Агрессор

Надежда Жирохова

Ты поломала мне душу,Я твою тоже сломаю.Ты порвала мое сердце.Я за себя не отвечаю.Как ты могла, с..а,Так изменить мою жизнь?Я заломлю тебе руки,Не умирай, держись.Мучайся долго, малышка,Я буду пить твою кровь.Ты в мышеловке, мышка.Умри и воскресни вновь.

Глава 13

Я до такой степени вымотана, что даже не спрашиваю, куда он меня везёт, да и, честно, не хочу ничего говорить, просто расслабляюсь в кресле и вытягиваю ноги. Он изредка поглядывает в мою сторону, и каждый раз, когда его взгляд перемещается на меня я чувствую его кожей. Машина резко тормозит, и я во все глаза смотрю на место, куда он меня привёз.

— Ты издеваешься? Опять колесо прокололось?

— Успокойся, просто это место у меня ассоциируется сейчас с тобой. Пойдём посмотрим я, между прочим, приготовил тебе сюрприз. Обещаю, что и пальцем тебя не трону.

Он выходит из машины и, открыв дверь с моей стороны, подаёт мне руку. Я неуверенно вкладываю свою ладонь и чувствую, как тысячи мурашек проносятся по моему телу от одного его прикосновения. Интересно, он чувствует то же самое? Мы двигаемся в сторону сторожки и я, зажмурив глаза, открываю их вновь. Первой моей реакцией было то, что мне показалось, но нет моему взору открывается все та же маленькая избушка, только полностью отремонтированная и покрашенная свежей краской.

— Это ты сделал? Зачем? — произношу я поражено.

— Хотел сделать тебе сюрприз, — произносит он.

Мы заходим в помещение, и я замечаю, что внутри тоже все по-новому. Исчезла деревянная кровать и вместо неё красовался уютный диванчик, на котором лежал пушистый плед. На полу — ковёр. Поломанный стол тоже исчез и сейчас его место занимал небольшой круглый столик с двумя стульями.

— Ну как нравится? — спрашивает он меня.

— Очень, когда ты все успел здесь переделать?

— Мне, скажем так, помогли.

Он проходит вглубь помещения и, повернувшись ко мне, опирается о стену, сложив руки в карманы брюк. Мы просто стоим и сверлим друг друга взглядом. Его глаза спускаются с моего лица и проходят ниже, изучают мое тело, не пропуская ни одного участка. Я, как ненормальная, повторяю за ним. Красивые плечи, руки, широкий торс. Когда мой взгляд спускается ниже, мне становится невыносимо жарко. Что я здесь делаю? Он же не просто так сюда меня привёз? Где мой мозг? Мы одновременно, как в замедленной съёмке, рванули к двери. Я — для того, чтобы сбежать поскорее от него и не наделать глупостей, он — чтобы помешать мне и не дать уйти. Он хватает меня за руку и на ходу разворачивает, отчего я как по щелчку оказываюсь прижата к его широкой груди.

— Булат, я не могу, мне нужно уйти, — шепчу ему.

— Тихо — тихо, мы просто побудем здесь немного, и я отвезу тебя домой. Слышишь меня, все будет хорошо.

Мои ноги немеют и жгучее желание разливается по телу. Он тяжело дышит мне в висок и все так же крепко прижимает к себе.

— Я скучал, ты даже не представляешь насколько, — шепчет он, и мне, почему-то, хочется ему верить.

— Почему ты тогда так поступаешь со мной?

— Как так? — спрашивает Булат.

— Сначала прижимаешь, а потом отталкиваешь и не появляешься больше. Я уже запуталась, Булат.

— Потому что я пытался бороться с собой, но не могу больше. Как только вижу тебя, все мои домыслы летят чертям под хвост. Я с ума схожу по тебе, Злата. Хочу постоянно быть с тобой, держать тебя в своих объятиях, целовать, когда хочу.

И все, после его слов я полностью теряюсь. Полностью в его власти, как безвольная кукла прижимаюсь к нему и плавлюсь как пластилин. Он это понимает. Знает, что я чувствую, мне даже не нужно ему объяснять ничего.

— Я купил нам торт и вино, будешь?

Я киваю, и он, нехотя, отпускает меня. Мы садимся за стол и Булат, вытащив откуда-то бокалы, разливает красную жидкость.

— Ты же за рулём, — удивлённо говорю я.

— От одного бокала ничего не будет.

Булат

Она пьёт вино, и я стараюсь не смотреть на неё, чтобы не смущать. Ее лицо раскраснелось и мне до безумия хочется поцеловать ее, но я сдерживаю себя. Такая чистая и невинная, у неё, наверное, и свидания никогда не было. Осознание этого греет мне душу. Черт, ей же ещё семнадцать, она несовершеннолетняя, а я, как дурак, схожу с ума.

— Когда у тебя день рождения? — спрашиваю я и она в это время, сделав глоток вина, начинает усиленно кашлять.

— Прости, не в то горло попало, — говорит она со слезами на глазах, — у меня через два месяца, 1 ноября.

— Понятно. Злата, давай попробуем быть вместе?

— Что значит — быть вместе?

— Ну, это значит встречаться, быть постоянно рядом.

Я сижу, как на иголках, ожидая ее ответа, но она не торопиться. Кажется, ты влип, Булат, по самые уши. Если она сейчас откажется, я не знаю, что я буду делать в таком случае. Хочу ее и пофиг на все! Будет моей, даже если откажется. Землю носом буду рыть, если понадобится. Чувствую нутром, что эта девчонка моя.

— А если я тебе надоем? У тебя вон, сколько девушек, выбирай любую.

Какая же она ещё малышка, с такой надеждой в глазах произносит эти слова. Чувствую, что ревнует, но очень старается не показывать вида.

— Злата, я никому ещё не предлагал отношений, ты первая и, поверь, это для меня очень серьёзный шаг. Сказал бы мне кто-нибудь месяц назад, что я буду кому-то предлагать такое, я бы покрутил этому человеку у виска. Это не порыв, а мною обдуманное решение. Я просто не могу без тебя.

Она смотрит смущенно, хлопает своими глазищами. Дыхание сбилось на щеках яркий румянец, и я схожу медленно с ума, глядя на ее губы.

— Хорошо, но только если вдруг я тебя разочарую, ты сразу скажи мне, пожалуйста.

Я соскакиваю с места и беру ее на руки. Подхожу к дивану со своей драгоценной ношей и сажусь, устраивая ее на своих коленях.

— Откуда в твоей маленькой головке такие мысли? Как ты можешь меня разочаровать?

Она обвивает мои плечи своими маленькими ручками, и я не выдерживаю, опрокидываю ее на диван и наваливаюсь сверху. Она смотрит широко и учащённо дышит, а я набрасываюсь на ее губы и не могу оторваться. Исследую ее рот языком, и она неуверенно отвечает мне.

— Черт, Злата, ты сведёшь меня в могилу, — шепчу ей в губы.

— Ты обещал, что и пальцем меня не тронешь.

Я отталкиваюсь от неё и берусь за волосы.

Да, силы мне ещё пригодятся, но торопится нам и, правда, некуда. Эта девчонка будет моей, нужно лишь немного подождать. Совсем чуть, чуть.

— Поехали, отвезу тебя домой, а то родители ещё потеряют?

Она поднимается и поправляет свою юбку. Я стараюсь не смотреть на ее красивые ноги, чтобы снова не сорваться. Домой мы подъезжаем, когда на часах показывает семь вечера. Беру Злату за руку, но она выдёргивает ее.

— Что такое? — шепчу ей.

— Не хочу, чтобы папа думал обо мне плохо. Булат, давай не будем им ничего говорить?

Я, конечно, думал об этом, как мать и отчим отреагируют на наши отношения. Скорее всего, отчим устроит скандал и попытается прекратить все наши встречи с ней. Может даже отошлёт ее куда-нибудь подальше от меня. Я не хотел пока рисковать, но чуть позже они все равно все узнают.

— Хорошо, давай не будем пока ничего говорить.

Она заметно расслабляется и даже улыбается мне. Злата тянется к ручке на заборе и я, пользуясь моментом, не даю ей этого сделать. Прижимаю ее к забору и целую в губы. Она ахает, но не пытается оттолкнуть меня. Когда напряжение в штанах даёт о себе знать, я отталкиваюсь от неё.

— Злата, иди в дом, я скоро приду.

Она смотрит на меня с удивлением, потом ее взгляд спускается ниже и упирается в выпуклость на моих штанах.

— Ой, — говорит она и, краснея, как рак, прикрывает рот своей ладошкой.

Разворачивается и убегает. Я же, как последний идиот, стараюсь не улыбаться во весь рот. Да, походу дела, мне придётся собрать всю свою выдержку в кулак, чтобы не сорваться и не трахнуть ее. Я знаю себя, как облупленного, и знаю, что могу так поступить. Она этого не заслуживает, поэтому до ее совершеннолетия мне придётся ой как не просто. Последний раз смотрю на себя, провожу рукой по волосам и захожу в дом.