Клятва

Мила Дрим

Одна клятва связала жизни двух абсолютно разных людей.Он – бессердечный красавец и повеса.Она – провинциальная, наивная девушка.Клятва свяжет их судьбы, и весь мир станет для них меняться…

ГЛАВА ПЯТАЯ

Элеонора Вудвилл нахмуренным взором наблюдала за тем, как блестящая дверь экипажа распахнулась, и из него ловко выбрался высокий, элегантно одетый мужчина. Её супруг, барон Грегори Вудвилл, стоя рядом с женой, едва сдерживал липкий страх, подкрадывающийся к нему со всех сторон. Что если, этот незнакомец — прямиком из Лондона?

Недоумение отчетливо отразилось на лицах родителей Кристины, когда они увидели свою дочь, выходящую вслед за незнакомцем из экипажа. Глаза женщины разглядели, что Кристина была в пыльной одежде, босая, да еще и с растрепанными волосами.

Первой пришла в себя баронесса. Она, подхватив пышную юбку черного платья, торопливо зашагала в сторону гостя и Кристины.

— Что случилось, Кристина? — требовательным тоном вопросила Элеонора. За супругой по пятам следовал барон. Высокий, худощавый, он казался на фоне своей дородной жены ходячей жердью. Вместе они смотрелись столь комично, что хотелось рассмеяться, но Генри вовремя напомнил себе, что перед ним — родители его покойного друга.

Маркиз, собрался было, представиться, но Кристина, опередив его, выступила вперед и голосом, полным энтузиазма и радости, сообщила родителям:

— Случилось то, что к нам в гости приехал друг Джереми, маркиз Генри Уильям Хантингдон.

Вся порозовевшая от переполнявших её эмоций, Кристина покосилась на маркиза и тихо добавила:

— Надеюсь, я правильно произнесла вашу фамилию.

Губы Генри дрогнули в улыбке:

— Без единой ошибки.

— Вы друг Джереми? — глядя на маркиза, как на ангела, снизошедшего с небес, дрожащим голосом вопросила леди Элеонора. Она, вся застыв в ожидании ответа, казалось, даже не дышала.

— Да, я имел честь быть другом вашего покойного сына, — Генри чуть улыбнулся.

— Так что же мы стоим, — барон подался вперед и пожал руку маркизу. Пожатие отца Кристины было еле ощутимым, а сам он казался каким-то болезненно худым. — Проходите в дом, милорд. Кристина, беги вперед, распорядись, чтобы слуги накрыли стол! Такой гость у нас, кто бы мог подумать!

Кристина, не теряя времени, поспешила в дом. Она босыми ногами побежала по дорожке. Каждый попавшийся на пути камушек отражался тупой болью, но девушка отчаянно игнорировала её.

— Бетти, — запыхавшимся голосом позвала Кристина, забегая на кухню, — скорее, готовь угощения. У нас в гостях друг Джереми, маркиз из Лондона!

— Маркиз? — полноватая служанка, в это время замешивающая тесто, посмотрела прямо на молодую госпожу. — А вы часом, ничего не перепутали?

— Да, Бетти, понимаю, все это кажется чем-то невозможным, чтобы в наши края прибыл такой человек, — наливая себе в чашку прохладной воды, отвечала Кристина, — но, представь себе, это самый что ни на есть настоящий маркиз! Но самое главное — он был другом Джереми! Быть может, я узнаю от него о брате что-то новое.

Общение с Бетти носило непосредственный характер. Да, Кристина была молодой госпожой, но служанка знала её с пеленок, подрастая, малышка часто крутилась у неё под ногами, и, превратившись в девушку, сохранила ту простоту общения, что была прежде.

— Тогда, госпожа, раз дома настоящий маркиз, вам стоит привести себя в порядок, — окинув Кристину взором карих глаза, недовольно пробурчала Бетти.

Девушка, вспыхнув, спешно поправила юбку платья.

— Боюсь, это не поможет, — качая головой, заметила служанка. — И где вы только отыскали это платье?

— Там же, где и все другие, — улыбаясь, ответила Кристина, — среди платьев, которые прежде носила мама. Думаю, если я даже сменю одно платье на другое, вряд ли превращусь в красавицу.

— Ха, вижу, маркиз вам так понравился, что вы захотели стать красивой? — Бетти чуть сощурила глаза. Она безошибочно разглядела, как смущение и волнение мелькнуло во взгляде девушки.

— Глупости все это, Бетти! — Кристина заправила за ухо выбившуюся прядь. — Просто маркиз — друг Джереми! И все! К тому же, ты сама понимаешь, вся красота досталась брату.

— Но никто не мешает вам просто умыться, не так ли? — кивая головой в сторону кувшина, с улыбкой, поинтересовалась Бетти.

— Да, ты права, спасибо, Бетти, — отвечая улыбкой, ответила Кристина.

Как только Генри перешагнул порог дома семьи Вудвиллов, он тот час ощутил, словно попал в совершенно другой мир. Мир скорби и печали. И дело было не только в том, что мужчина своим острым взором отчетливо различал нехватку средств у обитателей этого жилища.

Нет. Весь интерьер — начиная с плотных, темных штор, которые плотно закрывали каждое окно, заканчивая тем, что в помещении не было ни одного светлого пятна или дыхания жизни — ни цветов в горшке, ни букетов даже из самых простых ромашек, дышало печалью. Но самым впечатляющим были портреты покойного Джереми, которые разместились повсюду. На стенах, на пыльном фортепиано, на полках книжного шкафа. Казалось, покойный друг следил за жителями дома с каждого угла дома. И хотя Генри скептически относился к мистике, даже ему сейчас не по себе. Маркиза не покидало ощущение, что он приехал не в гости, а на похороны.

— Прошу, располагайтесь, — указав рукой на кожаное, с потертыми ручками, кресло, произнесла баронесса.

Генри, отгоняя неприятные чувства, разместился в кресле. Элеонора, продолжая смотреть на Генри, особенным взглядом, села напротив, и обратилась к маркизу умоляющим голосом:

— Милорд, прошу вас, расскажите нам о Джереми.

— Он был славным малым, — стараясь особо не погружаться в воспоминания, тепло произнес Генри. — А еще — хорошим братом. Именно поэтому я здесь.

Наверху послышались торопливые шаги, через секунды в гостиную торопливо вошла Кристина. Надо отдать ей должное — за то короткое время, которым она располагала, девушка успела умыться, прибрать волосы и сменить пыльное платье на свежее. Увы, даже другое платье вряд ли можно было назвать подходящим — оно висело на Кристине, и на её фигуре казалось необъятным одеянием.

При виде Кристины Генри ощутил… нет, не веселье. Ему стало искренне жаль девушку. Видимо, девушка успела прочитать это чувство в синих глазах маркиза, потому что губы её чуть задрожали, и маркиз почувствовал, с каким усилием Кристина выдавила из себя улыбку.

— Вы очень важный для нас гость, милорд, ведь родители предложили для вас кресло брата, — продолжая улыбаться, сообщила девушка.

Сама она, обойдя мать и отца, разместилась возле окна. Не потому что рядом не было места, а по причине того, что Кристина хотела совладать с чувствами, что волной нахлынули на неё.

Все смешалось — маркиз в кресле брата, в кресле, в которое за последние 3 года никто не смел и не должен был садиться. Таков был приказ родителей. А после — взгляд Генри… Даже сейчас душа Кристины продолжала дрожать от унижения и обиды.

Гремя чашками, в гостиную вошла Бетти. Разместив на небольшом столике чай и утренние печенья, служанка, прежде чем уйти, окинула гостя быстрым взглядом.

Хорош, не то слово! Только вот такой сорт мужчин приносят одни беды и разочарования. Бетти взяла на заметку, чтобы потом поговорить об этом с молодой госпожой. Баронессе вряд ли будет до этого. Впрочем, как и все эти годы.

— Так чем мы обязаны вашему визиту, милорд? — полная любопытства и какого-то щенячьего восторга, задала вопрос Элеонора.

Вот, тот самый момент. Генри, нацепив самую обаятельную улыбку, чуть наклонился вперед и доверительным тоном сообщил:

— Я здесь, чтобы забрать вашу дочь.