Принцесса идет искать. Хроники Эвы Лины Маунтенар Декрой

Михаил Аркадьевич Коссой

Книга для поднятия настроения – динамичные сюжеты, легкий слог и добрый юмор.Принцесса упряма, как железная цепь, норовиста, как коза, и умна, как обоюдоострое лезвие. Она действует, ошибается, влюбляется, дерется и постоянно что-то ищет: еще не подаренное кольцо, драгоценного коня, обманутого рыцаря, городскую казну.Шесть историй, шесть приключений принцессы в самых разных обстоятельствах. Неизменно одно – решать проблемы надо немедленно: ждать и сожалеть о несделанном принцесса не умеет.

Часть первая.

Ночь рождения принцессы

Наследная принцесса Арранты переоделась в ночную рубашку и повалилась на кровать. Нужно выждать, пока в замке все угомонятся, проникнуть в королевские комнаты и вернуть то, что ей не следовало брать. Главная задача — не уснуть. Это было бы глупо! Выпитый за праздничным ужином сидр думал иначе — при моргании глаза закрывались легко, а открывались только силой воли.

Тогда Эва Лина Маунтенар Декрой перевернулась головой к изножью, подняла ноги и уперлась ими в гобелен, висевший на стене сразу за подушками. Гобелен изображал отару овец и веселую пастушку. С пастушкой разговаривать не хотелось, сегодня ее бессмысленная улыбка особенно раздражала, и принцесса стала считать овец. Это тоже было не очень занимательно, поскольку принцесса точно знала, что их тридцать четыре. Гобелен висел здесь давно.

Как такое вообще могло случиться? Принцесса отмотала назад клубок прошедшего дня и уткнулась во фрейлину Игрену. Если бы она не бесила принцессу, то, само собой, принцесса бы не бесилась, а вела себя как рассудительный человек! Некоторое время принцесса размышляла, в человеческих ли силах не раздражаться на Игрену? Чего стоило одно одевание!

— А-ай! — громко сказала принцесса, когда за ее спиной Игрена в очередной раз беспощадно рванула шнуры полотняного корсета. — Осторожнее!

— Ваше Высочество, в эти праздничные дни вы должны иметь стройную талию! — сладко сказала Игрена, готовясь к очередному усилию. — Всем на заглядение!

— Талия давно кончилась! А-ай! — съязвила принцесса сердито. — Тут уже грудь!

— Грудь? — хрипловато спросила фрейлина Ниса с подоконника, откусила от яблока, оглядела принцессу и с набитым ртом искренне поинтересовалась: — Где именно?

Принцесса уперла в Нису взгляд исподлобья, раздвинув губы в жутковатом оскале. Это было лицо под названием «Ой, как смешно!». По правде, надо было признать, что самой Нисе никто такого вопроса не задал бы. У нее и без корсетов все необходимые узкости и пышности располагались, где надо. В придачу к ним прилагалась белая кожа, огромные серые глаза и локоны цвета светлого золота. Принцесса полагала, что встань они с Нисой перед толпой художников и вели изобразить принцессу, девяносто девять из ста нарисовали бы Нису. «И это еще по самой скромной оценке!» — подумала темноволосая смугловатая принцесса.

Ниса наклонилась в открытое окно и посмотрела во двор замка:

— Кортеж почти готов! Нарядные все такие… — сказала она, разглядывая гарцующих всадников, — с флажками!

— Мы тоже почти готовы! — пропела Игрена.

С помощью служанки она уже зашнуровала платье и теперь закалывала принцессе волосы белыми тряпичным цветами на проволочных зажимах.

— Игрена! — прошипела принцесса. — Череп!

— Ах, прошу прощения, Ваше Высочество! Но вы должны потерпеть! Терпение — основа красоты!

Принцесса, глядя на Нису, свела глаза к переносице. Ниса изобразила в своих бескрайних глазах сочувствие и, откусив последний кусок яблока, вознамерилась вышвырнуть огрызок в окно. Игрена фыркнула.

— Не надо, — сказала принцесса, — положи на поднос.

Ниса была дочерью какого-то старого графа, основным достоянием которого была сама Ниса. Росла она почти в деревне и, хотя уже пять лет была фрейлиной принцессы, все еще сохраняла странные привычки.

— Спасибо, Игрена, — сказала принцесса, когда та потянулась к пудренице. — Ниса мне поможет, ты свободна.

Пухлая и страшненькая Игрена на мгновение поджала губу, положила пудреницу на место и, подарив Нисе неприязненный взгляд, вместе со служанкой вышла из спальни Ее Высочества.

— Как она меня бесит! — сказала принцесса, глядя в зеркало и орудуя кисточкой с пудрой.

— Она несчастная, — сказала Ниса.

— Это ладно! — принцесса мизинцем подвела губы помадой из воска и малинового сока. — Она же еще и по уши деревянная.

— Старая, — сказала Ниса примирительно, — ей уже двадцать три, а мужа не предвидится.

Сама Ниса была на три года младше, и при ее сказочной внешности беспокоиться о замужестве не приходилось. Когда Ниса поднимала свой лучистый и бездонный взор, под названием «сама невинность», никого уже не беспокоило, что из приданого за ней лишь несколько платьев. Будущего мужа, однако, поджидали некоторые сюрпризы: Ниса отличалась отменным аппетитом и особенно любила жареное мясо. На кухне королевского замка с людьми от смеха случались истерики, когда она, сохраняя вид нежной полупрозрачной блондинки, оттопырив мизинчики, обгладывала свиное ребро с повадками бездомной кошки.

— Она просто ждет принца. За денежки ее отца любой возьмет ее в жены. Ну да, придется зажмуриться! — скорчила гримаску принцесса.

— Ты сегодня не ласковая.

— Ну она вот тут уже! — принцесса постучала ребром ладони по горлу. — И потом, я же говорю правду!

На этом слове Ниса почему-то отвернулась и посмотрела в окно. Принцесса открыла шкатулку в виде небольшого сундучка и стала выбирать кольца. Ей нравилось носить кольца, сочетать их по два, а то и по три на каждом пальце, нравилось чувствовать, как они сжимают кожу при движении руки.

— Зачем тебе столько колец? — спросила Ниса, глядя на эти приготовления.

— Разве плохо? — принцесса растопырила пальцы и повернула тыльную часть кисти к окну. — Мне нравится!

— Угу. Всем известно, что тебе нравится. Завтра, небось, кольца будут в половине подарков, начиная с… — Ниса замолчала.

— Начиная с чего?

— У тебя и так красивые руки. А вся в кольцах, ты становишься похожа на свою тетю Эрмину.

У принцессы было чувство, точно ее укололи спицей под ребро. Родной сестре короля герцогине Эрмине было за пятьдесят. Принцесса вспомнила ее дряблые руки, действительно, всегда унизанные перстнями. Губы у принцессы непроизвольно напряглись, а ноздри расширились. Если бы до этого ее не выводила из себя Игрена, она, может, и удержалась бы, но ее понесло:

— Ты, конечно, моя лучшая подруга, — сказала принцесса, чувствуя, как розовеют щеки, — но согласись, что вкус не твоя сильная сторона.

— Да, Ваше Высочество, — и Ниса вдруг присела в реверансе.

— Ах вот как!

Что-то горячее стремительно поднялось вверх и ударилось изнутри принцессе в лоб. Она пошарила глазами вокруг себя и зацепилась взглядом за шкатулку.

— Может, ты просто завидуешь? — спросила принцесса подчеркнуто радушным голосом. — Хочешь — пожалуйста, бери, пользуйся, — она кинула шкатулку на кровать, и кольца рассыпались по покрывалу.

— Позволите идти, Ваше Высочество? — Ниса не поднимала глаз от пола, покорно сложив руки на животе.

Стоя боком к Нисе, принцесса потеребила кольца на руках, а потом сделала короткое движение кистью в сторону. Краем глаза она видела, как Ниса кивком поклонилась, развернулась на носках и вышла.

Принцесса клокотала. Фиолетовые пузыри всплывали и лопались в ушах. «Кобылица!» — сформулировала наконец принцесса свое отношение к произошедшему. Справедливости ради надо заметить, что она и сама не знала, кого именно имеет в виду.

Во дворе прогудел рог. Настроение было испорчено. Принцесса содрала с пальцев все кольца, побросала их на кровать, задрала подбородок, подхватила юбки и решительным шагом двинулась к выходу из комнаты.

У двери она остановилась, оглянулась, поморщила нос и вдруг, быстро просеменив обратно, схватила одно простое, без украшений, колечко. Одно маленькое можно!

Принцесса прошла через анфиладу своих комнат, вышла в центральный холл, миновала широкую лестницу на первый этаж и вошла на половину Его Величества короля Эннера Третьего.

Первой комнатой была приемная зала, у дальней двери которой стоял стражник. Дальше вот уже двенадцать лет с того дня, как умерла королева, проход дозволялся только двум людям: самому королю и его дочери, принцессе Лине. Все остальные, включая слуг, бывали в королевских апартаментах только по особому разрешению. Стражник у двери был только один, но никому и в голову не приходило испытать его способность к отпору.

Принцесса, не снижая темпа, прошла мимо него в личный кабинет короля, где короля не было. Принцесса пересекла спальню, в которой Его Величества также не оказалось, и заглянула в следующую комнату, где хранилась одежда. Пусто. Она повернулась, чтобы пойти обратно, но остановилась, увидев небольшую шкатулку на столике между окон.

В своем замке любая уважающая себя принцесса знает все шкатулки наперечет. Эта была ей неизвестна. Глаза у принцессы сами по себе расширились, губы поджались. «Нет!» — сказала себе принцесса и, намеренно отвернувшись, медленно пошла мимо столика. Шкатулка, отделанная золоченой витой проволокой, поблескивала в самом краю поля зрения правого глаза, совершенно случайно сильно скошенного именно в ту сторону. Принцесса, крепко сжав одну ладонь другой, почти миновала столик, когда в голове прозвучала фраза Нисы: «Начиная с…». Принцесса остановилась. В конце концов, это ведь нечестно — оставлять подарки на шестнадцатилетие без присмотра! Мало ли что!

Быстро шагнув к столику, принцесса откинула на шкатулке крючочек и открыла ее. На бархатной подложке лежало кольцо. Принцесса взяла его, чтобы только глянуть. Небольшое кольцо с изящным серебряным плетением. В середине один небольшой прозрачный камень и еще четыре совсем маленьких голубоватых располагались с двух сторон попарно. Откровенно говоря, ничего особенного. Может, это только часть королевского подарка? На внутренней стороне крышки, на металлической табличке, была выгравирована надпись. Вычурные буквы было трудно прочесть сразу, а времени у принцессы уже не было — в кабинете послышались шаги.

— Где же ты?! — сказала принцесса, как только король показался на пороге спальни. — Я уже и в гардеробе смотрела!

— Искал тебя на твоей половине. Как мы разминулись? — и он поднял одну бровь. — Идем?

Принцесса взяла короля под руку, и они пошли к лестнице. Разворачиваясь к выходу, король окинул комнату взглядом. Принцесса надеялась, что он не заметит, как держась за него правой рукой, левой она кладет что-то в кармашек платья: затягивающийся шнурком небольшой мешочек из той же ткани, что и само платье, пришитый к поясу. Вместилище неизбежных дамских мелочей.

Вместе с Его Величеством принцесса под звуки второго рога вышла во двор. Король помог ей подняться в открытую карету, где уже дожидалась мадам Дено — дама, обреченная отвечать за обучение наследницы. Король поднялся на коня, и целая процессия, окруженная всадниками с разноцветными флажками на пиках, вытянулась из ворот замка на главную улицу города.

Впереди верхом король. За ним свита. За ними карета принцессы. За ней повозка с фрейлинами. За ними два фургона с посудой, мебелью и провизией, около которых все утро хлопотала матушка Хло — кухарка, кастелянша, экономка и вообще правительница королевского домохозяйства. За ними, кажется, еще что-то. Все это, звеня, громыхая и цокая, ехало к большому мосту неподалеку от города, чтобы организовать там королевский пикник, а заодно встретить высоких гостей, прибывавших по этой дороге на завтрашний праздник. Или наоборот — встретить гостей и заодно пикник?

Так или иначе, оба мероприятия удались. Прибыла тетя Эрмина, герцогиня Озерного герцогства. Чуть позже приехала процессия короля Фота из соседнего королевства. Он был каким-то там геральдическим родственником. Вместе с ним явились его костистая жена и два вялых сына, оба чуть помладше принцессы. Поставили шатры, накрыли столы, пили сидр, всадники устроили потешный турнир, принцесса победила в стрельбе из лука, возможно потому, что стояла на десять шагов ближе к мишени. Было терпимо.

К вечеру все собрание прибыло в замок. По улицам процессию сопровождала толпа горожан, радостно встречавших виновницу завтрашнего торжества. Любовь народа к принцессе была подкреплена объявлением, что завтра будут угощать на площадях элем. Кое-где на домах даже развесили гирлянды из цветов, выглядело очень мило.

Перед ужином принцесса переоделась. Помогала ей, помимо прочих, Игрена, а при ней незаметно достать кольцо из кармашка было, разумеется, невозможно. Принцесса велела не уносить прогулочное платье, а повесить его на деревянный брус в углу комнаты. Ужин сопровождали разговоры за столом и гроза за окнами.

— Как вовремя мы вернулись с пикника! — всего раз восемь заметила тетя Эрмина.

Принцесса улыбалась, но отчасти разделяла чувства унылых сыновей Фота, которым через каждые две фразы напоминали, как надо держать спину, вилку и себя за столом. Ниса весь вечер маячила где-то на заднем плане. Ни единого шанса вернуть кольцо принцессе не представилось.

Ноги, задранные на гобелен, побледнели и стали замерзать. Принцесса перевернулась головой кверху и села на кровати. Нужно выждать еще немножко, прежде чем нести кольцо обратно в шкатулку. Она вздохнула и, оглядевшись, увидела на комоде книгу под названием «Краткое иллюстрированное руководство по хорошим манерам и благочинию для юных девиц благородного рода», которая наверняка оказалась тут не случайно, а была подсунута назидательницей мадам Дено. Руководство так руководство, выбирать не приходилось. Вопрос заключался в том, как именно обустроиться с этим внушительном томом на кровати, чтобы было удобно.

Сначала принцесса положила книгу на одеяло, а сама пристроилась рядом на боку. Довольно быстро затекла шея. Принцесса положила голову на согнутую в локте руку, но получилось низко и было невозможно охватить всю страницу глазами, сколько их не скашивай.

Тогда принцесса поставила книгу вертикально, а сама улеглась перед ней на живот, подперев голову обеими руками. Однако при этом щеки, в которые принцесса упиралась ладонями, сползли вверх, превратив глаза в узкие щелочки. Читать через них было решительно невозможно.

— Когда ж я такие щеки наела?! — подумала принцесса и предприняла последнюю попытку.

Она легла на спину и поставила книгу на живот. С верхней частью страницы проблем не возникало, но для того, чтобы прочесть нижние строчки, нужно было либо выгнуть шею по-лебединому, либо приподнять книгу. Честно признав, что до лебедя ей далеко, принцесса предпочла второй вариант, но не рассчитала тяжести кожаного переплета. Руководство по благочинию вывернулось из пальцев и хлопнуло принцессу по носу.

— Вот брюква! — глухо сказала принцесса из-под книги. — Кто вообще столько пишет?!

Она столкнула книгу с лица, и та с грохотом упала на пол. Если это краткое руководство, то полным можно было бы, наверное, прибить не только юную девицу, но и средних размеров медведя. Принцесса некоторое время полежала, представляя, как выглядела бы охота на медведя с книгой. Лучший вариант выходил — залезть на дерево и обрушить все запасы благочиния с ветки на голову проходящему мимо зверю. При известной ловкости могло сработать.

— Если переплетом попасть по медведю, медведь попадет в переплет! — уверенно заключила принцесса. — Синева небесная, какую чушь я несу!

Принцесса сползла с кровати и пошла к окну на разведку. Она отворила раму и улеглась животом на подоконник. Стены в жилом доме замка были толстые, а окна высокие. Если лечь всем телом поперек подоконника, то в комнату свисали босые ноги, а глаза только-только высовывались наружу, чтобы можно было посмотреть вниз.

Если вытянуться подальше и выглянуть вправо, можно было увидеть караульную на внешней стене. Как раз сейчас оттуда по лестнице спускался лейтенант в сопровождении двух стражников с факелами. Заступила вторая вахта, а значит, ночь была уже достаточно глубокая для того, чтобы действовать.

Принцесса слезла с подоконника и на цыпочках — каменный пол леденил пятки — подбежала к платью, дожидавшемуся ее в углу. Она запустила руку в поясной кармашек и попыталась нащупать кольцо. Кольцо не нащупывалось. Странно! Принцесса осторожно двумя пальцами извлекла кружевной платок, потом выцепила из карманчика медную монету и третьим заходом извлекла бронзовый погнутый гвоздь. «Гвоздь-то мне зачем?!» — удивилась принцесса и снова запустила палец в кармашек. Он был пуст.

Сердце пропустило удар, по коже пробежали неприятные мурашки. Принцесса проверила еще раз. Глаза почему-то запрыгали из стороны в сторону, словно принцесса искала кольцо внутри себя. Она упала на четвереньки и осмотрела пол под брусьями. Потом, уже не обращая внимания на холодный пол, сбегала за подсвечником и стала ползать под брусом со свечой. Так же, на четвереньках, принцесса проделала весь путь от угла до кровати, где она снимала платье, перевернула прикроватный коврик и наконец последовательно перетряхнула покрывало, одеяло и простыню. Безрезультатно.

«Засоси меня трясина!» Легкие и желудок вдруг сжались и поехали вниз. Сердце ухало в горло. Мысли брызнули во все стороны, голова зазвенела. «Стоять!» — громко приказала принцесса сама себе, и мысли замерли на полушаге. «Думай, паникерша!» — легкие вернулись на место, и стало можно дышать. Обронила, когда засовывала в кармашек? Нет, она потом находила его уже в карете. Потеряла на пикнике? Нет, она вообще там в карман не лазила. Ужин? Нет. Когда раздевалась? Нет, она уже все обыскала. Да!

Еще не успев додумать мысль до конца, принцесса уже знала, что она правильная! Даже в комнате стало светлее, наверное, поэтому это и называют озарением. На пути обратно мадам Дено велела помахать публике платочком! Принцесса доставала платок из кармашка и, очевидно, вытащила его вместе с кольцом. А значит, а это значит…

В открытое окно влетел камешек и со стуком прокатился по полу. Принцесса метнулась к окну и взлетела на подоконник. Внизу еле видимый в темноте стоял паренек, сын королевского конюха.

— Лина! — шепотом кричал он. — Хотел первым тебя поздравить! Эй, Высочество, с днем рождения тебя! — и он помахал ей тремя хризантемами, надо полагать, украденными из королевского сада.

— Подожди!

Это было очень удачно! Клиф — это то, что надо. Принцесса подбежала к большому сундуку с личными вещами. «Клиф — настоящий друг», — думала принцесса, одевая панталоны и длинные льняные чулки без носков. Клиф был детским приятелем принцессы. Ему разрешали играть с ней днем: строить шалаши, кидать ножи в дерево, стрелять из лука, а попозже кататься вместе на лошадях в королевских угодьях. Принцесса заправила ночную рубашку в панталоны, подвязала к их тесьме чулки и стала натягивать на ноги тонкие сапоги для верховой охоты. А еще позже, став постарше, они с Клифом убегали и по ночам: жечь костер в саду и играть в ночной дозор. Взрослые об этом не знали. Особенно не знал смотритель сада, но им ни разу никто ничего не запретил. Принцесса нырнула в шерстяную кофту, похожую на рубашку, доходившую до середины бедер, и выудила из сундука особую вещь: крепкую веревку с чугунной кошкой — трехлапым крюком — на конце. У какой нормальной принцессы такого нет? На веревке через равные промежутки были завязаны толстые узлы, которые почти превращали ее в веревочную лестницу. Принцесса вернулась к окну и выглянула.

— Ты еще здесь? — прошипела она.

— Да! — ответил снизу верный Клиф.

— Сейчас!

Принцесса подпоясалась плетеным ремешком, скрутила узлом волосы и спрятала их под круглую войлочную шапочку. Она зацепила крюк за край оконного проема и выбросила веревку во двор. Клиф потянул снизу, и крюк прочно ухватился за каменную стену. Принцесса привычно перелезла через подоконник и ловко спустилась со второго этажа вниз.

Клиф проявил все качества настоящего друга. Он выслушал принцессу не перебивая — раз. Обошелся без дурацких ахов и охов, от чего даже флегматичная Ниса не могла иногда удержаться — два. Немедленно выразил готовность вместе пролезть в каретный сарай и помочь в поисках кольца — три. И даже не обиделся, что принцесса не оценила хризантемы — пять! «Последнее тянет на два очка», — решила принцесса, пряча цветы в траве под окном.

Они прошмыгнули под окнами жилого дома, переждали в тени, пока по двору пройдет дозорный стражник, и обогнули подножие главной башни. С той стороны цитадели находился хозяйственный двор. К каменной стене прислонился каретный сарай — длинный деревянный барак с большими воротами в каждом торце. Клиф и принцесса подобрались к ближним. В большой створке ворот была дверца, через которую они пробрались внутрь.

В сарае было темно, пахло ржавым железом, влажным деревом, кожей и лошадьми. Нужная им карета была в другом конце сарая. Принцесса вытянула вперед руки, сделала два шага и внезапно остановилась. В дальнем конце сарая кто-то был. Там горел подвешенный к идущей поперек всего сарая горизонтальной балке фонарь, а под ним плясали какие-то тени. Принцесса обернулась, чтобы предупредить Клифа, но в темноте его не увидела.

Затаив дыхание, медленно перенося вес с ноги на ногу, принцесса стала пробираться между повозками, хомутами, развешанной упряжью, отдельными оглоблями, колесами и прочим транспортным хозяйством. Наконец она притаилась за грузовым фургоном и сквозь промежутки между спицами огромного колеса попыталась рассмотреть, что происходит.

От фургона до противоположных ворот сарая оставалось значительное пустое пространство, посередине которого, прямо под фонарем, кто-то отрабатывал приемы боя с мечом. Принцесса слышала его резкие выдохи, хруст опилок под ногами и иногда шипение разрезаемого лезвием воздуха. Принцесса подалась вперед, чтобы разглядеть, кто это. Она увидела худощавого мужчину с блеклыми волосами, раздетого по пояс. Он методично проделывал серию выпадов, блоков, разворотов, и больше напоминал умелого танцора, чем бойца.

Принцесса могла поклясться, что не только не двигалась, но даже не дышала. Тем не менее мужчина вдруг замер посередине шага, повернул голову и сквозь фургон уставился прямо на нее. Блестела мокрая от пота кожа, на груди покачивался круглый закрытый медальон на металлической цепочке. Он ничего не сказал и не изменился в лице, просто ждал, приопустив меч и глядя в одну точку. Принцесса вдруг отчетливо поняла, что эта ледяная точка где-то у нее в позвоночнике, сразу за сердцем.

«Полный хлам!» — подумала принцесса. Было ясно, что ее раскрыли, и, хотя она не собиралась оповещать о своих приключениях весь королевский двор, ей не оставалось ничего иного, как сохранять хорошую мину. Она распрямилась и вышла из-за фургона на свет фонаря.

Мужчина переменил позу, вдвинул меч в висевшие на ремне ножны. Движения его были экономными и точными. Его нельзя было назвать мощным, но казалось, что под кожей он весь сплетен из разной толщины пеньковых веревок. Интересно, какие они наощупь?

— Ваше Высочество! — сказал мужчина, и принцесса его узнала.

Это был один из рыцарей короля. Возможно, даже один из приближенных рыцарей. Принцесса много раз видела его в коридорах замка, но каждый раз как-то краем глаза. Его звали Эрра… или Эдда… как-то там.

— Прошу прощения, что прервала ваши занятия.

Мужчина коротко кивнул, сдернул с балки над головой рубашку из толстой серой шерсти и ловко натянул ее через голову. Мышцы-веревки и медальон на цепочке исчезли.

— У меня возникла срочная необходимость… Одного дела здесь. — сказала принцесса, подбирая слова. — И я вынуждена… Просить вас покинуть это место.

Мужчина снова кивнул, не спуская с принцессы глаз. Глаза эти были неопределенно светлые с таким же неопределенным выражением. Ни бороды, ни усов у него не было, у светловолосых они редко получаются. От этого он выглядел моложавее, но складки у глаз выдавали человека пожилого. «Лет под сорок», — прикинула принцесса.

— Если Вашему Высочеству нужна помощь…

— Благодарю, — сказала принцесса и покачала головой.

Рыцарь повернулся, подобрал с земли куртку и плащ, распрямился и снова посмотрел на принцессу:

— Не кажется ли Вашему Высочеству, что ночь не подходящее время для дел в каретном сарае?

— Мне кажется, вы состоите на службе у моего отца! — принцесса подняла подбородок. — И если я прошу вас оставить меня одну, то так тому и быть!

— Одну… — эхом повторил рыцарь и что-то поискал взглядом на опилках пола.

Неожиданно он сделал шаг в сторону, уперся рукой в кузов кареты и слегка толкнул ее. Из-за кареты донеслось сдавленное «Ох!», что-то упало и брякнуло. Принцесса непроизвольно посмотрела в ту сторону, с досадой чувствуя, как предательски нагреваются уши, а когда обернулась, за рыцарем уже закрывалась входная дверь.

— Ты видела?! — из-за кареты, держась за бок, выкарабкался Клиф.

Он морщился, но глаза его сияли от восторга.

— Это же был Элладайн! Ты видела, как он… — и не в силах описать увиденное словами, Клиф изобразил взмахи мечом: — Вжих! Вжах!

— Ну видела, — сказала принцесса скептически и потрепала себя за мочку, — и что?

— Как что?! Это Элладайн! Ты не понимаешь, что ли? Он же лучший!

— Вжух-вжух… — зло передразнила принцесса и пожала плечами, — как маленький. Лучше помоги мне!

— Элладайн — это блеск! — сказал Клиф, снимая с балки фонарь. — Но ты тоже ничего такая, торчком! «Мне кажется, вы на службе у отца!» — изобразил он ледяной тон принцессы.

— Подъем от подружки конюха до наследницы королевства — три удара сердца, — пыхтя ответила принцесса, шаря впотьмах по полу кареты.

Они обыскали все: пол, козлы, пороги, щели между туго набитыми соломой кожаными подушками. Клиф даже слазил с фонарем под карету, что было трогательно, но глупо.

— Вылезай, — сказала принцесса, смахнула с лавки у стены какие-то ремни, села и свесила руки между колен.

Клиф подошел, поставил фонарь на землю и уселся рядом в точно такой же позе.

— Слушай, — сказал он помолчав, — никто же не знает, что это ты его взяла. Никто на тебя и не подумает. А?

— Кроме меня, — медленно сказала принцесса.

— Ну… Это да. Это я понимаю, — сказал Клиф, и по тону было слышно, что не понимает.

— Идиотка! — сказала принцесса, глядя вниз и покусывая губу. — Хоть забрало спускай.

— Не надо… — Клифу было неловко, он помолчал, а потом вдруг нащупал идею. — Слушай! Карету ведь после прогулки чистят?

Принцесса повернула к нему голову.

— И как правило это делает возница. Закатывает карету, распрягает лошадей и чистит.

— Так…

— Снаружи и внутри! Возницу зовут Гонгас.

— И?..

— И! — Клиф поднял вверх указательный палец. — Догадайся, кто знает, где этот возница живет?!

— Я тебя обожаю! — с придыханием сказала принцесса и вскочила. — Пошли!

— Могла бы пообожать подольше… — пробормотал Клиф, потушил фонарь и устремился вослед наследнице престола.

Прячась от стражи, принцесса и Клиф пересекли двор в обратном направлении и выбрались из замка через водяную дверцу — проход в стене, через который когда-то ходили на реку. Им уже лет сорок никто не пользовался, не считая, конечно, пронырливых детей. Клиф галантно помог принцессе взобраться по склону обмелевшего замкового рва. Правда, втайне принцесса полагала, что если бы он не держал ее за руку, то на четырех конечностях она бы выбралась быстрее. Скоро они были уже на улицах города.

Ночью город был совсем не таким приветливым. Дома едва угадывались на фоне чуть более светлого неба, кое-где отблескивали лунным светом стекла окон, не закрытых ставнями. Клиф и принцесса проходили от угла до угла, каждый раз оглядывая новую улицу, чтобы не напороться на ночную стражу. Теперь принцесса была как раз рада держаться за руку, потому что совершенно не успевала понять, где они и куда идти. Либо Клиф обладал совиным зрением, либо, что вероятнее, хорошо знал город, но шагал он быстро и уверенно. Заблудился он только один или два раза, но быстро находил путь снова. В конце концов на очередной улице он вдруг резко остановился, и принцесса всем телом врезалась ему в спину.

— Ты чего? — спросил Клиф.

— Ничего, — бодро ответила принцесса, поправляя съехавшую на нос шапку, скрутившуюся набок кофту и бюст. — Жива!

— Пришли. Вот! — Клиф указал на узкий двухэтажный деревянный дом на другой стороне улицы. Почти всю ширину первого этажа занимали закрытые ворота в арке, слева от которой едва оставалось место для двери с высоким крыльцом.

— Ты стой здесь, — сказал Клиф, — а я с ним поговорю.

Он пересек улицу, поднялся на крыльцо, пошарил там и вдруг резко ударил чугунным кольцом в чугунный же костыль, специально вбитый в дверь. На пустынной улице это было так громко, что принцесса вжалась в стену и стала пытаться смотреть сразу в оба конца улицы.

Казалось, Клиф бил кольцом бесконечно, пока наконец за дверью не загремела задвижка. Дверь приоткрылась, выпуская немного желтого света от горевшего внутри фонаря, и на крыльцо вышел кучер в ночной рубахе до пят и овчинном жилете.

— Мастер Гонгас, — заговорил из темноты Клиф, — это я, Клиф, сын королевского конюха.

— Что ты здесь делаешь? — настороженно хмурясь, спросил кучер и оглядел улицу.

— Вы сегодня после прогулки ставили карету в сарай?

— Ставил, конечно.

— Вы ее мыли?

— Ты поднял меня посреди ночи, чтобы задавать дурацкие вопросы? — кучер стал поворачиваться, чтобы уйти в дом. — Посмотрим, как выдерет тебя завтра отец.

— Мастер Гонгас! — принцесса вышла из тени.

— Кто там?

— Это я, — сказала принцесса, сняла шапочку, и длинные волосы упали на плечи.

Кучер открыл рот, еще раз оглядел улицу и закрыл рот, не издав ни звука.

— Во время прогулки я обронила в карете ценную вещь, — сказала принцесса. — Вы ничего не находили, когда мыли ее?

— Нет, — Гонгас сглотнул, — Ваше Высочество! Ничего.

— А кто-нибудь, кроме вас, был в карете после прогулки?

— Вроде бы никого, — кучер поглядел на Клифа и зачем-то утер нос запястьем. — Не припоминаю, Ваше Высочество.

— Постарайтесь, мастер! — полуприказала-полупопросила принцесса. — Это действительно была очень ценная вещь. Сами подумайте, пришла бы я сюда, чтобы спрашивать о пустяках?

Видимо, этот вопрос был сложным. Кучер еще раз провел запястьем по носу, хмыкнул и в задумчивости хлопнул себя ладонью по шее.

— Завтра, прямо с утра, эту вещь будет искать вся королевская стража. Все будут обыскивать! — подбодрил кучера Клиф. — Лучше бы нам найти ее сегодня.

Гонгас закряхтел и снова хлопнул себя по шее. Очевидно, эти хлопки неплохо помогали мыслям в голове двигаться, поскольку брови Гонгаса вдруг подскочили:

— Фунгель! — сказал он. — Как же я не подумал! Фунгель — помощник каретника! Он же мне помогал чистить карету.

Мысль о Фунгеле кучеру явно понравилась, и он зачастил:

— Скорее всего, если что там и было, так у него! Точно! Я пока лошадей распрягал, он там как раз с тряпкой возился. Он мне давно не нравится. Хитрый тип. Я бы ему и ржавые удила не доверил.

— И где живет этот Фунгель? — спросила принцесса.

— Где живет? — Гонгас замялся, повращал глазами, утер нос и вдруг что-то сообразил. — Так можно ведь у старины Бонта спросить! Это ж сам каретник! Бонт здесь живет, неподалеку, за две улицы, в доме с колесом. Вот туда пойдете и второй перекресток…

— Мастер Гонгас! — перебила его принцесса. — Вы должны нам помочь. Я хочу, чтобы именно вы спросили у мастера Бонта, где живет Фунгель.

— Так ведь… — сказал кучер растерянно, утер нос и забормотал: — Недалеко ведь. И не одет я. И тут пройти-то… Что же ему вам не ответить?

— Я бы не хотела, чтобы меня видели, — сказала принцесса. — Не нужно, чтобы о ненадлежащем поведении королевской особы говорил весь город. На вашу-то добропорядочность я могу рассчитывать. Могу ведь?

— Э… — замялся Гонгас.

— Болтать не будете? — перевел Клиф речь принцессы на язык попроще.

— Да это уж, конечно, Ваше Высочество! — как мог убедительно сказал Гонгас. — Я, вообще, в чужие-то дела…

— Скажите мастеру Бонту, что вы что-то потеряли в карете. Спросите адрес Фунгеля и сразу вернетесь. Тут ведь недалеко идти. М? — принцесса подняла брови и улыбнулась, изобразив лицо под названием «наивная ромашка».

На кучера «ромашка» не подействовала, и смотрел он в ответ кисло. Нетрудно было догадаться, что за борьба происходила в его голове. Ему явно не хотелось выходить из дома. Однако, во-первых, принцесса была крайне убедительна, а во-вторых, она все же была принцесса. Когда завтра спросят: «Чем ты помог Ее Высочеству, наследной принцессе Арранты?», лучше бы ему отвечать: «Всем, чем мог!», нежели: «Да, знаете, недосуг было…» Кучер вздохнул и, пробормотав что-то про штаны и один момент, скрылся в доме.

— Странный он, — сказал Клиф.

— Почему? — принцесса снова закрутила волосы и теперь укладывала их под шапку.

— Нос все время утирает, глазом косит.

— У него просто нет руководства по благочинию для молодых возниц.

— Что? — не понял Клиф.

— Вот и у тебя его нет. Иначе бы знал.

— Я не понимаю! — с оттенком раздражения сказал Клиф.

— Да не жмись ты! — сказала принцесса и попрыгала, чтобы согреться. — Я просто шучу. Я ж не виновата, что ты шуток не понимаешь! — и она хихикнула.

— Любите вы умничать, Ваше Высочество… — Клиф пнул камешек и посмотрел ему вслед. — Если отец узнает, что я не ночевал дома, он меня так обстругает! Без всяких шуток.

Принцесса перестала прыгать.

— Да, — сказала она, — я знаю, что я дура! И не надо было лезть в шкатулку. Ты на это намекаешь?

— Ни на что я не намекаю. Я же здесь, между прочим, и помогаю!

— Знаешь что? Не надо помогать. Я сама проблем накопала, сама и закапывать буду.

— Ну, перестань, не закручивай…

— Нет, нет, — принцесса отступила на шаг и отгородилась от Клифа двумя раскрытыми ладонями. — Ты прав, у тебя отец там, неприятности. Все понятно. Беги скорей.

Клиф закатил глаза и длинно выдохнул, издавая протяжное «у», как делают все мужчины, когда они не понимают женщин. Он шагнул к принцессе, пытаясь подобрать слова, но в этот момент на крыльце появился одетый Гонгас. Принцесса немедленно повернулась к нему, оставив Клифа за плечом.

— Мастер Гонгас! — сказала она. — Наконец-то! Пойдемте уже скорее!

Гонгас зачем-то еще раз посмотрел в оба конца улицы и ссутулившись пошел по мостовой направо. Принцесса последовала за ним. Клиф сделал попытку догнать ее, но принцесса вдруг развернулась. Отступая от Клифа спиной вперед, она скрестила повернутые вниз ладони на уровне живота, резко развела их в стороны, прочертив невидимую линию, а потом махнула в сторону замка, будто бросила туда кисть руки. Клиф остановился, хлопнул себя по бедрам, но принцесса уже развернулась обратно и не видела ни его отчаяния, ни того, что было потом.

Гонгас справился с заданием и подошел к принцессе, которая пряталась в щели между домами, пока он разговаривал с Бонтом.

— Фунгель живет на Соляной улице, — сказал Гонгас. — Шестой дом слева от колодца.

Он оглядел принцессу сверху донизу и нехотя продолжил:

— Пойдете по этой улице до площади, там свернете за большой каменный дом, направо, и так и идите, пока не дойдете до колодца. Не промахнетесь. А там уж найдете Соляную улицу.

— Благодарю вас, — сказала принцесса и учтиво наклонила голову.

— Это только так называется — «улица», — с сомнением сказал Гонгас. — На самом деле это уже тракт, который на соляную шахту ведет. Уверены вы, Ваше Высочество, что вам стоит туда ночью ходить? Тут хоть иногда стража дозором обходит, а там, за стеной… — он огляделся. — Где этот ваш парнишка?

— Все в порядке! Он сейчас вернется! — легко соврала принцесса. — У него есть кинжал, и он им неплохо владеет. Спасибо, мастер Гонгас.

— Угу, — невнятно буркнул Гонгас. — Тогда… Что? Спокойной ночи, что ли?

— Да-да! Спокойной ночи! — по голосу было слышно, что принцесса улыбается. — Всего доброго.

Гонгас хотел еще что-то сказать, но не придумав, что именно, неловко кивнул, утер нос и ушел в темноту.

Тишина навалилась на принцессу. Только где-то далеко каркнула птица. Принцесса потихоньку пошла вперед, куда указал Гонгас. Там, где луна попадала в створ улицы, можно было идти довольно спокойно. Однако в тени домов принцесса с трудом различала собственные ноги. То и дело она оборачивалась и пялилась в темноту, где, как ей казалось, что-то пошевелилось. Было постоянное ощущение, будто кто-то смотрит в спину.

— Вдвоем было веселее, — сама себе призналась принцесса негромко. — Но не возвращаться же теперь!

Быстро выяснилось, что охотничьи сапоги из тонкой кожи очень удобны, когда ты в седле, но никуда не годятся, если идешь по булыжной мостовой. С больших камней ноги соскальзывали и подворачивались, маленькие втыкались в ступню прямо через подошву. Скоро побитые ноги загудели. Кроме того, принцесса почувствовала, что правый сапог стал почему-то свободнее левого. На площади она присела на каменную лавку и осмотрела ногу. Так и есть! Подошва на носке стала отходить.

Передохнув немного и попросив сапог не рваться дальше, принцесса обогнула большой каменный дом и двинулась на поиски колодца. Булыжная мостовая скоро закончилась, и это было хорошо. Вместо нее потянулись лужи, и это было плохо. Судя по запаху, эти лужи не везде состояли только из дождевой воды. Принцесса, как могла, старалась их обходить, однако ноги все равно быстро промокли.

— Когда я стану королевой, — бормотала принцесса себе под нос, — за выплескивание помоев на улицу будет полагаться тюрьма!

Тут она очередной раз попала ногой в лужу и немедленно внесла поправку в будущий закон: «…будет полагаться смертная казнь!» И за три осторожных шага дополнила разъяснением: «Жестокая, мучительная и долгая!»

Неожиданно в нескольких шагах от принцессы на середину улицы выбежала кошка, уселась и стала смотреть. Принцесса сморгнула, вгляделась и поняла, что это не кошка, а огромная крыса. На испуг уже не было сил. Принцесса просто ждала. Крыса оглядела ее и шмыгнула в чей-то подвал.

— Даже для крысы, — тихо сказала себе принцесса, — я слишком маленькая и несчастная добыча!

Колодец, обещанный Гонгасом, наконец нашелся, и принцесса позволила себе недолгий перерыв. Как странно все обернулось! Как вышло, что принцесса, которая может приказывать множеству людей, должна сама пробираться через весь город в кромешной тьме? Значит, приказать можно не все что угодно? А просить? А надеяться, что все сложится само собой?

Принцесса оглядела четыре или пять дорог, выходивших к перекрестку с колодцем, назначила одну из них Соляной улицей и пошла по ней. Идти стало легче. Высокие дома сменились одноэтажными строениями, которые стояли каждое на собственном участке. Они не мешали луне освещать песчаную и потому относительно сухую дорогу. Принцесса отсчитала шестой дом слева и прошла к нему через незакрытую калитку в покосившемся заборе.

Дом Фунгеля представлял собой бревенчатую хибару, крытую соломой. Со стороны дороги к ней было приделано крыльцо из двух ступенек, а рядом в стене серебрилось маленькое окно. Принцесса поднялась на крыльцо и постучала в дверь костяшками пальцев. Подождала и прислушалась. Ничего. Тогда она три раза грохнула в дверь кулаком. Опять ничего.

Принцесса спустилась с крыльца и посмотрела на темное оконце. Оно начиналось чуть выше ее носа, так что заглянуть внутрь было невозможно. Принцесса огляделась. В неполотой траве недалеко от окна что-то темнело. Принцесса осторожно раздвинула мокрые стебли и увидела бочонок, в котором не хватало пары досок. Он осел в землю и основательно зарос.

Принцесса потолкала бочонок ногой, он едва сдвинулся. Пришлось действовать руками. Бочонок пошатался, потом под ним что-то хлюпнуло, и он подался вперед. Принцесса снова уперлась в него ногой, и бочонок, неохотно перевалив через кочку, вывернулся из глинистой лужи и подкатился под окно. Принцесса влезла на него, ухватившись за подоконник. Бочонок пошатнулся.

Через маленькие кривоватые квадратики толстого мутного стекла в темном доме можно было разглядеть не так уж и много. Принцессе лишь показалось, что она увидела какое-то светлое пятно справа. Она уперлась носом в самое стекло, чтобы разглядеть получше, и в тот же миг с той стороны, сверху, на нее надвинулось желтое лицо с черными провалами глаз.

Принцесса отпрянула. Кожаная подошва скользнула по мокрым бокам бочонка, и принцесса, взмахнув руками, полетела по дуге назад. «Изящно!» — успела подумать она, прежде чем пятками кверху плюхнуться точно в яму, оставшуюся от бочонка. Кофта, панталоны и чулки моментально промокли от набухшей водой земли. Несколько слов, которые вырвались при этом у принцессы, вряд ли упоминались даже в полном руководстве по манерам и благочинию. Общий их смысл сводился к чему-то вроде: «Какая неприятность!»

Перебирая руками, принцесса изловчилась выскрести себя из лужи. В тот момент, когда она как раз собиралась встать с четверенек, дверь дома заскрипела, приотворилась и в проеме показался свет тусклого фонаря.

— Фунгель, ты? — спросил женский голос.

— Нет, — ответила принцесса, отмахиваясь от лезущей в лицо травы, — не я.

На крыльцо выдвинулась пожилая женщина в чепце и накинутом на плечи одеяле.

— Фунгель? — спросила она снова.

— Да не Фунгель я! — сказала принцесса громко, поднимаясь на ноги.

Мокрые чулки противно облепили ноги, ладони были черны от земли. Женщина на крыльце подняла фонарь повыше. Принцесса стояла, разведя руки, растопырив грязные пальцы, и пыталась как-нибудь отлепиться от панталон, ерзая внутри мокрой ткани.

— А кто? — спросила женщина.

«Ее Высочество принцесса королевства Арранта и Озерного герцогства Эва Лина, коряга меня закопай, Маунтенар Декрой. Не видно, что ли?» — подумала принцесса про себя, но вслух сказала:

— Подружка.

— А где Фунгель?

— Это был мой вопрос! — сказала принцесса.

— Что?

«Блеск!» — подумала принцесса и наконец вытерла руки о подол кофты.

— Я спрашиваю — где Фунгель?! — почти прокричала она, придвигаясь к крыльцу.

Женщина с фонарем некоторое время смотрела на принцессу, потом оглядела улицу, будто ожидая, что Фунгель прячется за забором, и снова уставилась на принцессу. «Давай! Жми! — думала принцесса. — Мы отлично проводим время. Почему бы нам не поспрашивать друг у друга, где же все-таки Фунгель?»

— Фунгеля нет, — наконец сказала женщина.

— Надо же! — не удержалась принцесса. — Неожиданно! И где же он?

— А мне почем знать! — возмутилась женщина. — Я его не сторожу. Он сам по себе. Если не с тобой, значит, с другой какой-нибудь.

«Тупик, — подумала принцесса. — Еловая чащоба!» Женщина повернулась и стала уходить в дом, продолжая бормотать:

— Тоже новость, нету Фунгеля! Его чаще и не бывает, чем он есть. Крышу починить не может. Пропьет все в «Пьяной бороде» и к девке… — она уже изнутри потянула за собой дверь.

— Погодите! — принцесса вцепилась в дверь снаружи. — А где эта «Пьяная борода»?

— Да известно где! Дальше по дороге, где ж еще? — женщина вдруг дернула дверь, она захлопнулась, внутри грохнула задвижка.

Принцесса спустилась с крыльца и вышла через калитку на улицу. При мысли, что нужно идти в какую-то неведомую «Бороду», ноги словно прирастали к земле. Принцесса посмотрела в сторону города.

Наказание? Это ерунда. Стыд? Так ведь заслужила. Кольцо? Это изящный, но всего лишь предмет. Тогда почему? Почему надо идти дальше? Принцесса нагнулась и подобрала с дороги камешек. Выходило, что она, принцесса, считает, что нужно постараться еще. И если она не постарается, а повернет сейчас назад, то это будет уже не совсем принцесса, а кто-то немножко другой.

— Что же у меня за характер такой? — спросила принцесса вслух, со злостью кинула камнем в дерево у обочины и промахнулась. — Дурацкий! — и она повернулась к городу спиной.

С каждым шагом Соляная улица становилась все неухоженней, а расстояния между домами все больше. Потом дома стали встречаться совсем редко, а впереди вырос холм. Принцесса уже засомневалась, так ли она поняла фразу «дальше по дороге», но спросить было не у кого, и она решила дойти до вершины холма и уже там подумать.

Думать не пришлось. От холма дорога шла вниз, и там, у подножия, стоял большой бревенчатый двухэтажный дом с желтой точкой фонаря у входа. Принцесса перевела дух, уперевшись ладонями в колени. В голове возник вредный голос и поинтересовался, что именно принцесса собирается делать в заведении с таким благолепным названием. «Соображу по ходу», — сказала принцесса голосу так, что он сразу умолк. Принцесса разогнулась и двинулась с холма вниз.

То ли от усталости, то ли от радости, что видна цель, принцесса утратила бдительность и, шагая под уклон, не на шутку разогналась. Как только она подумала, что стоит притормозить, опорная нога заскользила по мокрой глине разъезженной телегами дороги, и принцесса грянулась оземь. Бедром она здорово приложилась о камень, ссадила правый локоть и обеими ладонями вкопалась в грязь.

— Отлично! — сказала вслух принцесса, когда отдышалась. — Не могло быть лучше!

С этими словами она тыльной стороной запястья вытерла щеку. Тыльная сторона оказалась немногим чище ладони, и на щеке сразу защипали ссадины от мелких песчинок. Все было так плохо, что становилось уже смешно. Принцесса даже засмеялась, но на глаза стали наворачиваться слезы.

— Ну-ну! — сама себе сказала принцесса. — Этого только не хватало!

Вытирать глаза она не рискнула, поэтому подняла голову и подождала, пока слезы не затекут обратно.

— Как, интересно, я доберусь домой? — спросила принцесса у неба, на котором уже стали гаснуть звезды.

Небо, очевидно, ничего про это не знало и только молча разглядывало принцессу холодными глазами звезд. Все еще сидя на обочине, принцесса подтянула к себе правую ногу и осмотрела сапог. Подошва на носке совсем оторвалась, и из сапожьей пасти торчали голые чумазые пальцы.

— Здрасьте, — сказала им принцесса, и пальцы приветливо пошевелились в ответ. — Мы почти пришли, — приободрила их принцесса, поднялась и скособоченной походкой, чтобы не зачерпывать землю разорванным сапогом, направилась к трактиру.

У входа в трактир стояла бочка с дождевой водой. Принцесса ополоснула руки, набрала пригоршню воды и размазала грязь по лицу. «Лучше бы Фунгелю быть там», — подумала она и потянула на себя тяжелую дверь.

В большом зале было душно. Пахло хмелем и кислой едой. Плохо тянущий камин у левой стены то и дело выпускал в зал струйку дыма, и она примешивалась к сизому воздуху под низким потолком. У дальней стены висели два фонаря. Справа за длинным столом разместилась компания разновозрастных мужчин. Там шла какая-то давняя беседа. Слева сидели еще три человека и размеренно ели из общей миски. Из-за дощатой перегородки вышел кучерявый мужчина в светлой рубахе и фартуке. Он поставил на стол веселой компании три глиняные кружки и вернулся к перегородке. Взяв с нее непонятную тряпку, он стал вытирать руки, обвел зал глазами и увидел принцессу. Она шла по проходу, изо всех сил стараясь выглядеть так, как будто сто раз здесь бывала. Судя по тому, что компания смолкла и стала ее разглядывать, удавалось не очень.

Принцесса остановилась в нескольких шагах от трактирщика и по возможности беззаботно сказала:

— Здравствуйте. Я ищу некоего Фунгеля.

Трактирщик продолжал молча тереть руки, разглядывая принцессу. Он был не толстый, но мясистый. И у него необычно широко сидели глаза. Как у лягушки.

— Фунгель здесь?

— Здесь много кто бывает, — неохотно пожал плечами трактирщик.

— Мне очень важно найти Фунгеля. За помощь я… — принцесса вспомнила, что у нее ничего с собой нет. — Я… смогу вас завтра отблагодарить.

Трактирщик хмыкнул. В этот момент что-то скользнуло по голове принцессы, и шапка слетела на землю. Принцесса дернулась, а сзади закричали:

— Глянь, я тебе говорю — девка!

Принцесса сделала шаг в сторону, приобернувшись. От компании отделился молодой парень и, разглядывая принцессу, обошел ее, встав почти рядом с трактирщиком.

— Девонька, — сказал парень осклабившись, — зачем тебе Фунгель? Давай я помогу!

Принцесса хотела отступить еще на шаг, но вместо этого только поджала пальцы на правой ноге, чтобы они не торчали из прорехи.

— Здесь был Фунгель? — спросила она, глядя прямо на трактирщика. — Чем он расплатился?

— Да забудь! — сказал парень и вдруг протянул к принцессе руку.

Принцесса все же отступила на полшажка, инстинктивно отмахнувшись. Люди слева перестали есть.

— Глянь, огонь, а не девка! — сказал парень, и компания хохотнула. — У нас на шахте таких не водится. Давай, красавица, снимем комнатку у Хопса, что скажешь? Хопс, она тебя завтра отблагодарит! — компания снова что-то прогудела.

— Попросите его, пожалуйста, сесть, — сказала принцесса трактирщику.

— Я ему не хозяин, — пробурчал Хопс.

— Слышала? Я тут сам по себе!

С этими словами парень развел руки и двинулся на принцессу. Когда он приблизился на расстояние вытянутой руки, принцесса вдруг толкнула его в грудь. Парень отступил.

— А вот ручки ты бы лучше не распускала, — с оттенком злости сказал парень. — А то вон погонщики нездешние, — он кивнул на мужчин слева, — решат, что у нас в городе женщины мужчину не уважают.

— Я не жен… — голос у принцессы сжался, и она набрала побольше воздуха. — Я наследница королевства, принцесса…

Договорить ей не дали. Компания загоготала. Трактирщик ухмыльнулся.

— А я прынц! — сказал парень. — Не смотри, что неказистый! Королевство у меня маловатое!

Принцесса облизала сухие губы. По ногам махнуло холодом. Парень снова сделал к ней шаг.

— Но зато сам я хоть куда! Сердце — чистое золото, хочешь потрогать? — на этот раз смеяться почему-то не стали.

Трактирщик перестал терзать тряпку и сказал, странно разводя глаза в стороны:

— Сел бы ты, Дуго.

— Ты же мне не хозяин, а, Хопс? — парень задорно подмигнул трактирщику, но тот не отреагировал, по-прежнему глядя куда-то за принцессу.

Парень странно кашлянул и, пробормотав: «Да и правда… Чего я…» — бочком пошел к притихшей компании.

— Пожалуйста, скажите мне только, был здесь Фунгель или нет? — почти умоляюще протараторила принцесса.

— Был, — коротко кивнул трактирщик, почему-то делая шаг назад, и вдруг добавил: — Ваше Высочество.

Принцесса обернулась. В тени возле входной двери на темном силуэте тускло отблескивали вшитые в ремень и плечи кожаного панциря стальные пластины. В пятно света попадали руки в перчатках, лежащие на эфесе меча. Еще через полвдоха принцесса его узнала. Элладайн. Рыцарь без особого выражения переводил внимательный взгляд с одного присутствующего на другого. Такие глаза бывали у матушки Хло, когда она осматривала вымытые служанками кастрюли.

В груди что-то разжалось. Только сейчас принцесса поняла, как сильно у нее были стиснуты кулаки. Ей захотелось немедленно подбежать и крепко прижаться к Элладайну. Это там, в замке, он был чужой, а здесь… Принцесса закрыла рот, сглотнула и повернулась к трактирщику.

— То есть теперь вы меня узнаете? — спросила она.

— Так эта… — трактирщик неопределенно повел рукой, — темно же, Ваше Высочество!

— Тогда я… — принцесса почти не услышала сама себя.

Она выдохнула, набрала новую порцию воздуха и сказала громко и размеренно:

— Я требую сообщить мне, чем он с вами расплатился!

— Так ведь… — начал трактирщик, но не договорил.

Дуго вдруг снялся со скамейки и посеменил, огибая Элладайна, к двери. Элладайн, не поворачивая головы, протянул руку, взял его за воротник и легким рывком поддернул вверх. Дуго еще пытался идти, ноги шаркали по доскам пола, но безрезультатно. Кто-то в компании открыл рот, но ему тут же ткнули в бок, и воцарилась тишина.

— Я не знаю Фун… — сипел Дуго, пытаясь оттянуть одежду от горла, — …геля!

— Эта-а!.. — снова начал трактирщик, растягивая «а». — Уверяю вас, Фунгель, как обычно, выпил кружку на один медяк и отбыл восвояси, — и добавил неуверенно: — Клянусь «Пьяной бородой»!

— Йип… — сказал силуэт в руке Элладайна.

— Если у Вашего Высочества больше не будет вопросов, нет ли возможности положить Дуго на место? — спросил трактирщик и обеими руками прижал грязную тряпку к тому месту, где, по его мнению, находилось сердце.

Элладайн разжал пальцы. Дуго со звуком сыплющейся из мешка брюквы сложился на пол и, не вставая, отполз в сторону.

— Пойдемте, Ваше Высочество, — сказал Элладайн.

— А если он врет? — спросила принцесса. — Фунгель мог отдать ему одну очень важную для меня вещь!

Элладайн молча смотрел на нее. Принцесса оглянулась на трактирщика. Тот свел глаза на принцессу и убедительно кивнул. Подумал и на всякий случай так же убедительно помотал головой. Принцесса сжала губы, опустила голову и, похрамывая из-за поджатых пальцев правой ноги, прошла к выходу. Элладайн посторонился, пропустил ее, но сам вышел не сразу.

На улице было тихо и свежо. Серый свет наступающего утра наполнял воздух, по земле стелилась дымка тумана. В нескольких шагах от двери без всякой привязи стоял огромный боевой конь Элладайна. Принцесса подошла к нему, и конь, звякнув удилами, вопросительно повернул к ней голову. Принцессе даже показалось, что он саркастически приподнял одну бровь, как это делал отец.

«Что?» — хотела спросить принцесса, но не смогла.

Она вдруг обнаружила, что у нее дрожат и расползаются губы. Дрожали и руки. Чем больше она пыталась их остановить, тем меньше они слушались. Вздрагивали плечи, подергивалось правое колено, прерывалось дыхание. Почему так холодно?

В трактире что-то грохнуло, и через пару мгновений хлопнула дверь. Принцесса, как колода, в четыре приема развернулась на негнущихся ногах. На пороге стоял Элладайн. Принцесса завела предательски трясущиеся руки за спину. О том, чтобы что-то сказать, невозможно было и думать. Губы ей не принадлежали. Однако никто бы не упрекнул ее в том, что она не постаралась принять достойный вид. Остатками характера она выпрямила спину, подняла дергающийся подбородок и, как смогла, ответила Элладайну взглядом на взгляд.

Элладайн бесстрастно осмотрел спутанные волосы, расцарапанное лицо, грязную одежду и разорванный сапог и вдруг одним движением приблизился, подхватил принцессу и вскинул в седло. Не успела она понять, что случилось, как на плечах ее оказался тяжелый рыцарский плащ, а за спиной сам Элладайн. Его руки охватили ее плечи и подняли с лошадиной шеи плетеные поводья.

— Не отдавал, — сказал он.

Конь шевельнулся и плавно двинулся по улице, покачиваясь, как лодка на легкой волне. Принцесса начала согреваться. Плечи перестали биться о каменные руки Элладайна, ей даже удалось три раза подряд вздохнуть без рывка.

— Я… — сказала принцесса, и тут из глаз совершенно неожиданно выкатились огромные горячие слезы.

«Да что же это такое!» — разозлилась принцесса, вытерла лицо краем плаща и попыталась сосредоточиться на голосе:

— Я не плачу! — твердо сказала она и тут же на вдохе издала судорожный звук, похожий на что-то среднее между «Ы-ы-ы» и «Э-э-э».

— Понятно, — сказал Элладайн, и тогда принцесса разрыдалась окончательно.

Еще молчаливые темные здания медленно выплывали из молочной завесы густеющего тумана и медленно скрывались позади. От стен отражалось мерное цоканье подков огромного коня, несущего двух всадников. Одно ухо конь на всякий случай развернул назад. Он бывал в разных передрягах, но такого еще не слышал. Что-то там на его спине производило очень странные звуки: «ы-ы-ы», всхлип, «Простите!», сморкание, вздох, «Уф! Я…» и снова «ы-ы-ы».

Постепенно принцесса успокаивалась. У нее стали получаться все более и более длинные предложения. Сбиваясь, объясняясь, обзывая себя и оправдываясь, злясь и признаваясь, она рассказала всю историю с самого начала. Наконец она затихла. Элладайн молчал. Немного подумав, принцесса спросила:

— Как вы меня нашли?

— По следу.

Принцесса не решилась уточнить, как именно выглядел ее след. Впереди, в просвете улицы, показалась громада замка. Его темный низ еще прятался в тумане, но первые лучи солнца уже высветили красную черепицу башни. Глядя на замок, принцесса пыталась придумать, как можно было бы, не теряя достоинства, спросить Элладайна, расскажет ли он обо всем об этом отцу? Мысли ворочались медленно, и она никак не могла сообразить, что унизительнее: отчитываться перед королем или просить Элладайна врать. Если б только этот узел как-нибудь мог развязаться сам!

Принцесса поежилась. Мышцы затекли и на движение отозвались болью, как будто ее всю ночь били кроватными валиками. Внезапно принцесса поняла одну очень важную вещь.

— Мне кажется… Я думаю, что… Возможно, у меня не получится влезть по веревке в окно.

Элладайн промолчал, но, похоже, он и сам это уже понял. Он не повез принцессу к водяной дверце, а направился прямо к главным воротам. Незадолго до того, как конь вступил на подъемный мост, Элладайн молча натянул плащ на голову принцессы. Она сама помогла расправить полы и снаружи стала выглядеть как непонятной формы тряпичный сверток.

Стражники у ворот приветствовали Элладайна ударом пик оземь. Он не ответил. Конь пересек внутренний двор, обогнул жилой дом и остановился у задней двери. Элладайн спрыгнул на землю, снял принцессу с седла и прямо свертком занес в помещение.

Принцесса выпуталась из тяжелого плаща и тут же увидела матушку Хло, на круглом лице которой одновременно отображались беспокойство, негодование и облегчение.

— Вот ведь недоразумение какое! — сказала матушка, быстро ощупывая принцессу, точно желая удостовериться, что ей доставили полный комплект полагающихся рук, ног и ушей.

— Я… — сказала принцесса.

— Конечно вы, Ваше Высочество, кто еще? — неожиданно перебила ее матушка Хло и вдруг добавила странным голосом: — Удивительно, как похожа, правда?

Пока принцесса соображала, кому адресован вопрос: ей или Элладайну, матушка ухватила ее под руку и поволокла к лестнице наверх. Принцесса смогла обернуться только на верхней площадке. Она хотела хотя бы кивнуть Элладайну в благодарность, но его уже не было.

В банной комнате вовсю хлопотали служанки. Уже была наполнена горячей водой ванна, в строгом порядке разложены полотенца, мочалки, гребни, пузырьки с настойками трав, кувшины, ковшики, мыльные брусочки, щетки разной жесткости и размера, а на лавках дожидались парадное платье, нижние юбки, чулки, ленты, шнуры, заколки и все прочие предметы первой необходимости для приготовления принцессы к празднику.

Если бы матушка Хло вместо дворцовых служанок командовала полком солдат, некоторые войны могли бы быть выиграны значительно быстрее. Когда, увидев принцессу, служанки все одновременно, как полевые суслики, замерли и выпучили глаза, матушка Хло отреагировала мгновенно с неясно откуда взявшимися интонациями прожженного боцмана:

— Перестать стоять! Шевелитесь!

В какие-то мгновения уставшей принцессе казалось, что все это происходит не с ней. Будто из-под потолка, она наблюдала, как служанки снимают с понурой девушки грязную одежду и помогают залезть в ванну. От горячей воды немедленно заныла кожа, загудели синяки, защипало сбитые ноги и содранный локоть. Хотелось просто раствориться в этом тепле, но ее принялись энергично намыливать, тереть, расчесывать, массировать, обливать… В моменты, когда принцессе удавалось вынырнуть из пены и попытаться что-то спросить, матушка Хло проявляла неожиданную твердость:

— Рот закрыть! — и только через мгновение добавляла вторую часть: — Не соблаговолите, Ваше Высочество?

Позже, когда принцесса была уже в платье, появилась Игрена. Под ее руководством кто-то из служанок занялся подбором браслетов, другая принялась вкалывать в прическу нитяную сеточку с тряпичными цветами, третья застегивала цепной пояс и ожерелье. Игрена взялась за пудреницу.

— Сегодня такой торжественный день! — манерно тянула она, набирая пудру на кисточку. — Не каждый же день у великого короля рождается такая чудесная дочь! Осталось совсем немного, Ваше Вы… — она поднесла кисточку к лицу принцессы и увидела тонкие царапины на ее щеке.

Глаза у Игрены расширились и стали как у охотника, который видит, как медведь идет к капкану.

— Ваше Высочество?!

— Подушка неудачно повернулась, — хмуро ответила принцесса и вдруг поняла, чего ей не хватает. — Где Ниса?

— Даже не знаю! — сказала Игрена так, чтобы всем было ясно, что она знает.

— Где она? — тверже повторила принцесса.

— Не уверена, но, думаю, сегодня она сопровождает Озерную герцогиню.

«Хлам! Она же на меня обиделась!» Принцесса закрыла глаза и подумала, что друзей нет как раз тогда, когда они нужнее всего. Впрочем, проблемы надо решать по одной за раз. С Нисой, конечно, получилось досадно, но сейчас все же главная беда — кольцо. Серебряное колечко с четырьмя маленькими и одним… Что-то кольнуло, и неожиданно принцесса поняла, что засыпает. Она заставила себя поднять веки. Игрена закрепляла маленькую серебряную корону у принцессы на макушке.

— Игрена, — сказала принцесса, — череп!

— Потерпите, Ваше Высочество, — сказала Игрена. — Основа красоты — терпение.

Принцессе показалась, что ее жизнь совершила полный оборот, и теперь будет бесконечно повторяться эта ужасная ночь. Может, оно и к лучшему? И теперь не придется идти в парадный зал? Пришлось.

В сопровождении фрейлин принцесса вошла в большой зал главного корпуса. Слева протянулся ряд высоких окон, через которые наискось падало солнце. Справа расположились гости и именитые горожане, какие-то графы и их отпрыски, неподвижно замерли слуги. В противоположном конце расположилась свита короля и сам король Эннер. Все было очень торжественно и очень отдаленно. Принцессе казалось, что звуки доносятся издалека, а воздух необычайно тяжел и вязок. Она изобразила милую улыбку, вынесла себя на середину зала и присела перед королем в реверансе.

— Сегодня солнечный день, — негромко сказал король Эннер, и в зале наступила полная тишина. — Он был бы солнечным, даже если бы на небе были тучи. Потому что сегодня моей дочери, наследнице королевства, исполняется шестнадцать лет. Мне повезло, потому что…

Король продолжал говорить, а принцесса увидела Элладайна. Он стоял по правую руку от короля в глубине. Голова его была немного наклонена вперед, и смотрел он куда-то принцессе под ноги. И, как обычно, никакого выражения на лице. Совершенно.

По другую сторону принцесса увидела тетю Эрмину, а за ней Нису, которая, в отличие от Элладайна, смотрела принцессе в глаза. Оба ее необъятных глаза были распахнуты настежь, и вдруг один из них моргнул. Один?! Ниса подмигнула? Принцессе захотелось протереть собственные глаза, но она лишь перевела их на короля.

–…правом отца, первым сделать Ее Высочеству подарок! Это особая вещь. Я бережно хранил ее, чтобы преподнести тебе именно в этот день.

Рядом с королем появился паж, который держал сиреневую подушечку, на которой стояла знакомая шкатулка.

— Именно так, как просила… — король сделал еле заметную паузу, — …королева Эйна, твоя мама.

У принцессы упали плечи. Поползли вниз уголки губ. Как-то наискось приближался, вытянув спину, паж. Совсем издали неохотно доносились слова:

— Это ее подарок, дочь. Знак ее рода. Открой шкатулку!

Из мертвого оцепенения принцесса подняла непослушную руку, откинула крючочек и подняла крышку. На бархатной подложке лежало кольцо. Изящное серебряное плетение. Прозрачный камень в середине и четыре маленьких попарно. Кровь зашумела в ушах и хлынула по онемевшим сосудам. Принцесса зарделась. Она взяла кольцо и медленно надела его на средний палец левой руки. Зал зааплодировал, задвигался, загудел. Король подошел к принцессе, взял ее за плечи и мягко поцеловал в лоб.

— Теперь ты совсем взрослая, — сказал он негромко.

Принцесса только смотрела на него. Она даже не могла сказать спасибо.

— Прошу! — сказал король, пропуская принцессу вперед, к дверям в дальнем конце зала.

Первые несколько шагов принцесса боялась, что ноги подогнутся. Проходя мимо королевской свиты, она увидела Элладайна. Правой рукой принцесса прижала левую к груди, будто защищая только что обретенное кольцо. Мысленно она вдруг увидела Элладайна в каретном сарае. Отчетливо вспомнила, как блестела его кожа под фонарем. Как замерли под ней плетеные веревки. Как покачивался на цепочке медальон. И, словно находя его под одеждой, Элладайн прикоснулся рукой к груди. Он читал ее мысли? В следующее мгновение принцесса потеряла рыцаря из виду. Она входила в обеденный зал, начинался ее самый долгий день рождения.

Она продержалась до самого конца. Подарки, поздравления, поклоны, салют из пушек, обед, поклоны, поздравления… Она тешила себя надеждой, что искреннее лицо с названием «Ой, как это мило!» ей удалось все сто тридцать семь раз.

Вечером уже по пути в спальню принцесса отпустила фрейлин и отказалась от помощи служанок. Она просто больше не могла никого видеть. В спальне на комоде стояла шкатулка, украшенная золоченой витой проволокой. Принцесса подошла к ней, аккуратно сняла с пальца кольцо и откинула крышку. На табличке с внутренней стороны блеснули вычурные буквы. Принцесса положила кольцо на подложку, наклонилась и прочитала: «Дыхание согревает ветер».

Принцесса не знала, что это означает. С полумычанием-полустоном она повалилась на спину поперек кровати. Как она мало, в сущности, знает о своей матери! С тянущей болью расслабились мышцы спины и шеи. Стало слышно, как пульсирует синяк на правом бедре. И как мало она знает о самой себе. Принцесса опустила веки и медленно вздохнула.

Открылась и закрылась дверь, прозвучали легкие шаги, стукнул поставленный на стол железный таз, и кто-то сел на краешек кровати. Принцесса приоткрыла один глаз и сквозь пляшущие на ресницах отблески свечей увидела Нису.

— Вставай, высочество, — Ниса похлопала принцессу по руке.

— Ни за что!

— Ладно. Придется силой, — Ниса ухватила принцессу за руку и без лишних церемоний потащила ее с кровати.

— Изверг! — простонала принцесса, но встала.

— Это уж как водится, — хмыкнула Ниса, расшнуровывая на спине платье принцессы.

Принцесса попыталась поднять руки, чтобы вытащить из прически заколки, но не преуспела.

— Не дергайся уже, — сказала Ниса, вытаскивая принцессу из платья. — Я сама.

— Спасибо, — помолчав, сказала принцесса. — Я… — она хотела объяснить, что благодарит не за помощь с платьем, а за гораздо большее, но Ниса поняла все правильно.

— Добро пожаловать, — сказала она. — Когда снова потеряешь королевский подарок — обращайся.

— Как тебе это удалось?

— Не мне, — Ниса стаскивала с принцессы нижние юбки, и та покорно, как лошадь, перешагивала через них. — Ты не забудь Клифа поблагодарить.

— Клифа?!

— Угу, — Ниса плеснула водой из принесенного кувшина на чистый льняной лоскуток и стала осторожно вытирать принцессе лицо. — Когда ты Клифа оставила, он сначала побрел в замок, а потом вернулся. Сказал, мол, странный он, кучер. И был прав. Кучер вернулся и полез кольцо прятать в сарай. Напугали вы его обыском. Давай полью. — Ниса налила в подставленные принцессой ладони воды, и принцесса ополоснула лицо. — Уж не знаю, каким хворостом Клиф его обложил, но кольцо отнял и ко мне прибежал.

— И что? — уворачиваясь от полотенца, спросила принцесса.

— Что! Он тараторит, а я спросонья торможу всеми копытами. И тут матушка Хло на шум прибежала.

— Она все знает?

— Только половину, — ухмыльнулась Ниса, вытаскивая заколки из головы принцессы. — Я ей сказала, мол, пошли вы с Клифом в город, там поссорились и разбрелись. И теперь, мол, Клиф есть, а тебя нет. Матушка пообещала Клифа на студень пустить и ринулась стражу на поиски поднимать.

— И что?

— И тут меня словно кто-то за язык потянул. Говорю, мол, не надо волноваться, ее рыцарь Элладайн поехал искать.

— Откуда ты знала? — повернулась принцесса.

— А я и не знала….

Свечи отражались в распахнутых глазах Нисы. Принцесса поежилась. Ниса неуверенно пожала плечами, потом присела и стала стягивать с принцессы шелковые чулки.

— Знаешь, — продолжила она, — матушка это услышала и как-то сразу расслабилась. Говорит: «Этот найдет».

— Почему? — Ниса снова пожала плечами.

— Клиф побрел домой, а я, улучив момент, двинула возвращать пропажу. Ну, а дальше ты знаешь.

— А как ты прошла охрану?

— Как я прошла охрану! Догадайся с трех раз!

— Глазки состроила? — принцессе все же пришлось поднять руки, чтобы Ниса стянула с нее нижнюю дневную рубашку и надела ночную.

— Я еще и руку стражнику на грудь положила для усиления. Ну, то есть на груди у него была кираса, пришлось класть ниже. Видимо, это был живот, — Ниса отогнула на кровати одеяло, и принцесса кряхтя заползла на середину простыни. — Надо тебе сказать, Его Величество здорово храпят.

Принцесса утрамбовала ухом подушку, выпутала нос из рассыпанных волос, и Ниса накрыла ее до подбородка одеялом.

— Спасибо, — принцесса честно постаралась вложить в это слово все, что чувствовала.

— Угу, — хмыкнула Ниса. — Ну это Игрена тебя взбесила, потом я еще добавила…

— Ну уж нет, — принцесса прижала на мгновение верхнюю губу нижней. — Мои заслуги-то уж себе не приписывай…

— Ладно, — и Ниса сменила тему. — Ты лучше представь, как я в темноте нужную шкатулку искала. Чуть глаза не выпали, так их таращила.

— Ниса… — позвала принцесса почему-то несчастным голосом.

— Что? — в Нисином исполнении это звучало как «Чуво?».

— Посиди со мной немного.

Ниса села на краешек кровати, и принцесса, выпростав руку из-под одеяла, взялась за ладонь своей лучшей фрейлины.

— Я теперь взрослая? — откуда-то из подушки спросила принцесса.

— Да, — сказала Ниса. — Но это не в последний раз.

От усталости принцесса не очень поняла, что имела в виду фрейлина, но пообещала себе подумать об этом.

— Почему вы мне помогли? — спросила она.

— Это трудно сказать, — помолчав, серьезно ответила Ниса. — Когда ты куда-то идешь, невозможно оставаться на месте, даже если ты идешь не в ту сторону. Понимаешь, о чем я?

Ответа не было. Приоткрыв губы и тихонько посапывая, наследница королевства Арранта и Озерного герцогства, принцесса Эва Лина Маунтенар Декрой спала.