Спуститься с небес

Михаил Самарский, 2021

Вика – дочь губернатора. Папа в любую минуту может прийти ей на помощь: купить всё, что ее душе угодно; поддержать в любом начинании; помочь сдать экзамены; защитить от всех… Глеб никогда звезд с неба не хватал. Для него Вика – девушка, о которой он даже мечтать не смел. Но однажды судьба сводит их на автомобильных гонках… Два мира, которые не должны были встретиться, пересекаются. И как раз в этот момент Вика оказывается совершенно одна. Ее беззаботной жизни приходит конец. Все, что у нее остается, – это любовь к Глебу. Но сможет ли он ей помочь?

Глава 3

На следующий день Виктория вернулась из торгового центра с большим количеством пакетов, что было явно дороже сорока тысяч. Она прошла через спальню в свой гардероб, бросила покупки на пол, а сама обессиленно рухнула на красный бархатный диванчик с причудливо изогнутыми ножками. Ох и нелегкое это дело — ходить по магазинам. Вика обвела взглядом свои владения. На металлических перекладинах одежда висела настолько плотно, что казалось, между ней палец невозможно засунуть, не то что еще одну вещь. То же самое творилось на полках с сумками. Вика пробежалась глазами по стеллажу с обувью. Большинство туфель, босоножек, ботильонов, кроссовок, кед и прочих штиблетов стояли в открытом виде, а на самых верхних полках томились в коробках те башмачки, которым здесь не хватило места. Взгляд Вики упал на серую коробку, точно такую же, как и новая, лежавшая в пакете. Чтобы достать ее с полки, ей пришлось воспользоваться маленькой лесенкой. Вика чуть не рухнула от удивления, когда открыла крышку с серебристой надписью Jimmy Choo и увидела такие же босоножки, как она купила буквально час назад.

— Надо же, и как я о них забыла, — хмыкнула Вика. Она вытащила их из коробки, посмотрела на подошву и обнаружила, что с момента покупки они ни разу не выходили в свет.

«И че у Машки такая лапища здоровая, я бы ей подарила», — подумала Вика и принялась разбирать покупки. Она выгрузила все из пакетов на диван и обвела взглядом приличную кучу. Чего здесь только не было: какие-то блузки, футболки, спортивный костюм, нижнее белье и прочие женские вещи с этикетками известных мировых брендов.

— Как же лень теперь все это раскладывать. Кто бы это сделал за меня? — бормотала она под нос, рассовывая тряпки по местам.

Помимо уже известной коробки, которую она даже не стала открывать и засунула на дальнюю полку стеллажа, была еще одна, с белой надписью на крышке Christian Louboutin. Вика выудила из нее золотистые туфли на красной подошве, нацепила их на ножки и покрутилась перед большим зеркалом.

— Кристиан, вы, как всегда, великолепны, — сказала она вслух и, услышав звук приближающихся шагов, резко обернулась.

Увидев мать в гардеробной, она вздрогнула, а глаза сами по себе закатились к потолку.

— Ма, ты что-то хотела? — спросила она.

— Да вот, пришла посмотреть на твои обновки, — ответила мать.

Она подошла к дивану и стала рассматривать вещи.

— А тебе не кажется, что ты сегодня многовато денег потратила? — спросила она.

— Мне папа разрешил, — раздраженно ответила Виктория. — А тебе какая разница?

— Большая, — мать строго посмотрела на нее, — ты не заработала в своей жизни еще ни копейки, а тратишь столько, словно трудишься не покладая рук.

— Как будто ты меньше тратишь! — Вика вызывающе подбоченилась и покачала головой.

Конечно, мать, как и дочь, не испытывала недостатка в деньгах, но она знала им цену. Она до сих пор помнит свое нищее детство, как ее матери приходилось вкалывать на двух, а то и на трех работах, чтобы поднять их с сестрой, ведь их отец наигрался в родителя, когда старшей, Надежде, было шесть лет, а ей всего два года. А пока мать зарабатывала, воспитанием младшей сестры занималась старшая.

— В отличие от тебя я зарабатываю. — Мать старалась как можно спокойнее отвечать на выпады дочери. — Я одного не могу понять: куда тебе столько тряпок? Ты посмотри на свой гардероб. — Она обвела рукой комнату. — Здесь уже места нет. Взгляни! — Она подошла к одному из стеллажей и взяла кроссовку с биркой. — У тебя стоит обувь, которую ты ни разу не надевала. Зачем тебе столько всего? — Она потрясла башмаком и вернула его на место.

А Вика с удивлением обнаружила, что про них она тоже забыла. «Какие симпатичные кроссовки, надо их надеть в ближайшее время».

— Мне нравится, когда у меня много вещей, всегда есть из чего выбрать. — Она дернула плечом. — Да и под новое платье нужны были туфли.

— Ох Вика, Вика, — тяжело вздохнула мать, — ты больна. И знаешь, как называется твоя болезнь? — спросила она и тут же ответила: — Ониомания.

— Это что еще такое? — фыркнула Вика.

— Это когда тряпки становятся смыслом жизни, — грустно усмехнулась мать и, прежде чем покинуть гардероб, напомнила: — У тебя, между прочим, через несколько дней первый ЕГЭ. Позанималась бы хоть, что ли.

Проводив ее взглядом, Виктория плюхнулась на диван и раздраженно бросила в потолок:

— Как же ты меня достала своими экзаменами. Сдались они тебе…

Целый день Вика не выходила из своих апартаментов. Это слово как нельзя более точно описывало помещение, которое она звала комнатой. Помимо гардеробной и спальни с кроватью королевских размеров и плазменной панелью в полстены, здесь еще была ванная с джакузи, душевой кабиной, напоминающей космический корабль, и прочими предметами интерьера. Если бы, дорогой читатель, ты оказался в этом, так сказать, санузле, то решил бы, что попал в парфюмерный рай. Это действительно тот случай, когда глаза в прямом смысле слова разбегались от количества всевозможных банок, склянок, бутылок и пузырьков. Наша героиня испытывала любовь не только к одежде, но и к духам и косметике.

До самого вечера Вика занималась чем угодно, но только не подготовкой к экзаменам. На фига напрягать извилины, если отец пообещал все устроить? Она закрылась в комнате, чтобы мать внезапно не зашла, подсоединила айфон к колонкам, включила негромко музыку и под треки одного из любимых диджеев Worakls устроила показ мод, зрителями которого стали безмолвные вещи. А когда лопнуло терпение без конца менять шмотки, она надела удобные домашние шорты с майкой, завалилась на кровать отдохнуть пару минут и продрыхла до тех пор, пока ее не разбудил стук в дверь.

— Дочка, это я, — раздался голос отца.

Она глянула в окно, на улице уже было темно. «Ох, ничего себе я проспала. Блин, мы же с Машкой в клуб собирались». Она схватила телефон с тумбочки, на часах было полдевятого вечера. «Фух», — облегченно вздохнула она и побежала открывать отцу.

— Ну, как шопинг? — спросил он, проходя в комнату, и с усмешкой добавил: — По потраченной сумме я понял, что все прошло успешно.

Отец был еще в брюках, начищенных до блеска туфлях и рубашке, и Вика сделала вывод, что он только вернулся с работы.

— Папуль, ты у меня как золотая рыбка, — хихикнула она и поцеловала его в покрытую щетиной щеку. — Ты же сам сказал: «Купи все, что тебе нужно». Ну, я и не стала себе ни в чем отказывать. Погоди! — Она сорвалась с места и скрылась в гардеробной, а спустя мгновение вернулась оттуда с обувной коробкой. — Ты только посмотри на эту прелесть! — Она вытащила туфлю и покрутила ею перед носом отца. — Тебе нравится?

— А я-то тут при чем? — усмехнулся он и присел на светлую кушетку у кровати. — Главное, чтобы они тебе нравились.

— Мне они не просто нравятся, я влюблена в них, — улыбнулась Вика. — Ты не представляешь, как я о них мечтала! — Она прижала башмачок к груди, как самое драгоценное сокровище в мире.

— Что-то мечты у тебя, дочь, больно приземленные, — ухмыльнулся отец. — Надо мечтать о большем, а это так, мелочь, барахлишко. — Он кивнул на туфлю и махнул рукой.

— А я и мечтаю о большем, — тут же нашлась Вика.

— О чем же, если не секрет? — Его левая бровь вопросительно дернулась вверх.

— Например, о машине, — ответила она, пожав плечами. — Мне хочется иметь такой «порш», как у тебя, ну или на крайний случай Audi R8.

— Не кислый у тебя «крайний случай», — фыркнул отец. — Но еще рано об этом говорить, вот исполнится восемнадцать лет, тогда и вернемся к этому разговору. Да и зачем тебе сейчас машина? Ты на ней все равно не сможешь ездить, пока у тебя нет прав, а нарушать закон нель-зя, — последнее слово он нарочно медленно произнес по слогам, тем самым напоминая ей о всех ее предыдущих выходках. — Понимаешь? — нахмурившись, спросил он.

— Понимаю, — пробормотала Вика и поджала губы.

«Какой идиот придумал этот дурацкий закон?».

— Ладно, я пойду переоденусь. — Александр Владимирович встал с кушетки и направился к двери. — Минут через десять спускайся вниз, поужинаем все вместе.

Учитывая, что последний раз Вика ела во время шопинга в торговом центре, она с удовольствием бы что-нибудь проглотила. Но при мысли о том, что придется ужинать вместе с матерью, а она, как пить дать, опять начнет зудеть об учебе, аппетит напрочь отбило.

— Пап, вы ешьте без меня, я недавно поужинала. Да и позаниматься хочу немного. Переживаю сильно, скоро ведь экзамены, — наврала она с три короба.

Брови отца взлетели вверх, он кивнул, чуть помедлил и взялся за ручку. Он с подозрением посмотрел в глаза дочери, а она почувствовала, что краснеет от собственной лжи.

— Это хорошо, что у тебя такие мысли появились, — довольно улыбнулся он. — Вот мать обрадуется, что ты наконец-то взялась за ум. Детка, но ты сильно не переживай. У меня недавно совещание было со всеми директорами школ. После него я отдельно пообщался с вашим. Он пообещал, что все будет хорошо, — успокоил он и, прежде чем выйти, добавил: — Ладно, тогда занимайся, не буду тебе мешать.

Вика закрыла за ним дверь, запрыгнула на кровать, где лежал мобильный, и заказала на полдесятого такси. Затем набрала номер охраны и распорядилась, чтобы машину пропустили к дому. Особняк семейства Беловых находился в небольшом коттеджном поселке, где было не больше двадцати домов. Хотя слово «дом» не совсем подходит к дворцам, стоявшим на территории комплекса. Местные жители были людьми богатыми и известными не только в их городе, но и в стране. И хоть в каждом особняке был свой бассейн и спортзал, на территории поселка имелся фитнес и спа-центр, а также минимаркет с продуктами, которые вряд ли встретишь в других магазинах. Каждый особняк был огорожен забором и находился под круглосуточным наблюдением охраны. Вика знала всех жильцов в лицо. Посторонние не могли проникнуть на территорию поселка, а знакомым, чтобы приехать к кому-то в гости, приходилось договариваться заранее.

Вика навела марафет: по-быстрому приняла душ, выпрямила волосы, прошлась по ресницам тушью, а по губам — прозрачным блеском. Она никогда не красилась сильно. Ей не нравился яркий макияж, да и зачем он ей, если она и так выглядела как конфетка. В отличие от других девушек у Виктории не было комплексов относительно своей внешности. Ей нравилось в себе все: и темно-каштановые волосы, за которыми она очень любила ухаживать, и фигура, и невысокий рост, и даже маленький размер ноги. Хотя сей факт порой доставлял ей проблемы. Не всегда в магазинах можно было купить туфли тридцать пятого размера. Но, судя по тому, что гардероб Вики ломился от красивой обуви, она сильно не парилась по этому поводу и до сих пор как-то справлялась. А вот размеру своей груди она радовалась несказанно. Многие девчонки в ее окружении мечтали о пластических операциях. Но Вике не нужно было думать об этом: природа щедро наградила ее. Она не была тощей, как многие ее сверстницы. Изящная талия плавно переходила в округлые бедра и стройные точеные ножки. Про таких, как она, в народе говорят: «Все при ней».

С нарядом Виктория решила не заморачиваться: надела узкие джинсы любимого дизайнера, черный шелковый топ с открытой спиной и — вуаля — для выхода в свет готова. Закончив с преображением, она осмотрела себя в зеркало и осталась вполне довольна результатом. Вика прихватила с собой кожанку, взяла туфли в руку, чтобы не цокать каблуками по полу, и вышла из комнаты, тихонько прикрыв за собой дверь. И пока кралась на цыпочках по коридору, чувствовала себя воришкой, забравшимся в чужой дом. Прошмыгнув мимо родительской спальни, она, как шустрая мышка, спустилась по лестнице и направилась в прихожую, краем уха слыша голоса предков в гостиной. Оставалось только молиться, чтобы после ужина никому из них не приспичило зайти к ней и пожелать спокойной ночи. Ну а если это произойдет, придется придумать причину своего внезапного исчезновения.

Вика выбежала из дома, накинула куртку, надела туфли и направилась по аллее в сторону ворот. Ей казалось, что звонкий стук ее каблуков разлетался по всему поселку, по всем домам, без стеснения нарушая тишину. Пока дошла до такси, она миллион раз отругала себя за то, что надела такую обувь. Но, как говорится, красота требует жертв…

Без пяти десять такси остановилось у здания, с виду напоминавшего скорее заброшенную фабрику по производству чупа-чупсов, нежели один из самых дорогих и престижных ночных клубов в городе. Как обычно, у входа толпилось большое количество народа. Посетители выстроились в очередь на фейсконтроль, а знакомые громилы, прежде чем пропустить их в святая святых, вешали им на руки неоновые браслеты. Рассчитавшись с водителем, Вика выпорхнула из машины и не успела оглядеться вокруг, как увидела Машку, шагающую навстречу своей фирменной модельной походкой от бедра, демонстрируя бесконечные ноги, прикрытые тем, что, по всей видимости, называлось юбкой. На каблуках подруга казалась еще выше. Тонкий шелк изумрудной блузки облегал узкую талию и каждый изгиб ее соблазнительной фигурки. «Хороша, чертовка». Волосы Машки были уложены волосок к волоску. Как же Вике порой хотелось запустить в них руки и растрепать эту идеальность к чертовой бабушке.

— Машка, и чего ты поперлась учиться на юриста? — первое, что спросила она, когда подруга подошла. — С твоими ножищами надо по подиуму ходить.

Еще год назад они учились в одной школе, но Машка была на год старше нашей героини и уже оканчивала первый курс. Как же Вика порой завидовала ей — все эти ненавистные ЕГЭ остались для нее в прошлом.

— Виксель, стране нужны не только модели, но и красивые юристы, — ответила Машка.

Девчонки рассмеялись и церемонно расцеловались.

— Что предкам сказала? — Машка перекинула локоны на плечо и пригладила их наманикюренными пальчиками.

— Они не знают, что я ушла, — хмыкнула Вика. — Я сделала вид, что сплю и вижу, как хочу позаниматься перед экзаменами, и они отставили меня в покое.

— Ты думаешь, старики поверили тебе? — Машка фыркнула, как молодая лошадка.

— А вот на этот вопрос я не могу ответить. — Вика развела руками. — Вернусь домой и узнаю.

Они снова рассмеялись и направились ко входу в клуб.

Один из громил, увидев их в толпе, махнул рукой.

— Виктория, идите сюда, — перекрикивая шум голосов, позвал он и, обращаясь к посетителям, приказал: — Молодые люди, пропустите девушек. Это наши гости.

В толпе раздались недовольные возгласы и свист. Проходя мимо компании девушек, Вика услышала: «Ой, девчонки, да это же Белова». Следом прозвучал еще один голос: «Что-то она сегодня выглядит скромно». Третий согласился с предыдущим: «Ага. Обычно она наряжается, как новогодняя елка». После чего донесся дружный хохот. Чего греха таить, у Виктории чесались руки схватить какую-нибудь лахудру за загривок и ударить головой об коленку. Но она прекрасно понимала, что всем рта не закроешь. Да и привыкла она уже к разным кривотолкам. Стоило ей только появиться в каком-нибудь увеселительном заведении, как ее визит тут же обрастал небылицами и сплетнями. Зачастую люди рассказывали то, чего и в помине не было. Вика пропустила колкость мимо ушей, но все-таки не сдержалась, подняла руку вверх, показала им средний палец и пошла дальше.

В этом заведении она тоже была своим человеком. Здесь, как и в «Мяте», ее ждал личный столик. Девушки вошли в клуб и направилась к нему, пробираясь сквозь разноликую толпу танцующих. Не успели они расположиться на мягких диванах, как перед ними вырос знакомый официант по имени Жора. Из-под закатанных рукавов его белой рубашки выглядывали предплечья, украшенные многочисленными татуировками, в ухе блестела серебряная серьга, а на голове был легкий бардачок, как будто парень только что выбрался из кровати. Еще дома, отказываясь от семейного ужина, Вика чувствовала голод, а теперь — так и вовсе могла слопать слона. Но на самом деле так только казалось, она наверняка наестся одним салатом. Она ограничилась цезарем с королевскими креветками и своим любимым мятным лимонадом. В отличие от нее Машка, как она выразилась, была сыта как удав и заказала глясе с шариком крем-брюле. Несмотря на то что они вращались в кругах золотой молодежи, многие представители которой грешили употреблением всякого рода допинга, они прекрасно проводили время и без него. У подруг были другие интересы — шмотки, косметика, украшения, машины и прочие атрибуты богатой жизни. Жора принял заказ, улыбнулся во все тридцать два зуба и спешно удалился. Этого официанта Машка не провожала глазами, он был не в ее вкусе. К тому же ей не сиделось на месте, ее ноги ходили ходуном под столом и готовы были в любую минуту пуститься в пляс.

— Виксель, пошли потанцуем, — предложила она, — моя любимая музыка играет.

— Пока не хочу, — отказалась Вика.

— Да ну тебя. — Машка махнула рукой.

Она встала с дивана, вышла в проход между столами и, не отход я от кассы, затрясла бедрами в такт «Te Woodchuck Song» шведского диджея Aron Chupa. А Вика в ожидании заказа откинулась на спинку сиденья и наблюдала, как на больших экранах по всему залу отплясывают девушки из клипа. Наша героиня часто заглядывала сюда, но каждый раз не переставала восхищаться его интерьером. Несмотря на неказистый вид снаружи, внутри клуб выглядел воплощением современности. Главными его элементами были световые панели, интерактивные экраны и уникальный дизайн потолка, освещенного миллионами лампочек. Складывалось впечатление, что над головами танцующих раскинулось ночное небо, усыпанное мириадами звезд. В центре огромного зала находилась сцена, предназначенная для выступления артистов и диджеев, столы для посетителей располагались по кругу вдоль стен, а между ними и сценой светился неоном танцпол. Видимо, дизайнер, занимавшийся оформлением клуба, еще тот кудесник. Он умело совместил современные системы освещения и мультимедийного оборудования с промышленной оболочкой здания, что завораживало с первого взгляда. Недаром заведение считалось одним из самых модных и популярных мест не только в городе, но и во всем регионе.

Виктория огляделась. За соседним столом сидела компания довольно взрослых людей. Двое мужчин, одетых в костюмы и белые рубашки, выглядели как банковские работники. «Еще бы галстуки нацепили». С ними были две девушки неопределенного возраста в винтажных платьях, с нарощенными волосами и неестественно пухлыми губами, накрашенными ядовито-яркими помадами, из-за чего они казались еще больше. Они напомнили Вике рыбу из мультфильма. «Неужели они думают, что круто выглядят?» За столом с другой стороны сидела компания незнакомых молодых людей. Точнее будет сказать — стояли их напитки, поскольку молодежь все время проводила на танцполе, лишь изредка кто-то из них подходил к столу, чтобы утолить жажду.

Через некоторое время словно из ниоткуда вырос официант. Он расставил заказы на столе, пожелал приятного вечера и снова исчез.

Машка плюхнулась на диван рядом с подругой, потянула кофе через трубочку и заглянула в ее тарелку.

— Виксель, можно я у тебя стырю одну креветочку? — спросила она. Вика только открыла рот, собираясь ответить «можно», как Машка зацепила розовый хвостик рукой и, откинув голову назад, закинула деликатес в рот, потом облизала подушечки пальцев и вынесла вердикт: — Ммм, как вкусненько.

— Эта та, которая сыта как удав, — с усмешкой напомнила наша героиня.

— Ну не смогла я сдержаться, — хихикнув, призналась подруга. — Уж больно они аппетитно выглядят.

— Бери еще, если хочешь, — предложила Вика и подвинула к ней тарелку.

— Блин, я же не ем после шести! — Машка замялась в нерешительности. — Ну ладно, так уж и быть, уговорила. — Она махнула рукой, слопала еще одну креветку, после чего категорично заявила: — Все, больше не буду, и не уговаривай.

Подруги дружно рассмеялись, но при виде троих парней, подошедших к их столику, тотчас посерьезнели. Двоих они видели впервые, а третьим был тот самый Руслан, который пригласил их в клуб.

— Привет, девчонки, — поприветствовал он.

Руслан был их давним знакомым. Они не раз вместе участвовали в ночных гонках, которые молодые люди зачастую устраивали на одном из загородных шоссе, а иногда прямо на улицах города. Для кого-то из участников такие покатушки непременно заканчивались в отделении полиции. Оно и понятно, при виде машины ДПС на дороге гонщики бросались врассыпную, а стражам ничего не оставалось, как гоняться за «козлом отпущения». Им неоднократно оказывалась Вика, за что потом ей доставалось от отца.

— Привет, мальчишки, — не сговариваясь, одновременно ответили девушки, они переглянулись и снова прыснули со смеху.

— Вижу, настроение у вас замечательное, — улыбнулся Руслан. Он подошел сначала к Вике, чмокнул ее в щеку, затем поздоровался с Машкой. — Девушки, знакомьтесь, это Давид, — он представил темноволосого молодого человека восточной внешности, а потом показал на блондина, — а это Леха. Вы не возражаете, если мы присоединимся к вашему шалашу?

— Милости просим, — усмехнулась Вика.

— А это мои боевые подруги, — Руслан подмигнул девчонкам и поочередно представил их: — Виктория и Мария.

Молодые люди обменялись приветственными любезностями, после чего разместились за столом. Давид был так себе: невысокого роста коренастый крепыш с борцовской шеей, он как-то слишком вычурно выглядел в бархатном блейзере с засученными рукавами, из-под которого выглядывала белая футболка с надписью «Гуччи», и дорогими часами на волосатом запястье. Алексей тоже был не хилым парнем, только, в отличие от Давида, очень высоким. Его черная рубашка настолько плотно облегала мускулистую фигуру, что казалось, вот-вот разъедется по швам. Светлые волосы свисали до плеч, а пытливые глаза из-под на удивление темных бровей пристально наблюдали за Викой, заставляя ее нервничать. Вроде симпатичный парень, вот только ей он совсем не нравился. Его не сходящая с лица самовлюбленная ухмылка бесила ее. «Напыщенный индюк», — подумала она и, чтобы не пересекаться с ним взглядом, взяла вилку и принялась ковыряться в салате.

Увидев проходящего мимо официанта с подносом, заставленным всевозможными напитками, Руслан поднял вверх руку и позвал его. Тот жестом попросил подождать одну минутку и направился к одному из столиков. Пока он относил заказ, Руслан обратился к подругам:

— Девчонки, вам что-нибудь заказать?

— Мне не надо, — не поднимая головы, ответила Вика. Она кивнула на полный стакан и добавила: — У меня все есть.

— А я хочу, — начала и тут же осеклась Машка. — Нет, не буду, — она махнула рукой, — я и так уже нарушила все данные себе обещания.

— Что ты имеешь в виду? — не понял Давид.

— Что-что? — уставилась она на него. — Диета у меня.

— Да какая тебе диета, ты и так как тростинка. — Давид подмигнул ей. Машка хоть и отмахнулась от его комплимента, но Вика знала, что он пришелся ей по душе.

Парни заказали подошедшему официанту напитки, после чего тот удалился, и за столом началась непринужденная болтовня обо всякой ерунде. Общаясь с молодыми людьми, Вика старалась смотреть куда угодно, но только не на Алексея, а он не спускал с нее глаз. Как же это раздражало. Ни жестом, ни взглядом она не дала ему повода вот так откровенно пялиться на нее. Сама по себе Виктория была дерзкой, местами даже нагловатой, но иногда на нее нападала та самая застенчивость, которая так свойственна барышням ее возраста. Хоть на языке и крутилось: «Эй, чувак, мы не в музее, а я не Джоконда, чтобы меня рассматривать», но произнести это вслух было как-то неудобно, тем более она впервые видела этих парней. Будь на месте Алексея старый знакомый, она бы уже давно поставила его на место. А Машка, в отличие от нее, от души флиртовала сама и с удовольствием отвечала на флирт со стороны Давида.

Время незаметно приблизилось к одиннадцати. На сцене появился тот самый популярный столичный диджей, и клуб взорвался восторженными воплями, топотом и свистом. Такое чувство, будто в город зарулила звезда мирового масштаба. Хотя казалось, что разгоряченной толпе уже абсолютно по барабану, кто стоит за пультом. Поставь туда ведущего школьных дискотек, они будут так же бесноваться от восторга. Пульт наконец заработал, в зале зазвучала музыка в стиле хаус, публика задвигала телами, закачала вскинутыми руками и затрясла волосами.

— Я хочу танцевать. — Мария подорвалась с дивана. — Виксель, если ты опять скажешь, что не хочешь, я тебя прибью. — Не давая ей опомниться, она схватила подругу за руку и потащила на танцпол.

Девчонки влились в толпу танцующих, и окружающий мир для Виктории перестал существовать. Она с детства обожала танцевать и нередко отрывалась дома перед зеркалом. В свете неоновых огней, словно в замедленной съемке, мелькали руки, лица. Треки сменяли друг друга, музыка лилась мощным потоком, ударяясь тяжелыми волнами о стены и оглушая. Вскоре, почувствовав чьи-то руки на талии, Вика резко обернулась. Перед ней стоял Алексей с дурацкой улыбкой на лице.

— Малышка, ты очень красивая, — наклонившись, сказал он ей на ухо.

Она ахнуть не успела, как он бесцеремонно сгреб ее в охапку и стиснул в медвежьих объятиях. Его руки прошлись по ее талии, погладили голую спину, а затем опустились на поясницу.

У Вики даже в глазах потемнело от такой наглости. От той застенчивости, что накрыла ее за столом, не осталось и следа. Внутри вскипела волна гнева, превратившись во что-то жесткое, обжигающее, и этому чему-то нужен был выход, иначе она сгорит изнутри, охваченная этим чудовищным пламенем. Вике пришлось приложить немало усилий, чтобы оттолкнуть от себя эту гору мышц. Не давая ему опомниться, она со всей силы врезала ему коленом в пах, отчего тот сложился пополам, хватая ртом воздух.

— Дура, — завопил он, — ты че, больная, что ли?

Его оскорбление разожгло огонь в крови, адреналин застучал в висках, она схватила его за волосы, подняла голову и прошипела в лицо:

— Никогда, слышишь, никогда на смей прикасаться ко мне.

Все произошло настолько молниеносно, что танцующие, ставшие невольными свидетелями этого инцидента, не сразу поняли, в чем дело. А Машка так и вовсе ничего не заметила. Мало того что во время танцев толпа оттеснила ее от Вики, так еще и танцевала она в объятиях Давида. Глядя на них, Виктория невольно усмехнулась. Он едва ли не дышал ей в пупок. Нашей героине не хотелось обламывать подругу. Не сказав ей ни слова, она направилась к столику. «Урод, кто дал тебе право меня лапать?» — бормотала она, пробираясь сквозь толпу. Проходя мимо соседнего столика, за которым отдыхала молодежь, она заметила Руслана. Улыбаясь во весь рот, он беседовал с рыжеволосой барышней.

— Викусь, ты чего убежала? — спросил он, заметив ее. — Устала танцевать?

— Скажи этому козлу, чтобы держал свои лапы при себе, — она буквально выплюнула ответ.

— Кому? — Руслан в непонимании нахмурился.

— Другу своему, тому качку, которого Лехой зовут. — От негодования Вика всплеснула руками.

— Ир, я подойду позже, — Руслан обратился к собеседнице. Та с усмешкой кивнула и растворилась в толпе танцующих, а он пошел за Викой.

Она раздраженно плюхнулась на диван и вытащила из кармана куртки мобильный. Настроение рухнуло на уровень плинтуса. Больше не было ни малейшего желания оставаться в клубе.

— Вик, ты можешь нормально объяснить, что случилось? — Руслан уперся ладонями в стол, наблюдая, как она вошла в приложение такси.

— Спроси у этого чокнутого блондина, — огрызнулась Вика, не поднимая головы.

— Ты что, собралась уезжать? — спросил он и, не дожидаясь ответа, принялся ее успокаивать: — Малышка, да он нормальный чувак. Если он что-то сделал не так, я ему объясню, и он все поймет. Просто я знаю, что ты ему очень сильно понравилась.

— Да мне по барабану! — воскликнула она, вскинув голову. — Это не дает ему права прикасаться ко мне без моего согласия.

— Викусь, ты погоди, только не уезжай, — Руслан успокаивающее выставил вперед ладони, — я пойду с ним поговорю. — Он развернулся и поспешил на танцпол. — Вот увидишь, он обязательно извинится перед тобой! — обернувшись, выкрикнул он.

— Да мне на фиг не нужны его извинения, — бросила ему вслед Вика, — пусть он засунет себе их…

Она уткнулась в айфон и вызвала такси на ближайшее время. Ей хотелось как можно быстрей оказаться дома, забраться в душ и смыть с себя прикосновения этого самовлюбленного болвана. Она встала, собираясь пойти к Машке и сказать, что уезжает, но увидев подругу, шагающую к столику, снова рухнула на диван.

— Виксель, че за кипиш? — Машка подбоченилась и в непонимании уставилась на нее. — Почему Руслан наезжает на Леху? Он что, приставал к тебе?

— Он лапал меня, как посл… — не договорила Вика и от досады поджала губы. — Я уезжаю, не хочу больше здесь оставаться.

— Белова, ей-богу, ты как ребенок. — Мария закатила глаза. — Нашла из-за чего уезжать. Ну подумаешь, парень немножко поприставал к тебе. Ты в ночном клубе, здесь это нормальное явление.

Она уселась рядом, взяла стакан с кофе и громко сербнула остатки напитка через трубочку.

«Это та, у которой мурашки бегут, когда я так делаю», — мысленно усмехнулась Вика и выпалила:

— Не нормальное! Я не первый раз в клубе. Никто из наших знакомых никогда прежде так не вел себя.

— Да потому что все они знали, чья ты дочка, — с сарказмом усмехнулась Машка. Не удовлетворившись выпитым, она принялась за лимонад подруги. — А этих парней, — она кивнула в ту сторону, где Руслан возбужденно разговаривал с друзьями, при этом активно жестикулируя руками, — он, видимо, забыл предупредить. Но ты не переживай, я уверена, сейчас он объяснит Лехе, что от тебя лучше держаться подальше, — фыркнула она. — Так что, Виксель, забей и пошли танцевать. Мы сюда приехали веселиться.

— Уже нет желания, — замотала головой Вика. — И вообще, я устала и хочу спать. Ты со мной поедешь или останешься? — спросила она.

— Так время же еще детское. Пожалуй, останусь, потусуюсь еще немного.

— Ну, смотри сама.

Телефон Виктории засветился входящим сообщением от водителя. Она посмотрела номер машины, накинула куртку и засунула мобильный в карман.

— Ладно, за мной такси приехало, — сообщила она.

Подруги расцеловались на прощанье. Машка подорвалась с дивана и, покачивая бедрами в такт музыки, пошла на танцпол, а наша героиня поспешила на выход. Не успела она дойти до дверей, как ее окликнул голос Алексея:

— Вика, постой.

Как же ей не хотелось больше с ним встречаться. Она еле сдержалась, чтобы не пуститься от него наутек. Но она пересилила себя и, стиснув зубы, обернулась. От того самоуверенного типа не осталось и следа. Он стоял перед ней и переминался с ноги на ногу. До чего же теперь смешно выглядела эта гора мышц. Невооруженным глазом было видно, как ему тяжело произнести слова извинения.

— Прости меня, — промямлил Алексей. — Просто я не знал, что ты… — он осекся, понимая, что ляпнул что-то не то.

А Виктория вдруг поняла: он извинился перед ней только лишь потому, что она дочь губернатора. Будь на ее месте девушка из простой семьи, этот хам даже и ухом бы не повел. Теперь она чувствовала еще большее отвращение к нему.

— Да пошел ты со своими извинениями, — выпалила Вика и помчалась на выход.

Но это был еще не конец дня. Когда Виктория добралась домой, было уже далеко за полночь. Она тихонько открыла дверь и, войдя в полутемную прихожую, от неожиданности застыла на месте. Уперев руки в бока, перед ней стояла мать.

— А не поздновато ли ты домой приходишь, дорогая? — вперив в нее прожигающий взгляд, спросила она.

— Ма, ну не начинай. — Вика обессиленно уронила руки вдоль тела. — Ну, потусили с Машкой чуток в клубе, что здесь такого?

— Вика, а ты не забыла, что тебе еще нет даже семнадцати лет? — напомнила мать. — Ты по закону не имеешь права приходить домой позже одиннадцати.

— Ты так говоришь, как будто у меня кто-то будет паспорт спрашивать, — раздраженно бросила Вика. — Или ты забыла, что меня каждая собака знает в городе? Хватит меня воспитывать, я устала и хочу спать.

— Ты что-нибудь употребляла? — Ольга Юрьевна с прищуром посмотрела на нее и, подойдя ближе, обнюхала.

— Сколько раз тебе можно говорить? — вздохнула Вика. — Ну не пью я, не пью. Не нравится мне вкус спиртного. Что здесь непонятного?

Она скинула туфли, прошла мимо матери и направилась к лестнице.

— Я-то думала, что ты и правда решила позаниматься перед экзаменом, — горько усмехнулась ей вслед мать. — А это был всего лишь отвлекающий маневр.

Того разочарования в голосе, с которым мать произнесла последнюю фразу, Виктория уже не слышала. Она поднялась в свою комнату, закрыла за собой дверь и, прислонившись к ней спиной, пробормотала:

— И какого черта тебе не спится?

Она скинула одежду и прошла в ванную. Стоя под душем, она вылила на мочалку полфлакона любимого клубничного геля и с силой терла себя, словно так она очистится не только от неприятных прикосновений, но и от осадка, оставшегося после общения с Алексеем. Вроде симпатичный парень, но она ничем не могла объяснить свою брезгливость: он был неприятен ей сам по себе, даже если бы совсем не обращал на нее внимания.

«Почему он так повел себя, я же не дала ему ни малейшего повода. А может, он считает, если девушка ходит в клуб, значит, она легкая добыча?»

Она еще долго стояла под душем, подставляя лицо под мягкие теплые струи воды, и старалась думать о чем угодно, но только не об этом неприятном эпизоде.