Когда Хелен придёт

Мэри Даунинг Хаан, 1986

Когда вся наша семья переехала в новый дом, когда-то бывший церковью, мы с Майклом думали, что ничего хуже быть не может. Но тут оказалось неплохо. Если бы не Хизер, наша младшая сестричка! Она твердит, что подружилась с призраком по имени Хелен. Конечно, мы не поверили ей. Но у Хизер появился новый старинный медальон, а ещё кто-то разгромил наши комнаты. Хизер пугает меня. Но что, если опасность грозит прежде всего ей?..

Глава 4

Мама всё ещё была на крыльце, когда в кухню вернулся Дейв. Взлохматив рукой волосы, он вздохнул:

— Ну вот: Хизер наконец заснула, так что и вы можете пойти ложиться. Молли, постарайся не разбудить её — у меня почти кончились все истории о маленьких принцессах.

Мы с Майклом направились к выходу.

— А мама где? — спросил Дейв.

— На крыльце чай пьёт, — ответила я и направилась вслед за Майклом по коридору.

Позади скрипнула и закрылась дверь, и с улицы послышался голос Дейва, что-то нашёптывающего маме.

Майкл остановился на пороге своей комнаты и обернулся ко мне:

— Зайдёшь на минутку потолковать?

— С удовольствием. Нет никакого желания поскорее зайти туда, рискуя её разбудить.

Комната Майкла уже выглядела так, будто он жил здесь всегда. Насекомые в рамках были развешаны по стенам, на подоконнике стоял аквариум, а исследовательские принадлежности: микроскоп, лупа, сачок для ловли бабочек и набор химических реактивов — были разложены на сделанном Дейвом длинном столе. Книги были аккуратно расставлены по полкам. Это были в основном определители растений, камней, птиц и животных и для разнообразия несколько томов антологии детектива, «Братья Харди» и Альфред Хичкок.

Взяв в руки одну из его окаменелостей, я задумчиво рассматривала след впечатанного в неё крошечного скелета.

— Неужели тебя совсем не волнует это кладбище? — спросила наконец я.

— По-моему, оно классное, — откликнулся Майкл живо. — Я намерен провести на нём археологическое исследование. Я изучу все могилы и выясню, от чего умерли эти люди.

Я в ужасе уставилась на брата:

— Ты же не собираешься их выкапывать?

— Нет, конечно. Это было бы незаконно. За кого ты меня принимаешь? Я не расхититель гробниц какой-нибудь! — Майкл ухмыльнулся и протёр очки краем футболки. — Не то чтобы мне это было неинтересно… Честно говоря, я бы с удовольствием, если б можно было. В конце концов, археологи же раскапывают захоронения индейцев и первобытных людей, и по содержимому этих погребений можно очень много узнать о жизни этих людей.

— Какой ужас. — Я вспомнила все фильмы о вскрытии пирамид и проклятиях мумий, которые смотрела по телевизору. — Мне было бы страшно тревожить чужие кости.

Я поёжилась, представив, что было бы, если б я наткнулась на человеческий скелет.

— Ты же правда боишься кладбища, да? — с любопытством спросил Майкл.

— Не без того, — кивнула я, глядя поверх его кудрявой головы на тёмный прямоугольник окна и думая о могилах за живой изгородью в высокой траве, серебрящейся в свете звёзд. Мне вдруг показалось, что они чего-то ждут там, в ночи, и я, крепко сжав руки на груди, попыталась убедить себя, что это глупости.

— Ты веришь в привидения? — наклонился ко мне Майкл. Для образа идеального учёного ему не хватало только трубки во рту.

Я пожала плечами:

— Не знаю.

Меня, как всегда, немного смущала его рациональность. От его расспросов мне становилось неловко. Притворно зевнув, я направилась к двери:

— Пойду я, пожалуй, в постель.

Майкл кивнул.

— Если услышишь какие-то странные звуки или увидишь лицо в окне, просто позови меня, — добавил он, когда я уже вышла в коридор и направилась к нашей с Хизер комнате.

Я оглянулась. Вот теперь-то я точно не усну от страха перед тем, что может приползти с кладбища в нашу церковь.

— Молли, я же пошутил, — прошептал Майкл, когда я замерла, взявшись за ручку двери. — Единственная аномалия, которую ты сегодня увидишь, — это Хизер.

Не обращая на него внимания, я на цыпочках вошла в комнату. Темноту освещал лишь тусклый свет месяца из окна, поэтому я двигалась очень осторожно, боясь обо что-то споткнуться и разбудить Хизер. Вытащив из-под подушки пижаму, я переоделась и легла в постель. Мне хотелось поскорее заснуть, чтобы не вспоминать все эти жуткие истории из фильмов ужасов и страшилок.

Но вы знаете, как это обычно бывает: чем сильнее хочешь заснуть, тем больше просыпаешься. Твой слух ловит любой странный звук, и он мгновенно кажется тебе то шагами в гостиной, то стучащей в окно костлявой рукой, то стоном призраков в зарослях. Услышав какой-то всхлип, я застыла от ужаса и мысленно приготовилась увидеть чудовище. Сделав над собой усилие, я открыла глаза. В комнате не было ничего необычного — лишь Хизер беспокойно ворочалась в постели, бормоча что-то, похожее на «Мама, мама!». Её бледное лицо было почти полностью скрыто рассыпавшимися по подушке тёмными локонами.

Отвернувшись лицом к стене, я взяла плеер и надела наушники. Теперь я не услышу ничего, кроме голоса Джулии Харрис, читающей стихи Эмили Дикинсон. Я этим летом тоже намерена писать стихи, и это отличная пища для вдохновения.

* * *

Проснулась я от доносящегося с улицы стрёкота газонокосилки. Светило солнце, а Хизер уже не было в комнате. Часы показывали девять утра. Надеясь, что Майкл ещё не отправился ловить новых насекомых в свою коллекцию, я быстро оделась и выбежала в кухню.

Мама и Хизер сидели за столом, завтракая. Дейв уже ушёл в каретный сарай, где обустраивал свою гончарную мастерскую, а Майкл, по словам мамы, отправился на кладбище поговорить с мистером Симмонсом.

— Кто такой мистер Симмонс? — спросила я, наливая молоко в хлопья.

— Это смотритель кладбища. Он приходит примерно раз в месяц, подстригает траву и приводит могилы в порядок. — Мама отпила кофе. — Очень приятный пожилой господин. Ему лет семьдесят или восемьдесят, но держится он бодрячком.

Вспомнив о высоте травы на кладбище, я подумала, что мистер Симмонс, наверное, долго был в отпуске, но вслух сказала другое:

— Возможно, после его уборки там станет не так мрачно.

Мама с улыбкой обернулась к Хизер.

— Чем ты намерена сегодня заняться, дорогая? — спросила она.

Оттолкнув недоеденные хлопья, Хизер встала и направилась к выходу во двор.

— Ты куда? — окликнула её мама.

Единственным ответом ей стал стук захлопнувшейся за Хизер двери.

— Хм. Ну, ладно. Надеюсь, ей будет там хорошо. — Мама подошла к окну возле раковины и молча смотрела, как Хизер идёт по лужайке в сторону изгороди, туда, откуда слышался звук газонокосилки.

— Бедный мистер Симмонс. Думаю, она намерена выяснить, что он собой представляет.

Мама подошла ко мне и остановилась.

— У меня много дел, Молли. Когда доешь, выйди, пожалуйста, на улицу и присмотри за Хизер. Не хочу, чтобы она потерялась.

— Можно я лучше побуду с тобой и помогу по хозяйству?

Мама потрепала меня по плечу.

— Лучшее, что ты можешь для меня сделать, — это присмотреть за Хизер.

И она вышла из комнаты раньше, чем я успела что-то ответить. Я угрюмо доела завтрак и вышла на улицу в поисках Майкла и Хизер. Когда я дошла до кладбища, мистер Симмонс уже докосил и теперь вручную срезал остатки травы вокруг надгробий, а Майкл сгребал её в кучу около тачки. Хизер сидела на упавшей плите и неловко плела венок из ромашек. Я нерешительно остановилась у ворот. Заметив это, Хизер хмыкнула:

— Молли боится сюда заходить. Она боится, что на неё нападут.

Мистер Симмонс поднял голову и улыбнулся мне:

— Доброе утро, Молли. Присоединяйся.

Глубоко вдохнув, я направилась в его сторону. Как обычно, я двигалась очень осторожно, чтобы случайно не наступить на чью-то могилу, но теперь, когда траву аккуратно подстригли, делать это было гораздо проще. По правде говоря, тут вообще было сегодня гораздо менее страшно, чем накануне.

— Мистер Симмонс говорит, что это настоящее древнее кладбище, — принялся рассказывать Майкл. — Церковь построили в 1825 году, так что некоторым могилам уже 160 лет! Представляешь себе? Это ещё до Гражданской войны, выходит! Но после 1950 года тут никого уже не хоронили. Я правильно говорю? — И Майкл обернулся к мистеру Симмонсу.

Старик кивнул.

— Место на кладбище кончилось, вот как. Старина миссис Перкинс последняя поместилась. — Он указал на розовое надгробие с полированной поверхностью. — Вот она тут. Учила меня в первом классе. — Мистер Симмонс хмыкнул и покачал головой. — И больше она уже никому не выдаст табель с оценками, во дела!

Майкл рассмеялся, но мне стало грустно от мысли про миссис Перкинс.

«Кэролайн, — прочла я надпись на камне, — покинувшая нас возлюбленная жена Джона Альберта Перкинса. Нам всегда будет не хватать её».

— А вот тут, — продолжал мистер Симмонс, — похоронены мои родители. — Он обнял руками две могильные плиты. — Я принёс цветы им и младшей сестрёнке.

Я посмотрела на каменные чаши с полевыми цветами, украшавшие три соседние могилы.

— Очень красивые, — похвалила я, думая о том, грустно ли мистеру Симмонсу. — Наверное, это ужасно, когда умирают дети.

— С лекарствами тогда проблема была, сами знаете, — вздохнул смотритель. — Корь, ветрянка, коклюш, скарлатина — всё это губило детей пачками.

Майкл удовлетворённо кивнул, радуясь, что мистер Симмонс подтвердил его собственную теорию. И тут вмешалась Хизер.

— А ещё от пожаров, — сказала она. — Много людей погибли в пожарах. Разве не так?

Мистер Симмонс, казалось, несколько растерялся.

— Ну, да, — подтвердил он.

— Моя мама погибла в пожаре. — Хизер бросила одуванчик на детскую могилу, развернулась и пошла прочь.

Мистер Симмонс проводил её взглядом и вопросительно обернулся к нам:

— Разве она не ваша сестра?

— Нет, её отец женился на нашей маме. — Майкл босым пальцем ноги скинул одуванчик с могилы младенца. — Так что она нам не родная, а сводная.

— Её мама правда погибла в пожаре? — спросил мистер Симмонс.

— Хизер тогда было три года. Они были дома одни, и Хизер тоже чуть не погибла. Спасатели нашли её уже без сознания, — уточнила я.

— Бедняжка, — сочувственно вздохнул сторож и вернулся к работе.

Тихо насвистывая, он тщательно выпалывал сорняки вокруг каждого камня. Сладковатый запах свежескошенной травы наполнял воздух, смешиваясь с ароматом трубки мистера Симмонса. На одном из надгробий сидел и пел пересмешник. Вокруг порхали бабочки. Было так тихо и мирно, что я на время забыла о своих страхах и принялась помогать Майклу грузить траву в тачку.

— Вы ещё под деревом не скосили, — внезапно до меня долетел голос Хизер. Она хмуро смотрела в спину мистера Симмонса, стоявшего на корточках возле мраморного ангела семейства Шампиньонов.

Смотритель кладбища взглянул на неё и слегка прищурился.

— Не так много там травы, чтобы из-за неё беспокоиться, — мягко ответил он.

— И всё-таки это сорняки.

— Я ухаживаю только за надгробиями, — проговорил мистер Симмонс и вернулся к работе.

Но Хизер, судя по всему, не поняла намёка.

— Там тоже есть надгробие, — сказала она, надув губы. — Я сама видела.

Мистер Симмонс выпрямился и удивлённо уставился на неё.

— Быть такого не может. Там слишком много корней — невозможно сделать могилу.

— А всё-таки в зарослях есть могильная плита, — настаивала Хизер. — Идите сюда, я вам покажу.

И она направилась к дубу. Мистер Симмонс пожал плечами и двинулся следом. Майкл обернулся ко мне:

— А ты пойдёшь, Молли?

Я было пошла, но почувствовала, как по всему телу у меня вновь побежали мурашки. Радость дня улетучилась так стремительно, как если бы тучи заволокли солнце. Что-то было не так. Я это чувствовала и была уверена, что права, даже если никто больше этого не замечает. Так что я осталась там, где стояла, — возле сияющей новой плиты миссис Перкинс — и издалека наблюдала за тем, как они втроём вошли под сень дуба. Хизер показала на что-то в траве, мистер Симмонс наклонился, чтобы лучше рассмотреть это, и проговорил:

— Похоже, ты была права!

— Молли, иди сюда скорее! — позвал меня Майкл. — Тут интересно!

Хизер с издевательской улыбкой оглянулась на меня через плечо, и я, сделав над собой усилие, подошла к ним. Мистер Симмонс пытался поправить небольшое испачканное землёй надгробие.

— Ну, я хорош… — бормотал он. — Больше двадцати лет тут прибираюсь, а этой могилы и не заметил. Вообще не обращал внимания.

Выровняв плиту, он счистил с неё грязь и мох, под которыми проступила надпись.

— Х. Э. Х., — прочитал он вслух, обводя буквы пальцем. — 7 марта 1879 г. — 8 августа 1886 г. Да покоится с миром.

Покачав головой, он принялся выпалывать сорняки вокруг надгробия.

— Странно, да?

— Почему странно? — переспросил Майкл.

— Ну, это просто ребёнок. Ей было всего семь лет. Где остальные члены семьи?

— В каком смысле? — Майкл присел на корточки рядом и уставился на могилу.

— Посмотри вокруг, сынок. Семьи хоронят вместе, — пояснил мистер Симмонс.

— Точно! Как в Шампиньоновой Грибнице, — понимающе кивнул Майкл.

Мистер Симмонс понял не сразу, но в следующий миг уже сообразил и усмехнулся:

— Да-да, как у семьи Шампиньонов. Они лежат все вместе, и за ними присматривает общий ангел.

Старик прикурил трубку и, поднявшись, оглядел кладбище.

— Обычно на плитах написано: «Возлюбленная дочь таких-то» — или ещё что-нибудь в этом роде, — задумчиво продолжал он. — Но вот тут похоронен ребёнок, один. И имени нет — только инициалы. И других могил нет поблизости. Это выглядит как-то неправильно.

— Это мои инициалы, — внезапно сказала Хизер, вынув изо рта большой палец и коснувшись рукой надгробия. — Хизер Элизабет Хилл.

— И возраст тоже мой, — добавила она посреди гробового молчания.

Мы безмолвно смотрели на неё, не зная, что сказать.

— Ну, это просто совпадение, — наконец откликнулся мистер Симмонс. Выдернув последний сорняк, он взял Хизер за руку и вывел из тени дуба на солнце.

— Я не советую тебе тут играть, — мягко сказал он. — Даже в низкой траве могут водиться змеи. И ядовитый плющ тоже опасен. — Мистер Симмонс указал в тень, на лозу с блестящими ярко-зелёными листьями, обвивающую дуб.

— Я не боюсь змей, — отрезала Хизер. — И ядовитого плюща тем более. Вообще не понимаю, чего в них страшного.

Мистер Симмонс строго взглянул на девочку:

— Слушайте, что вам велят, юная леди. Именно в такой тени любят селиться медянки. Когда одна из них тебя укусит, поздно будет.

Хизер окинула старика презрительным взглядом и отстранилась.

— Где хочу, там и буду играть. Вы мне не указчик, — ответила она и убежала, тряхнув тёмными локонами и высоко вздёрнув голову.

— Бедное маленькое создание, — вздохнул мистер Симмонс и обернулся к Майклу. — Ну, что, поможешь мне с тачкой?

Они вместе направились к компостной куче, а я вернулась домой. Хизер нигде не было видно, но из каретного сарая слышался голос Дейва, и я была уверена, что она там, ябедничает на мистера Симмонса.

Устроившись в тени на ступеньках у выхода с кухни, я задумчиво смотрела на дуб, стоящий на страже одинокой могилы Х. Э. Х. Почему никто не вырезал на плите полное имя ребёнка? Почему он похоронен один? Меня вновь познабливало, несмотря на жару, и я не могла отделаться от мысли, как бы я себя чувствовала, если бы на плите обнаружились мои собственные инициалы.