Любимый деспот

Мила Александровна Реброва, 2021

С четырнадцати лет я знала, что Осман Хусейн будет моим. В восемнадцать добилась своего и вынудила его жениться на мне, сумев залезть к нему в постель. В двадцать – ушла, поняв, что все-таки не смогу получить его любовь. А когда муж отказался отпускать – стала самой счастливой, пока не забеременела и долгожданный любимый не обвинил меня в том, что ребенок не от него… Содержит нецензурную брань.

Глава 4

— В этот раз тебе повезло, — заметила я пару дней спустя. — И мне, кстати, тоже.

— С чем это? — не понял Осман.

Мы завтракали заказанной мужчиной едой. Хорошо все-таки иметь деньги для удовлетворения таких вот потребностей.

— С тем, что не заразился, а мне, что так быстро выздоровела. Поверить не могу, что горло почти прошло! Эта гадость действительно помогает, — сморщилась я при мысли о противной процедуре.

— Не обманывайся, тебе еще минимум три дня надо отлежаться, иначе будет еще хуже, — отправляя в рот кусочек сырника, напутствовал Осман.

Вздохнув, я промолчала, зная, что с этим тираном бесполезно спорить. Да и, признаться честно, я была совсем не против того, чтобы провести в его обществе еще три дня. Хоть я и напоминала себе наркомана, который убеждал сам себя в том, что это последняя доза, сделать с собой и со своим желанием побыть в этом коконе с Османом я ничего не могла. Это было сильнее меня.

Дверной звонок вывел меня из раздумий, и я с удивлением взглянула на Османа.

— Ты кого-то ждешь? — спросила я, подумав, что это может быть его водитель с очередным выполненным поручением.

— Нет. А ты? — взглянув на меня из-под бровей, спросил он.

— Да кого мне тут ждать? Я же никого не знаю, — покачала я головой.

— Может, ошиблись? Пойду посмотрю, а ты сиди и ешь. Тебе надо восстанавливать утраченные во время болезни калории.

«Поесть — это я всегда с радостью», — подумала я, впиваясь зубами в аппетитно выглядевший поджаренный сырник. Даже глаза прикрыла от охватившего рецепторы наслаждения.

Доев всю порцию, я поняла, что Османа нет уже больше пяти минут, и, решив, что надо сунуть свой любопытный носик, я, скользнув со стула, направилась в коридор.

–…Я не просил тебя становиться другом моей жены. Ты был нужен лишь для того, чтобы она не догадалась, что я купил для нее этот чертов ресторан! Я заплатил тебе более чем достаточно, чтобы ты сыграл свою роль и исчез. Какого черта ты ошиваешься вокруг Ксюши?

Таким злым я Османа еще не видела, он буквально кипел от эмоций!

Я была настолько шокирована его агрессией, что даже не поняла, о чем именно они говорили.

— В чем твоя проблема, приятель? Я беспокоился о Ксюше, вот и приехал ее проведать, ее телефон не отвечал, вот я и решил заглянуть, вернувшись в город.

— Я не хочу, чтобы ты крутился вокруг нее, что в этом непонятного? — буквально прошипел бывший муж сквозь зубы.

— На каком основании? Вы разводитесь, разве не так? — спросил Глеб, совершенно не впечатленный тоном Османа.

— Даже если и так, тебя это не касается. Ты последний человек, который подойдет Ксюше, — заставляя меня в удивлении приподнять брови, заявил Осман.

— А ты что, ее папочка? — явно находясь в таком же шокированном состоянии от поведения Османа, спросил Глеб. — Дружище, ты меня поражаешь! Ведешь себя как ревнивый муж, хотя, насколько я знаю, ваш развод — дело решенное, да ты же сам говорил мне, что уже подал документы!

— И что? Это не значит, что ты, словно коршун, можешь наброситься на нее. Ксюше нужен совсем другой мужчина, и это точно не ты.

Я стояла и просто закипала с каждым его словом. Мало того, что он обманул меня с рестораном, так еще и думал, что имеет полное право распоряжаться моей личной жизнью! И сам не ам, и другим не дам! Так, что ли?

Вот ведь деспот! Выставить меня черт знает кем в глазах Глеба!

— И что же со мной не так, будь добр объяснить? Я привлекателен, богат, конечно, не мультимиллионер, как ты, но все же…

— Ты слишком стар для нее. И к тому же прыгаешь на все, что двигается, — непримиримо заявил бывший муж, даже не потрудившись выслушать Глеба до конца. — Хватит, Глеб! Не порть нашу многолетнюю дружбу и просто оставь мою жену в покое. Найди себе другую девочку для забав.

— Господи, приятель, ты хоть слышишь себя?! Какую жену?! И тебе ли говорить про возраст? — явно находясь в шоке от слов друга, воззвал к здравому рассудку Глеб.

— Хватит, Глеб. Я не собираюсь с тобой пререкаться, — леденящим душу голосом пророкотал он, хватаясьза дверь и намереваясь закрыть ее прямо перед носом гостя!

Да что с ним такое?! Чувствуя, как злость поднимается из самой глубины души, я, развернувшись, потопала в спальню и, в гневе собрав вещи Османа, направилась обратно в коридор. Если кому и придется убраться подальше, то это явно не Глебу!

***

Весь кипя от непонятных эмоций и гнева, я захлопнул дверь прямо перед носом приятеля. Глеб не на шутку меня взбесил. Мало того, что приперся к Ксюше домой, так еще и начал вякать что-то о нашем разводе! Видимо, только и ждал этого! А вот хрен ему! Будет развод или нет, Ксюшу он точно не получит! Тоже мне нашелся, женишок! Да он ногтя ее недостоин, проклятый бабник!

Знаю я, что ему от нее нужно. Ксюша девушка видная, неудивительно, что у этого Казановы проснулся интерес.

Но отдавать жену в его наглые руки я точно не собирался.

А вот, кстати, и она. Но не успел я развернуться, как Ксюша тайфуном влетела в коридор вместе с моей сумкой и телефоном. Девушка просто взяла и швырнула в меня вещами, тут же открывая шкаф и доставая мое пальто с шарфом, пока я стоял в полном недоумении от ее действий.

— Ксюш, ты чего?

Такой злой я ее еще не видел.

Обычно милая и покладистая девушка буквально кипела от гнева.

— Я чего?! Это ты чего! Как ты только мог наговорить все это Глебу?! — чуть ли не срываясь на визг, пропищала она. — Что он теперь обо мне подумает?! И что это за история с рестораном?!

Вот черт! Слышала все-таки! Не хотел ведь говорить.

— Ксюш, да ладно тебе. Мы ведь уже обсудили тему моих денег. Тебе в любом случае полагаются алименты при разводе… — попытался я усмирить ее, но меня тут же перебили, не дав даже договорить:

— Хватит, Осман! Не меняй тему. Я говорю тебе о конкретном случае и твоем вранье! Вот зачем ты все это сделал?

— А ты приняла бы ресторан, скажи я правду? — задал я встречный вопрос.

— Нет! Как не приму и алименты. Мне не нужны твои деньги! Мне ничего не нужно! Сколько раз мне тебе это объяснять?! — затопала она ногами.

— Достаточно, Ксения! — выйдя из себя, зарычал я в ответ. — Хватит вести себя как ребенок! Глеб продавал ресторан, я его у него купил. Вопрос закрыт!

Мне совершенно не хотелось кричать на нее, но и спуска давать ей я не мог.

— Уходи, Осман! Не хочу тебя больше слушать! — начала она выталкивать меня из квартиры. — Еще раз скажешь мне, что я ребенок, я не знаю, что я сделаю! Уходи!

— Ксюша, что ты делаешь? — не сдвигаясь с места, пытаясь успокоиться и не реагировать на ее ребячество, спросил я. — Я всего лишь пытаюсь позаботиться о тебе!

— Спасибо, уже позаботился! Мне твоей заботы хватило! Обманул меня, подсунув ресторан, так еще и выставил меня черт знает кем перед Глебом! — возмущенно хрипела она, не оставляя попыток выдворить меня. — Видеть тебя не хочу! Уезжай и не появляйся больше! Понял?

— Понял! — разозлившись вкрай, прошипел я в ответ, сам обуваясь и выходя из квартиры. — Не волнуйся, больше ты меня не увидишь! Но попробуй только не выйти в ресторан или попытаться найти другую работу. Я не шучу, Ксения. Ты меня знаешь! — пригрозив напоследок, хлопнул я дверью квартиры, не понимая, как мы до такого дошли. И почему я, черт возьми, так взбесился, когда она сказала про Глеба! Меня буквально лихорадило от мысли, что она может быть с ним.

Чертовы нервы сдали, и я, в бешенстве спускаясь вниз, приказал по телефону подготовить свой самолет к вылету. Не хочет меня видеть? Отлично! С радостью уберусь из этого города и из ее жизни.

***

Остыла я еще нескоро. Выгнав Османа, я еще долго злилась. Это же надо было додуматься — купить мне ресторан, обставив все подобным образом! Еще и Глебу наговорил черт знает что!

Вздумал искать мне подходящего спутника жизни! Наверное, это и выбесило меня больше всего. Если бы я не боялась, что он может вернуться, сразу же позвонила бы Глебу с просьбой вернуться. Уж я-то знаю, на что Осман способен в гневе. Стоит только вспомнить, как он отметелил моего одногруппника, когда тот, напившись, вздумал приставать ко мне в клубе. Осман был еще тем деспотом, несмотря на кажущийся спокойным характер. Да, он был довольно-таки тихим и мирным до поры до времени… Пока кто-нибудь не разозлит и не выпустит этот кипящий вулкан наружу.

Честно говоря, я была уверена, что он вернется. Подождет, пока я остыну, и придет. Но он не пришел. Ни в тот день, ни через неделю и ни через месяц.

Видимо, задела я его знатно, раз мистер решил показать характер. Я прекрасно понимала, что стоит мне позвонить и извиниться за свою вспышку, бывший муж тут же примчится ко мне, но звонить я не собиралась. Особенно после того, как увидела в газете, за которой следила, его фотографии с давней подругой. Они с Зулейкой засветились не на одной фотографии, нарядные и счастливые. Как сообщалось в статье, он был ее спутником на открытии крупного ресторана в одной из ее сетей. Я и раньше знала, что он спит с ней, но после того, как вновь увидела их вместе на этих чертовых фотографиях, поняла окончательно — моим он никогда не будет.

Хватит принимать его дядюшкину заботу за что-то большее. А заботу о моей личной жизни — за ревность. Осман не ревнует к Глебу, он просто беспокоится обо мне, впрочем, как и всегда. Он привык заботиться о каждом аспекте моей жизни и считает, что это в порядке вещей даже сейчас, когда я попыталась отстраниться от него.

Пришедшие документы о нашем разводе лишь укоренили мое желание начать свою жизнь без присутствия в ней Османа. Так что ни звонить, ни тем более извиняться перед ним я не собиралась.

Предложение насчет ресторана я все же приняла, решив, что в чем-то Осман и прав. Да и проще было с ним согласиться, чем нарываться на очередные разборки.

Я даже начала принимать ухаживания Глеба, хоть и понимала, что мужчиной движет больше спортивный интерес, чем искренняя симпатия. Но с ним было легко, а я была так одинока, что даже такое общение былолучше, чем пустая квартира и мысли, что изводили меня. Если уж Осман может встречаться с другими женщинами, то почему я не могу?

— Ты какой-то напряженный, Осман. — пожурила меня Зулейка. — Не нравится вечер?

О чем я только думал, соглашаясь сопровождать ее на открытие ресторана?! Ее болтовня, как и попытка добиться моего внимания, ужасно раздражали. Хотя, если подумать, меня многое раздражало в последнее время. Работа, дом, окружающие… Список можно продолжать до бесконечности, но главным раздражителем являлась одна девчонка, прочно засевшая в голове.

Каждый гребаный день меня тянуло сесть на самолет и полететь к ней. Еще больше тянуло объяснить ей, как не следует обращаться со взрослыми дядьками и злить их. Это же надо было выставить меня из квартиры, как какого-нибудь прыщавого юнца!

До сих пор пробирала злость при одном лишь воспоминании об этом дне!

— Или дело во мне? — девушка провела рукой по лацкану моего белого смокинга, отвлекая меня от мыслей о Ксюше.

Зачем только переспал с ней год назад?! Думал, мы взрослые люди, но, как оказалось, мой бизнес-партнер рассчитывала на большее, из раза в раз пытаясь сблизиться со мной.

— Голова болит, — коротко ответил я, не желая быть грубым, хотя самого так и подмывало скинуть ее руку. — Новый проект, сама понимаешь.

— Да, я наслышана о твоей идее начать бизнес в России. Уж не связано ли это с твоим разводом? — с любопытством спросила она.

— И от кого же ты это слышала? — совершенно не удивленный тем, что она собирала информацию, спросиля.

— Слухами земля полнится, дорогой, — засмеялась девушка, запрокидывая голову.

— И что же еще обо мне болтают?

— Что один из самых желанных мужчин города снова свободен. Быстро вы оформили развод. Я думала, на улаживание всей этой бумажной волокиты нужно время.

— Нужно, — согласился я. — Но не тогда, когда у тебя есть связи и деньги.

С разводом я торопил, как только мог. Словно это могло избавить меня от мыслей, за которые я так себя казнил. Во мне словно жили две сущности, одна из которых просто взбесилась, требуя сделать с Ксюшей то, что я всегда считал неприемлемым. Я не помнил ту нашу единственную ночь вместе, но, даже не помня, считал себя последним негодяем, посмевшим позариться на самое святое. Ксюшу я не винил, списывая ее поступок на молодость и взыгравшие гормоны. Девочка возомнила, что влюбилась в единственного родного человека, всегда бывшего рядом с ней и поддерживающего ее. У Ксюши никого не было, и она просто вбила себе в голову эту любовь. Одиночество и не такое делает с людьми. Что уж говорить про маленькую девочку, сначала лишившуюся матери, а потом и отца. Естественно, что она тянулась к единственному источнику тепла в своей жизни.

Конец ознакомительного фрагмента.