Тирлин бор. Тирломиры. Часть 1

Надежда Плахута

Грезящий о полётах гном; мудрый, но трусоватый эльф; отвязная птеродактиха (с 3 желудками) и мечтательная сороконожка, (во что бы то ни стало стремящаяся стать бабочкой) – преодолевают полный опасных приключений путь от Тирлин бора до Долины фей в поисках «самого главного превращения» в своей жизни, не зная, что это превращение …В самих себя!!!

Глава 3

ПТЕРОПОПИЯ ОБЫКНОВЕННАЯ

«После того, как к путешественникам присоединилась нахальная птица, идти стало значительно веселей. Пока мы с Блумом сооружали повозку, ископаемая облетала окрестности, собирая гибкие ветки, из которых ей с гусеничной собакой предстояло сплести кабинку с сиденьями. Пуговица, ставшая передним колесом, взяла на себя основной груз конструкции.

Два других колеса я выпилил из крепкого поваленного бурей, дерева. В повозку договорились запрягаться попарно: днём мы с Блумом, а ночью Птера с Босей. Потом мокрицу решили освободить от тягловой работ. Блум постоянно жаловался на боли в спине, вздыхал и охал, норовил занять место кучера, (не предусмотренное в проекте). Вот и выходило, что тяжёлую птицу («гусеница» не в счёт) тяну я один один».

Из дневника Эдвина Торнслипта

— Я вас всех могу, воще, на одном крыле отнести…, на левом, Чесательном, — заявила птица, развалившись в телеге и грызя, как орешки, камушки. — Не говоря о правом, Летательном.

— Ну, так неси, — завёлся Эдд. — Что ж не несёшь? Летели бы рядом…, хоть я и один не люблю летать…

— Я о насекомых и малипупсах не говорю, — надорвёте пупочки, — нагло сказала Птера. — Без меня вы всё равно с Плато никуда не денетесь! — Она показала свой большой пунцовый язык. — Лишь я и никто другой могу вас оттуда снести! — И в нос добавила. — А могу не снести.

— Щас мы тебя департируем до гнезда, до хаты, до тирлинской, как говорится, шахты, тогда узнаешь! — огрызнулся Круглое Ухо, подходя к ней и примериваясь выщипать пару перьев.

— Ой-ой-ой, уморили, сам-то сачкует, а всё туда же, с угрозами, — Птера повалилась на землю, сотрясаясь от смеха. — Да мне за вас Шудрик такое заплатит, на всю жизнь на мою хватит.

«Тут даже я взбесился, бросил поводья, и уже вдвоём с Блумом набросился на бесстыдницу. Не скажу, чтоб мы её сильно лупили, но шуму понаделали много!»

Из дневника Эдвина Торнслипта

— Ещё одно слово, и мы тебя… свяжем! — пригрозил Птере эльф.

— Изжарим! — пообещал гном, отряхивая перепачканного в пыли Эдда.

— Проглотим! — домыслила Бося, осторожно приглаживая взлохмаченные пёрышки Птеропопии.

Прямо за Причёсанным Лесом располагалось другое загадочное место под названием Круглые Холмы.

«В мире полным-полно разных холмов, но это НЕ ТЕ холмы, (не считая курганов с сокровищами), под которыми вы обнаружите что-нибудь, кроме кротовых нор, битых бутылок или старой кирпичной кладки. ТЕ САМЫЕ холмы выступают подобно идеально круглым бильярдным шарам или инопланетным сооружениям, о которых можно заливать, сколько хочешь, и никто не поймёт, врёте вы или говорите правду. В таком вот месте и жил Король Сфер Королевства Круглых Холмов. (Почтовый адрес у него тако)! Над его норой красовалась табличка: УСЫПАЛЬНИЦА Круглого Червя. В УСЫПАЛЬНЫЕ ЧАСЫ просьба не беспокоить. (В другое время его (меня) не ЗАСПАТЬ, (зачёркнуто) не ЗАСТАТЬ)».

Из дневника Эдвина Торнслипта

Побитая и обиженная Птерка осталась дуться в возке, ну а мы решились навестить странного беспозвоночного. Хозяин оказался дома, то есть в норе, а ещё точней, во дворце, где мирно себе дожёвывал кусок чего-то мало приглядного. Червь извинился, сослался на ЗАКУСАЛЬНЫЙ ЧАС, и оказался необъятным, но весьма продвинутым существом. А продвинули его к выходу два крупных навозных жука: продвинули и посадили, верней, разложили на листе красного дуба»

— Вам не кажется странным, что я круглый? — спросил король, немного рисуясь. Так он обычно тестировал интеллектуальный уровень собеседников.

— Что же тут непонятного? — мгновенно включился Блум. — Круглый, как колобок, круглый, как тупица, круглый, как свернувшийся глист, то есть, лист. — Тирлин мог бы ещё перечислять и перечислять, но толстяк некультурно швырнул в него жёлудем, и он замолк.

— Неужели вы не находите ничего загадочного в том, что у меня нет хвоста…, п-п-при том, что я червь?!? Что для обычного червя весьма необычно, — подсказал король, начинающий раздражаться от «святой простоты» незнакомцев.

— Так вы, и, правда, Король-Червяк? — восторженно хихикнула Бося. — Вот что странно! — Хотя…, что мешает червяку быть круглым???

— Ответ в вопросе, — насупился король, чьё раздражение уступило место расстройству. — Такая вот змеиная, то бишь, червивая мудрость.

— Все помолчали: кто из приличия, а кто из вредности. Босильда свернулась клубком в углу палаты — норы, и её вид натолкнул Торнслипта на свежую мысль.

— Хвост! — воскликнул Эдвин. — Хвост мешает червю быть круглым. Без головы обойтись труднее.

— Это, смотря кому! — сострил король, подготавливая новый жёлудь.

— А без хвоста…, — продолжил эльф, ошеломлённый своим открытием. — А без хвоста вы будто бы бесконечны и запросто в круг свернётесь.

— Ответ неполный, — пробурчал червяк, срывая с жёлудя шляпку. — Я сворачиваюсь в кольцо, а не в круг. Но где же взять необходимый объём?

— Ресниц объём сдаём внаём, — рассмеялся Блум, цитируя приевшуюся рекламу.

— Мой ответ — Сферы, — догадался Эдвин, а червяк вздрогнул всем телом. — Заползая туда, вы становитесь трёхмерным и круглым в полном объёме.

— Вы знали…, вы меня по истории проходили! — обиженно засопел простейший, напяливая желудёвую шляпку на голову Боси.

— Как же, как же! — возмутилась сороконожка, тряся головой. — Где-то после членистоногих, но до тутанхамонистых и ханобатыистых.

«Червяк сказал, что мы могли выиграть горящую путёвку в Сердце Навозной Кучи, или схему подземных коммуникаций Н. А. С.А, если он бы на них поставил! Но я ему не поверил…»

Из дневника Эдвина Торнслипта

— А у нас Усыпальный Час. — Сказал монарх, деланно зевая и

подзывая к себе жуков. — И, спокойного мне засыпа. Хотя…, как тут уснёшь?! — Короля Сфер уже продвигали к выходу. Охранники тихонечко напевали:

Круглый червь, король СФЕР,

Королевства круглых холмов,

Верь-не верь, ты промерил всю глубь

И округлостей гладь

Без ЛАП, без ЛОПАТ, и ХВОСТОВ,

Без всяких искусственных МЕР…

«А мы всё брели сквозь Тирлин Бор в сторону Океана Невозможности, огибая дороги и густо населённые места. Когда, наконец, впереди забрезжила уютная полянка, мы решили сделать привал»

— Хочу рассказать вам нечто пикантное! — сказала Птера, блаженно потягиваясь в возке.

— Про роман с журавлём мы слыхали, а тайну Тирлинского Лох-Несса ты нам ещё надеюсь, откроешь! — расхохотался Блум, загоравший на травке.

— Да нет же! Романы тут не при чём! — Птеропопия возбуждённо застрекотала клювом. — Вот ты, Эддик, можешь летать, но не хочешь, то есть, любишь? Блумик, и ты, Босик, наоборот — хотите летать, но не можете?! — Она решила поразмять ноги и теперь расхаживала по поляне, выпучив белый живот, опушенный тёмными перьями.

— Пока не можем, — уточнил Блум. — Но всё это поправимо!

— Не понимаю, к чему ты клонишь, — нахмурился Эдвин.

— Снова-здорово…, — поморщилась Бося.

— К тому самому и клоню, — Птера громко высморкалась в платок. — Я… просто обожаю летать, но…, но….

— Не вижу логики…, — пожала плечами так называемая гусеница.

— Но я обожаю махать крыльями, круто рулить хвостом, а если придётся, и от погони уйти!

Ископаемая попыталась взлететь, что у неё не очень-то получилось, так как размах крыльев, сбивших с Блума колпак, был слишком велик для этой затеи.

— И это всё? — возмутился тирлин, поднимая с земли головным убор.

— Нет, не всё! — заорала Попия, стряхивая с крыльев репейник. — Люблю входить в штопор у самой земли; закрыв глаза бросаться со скалы в океан и делать другие глупости! — Стрекотала она.

— Птицу буквально распирало от собственной отваги и наглости!

— Бросаться…, даже если там нет океана?!? — удивлённо присвистнул эльф.

— Про глупости я тебе особенно верю! — хмыкнула Бося, чьи пёсьи ушки сотрясались от смеха.

–…Но иногда, по пятницам, после сладкого и большого умственного труда у меня просто напрочь съезжает крыша! Это наследственное! — всхлипнула Птера, не реагируя на провокации. — Потому-то я тогда и врезалась в Облаколёт твоей крёстной! — Закончила она, виновато глядя на Торнслипта и компанию. — Теперь решайте, что делать с пернатой, я вас предупредила! — Ископаемая нервно закрутилась на месте, кое-как укладываясь в возке.

«Наступил вечер, звёзды проели тьму, и причудливые тени легли на поляну, а мы сидели вокруг костра, делясь впечатлениями от прошедшего дня».

Из дневника Эдвина Торнслипта

Спустя полчаса ребята залезли на высокое дерево с пышной кроной. Ведь нужно же было где-то заночевать!

— Пожалуй, птице здесь было бы как-то привычней, — проговорил Блум, пытаясь примоститься на ветке.

— А всем нам было бы намного привычней без этой птицы, — согласился Эдвин. — Но я думаю, мы бежим, то есть, идём в Долину Фей не ради привычных вещей. — Тень от возка со спящей в нём Птеропопией колыхнулась, будто бы соглашаясь с ним.