Последняя из рода

Отто Диас

Спасаясь от преследования Светоносцев, Хизер присоединяется к группе наемников и отправляется на восток. Путь к арене и долгожданной мести неблизок. Мёртвые встают из могил, маги уничтожают деревни, а оружие шархадарт сводит свою носительницу с ума. Сможет ли она исполнить задуманное вопреки злой насмешке шархадарт и защитит ли её сила, к которой Хизер так стремилась?

© Отто Диас, 2025

ISBN 978-5-0065-3120-8

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Глава 1 Чего хочет каждый

Тёмный силуэт мелькнул среди деревьев. Под копытами мчащейся лошади хрустнула ветка, шмякнул и прыснул в разные стороны рыхлый снег. Устроить погоню в лесу, ещё и в такое время года — безумие, но о здоровье лошади Хаара сейчас не волновалась. Даже если сдохнет, ничего не стоит украсть новую. Ледяной воздух обжигал лицо, делал вдохи тяжёлыми, почти невыносимыми. Над головой просвистело, но Хаара вовремя пригнулась, чтобы уклониться от арбалетного болта. Второго выстрела не будет. Противник не перезарядит его в такой скачке. Завидев впереди открытое пространство, девушка заставила лошадь свернуть между деревьев и оказалась прямо позади преследуемого. Если это не прекратить, лошадь обо что-нибудь споткнётся. Корни. Ветки. Стоило этому сукиному сыну так неудачно свернуть в чащу! Думал, что погоня маловероятна, напавшие побоятся рисковать, но риск страшен для тех, кому есть, что терять.

Пыхтение, скачка, четыре бешено колотящихся сердца. Воздух, наполнившийся неотвратимостью, окутал всадников. Лес, впустивший в свои хоромы смерть, ждал, когда она выполнит своё грязное дело и даст природе снова погрузиться в сон. Ублюдок был совсем рядом, но Хаара не могла дотянуться — его лошадь петляла между стволов, норовя отделаться от погони, и Хаара не всегда успевала повернуть свою. От злости она сжимала зубы так, что те начинали болеть. Догнать. Во что бы то ни стало, она его догонит.

Лошадь Красного Кочевника снова резко повернула и вдруг исчезла из виду. Хаара услышала ржание, затем ощутила толчок — и в следующее мгновение уже летела из седла. «Только бы не сломать шею». Сгруппировавшись, Хаара приземлилась на недавно выпавший снег. Лошадь преследуемого угодила в яму, а вслед за ней и лошадь Хаары. Девушка успела увидеть взметнувшиеся копыта первой и дёргающуюся голову второй. Оба всадника кувыркнулись в воздухе и упали в паре метров друг от друга. По телу пронёсся звон, Хаара порадовалась, что на ней плотная одежда. В порыве ярости с отголосками страха преследуемый поднялся первым и выхватил меч. «Быстрый ублюдок», — подумала девушка и вытерла влажный лоб тыльной стороной ладони. При падении она неудачно задела им торчащую ветку, и теперь лоб пылал, словно по нему саданули когтями. Хаара поднялась медленнее, чем хотела. Голова кружилась, но, найдя точку равновесия, девушка выхватила Ардисфаль, как раз вовремя, чтобы отразить летящий сверху клинок. Зазвенела сталь. Хааре нравились люди дела, те, кто не тратил воздух на пустой трёп в виде угроз и жалких обещаний, а сразу прокладывал себе путь. Красный Кочевник был из таких. Они заплясали в смертельном танце, ловкие и быстрые, несмотря на тяжёлые меховые плащи, защищавшие от грянувших морозов. В глазах мужчины пылала всепоглощающая ярость. Она была не минутным чувством, а постоянной составляющей его жизни. Благодаря ей Красный Кочевник завоевал любовь головорезов, деньги и влияние в этих землях. Ярость направляла его во всех делах, служила ему оружием и бронёй. Хаара по себе знала, как это чувство может возвысить, сколько сил оно способно дать и сколько боли заглушить.

Пять дней поисков и вот — потенциальный мешок с золотом у неё как на ладони. Если бы все деяния человека оставались вечным отпечатком на нём самом, Красный Кочевник никогда бы не избавился от кровавого шлейфа, тянущегося за ним по всему западу Эндагона. Мало кто хотел сталкиваться с его компанией, а если и решались, то попадали в засады, теряли след, чувствовали себя идиотами в погоне за невидимкой, всё время оставлявшим их позади. Хааре показалось, что игра стоит свеч. Леоссар хорошо ориентировался на местности, умел находить людей, а Хаара умела их убивать. Не должно было возникнуть проблем. Они договорились с людьми Цурия, что разделятся, а выручку раскидают поровну. Красный Кочевник не ходил один, так что пришлось напасть на его лагерь в предрассветный час. Пока наёмники и маг отвлекали на себя внимание бандитов, Хаара должна была прикончить главаря. Непогода издевалась несколько суток, заметая следы и сбивая с дороги, так что упускать подвернувшийся шанс было нельзя. Хаара не знала, повезло ли остальным больше. Кочевник вскочил на лошадь, как только они подожгли палатки. Теперь он озлобленно смотрел на неё, и под стоны тщетно бьющейся от боли лошади выплюнул:

— Шлюха!

Хаара часто слышала подобные ругательства, хотя единственный, с кем она когда-либо ложилась, был Гверн, и то не по своей воле. Она перешла в нападение, поразившись, что противник не струсил от вида её клинка. Уродливое лицо, испещрённое грубыми морщинами, покраснело, исказилось злобной гримасой. Кочевник дрался неплохо, но и Хаара ему не уступала. Она теснила его к лошади. Та всё ещё дёргала уцелевшими ногами в попытке подняться. Решив, что противница что-то задумала, Кочевник замедлился и отступил к ближайшему дереву, пытаясь по-новому оценить врага. «Сейчас я снесу твою тупую башку», — подумала Хаара, намереваясь вложить в Ардисфаль силу и завершить всё одним ударом. Даже если Кочевник поднимет меч для блока, это не спасёт его. В чаще, где никто не видит, Хаара могла не скрывать свою мощь. Мертвец всё равно ничего не расскажет.

За несколько месяцев тренировок девушка научилась контролировать потоки энергии, поняла, как использовать её, чтобы разрубать даже самый плотный материал. Однако узнала, что каждый такой удар отнимает много сил, и, если энергия закончится, она будет не сильно отличаться от начинённой сеном куклы. Поэтому Хаара никогда не била бездумно. Сосредоточившись, она почувствовала жар в руках. Сила растекалась по ним, переходила меч, делая его почти абсолютным оружием. Заметив, что противница замахивается, Красный Кочевник занял оборонительную стойку. Вдруг что-то разрезало воздух. Хаара успела моргнуть, прежде чем увидела, как в шею Красного Кочевника вонзился клинок. Тот выронил меч, захрипел, потянувшись к ране. Хааре обернулась и нашла глазами Леоссара, спускающегося к ним с пологого склона.

— Какого хрена?! Это я должна была его прикончить!

— Какая разница?

— Какая? — Хааре хотелось крикнуть, что она задолжала шархадарт несколько сотен душ, гналась за этим ублюдком, рискуя собственной шеей, а теперь потеряла возможность сократить долг хоть на толику. — Ты должен был быть с Цурием, помочь им разобраться с остальными!

— Я помог, с оставшимися они справятся.

— Я бы тоже справилась! — Хаару распирала ярость, но нужно было проглотить её. Заикаться об условиях сделки она не смела. Даже Леоссару она не скажет об этом. Маг пожал плечами.

— Если собиралась убить, почему не сделала сразу? Шанс был.

Хаара скрипнула зубами. Ей не хотелось полностью зависеть от дара шархадарт. Приятно осознавать, что ты и сам способен на что-то. Она медлила, но всё-таки собиралась убить, а теперь… Со злости девушка взмахнула мечом и снесла голову уже успевшему отпустить душу Кочевнику. Леоссар едва заметно скривился.

— Любишь ты разводить грязь.

— Нужно предоставить доказательства, чтобы нам заплатили. Ты его грохнул, вот и тащи теперь.

Последние несколько месяцев они только и занимались грязной работой: сопровождали купцов, защищали задницы богатеев, ловили мразей, за чьи головы лорды Эндагона обещали отсыпать золотишка. На Красного Кочевника охота шла давно. Оставив кровавый след вдоль всей западной границы, он напрягал набегами тамошних феодалов и жителей. Его люди грабили, убивали, забирали и мучили женщин. Хаара лично видела трупы парочки из них: у бедняг были выколоты глаза, отрезаны волосы и груди. Такое жестокое обезличивание наводило на мысль, что ублюдок нездоров. Возможно, за этим стояла история пострашнее разбитого сердца.

Зима грянула рано, карманы быстро пустели, так что наёмки решили взяться за это дело. Если поначалу Хаара не слишком высоко ценила их качества, то очень скоро убедилась в обратном. Цурий был отличной ищейкой и порой добывал информацию там, где другие бы и не попытались. След Красного Кочевника они взяли уже через два дня. Мучительные скитания по лесам во время бурана были обязаны окупиться. Теперь Леоссар запихивал его голову в мешок. Хаара знала — ему не нравится такая жизнь, но на что мог рассчитывать маг в условиях их реальности? Выдавать себя за человека, постоянно меняя местоположение с наёмниками не самый плохой вариант. За полдня они доехали до поместья лорда Эдварда Галера и бросив к его ногам три окровавленные головы, потребовали платы.

Мужчина, в чьих волосах уже виднелась проседь, с отвращением, но пристальностью, осмотрел трофеи. Хаара знала, что некоторые позволяют себе наглость обвинить наёмников в надувательстве и не заплатить. Они истратили последний линар накануне, так что выяснять отношения мирно девушка была не намерена. Благо лорд Эдвард признал в убитых Красного Кочевника и его пособников. Наёмникам заплатили.

— Хорошая работа, — сухо сказал он. — В Орвиоле есть трактир «Владычица дорог», там неплохо кормят, так что можете податься. Они охотно принимают наёмников. Предоставляют все… — он задержал взгляд на Хааре, — услуги.

— Спасибо, — бросил Цурий, пересчитав монеты и спрятав мешочек во внутренний карман плаща. Возвращаясь к лошадям, Хаара заметила, что за ними наблюдают. Темноволосая девушка в сером платье, укутанная в чёрный мех. С тонкими чертами лицами, исключительной уверенностью во взгляде, она держалась ровно, точно госпожа перед подданными. Знатная. «Дочь Эдварда», — промелькнула мысль. Не зная почему, Хаара испытала к ней неприязнь. Ей вообще не нравились девушки, особенно красивые. Сама Хаара не отдавала себе отчёта, но чувствовала себя неправильно в их присутствии: она — единственная законная наследница престола Ревердаса — выглядела хуже размалёванной шлюхи. Лицо бороздили шрамы, во взгляде притаилась злоба на весь свет. Хаара чувствовала, что найдёт в себе силы спалить Ревердас, если захочет, что она подпалит его своей ненавистью, и тогда врагов не спасут ни деньги, ни красивые лица. И всё-таки ей было мерзко от себя. Хаара знала, что ни её сила, ни положение не изменят отношения окружающих к ней, никто не станет её любить. Бояться — возможно, уважать — да, но любить? Нет… этому не суждено свершиться. Для любви всегда будут выбирать красавиц с руками без мозолей, тех, кто привык улыбаться, а не рубить головы, тех, кто готов соглашаться и играть отведённую роль. Хаара не знала, почему мужчины выбирают девиц, которых нужно защищать? Почему они непременно тешат самолюбие возле их юбок, почему готовы быть безотказными, если подобная леди о чём-то попросит? Неужели для каждого из них на первом месте тщеславие и себялюбие? Думая о дочках лордов, Хаара едва подавляла приступ тошноты.

При дворе задерживаться не стали. Стражники косо смотрели в их сторону, так что, прислушавшись совета, компания направилась в город. Цурий разделил добычу и предупредил, чтобы не тратили сразу. Хааре хотелось выпить и сожрать жирный кусок мяса. А ещё отогреться. С наступлением темноты особенно холодало.

— Отметим? Я угощаю. — Цурий поставил перед Хаарой кружку с медовухой, и та без колебаний приняла её. Они выпили залпом почти по половине. — Так-то лучше… Здесь неплохо, лорд не солгал.

Хаара осмотрела пространство: в просторной комнате с рядом грубо сделанных столов расселись несколько компаний. На стенах из светлой древесины не было украшений, только висящие подсвечники, да пучок засушенной травы у входа. В дальнем конце стояли заколоченные бочки, с кухни пахло жареным. У стойки сидели два играющих на лютне барда, вокруг которых суетились и пританцовывали местные шлюхи. Ромул и Хэльсин пристально смотрели на них, уже прикидывая, сколько готовы потратить на ночь, полную иллюзорной любви. Вкус медовухи Хаару удовлетворил, да и крольчатина оказалась съедобна. Неплохо… Цурий прав.

— Выглядишь расстроенной, всё нормально?

— Да, что может быть не так?

— Не знаю. Вас, женщин, попробуй разбери…

Хаара хмыкнула и закатила глаза.

— Я тут слышал… работёнка есть. На южной границе стычки со Сциллой. Как будто даже принц Расмус отправился туда с отрядом.

— Мы только закончили, а ты хочешь впутать нас в очередное дерьмо. Давай хотя бы потратим то, что заработали.

— Потратим быстрее, чем ты думаешь. В этих землях больше нечем поживиться.

— Я за, — отозвался Хэльсин, обгладывающий куриную ногу. — Юг — хорошее место. У меня здесь яйца мёрзнут, а к середине зимы станет ещё хуже.

— Я тоже за, — согласился Ромул. Хаара хлебнула медовухи. Она взглянула на промолчавшего Леоссара. В это мгновение дверь трактира открылась, впустив в помещение сноп быстро растаявших снежинок. Вошла девушка в сопровождении высокого мужчины. Хааре понадобилась секунда, чтобы узнать её.

— Шаахова сука, что она здесь делает?

Мужчины бросили взгляд на вошедшую. Она тоже посмотрела в их сторону. Ровная осанка, солидный плащ, отделанный мехом. На секунду Хаара уловила холодный, но любопытный взгляд.

— Это дочка Эдварда? — уточнил Цурий.

— Я б её нагнул, — с ухмылкой сказал Ромул. Хаара буквально увидела вспыхнувшую в его глазах похоть и поморщилась.

— Потом тебя нагнёт меч её отца.

— Леди не должны посещать злачные места. И правда… что она здесь делает?

Стоило Цурию задаться этим вопросом, девушка направилась к ним. Она приспустила капюшон и, остановившись у столика, одарила сидевших за ним притворно-невинным взглядом.

— Простите, что вторгаюсь без приглашения. Меня зовут Хельга. Хотела лично поблагодарить вас за то, что оказали нашему краю услугу. Отец долго запрещал мне покидать поместье… Красный Кочевник несколько раз нападал на наших стражников, так что было не по себе… Но теперь все в безопасности. Разрешите угостить вас в честь нашей признательности?

— Ваш отец сполна заплатил нам, миледи, — отозвался Цурий спокойно, но Хааре показалось, будто он почувствовал подвох. Хельга безобидно улыбнулась, и Хаару бросило в дрожь. Мерзкая. Красивое лицо вызывало тошноту. Возможно потому, что на её фоне Хаара выглядела как жертва садала. Она с трудом отгоняла от себя желание указать красотке на её место. Лоб по-прежнему саднило от поцелуя с веткой. Хаара нутром чувствовала, что богатая сука смеётся над ней, собирается забрать то немногое внимание, что у Хаары есть, разрушить минуту идиллии, которую так хотелось провести за едой, выпивкой и разговорами ни о чём. От этого она злилась сильнее. Почему нельзя просто встать и вышвырнуть девчонку к ссанью собачьему?

— Знаю, но хочу отпраздновать победу с вами. Как я уже сказала, мне пришлось долго просидеть взаперти, я истосковалась по людям. Вы же не возражаете?

Не дождавшись ответа, она обошла столик и намеренно опустилась между Хаарой и Леоссаром, задержав любопытный взгляд на последнем.

— Боюсь, наше общество покажется вам недостойным, — заметил Цурий. — Ваш отец будет переживать.

— Мой отец не узнает. Надеюсь, все умеют хранить секреты. — Она подмигнула Цурию и расположилась слишком вольготно в окружении головорезов. — Итак… вы расскажете, как наказали этого бандита?

— Я снесла ему башку, — ответила Хаара, намеренно приблизившись к девушке, чтобы та почувствовала запах пота и алкоголя. Она заметила, как в глазах Хельги мелькнуло отвращение, плохо скрытое за приторной улыбкой. Девушка почти сразу подвинулась к Леоссару.

— Снесла? Прошу прощения, мне показалось, что вы парень…

У Хаары дёрнулся глаз. «А мне показалось, тебе пошла бы отрубленная башка», — захотелось выплюнуть ей, но она сдержалась. Гадливая девчонка прекрасно знала, что перед ней девушка, но сделала вид, что не заметила. Хаара ответила ей кривой усмешкой.

— Ещё медовухи! — крикнул Цурий, то ли пытаясь разрядить обстановку, то ли решив, что лучший выход — напиться.

— В детстве у меня была мечта сбежать из дома с каким-нибудь наёмником и вместе с ним вершить суд над плохими людьми. Ну, знаете… не всем девочкам нравится то, что им навязывают как норму. Меня никогда не привлекало вышивание, зато я могу стрелять из лука.

— Поразительно, — искренне удивился Ромул. — Думаю, многие наёмники мечтали, чтобы с ними сбежала такая красавица.

— Заткнись, — Хэльсин пнул его ногой.

— Это будоражит? Битва, победа.

— Это воняет. Говном и страхом. Смерть не то, к чему стоит стремиться. Даже если ты её несёшь, — отозвалась Хаара. Цурий поставил перед ней ещё кружку.

— Милая, выражайся помягче, всё-таки здесь леди…

— Леди сама изволила праздновать с нами. Так что же винить людей с дороги за их жаргон? К тому же жизнь наёмников кажется ей увлекательной. Скольких людей, красотка, тебе пришлось убить? Сколько ублюдков пытались трахнуть тебя в переулке?

— Хаара… — Цурий положил руку ей на плечо, но Хаара проигнорировала это и придвинулась к Хельге так, что наступила на край её платья.

— Нравится такая жизнь, да? Хочешь захлёбываться в крови, смотреть на выпотрошенные тела, ставить свою вонючую шкуру на кон? Давай, присоединись… Могу выбить тебе пару зубов и сделать несколько порезов для устрашения, а то такое личико не напугает врага…

— Мы вас ненадолго оставим, — Цурий взял Хаару за руку и вытащил из-за стола. Девушка успела прихватить медовуху и бросить на Хельгу насмешливый, пытающий угрозой взгляд. Они отошли и сели у стойки.

— Слушай, я понятия не имею, что ей нужно, поэтому лучше нам вести себя сдержанно.

— Она мне не нравится.

— Она тебе ничего не сделала.

— Она тупая сука. Думаешь, я должна выслушивать романтический бред про жизнь наёмников, когда, вообще-то знаю, что это такое? Тебя самого не бесит? Или не видишь очевидного из-за смазливого личика?

— О, ты правда думаешь, что я ведусь на такое? Я, конечно, могу понять, женская ревность…, но поверь, моё сердце всецело принадлежит тебе.

Хаара пренебрежительно хмыкнула и покачала головой.

— Как будто я на него претендую.

— Вот это обидно. Давай просто выпьем?

Цурий поднял кружку. Хаара чокнулась с ним и опрокинула в себя медовуху. Приятное тепло, притупляющее острые чувства и скверные мысли, разлилось по телу. Девушка покосилась в сторону столика, где оставила мужчин и Хельгу, а, заметив, что та охотно болтает с Леоссаром, скривилась, будто лицезрела испражнение жабы. Она давно перестала отдавать себе отчёт, почему реагирует, когда какая-нибудь девица липнет к магу. Их было немало. Красивое лицо пленило, но Леос каждый раз уверял, что брезгует спать с людьми. Он был мил с ними, чтобы не выделяться, поддерживал разговор и даже разыгрывал интерес, чтобы не вызвать подозрений. Хаара же в этом не нуждалась, она знала его секрет, и потому с ней маг оставался холоден и язвителен. Её секрет он тоже знал. Иногда Хааре казалось, что она перестаёт чувствовать себя женщиной. В седле, за выпивкой, протыкая чью-нибудь глотку, она всё реже вспоминала о своей благородной крови, а ведь эта Хельга и представить не может, насколько Хаара выше неё по положению. Принцессе казалось, что так даже лучше. Всё равно она не женщина в полном смысле этого слова. Она никогда не подарит Ревердасу наследника, не узнает «прелестей» материнства, может, и не стоит к этой роли стремиться? Наёмники считали её своей, но никаких поползновений с их стороны не было, если не учитывать редкого флирта Цурия. Хаара не знала — дурацкая это шутка или глас безысходности. Ей было трудно представить, будто её поджарое, лишённое красивых форм и покрытое шрамами тело станет желанным для кого-то. Ни пышной груди, ни широких бёдер. Всё то, на что обычно смотрят мужчины, выглядело у Хаары мальчишеским. Волосы, которые она неровно отрезала в Рийске, отрасли настолько, что их можно было собрать в хвостик или короткие косы, и Хаара надеялась, что выглядит не так плохо, как по пути в Дэррад. Если бы ещё ссадины и синяки появлялись с меньшей частотой, а лицо реже прикладывалось к грубым поверхностям…

— Не пялься на них, это странно, — сказал Цурий, заметив, что Хаара не сводит с Хельги глаз.

— Хочет сбежать с наёмником… надо же додуматься…

— Ты же додумалась. — Цурий расплылся в улыбке.

— Не сравнивай. Я к вам не из уютного гнёздышка выпорхнула.

— Романтическая чушь, не бери в голову.

— Схватить бы, да отвезти к папаше, пусть поделится мечтами с ним, попросит благословения. Как думаешь, Эдвард поблагодарит?

— Скорее, проблем не оберёмся. Уйдёт сама.

Внезапно Хельга поднялась и взяла Леоссара за руку. Хаара не слышала, что она ему сказала, но маг тоже встал. Они вышли из-за стола и присоединились к пляшущим пьянчугам и блудницам. На их фоне оба выглядели нелепо, словно спустились с пьедесталов величия в мир грязи и похоти.

— Дочурка лорда среди шлюх… — процедила Хаара, — Умилительно… ей идёт.

— Зато тебе не идёт ревность. Это качество неуверенных в себе людей, но ты же не такая.

Хаара хмыкнула.

— Между ревностью и презрением большая разница. Ты путаешь понятия.

— А ты вешаешь мне лапшу на уши. Между вами что-то есть? Я так и не понял, в каких вы с Леоссаром отношениях. Не брат с сестрой и как будто не женщина с мужчиной. Кто вы друг другу?

Хаара много раз задавалась этим вопросом, но ответить могла лишь самой себе. Она пожала плечами.

— Никто, в общем-то. Просто жизнь свела.

— Ты к нему неравнодушна?

— С чего ты взял?

— Чутьё.

— Подводит, ищейка. Пойду-ка я на покой, развлекайтесь.

— Составить тебе компанию? Нынче холодно спать в одиночестве.

— Отвали.

Девушка закрылась в комнате с жёсткой кроватью, где разлеглась, пытаясь справиться с головокружением. Подташнивало. Ноги налились тяжестью. Перед глазами мелькали образы, а в душу врезались слова Цурия. Неравнодушна? Да, возможно… Шаах его разберёт. Какая разница? Она человек, а он маг. Она будущая королева, а он… Хаара не хотела продолжать эту цепочку. Ей ничего не нужно. Никакой любви, никого, кто мог бы стать препятствием. Проще пользоваться помощью тех, кто встретится по пути. Привязанности — это слабые места. Так всегда твердил отец. Так считали её предки. Хаара закрыла глаза и впервые за много месяцев вспомнила о Карлайле. Казалось, прошла вечность с тех пор, как они разлучились. Интересно, если поехать в Героу, встретятся ли они там? Шальная мысль породила болезненное чувство. Хаара на миг представила, как приезжает в крошечный дом, как удивлённый мужчина выскакивает во двор, и они говорят друг другу всё невысказанное. Может, он даже обещает снова следовать за ней. Но страшнее стало от мысли, что она никого там не найдёт. Что, если Карлайл не вернулся? Если поехал искать её и сгинул где-нибудь в дороге? Почувствовав тревогу, Хаара открыла глаза. Нет, Карлайл рассудительный и сильный, с ним всё хорошо… Иначе и быть не может.

— Жалеешь себя?

Хаара вздрогнула, услышав знакомый голос, и приподнялась, выискивая в темноте источник звука. Иландар стоял недалеко от окна, почти невидимый, будто полусгнивший, непохожий сам на себя.

— Я думала, ты умер.

— Почти пять лет как.

— Нет. Окончательно умер. Ты же исчез…

— Тропы, по которым ты ходишь, вызывают сомнения. Оставаться рядом всё опаснее. Ты проклята и все, кто с тобой связан.

— Правда? Настолько, что даже призраку страшно?

— Страшно должно быть тебе, сестрица. Уже представляешь, что Шаах сделает с твоей душой? А что сделает с теми беднягами, которые по незнанию довольствуются твоей компанией?

Хаара выдавила кривую усмешку и потянулась к рукояти меча.

— Интересно, что станет с признаком, если его проткнёт Ардисфаль?

Иландар нахмурился, потускнел и через секунду исчез вовсе. Хаара лишь успела дотронуться до эфеса. Сделав глубокий вдох, она улеглась на бок и попыталась заснуть, но, как назло, не удавалось. Голова кружилась, ломило спину. Она крутилась, силясь заглушить мыслями доносящийся шум. Иногда впадала в полудрёму и видела лицо Леоса. Он говорил что-то непонятное, менялся в чертах, превращался в Иландара. Хаара вздрагивала, когда кто-то проходил в коридоре. Прислушивалась, но комната мага будто оставалась пуста. Наконец она встала, чувствуя, что так и не сможет успокоиться. Открыла дверь и заметила, как Леоссар поднимается по лестнице. Царила глубокая ночь, шум снизу практически стих. Они встретились взглядами. Маг замедлился.

— Она ушла? — тут же спросила Хаара, не заботясь о том, заметит ли мужчина в этом личный интерес. Прозвучавший вопрос выдал её с потрохами, но Хаара устала делать вид, что ей всё равно. Даже Цурий видит, что это не так. Наверняка маг тоже, и он единственный, с кем Хаара может быть честна. Он знает о ней больше прочих, знает её тёмную сторону и при этом до сих пор не отвернулся, не сбежал, никому её не выдал.

— Да, а что? У тебя какие-то проблемы?

— Пить хочу.

Маг остановился у соседней комнаты, задержал на Хааре взгляд и кивнул в сторону двери.

— У меня есть вода, пойдём.

Замешкавшись на секунду, Хаара последовала за ним. Отомкнув замок, маг пустил её в прохладное пространство, нашарил флягу, которую бросил с вещами на кровать, и протянул Хааре. Той показалось, что рядом с Леоссаром до сих пор витает образ Хельги.

— Чего она хотела?

— Скрыться с красивым наёмником, избежав участи подстилки знатного престарелого мужа. Ребячество, не более. Как будто ты не поняла…

Хаара сделала глоток. В горле пересохло, а сердце билось неприлично быстро.

— А ты нехило выпила. Превращаешься в тех, с кем проводишь время.

Хаара вздёрнула бровь.

— Это сейчас что было? Упрёк? Конечно, ко мне ведь не липнут сыночки лордов и не пытаются затащить в постель. Того гляди, и я пересмотрела бы образ жизни.

Леоссар усмехнулся.

— Ты всегда обращаешь на это внимание. В чём дело, принцесса? Хочешь секса, так и скажи. Сделаю для тебя исключение.

— Катись-ка ты на хер. — Хаара почувствовала, как у неё звенит в ушах. Воздуха как будто не хватало. Не хотелось слышать ничего обидного и принижающего. Какого Шааха этот высокомерный придурок решил, что все жаждут с ним переспать? Как глупо и незначительно. Хаара закупорила флягу и бросила магу. Тот ловко её поймал.

— Что же, это желание осуществимо. Как раз хотел сказать… я не поеду с вами на юг. Нам больше нет смысла держаться вместе. Я дал тебе всё, что мог, дальше и сама справишься. Не хочу рисковать жизнью ради возможности заработать. Любая неосторожность, и твои дружки на меня бросятся, а уж в форте беды точно не миновать. Не понимаю, зачем тебе это… Одно дело — ловить никчёмных убийц, и другое — драться с хорошо обученной армией. Это даже не наша земля. Впрочем, поступай как знаешь, это не моя забота.

Хаару как будто ударили под дых. Она почувствовала, что вот-вот потеряет равновесие, но изо всех сил старалась стоять ровно.

— А где наша земля? Ревердас? Напомню, нас, вообще-то, ищут. Или, думаешь, Светоносцы прощают обиды? Думаешь, можешь просто вернуться, осесть где-нибудь и спокойно дожить до старости? Ты что, идиот?

— Я всегда скитался, это привычный образ жизни. В нём есть определённый риск, и всё же он не столь велик, как в вашей компании.

— Ты серьёзно? Вот так просто уйдёшь? Струсишь?

— Не пытайся манипулировать мной, я вам ничем не обязан. Ты строишь грандиозные планы, но моей роли в них нет.

Хаара открыла рот, но не сразу нашлась с ответом. Действительно уйдёт? Такое развитие событий казалось ей чем-то маловероятным. Они ведь столько вместе прошли!

— Ты… да кому ты нужен, кроме нас? Кроме меня? Где ещё тебя будут считать за своего?

— Я не свой, принцесса.

— Да заткнись. — В глазах Хаары полыхнула злость, заслонившая обиду. — Хочешь сказать, ты был здесь только потому, что чувствовал себя должным? Я никогда не держала тебя насильно, я думала, всё обоюдно, и мы что-то значим друг для друга.

— Что, например?

Хаара пошатнулась и отступила на шаг.

— Что? Только не говори, будто воображала нас семьёй или братством. Не говори, что доверяла мне или что видишь в этих головорезах достоинства. Даже если с ними у тебя есть что-то общее, то со мной нет. Мы храним секреты друг друга, не более. И мы ничего друг другу не должны. Жаль, если ты рассчитывала на большее. Мне казалось, я не давал тебе повода.

Хаара почувствовала, что к глазам подступают слёзы, но не позволила им вылиться. Она поджала губы и набрала побольше воздуха. Слова мага отрезвляли и били сильнее плети. Нет, она не привязалась… она запрещала себе. Что за ужасное чувство? Почему больно? Почему тошнит?

— Ладно. Вали куда хочешь. Мне всё равно.

— Чудесно.

Хаара развернулась и направилась к двери, как вдруг почувствовала, что Леоссар ухватил её за запястье и притянул к себе. Она впервые оказалась в его объятиях, внутри всё сжалось, ей хотелось кричать. Маг был удивительно горячим, будто пылал. От него пахло алкоголем, мёдом и потом. Ухо обожгло дыхание, от которого по телу пробежала дрожь.

— Удачи тебе… Хизер. Надеюсь, ты получишь то, к чему стремишься.

На секунду она замерла, переваривая собственное имя. Оно резануло по слуху, напомнило ей о том, кто она есть… кем должна стать. Хаара зажмурилась, не зная, есть ли смысл отвечать. Боль хлестала будто плеть, девушке хотелось скрыться и побороть её. Благо маг отпустил, и, выскользнув из его рук, Хаара ринулась в коридор. Всю оставшуюся ночь она проплакала, но тихо, чтобы ни единый звук не просочился сквозь стены. Она не имела права быть слабой.

***

— Мы же собирались на юг. Едем, — сказала Хаара с утра, полностью очистив разум от влияния алкоголя. Отпечаток терзаний она скрыла напускной раздражённостью. Цурий вопросительно взглянул на неё. Растрёпанный, заспанный, он выглядел так, будто собирался торчать здесь ещё несколько дней.

— Что за спешка? Я думал, ты хочешь потратить золото.

— По дороге потрачу. Мне здесь надоело.

— Ладно. А где Леоссар?

— Он с нами не едет.

Цурий приподнял брови, но Хаара уже отвела взгляд. Только бы не отвечать на дурацкие вопросы, не выдать собственной разбитости. Ей хотелось отвлечься, преследовать кого-то, охотиться, сражаться — делать что угодно, лишь бы не думать о маге.

— Что-то случилось?

Хаара пожала плечами, пытаясь придать себе невозмутимый вид.

— Нет. Просто решил завязать. Он уже убрался отсюда, да и какая разница? Едем, золота много не бывает.

Цурий хотел задать вопрос, но выражение лица Хаары говорило громче всяких слов, и он воздержался. Взяв провиант и оседлав лошадей, через час наёмники выдвинулись в путь.