Игры Богов, или Порхание бабочки. Мир, ты весь, как на ладони

Надежда Карпова

Изучая энергию Земли, богиня Горра свяжет нити судьбы двух эмбрионов,и они потянутся к друг другу, чтобы соединиться воедино. Трагедия на море приведет главного героя к коме, и они попадут в полный опасности мир грез. Вернувшись в реальный мир, судьба вновь разведет их для завершения земных дел, ведь Анри – следователь прокуратуры, расследующая дело продажи людей, а Ли – боец спецназа, не раз спасавший людей, захваченных пиратами. Найдут ли они друг друга в реальной жизни, вспомнят ли свою неземную любовь?

Глава 3

«Случайности — не случайны»

Весна с громами и частыми дождями была на удивление теплой. Цветение японской вишни на аллее «Свиданий» было таким обильным, что посмотреть на такую красоту приезжали туристы почти со всего Корейского полуострова. Нежные лепестки цветов летали и кружили в воздухе словно снежинки, и это было так завораживающе-красиво, что люди часами стояли, наслаждаясь увиденным и с удовольствием фотографировались, чтобы сохранить память об этих волшебных днях.

Джи Сон было не до природных красот. Бросив школу, она нашла подработку в придорожном кафе, куда часто заглядывали туристы и местные жители. Превратившись в настоящую красавицу, она притягивала взоры мужчин, но стоило кому из них узнать какое проклятье лежит на семье, интерес к ней пропадал, и они ретировали, забыв про влюбленность. Джи Сон замкнулась и старалась избегать мест, где собиралась молодежь, и в воздухе пахло любовью. Она все чаще уединялась на берегу моря, подальше от людской суеты, и от матери, которая постоянно ворчала, проклиная жизнь. В отличие от нее Джи Сон никогда не обвиняла в своих неурядицах брата, который и так был лишен внимания и заботы.

В тот день было пасмурно и ветрено. Нависшие иссиня-черные тучи нет-нет да и обрушивали на город потоки воды. Джи Сон чувствовала, как нарастает депрессия и, уйдя из дома, долго бродила по опустевшим улицам. Она и сама не заметила, как ноги привели ее к месту, где во время прилива поселок отделялся водой, образуя перешеек. И только в отлив, это место собирало любителей, которые не брезговали дарами моря. В нескольких ярдах от кромки воды лежал старый, разрушенный временем, баркас, вынесенный штормовой волной на берег, да так и оставленный там, как напоминание о трагедии. Мрачное место не привлекало влюбленную молодежь. Даже бездомные обходили его стороной, не находя в нем пристанища, но Джи Сон чувствовала себя здесь комфортно.

Дождь припустил не на шутку. Спрятавшись в разорванном стихией корпусе корабля, чтобы переждать непогоду, Джи Сон равнодушно созерцала горизонт, пока глаза не уперлись в одинокий предмет с большим трудом пересекающий перешеек. Лодку нещадно трепало волной. Человек, который управлял ею, вел себя странно, он то исчезал на ее дне, то старался направить ветхое суденышко к берегу, и было видно, какого труда ему это стоило. Как только днище коснулось берега, парень просто перевалился через борт и недвижимый остался лежать у самой кромки воды. Джи Сон, не раздумывая, бросилась на помощь, и как раз вовремя. Волны, набирая силу, набрасывались на тело парня, легко перекатывая его по гальке, норовя унести в море. Потребовалось много времени, прежде чем ей удалось перетащить незнакомца в укрытие и вызвать помощь. Через пару дней, незнакомец встретил ее после работы с огромным букетом цветов, и Джи Сон млела, когда его пальцы, словно невзначай, касались ее руки. Ей даже в голову не приходило, что спасенный ею парень, уже много лет скрывается от полиции за грабежи и торговлю людьми. Нелегально переправившись через границу, О Ри Он осел в небольшом рыбацком городишке, наводненном разношерстной братией. В таком месте проще было затеряться, и он занялся вполне легальным бизнесом: ремонтом лодок и продажей деталей. Через два года ему надоела спокойная безрадостная жизнь и, собрав вокруг себя парней, которым и в шторм «море — по колено», принялся за опасное, но прибыльное дело — торговать людьми. Он никогда не знакомился с жертвами на улице, а тщательно продумывал каждую акцию их похищения. О Ри Он получал истинное удовольствие только тогда, когда ничего не подозревавшие жертвы, сами лезли в расставленные сети, а ему оставалось только доставить их в нужное место. На стройную девушку О Ри Он обратил внимание сразу, как только впервые увидел ее на берегу. Она ни с кем не встречалась и не знакомилась. Раз в неделю она приходила на берег и часами сидела у воды, наблюдая за морем. Эта немаловажная деталь больше всего заинтересовала парня. Он не любил сюрпризов, поэтому, тщательно проверив и узнав родословную семьи, обрадовался еще больше. С такой красоткой проблем не должно было быть. Как только ему стало известно, что у Ли Джи Сон выходной и она может прийти на берег, он тут же продумал план действий. И Сон, сама того не подозревая, попала в его ловушку.

Солнце, обрамленное тяжелыми облаками, медленно уходило за горизонт. Джи Сон, протерев ладошкой запотевшее стекло кафешки, нахмурила брови. «Скорей бы вечер», — подумала она, торопя время и поглядывая на закат. Сегодня должен был прийти О Ри Он, и она лелеяла надежду, что дождь не припустит, и они опять будут гулять, и он осторожно будет касаться ее пальцев. Сон улыбнулась воспоминаниям и отошла за заставленный кастрюлями прилавок. Было то пограничное время, когда она могла немного отдохнуть перед наплывом посетителей, которые после трудового дня заходили выпить и пообщаться с друзьями. Налив рисового супа и бросив щепотку зелени, она едва присела перекусить, когда дверь, трезвоня колокольчиком, резко распахнулась, и парень, лет тридцати, не здороваясь, плюхнулся за низкий напольный столик.

— Эй, — уставился он на Джи Сон тяжелым взглядом. — Принеси мясо с тушеными овощами и кимчи. И «Соджу» давай, — добавил он, мотнув длинными мокрыми волосами, стряхивая на стол капли воды.

Поклонившись и промурлыкав, что рада гостю, Джи Сон шмыгнула за прилавок с недобрым предчувствием. «Лохматый хам», — быстро наградила она посетителя прозвищем. За время работы в кафе Джи Сон насмотрелась всякого… И уже чутьем угадывала настроение приходящих сюда посетителей. Люди были разные: и те, кто просто приходил с друзьями отдохнуть, и те, кто, пропивая семейный бюджет, обещал райские кущи своим избранницам. Наполняя тарелку горячим варевом, девушка исподлобья бросала взгляды на незнакомца. Её настораживало всё: и то, как тот сидел, небрежно выставив ногу в сторону прохода, и то, как нервно перебирал синими от наколок пальцами, словно его что-то раздражало, и он непроизвольно барабанил ими по столу. Она только тогда успокоилась, когда дверь, звякнув колокольчиком, тихо распахнулась и вошел старик. Он поклонился, приветствуя всех и, сев за столик, аккуратно положил у ног палку с отполированным до блеска набалдашником. Он не требовал быстрого обслуживания, а молча ждал, когда она освободится.

Быстро обслужив «Хама», Джи Сон остановилась у столика старика. Выцветшая одежда и длинные волосы, собранные на затылке в пучок, выдавали в нем странника. Нищих, с вечно ищущими, голодными глазами, на побережье хватало, и она прекрасно знала их повадки и вороватые глаза. Старик к их категории явно не относился.

— Дедушка, что вы будете заказывать?

— Мне, пожалуйста, тушеных овощей с рисом и тыквенную кашу.

— Подождите одну минуту, я подогрею. Сон заученным движением низко макнула головой.

— Эй! донесся неприятный голос «Лохматого» с соседнего столика. — Принеси мне еще бутылку «Соджу».

— Да, господин. Одну минуту. Джи Сон торопливо выполнила заказ «Хама», стараясь не смотреть на него и досадуя, что отпустила напарницу, которая очень просилась на свидание «вслепую» и обещала скоро вернуться.

— Сядь со мной, выпей. Парень, неожиданно вытянул ногу, преграждая дорогу.

— Я не пью. Джи Сон поставила на стол бутылку алкогольного напитка и поторопилась отступить. «Какого черта ему надо!» — недовольно подумала она.

— Эй, ты что, глухая!? Незнакомец цепко схватил ее за фартук.

— Аджосси (дядя), сядьте, пожалуйста, правильно, вы мне мешаете пройти. Джи Сон сделала шаг в сторону. Она терпеть не могла таких посетителей и все же старалась быть предельно вежливой. Стоило этому говнюку пожаловаться хозяйке и тогда ее могли лишить дневного заработка за безответственность. Этого никак нельзя было допустить. Деньги — это было единственное, о чем она мечтала, но и пресмыкаться перед всяким сбродом не собиралась, поэтому, кривя губы в лживой улыбке, готова была дать отпор.

— Отпустите, прошу вас. Джи Сон попыталась выдернуть из рук нахала ткань.

— Чего-о! Ты что, слепая? Какой я тебе аджосси! Уверенно и вальяжно «Хам» развалился на стуле и крепче сжал фартук в кулаке. — Паршивка, как разговариваешь с клиентами? Хочешь, чтобы тебя вышвырнули с работы? — зашипел он, сильнее дергая за передник. — Я сказал тебе, сядь!

— Отцепись, придурок, а то заявлю на тебя в полицию за сексуальное домогательство, — прошипела Сон, нечаянно царапнув грубияна по руке, когда пыталась освободиться от его цепких пальцев.

— Ах ты сучка! Глаза парня сверкнули злобой. Он замахнулся, но, скосив глаза на старика, не ударил. — Да как ты смеешь грубить посетителю, тварь! Я же сказал тебе, сядь! Строишь из себя… подстилка, — он с силой схватил ее за запястье и рванул на себя.

Не устояв на ногах, Сон плюхнулась на стол, свалив на парня горячую похлебку. И тут же взвизгнула от звонкой пощечины.

— Эй, приятель, — долетел до нее негромкий голос старика. — Тебе стоит остановиться.

Джи Сон скосила глаза на говорившего. Старик, только что сидевший в дальнем углу зала, оказался рядом с ними. Он крепко держал парня за поднятую руку.

— Отвали, старик! Это не твоего ума дело! Эта тварь меня оскорбила! — заорал «Хам» неожиданно высоким сопрано, стараясь оттолкнуть хилого, как ему показалось, противника. — Эта сучка поцарапала и облила меня супом.

То, что произошло дальше, было похоже на сюжет из дорамы. Неожиданно присев, старец ловко увернулся от наносимого парнем удара и, вывернув ему руку, оттолкнул к стене.

— Думаю, тебе стоит извиниться и покинуть это помещение, — сухо произнес он.

— Да пошел ты…! Хам, с искаженным ненавистью лицом, бросился на старика. Но неожиданно взвизгнул и, прикрыв голову руками, запросил пощады. — Больно, — заорал он. — Отпусти, мне больно. Я не буду, не буду больше.

— Не у меня проси прощения, негодник, а у девушки!

Старик был великолепен. Палка, служившая ему вместо посоха, сейчас была грозным оружием, и он владел ею мастерски. Удары были резкие и хлесткие. Умереть от таких побоев было нельзя, но чувствительность от них была осязаема.

— Тебя что, не учили правилам хорошего тона? — негромко поучал старик парня, прижимая палкой к стене. — Почему разговариваешь неформально с незнакомыми людьми и ведешь себя так бессовестно. — Заплати за еду и проваливай. Быстро!

— Да, — только и смог выговорить «Лохматый», шмыгая разбитым носом. Бросив на стол несколько мятых купюр, не оглядываясь, он выскочил за дверь.

— Садись, дочка, — старик помог Джи Сон подняться. — Почему ты одна в таком заведении? Тебе не место здесь. Не следует оставаться одной.

— Не волнуйтесь, дедушка. Все хорошо. Спасибо, что позаботились обо мне. — Джи Сон низко поклонилась в знак благодарности и, чувствуя смущение, поторопилась накрыть старику стол. — Приятного аппетита, дедушка, — она еще раз сделала поклон. — Извините за причиненные вам неудобства.

Через час Ли Джи Сон совершенно забыла об инциденте. Вечер выдался многолюдным и утомительным. Совершенно разбитая и уставшая, она торопливо шла домой, обходя лужи на дороге. В голове крутилась чехарда мыслей и самой главной была мысль о О Ри Оне. Он не встретил ее, как обещал, и эта досада отодвинула неприятность, случившуюся в кафе, на второй план. Сон ловила себя на мысли, что ненавидит это место, где живет. Место, пропахшее рыбой и вечно подвыпившими рыбаками. Она ненавидела свою работу, которая с поклонами и лживой улыбкой надоела до чертиков. Надоела хозяйка, перед которой надо было раболепствовать, иначе та могла лишить ее заработка. От всего этого дерьма хотелось сбежать куда подальше.

Джи Сон так увлеклась, что совершенно пропустила звук шагов, следовавших за ней по пятам. До дома было рукой подать и, ступив ногой из освещенной улицы в темный проулок, она только сейчас почувствовала тревогу. В груди нещадно затюкало. Не оглядываясь, она бросилась бежать, но, не успев сделать и десятка шагов, получила удар в спину и, охнув, рухнула на мостовую. Что-то тяжелое навалилось сзади, заламывая ей руки за спину. Она хотела закричать, но из сдавленного рукой горла вырвался только хрип.

— Свяжите ее. Тащите к машине. Это были последние слова до боли знакомого голоса, голоса О Ри Он, что услышала она, теряя сознание.

Было темно, когда Джи Сон открыла глаза, не понимая, где находится. Мокрая одежда до дрожи холодила тело, а связанные назад руки не позволяли подняться. Она только смогла повернуть голову в сторону громких криков, которые раздавались совсем рядом. Несколько пар ног мелькали почти перед ее носом, и она постаралась откатиться к стене дома, чтобы не получить удар по звенящей от боли голове. Набрав в легкие воздуха, Сон завизжала так, что зазвенело в ушах. Она кричала до тех пор, пока не услышала звуки открываемых окон и дверей, и не увидела людей, бегущих на ее вопли. Она увидела, как неуклюже бежал брат, таща в руках палку. Как мать, с длинным ножом для разделки рыбы, бежала следом. Людской гул нарастал. Джи Сон вновь хотела закричать, но вырвался только хрип, и она могла лишь наблюдать за тем, что происходит.

Настороженная толпа соседей окружила парней, лежащих на земле. Среди них выделялся ростом и выправкой воина старик. Уперев руку о палку, он что-то говорил собравшейся толпе, а те, с криками возмущения, слушали его, стараясь, словно невзначай, пнуть ногой отморозков. Все успокоились лишь тогда, когда подъехала полицейская машина и увезла всех в участок. Джи Сон спешно доставили в больницу с сотрясением мозга и трещиной в ребрах. Всю дорогу она плакала, но не от боли и страха, как думала мать, ругая мерзавцев, а от страшной обиды и непонимания. Среди мерзавцев Сон узнала «Хама» и О Ри Она, и это было больнее всего.