей, словно сам побывал в ней. Внезапно, потому что никакие рассказы всё равно не могли полностью отразить реальность. Пещера была воистину гигантской и столь же великолепной. Все ошеломляющее размерами пространство сердца Горы было усыпано плотным ковром мягко светящихся кристаллов: на полу они сгладились тысячами шагов живших когда-либо моренантов, а дальше уходили на стены и ввысь по широким сводам, разрастаясь и ветвясь, местами образуя подобия странных каменных цветов и деревьев, гроздья и водопады, длинные сверкающие ленты и матовые колонны. На самом верху сияло, отражая свет заходящего снаружи солнца, глубокое отверстие, устремлявшееся к вершине Горы. Оно было перекрыто кристаллом невероятных размеров и чистоты, который линзой рассеивал внешний свет.

Противоположная входу стена казалась изрезанной сильнее остальных. Там, частично слившиеся с пещерой — кто-то почти полностью, кто-то пока совсем незначительно — были Ушедшие. Там же теперь была и Грида, как и все предыдущие двадцать пять Высших жриц, как и многие другие жрецы и простые моренанты, уже отказавшиеся от каких-либо физических проявлений жизни. Когда-нибудь они примут и тела ныне живущих, поднимая вершину Горы ещё выше к небу.

Едва только Оя сделала первый шаг из арки под голубые своды, как центр пещеры заполнился бледным молочным туманом, излучающим нездешний свет. Туман тонко вытянулся в её сторону, словно подавая руку — Поле душ приветствовало новую Высшую жрицу.

Она без страха ступила внутрь и теперь уже сама, без чьей-то помощи, абсолютно осознанно открыла свой разум, будто войдя в шумный многолюдный зал.

— Приветствую вас, мои предшественники!

Встречные приветствия миллионов душ одновременно отозвались в её сознании мягкой волной.

— Я пришла к вам сегодня впервые, но не в последний раз. Мне нужны ваши знания и советы. Принимает ли Поле душ новую служительницу?

Туман вокруг сгустился и заколыхался, будто кивая. Кристаллическая корона на голове Ои засветилась, разбрасывая цветные искры сотнями своих граней.

Она почувствовала, различила своим новым взором выделившиеся в Поле несколько отдельных фигур. Оя узнала среди них Гриду и недавно ушедших жрецов, с которыми пару раз встречалась в той, прошлой жизни. Остальные были ей незнакомы, но по их виду она догадалась, что перед нею все прочие Высшие жрицы: тысячелетняя мудрость сквозила в каждой их чёрточке, несмотря на то, что выглядели они по-прежнему юными, такими, какими прошли Обряд.

За мудростью она и пришла.

— Здравствуй, Высшая, — Грида склонила голову, а потом посмотрела Ое прямо в глаза. — Мы поможем тебе во всём. Наши знания — твои знания. Сосредоточься, и ты почувствуешь их прямо сейчас… и потом, в любое время, когда тебе будет нужно, пока стоит Гора.

Лица остальных жриц озарились улыбками. Одна из них отделилась и подошла ближе.

— Здравствуй, Оя! Я — Кизо, первая жрица, удостоенная быть Высшей, и я рада, что ты — моё продолжение. Многие тысячи лет прошли с предначальной поры, и многое нам дано было узнать и изучить за это время. Каждая из нас и все остальные привносили что-то новое в Поле душ. Наши познания о мире велики, но они никогда не станут абсолютно полными. Мы расскажем тебе всё… постепенно… А потом, когда-нибудь, и ты присоединишь свои знания к нашим.

— Конечно, Высшая.

— О, нет — нет, я уже не Высшая, теперь это только ты. Нас можно звать по именам, — Кизо мягко улыбалась. — Так вот, мы всегда поможем тебе в сложных вопросах, а для текущих дел есть твоя нынешняя герусия. Её жрецы уже всему обучены и основное организуют. Да… Шествие — пока твоя первая задача. Люди всегда жаждут посмотреть на новую Высшую, организуйте им праздник.

— Это не сложно, потом обсудит с помощниками, — вмешалась Грида, — многие из них участвовали в моих шествиях, так что разберутся. Сейчас есть вопросы гораздо важнее…

— Ты права, друг мой. Не будем затягивать. Ты знаешь, Оя, как знают все эрмианцы с детства, главное в нынешнем благополучии нашего народа — кристаллы. Они нужны всем… — жрица задумалась. — Я была тогда Высшей уже много лет, когда мы открыли их свойства. Невообразимая случайность… но об этом как-нибудь потом. К делу… Мы продаём кристаллы Совету, естественно. Да и чем бы были Объединённые миры без них?! Мирами, объединёнными словом? Ха! Кристаллы — их стержень. Без преобразователей они бы недалеко ушли. И ясно, что Совет ни с кем не хочет делиться…

— Они бы нас и не спрашивали, будь их воля, — Грида скривилась. — Тангорлы все такие, так бы и сграбастать всё под себя.

— Да уж, — Кизо вздохнула, — но мы не любим вмешательства в наши дела, ты же знаешь, и Совет вынужден мириться с этим. Без наших поставок он ничто. Но все равно постоянно пытаются надавить. В общем, некоторое время назад мы — все ушедшие — решили, что кристаллы могут получить и другие, не представители Совета. Это показалось нам важным… для баланса.

— Если это откроется, Совет будет не в восторге, и это ещё слабо сказано.

— Да… Но мы мирный народ. Нам не нужен такой конфликт. Но и подчиниться во всём мы не готовы.

— Но что же делать? — Оя растерянно переводила взгляд между собеседницами.

— Мы поставим небольшую партию кристаллов кое-кому вне Совета, за хорошее возмещение, и… там посмотрим, что из этого выйдет.

— Но кому?

— О, в желающих недостатка нет, — Кизо рассмеялась. — Мы пришли к соглашению с теми, чье предложение нас устроило. Правда, их поставка нам… не совсем законна. С точки зрения тангорла, конечно. Твоя задача — проконтролировать, чтобы всё прошло в соответствии с договоренностями. Послушай, как всё должно быть…

***

Широкая гряда зелёных холмов поднималась от берега плавными перекатами. Тысячи мелких ручейков стайками сбегали с их вершин к морю, по пути питая вечноцветущие сады, наполняя многочисленные пруды и фонтаны. Высокие широколиственные деревья и увитые лозами арки и беседки звали отдохнуть в их тенистой прохладе.

Низкие белые купола жреческих палат и стеклянные оранжереи, отражающие солнце, словно большие кристаллы, были небрежно разбросаны по холмам, то скапливаясь в большие группы, то вырастая из зелени поодиночке. Связывавшие их галереи и переходы, дорожки и насыпи спиралями поднимались вверх, соединяясь на вершине центрального холма, на круглой белоснежной площади перед Храмом Единой.

Гладкие высокие стены словно отражали окружающее, с одной стороны сливаясь с бирюзовым морем и зеленью, а с другой — с сияющее-голубым небом и облаками. Лёгкие линии и простые формы, напоминающие издалека готовую прянуть в небо птицу, не подавляли, не внушали невероятного благоговения, но словно бы приносили умиротворение и тихую, спокойную радость всякому пришедшему сюда.

А там, вдалеке, на юге господствовала над миром Гора.

Оя была рада наконец оказаться здесь, на холмах, в одной из небольших вилл — части палат Высшей жрицы. Ничто, конечно, не могло сравниться красотой и мощью с Горой, с пещерой кристаллов, Полем душ, однако же, теперь жрице хотелось отдохнуть от яркости событий сегодняшнего дня.

Она устало откинулась на спинку широкого кресла, тонкие руки замерли на подлокотниках. Бледно-голубая накидка мягкими складками струилась вниз, падая на гладкий деревянный пол и растекаясь у ног.

Большие открытые окна пропускали прохладный ветерок с моря, колыхавший пышные белые занавеси, украшавшие комнату. Вечерняя заря последними лучами расцвечивала резные стены, розовыми и золотыми зайчиками отражаясь от искусно вделанных в них кристаллов.

Возле кресла разместилась полупрозрачная чаша на гнутых ножках, наполненная чистой водой, по гладкой поверхности которой плавали десятки разнообразных кувшинок, наполняя палату дивным запахом.

Оя небрежно провела пальцами по нежным лепесткам, погрузила ладонь в воду, подняла её и с едва уловимой улыбкой наблюдала, как стекают вниз капли, ударяясь о поверхность воды и заставляя цветы подрагивать и кружиться на маленьких волнах. Да, она всегда любила воду, как, впрочем, и все они. Вода была сутью их жизни. Вода и кристаллы…

Кристаллы… Сегодняшняя беседа с бывшими Высшими жрицами там, в Поле, всё ещё вызывала у неё сильные сомнения. Передача кристаллов кому-то, кроме Совета, могла стать причиной серьёзнейшего конфликта. Многие годы моренанты стремились избегать чего-то подобного. И вот теперь всё должно измениться. Но должно ли? Стоит ли оно того? Реакция тангорла непредсказуема, хотя, определённо, ничего хорошего не жди. Если он узнает…

С другой стороны, это решение — не прихоть, оно зрело долго, судя по тому, что она услышала от предшественниц, и имеет обоснования. Однако, как оценить его действительную необходимость? И время? Стоит ли делать это сейчас, когда она, Оя, только что заняла этот пост? Возможно, стоит вникнуть в дела, отложить… Но представится ли такой шанс потом? То, что они должны получить в обмен, взбесит главу Совета Семи, пожалуй, не меньше, чем кристаллы в чужих руках. Если он узнает…

Нет, с решением нельзя тянуть. Нужно сделать всё быстро и скрытно, насколько возможно. Но сегодня она слишком устала. Завтрашний день принесет ей новые силы, и тогда она определится окончательно. Да, завтра. До того, как начнется Шествие, уж оно-то времени ни на что не оставит, а неделя промедления — слишком большой срок.

Подумав так, Высшая успокоилась, улыбнулась своим мыслям и погрузилась в безмятежную дрёму без сновидений.