Любимый деспот

Мила Александровна Реброва, 2021

С четырнадцати лет я знала, что Осман Хусейн будет моим. В восемнадцать добилась своего и вынудила его жениться на мне, сумев залезть к нему в постель. В двадцать – ушла, поняв, что все-таки не смогу получить его любовь. А когда муж отказался отпускать – стала самой счастливой, пока не забеременела и долгожданный любимый не обвинил меня в том, что ребенок не от него… Содержит нецензурную брань.

Глава 3

Проснулась от аппетитного аромата, гуляющего по квартире. Присела на кровати и почувствовала, что горло немного отпустило, не было уже того ужасного режущего ощущения, отдающегося в уши. Да и температура спала.

— Проснулась? — вошел в комнату Осман, уже переодетый из своего строгого костюма в спортивные брюки и футболку, выгодно очерчивающую его тело.

У меня аж слюнки потекли, несмотря на мое плохое самочувствие. Какой же он все-таки красивый мужчина. Бог явно решил обречь женщин на муки, когда создавал этого араба.

— Ты как, лапа? — подходя ко мне и кладя руку мне на лоб, поинтересовался он.

И мне бы разозлиться на эту «лапу», которой я становилась во время болезни, да вот только звучало это в его исполнении так нежно и согревающе, что я просто не могла найти в себе силы на злобу и раздражение.

— Горло проходит, — вымученно улыбнулась я.

— Боюсь, что нет, это просто небольшое облегчение после обработки. Ночью надо будет повторить. Отнести тебя на кухню или принести суп в постель? — спросил он с улыбкой.

— Суп? — нахмурилась я.

— Ну да. Куриный, — кивнул он с хитрой усмешкой. — Не волнуйся, там только грудинка, и я убрал всю кожу.

— Осма-а-ан! — попыталась я кинуть в него подушкой, но он со смехом ее отобрал.

— Ну все, хватит капризничать! — не давая мне и рта раскрыть, он размотал мой кокон из одеяла и подхватил меня на руки. — Идем кушать, тебе полезно сменить обстановку. А я пока сменю твою постель.

— Ты же знаешь… — начала было я.

— Знаю, но суп ты съешь. Твоему организму нужна подпитка. И не бойся, я помыл эту курицу до скрипа.

— Вымыл, — автоматически поправила я его, счастливо вздыхая от того, что оказалась в его сильных руках. Как же было приятно чувствовать себя невесомой и хрупкой в объятиях любимого мужчины.

Усадив меня на стул, Осман налил мне супа и поставил передо мной вкусно пахнущую тарелку.

— Ешь, лапуль. Я быстро, — вновь улыбнулся он мне, исчезая в дверях.

Сморщившись, я сделала первую пробу, вспоминая, как обычно сливала подобные супы в унитаз в прошлом. Но то были труды кухарки, а вылить труды Османа у меня просто не поднимется рука.

Я ненавидела куриные супы. Брезговала ужасно и курицу ела исключительно запеченную самолично. Осман не раз смеялся над этим моим бзиком.

— Ну как? — вернулся он на кухню. — Что, так плохо? — нахмурился он, вперив свой взгляд во все еще полную тарелку. — Я старался, даже лапшу твою любимую сделал.

— Нет, очень вкусно. Я просто задумалась, — попыталась я улыбнуться. — Поешь со мной.

— С удовольствием, я ел в последний раз в самолете, — присоединился он ко мне, садясь напротив за узкий стол.

Какое-то время мы ели молча, и я даже начала наслаждаться таким ненавистным супом, Осман всегда готовил вкусно, за что бы ни брался.

— Я тут подумал и решил, — начал он серьезным тоном, убирая наши тарелки в посудомоечную машинку. — Куплю тебе автомобиль. И не возражай! — видя, как я уже раскрыла от возмущения рот, поднял он руку. — Я притопал сюда от ресторана пешком, и расстояние не такое уж близкое, как я считал изначально.

— Тут идти пятнадцать минут! — все же возмутилась я.

— И за эти пятнадцать минут ты каким-то образом умудрилась заболеть! В квартире у тебя тепло, вон даже полы теплые, так что заболела ты точно не из-за своей привычки ходить без носков. Я покупаю тебе машину и точка! Хочешь чаю? Водитель привез малину.

— Что значит, ты покупаешь мне машину?! — не дала я ему соскочить с темы. — А меня ты спросил?

— В Дубае у тебя была машина, и я не помню, чтобы ты имела что-то против, — привел он аргумент.

— Тогда все было по-другому! — отстаивала я свою точку зрения.

— И что же изменилось с тех пор?! — явно начиная закипать, спросил он.

— То, что я считала, что имею на нее право! Ты позволял мне думать, что у меня есть наследство! — высказала я то, что давно грызло меня изнутри.

— Я тебе уже говорил и скажу снова: это мои деньги, и только я решаю, на кого мне их тратить!

— А я не желаю, чтобы ты тратил их на меня! — не сдавалась я. — Я и так приняла от тебя эту квартиру!

— Кому, по-твоему, достанется все мое состояние, Ксюша? — спокойно спросил он, ввергая меня в полный шок.

— Откуда мне знать? Почему ты вообще спрашиваешь об этом! — разозлившись от одной мысли о том, что его может не стать, спросила я.

— И все же, — не отставал он.

— Твоим детям, кому же еще?

— А у меня они есть? — ехидно спросил он, приподнимая одну бровь. — Или, может, ты знаешь о наличии у меня второй жены и детей, которых я от тебя скрываю?

— Не смешно! — фыркнула я, недовольная всем этим глупым разговором.

У меня аж волосы дыбом встали от одной мысли о том, что Осман может жениться и завести детей с кем-то другим. Не со мной. Хотя именно этого я и хотела для него.

— Вот и я не вижу тут ничего смешного. Наоборот, мне грустно, что ты не понимаешь очевидных вещей, — замолкая и начиная заваривать чай с малиновым вареньем, вымолвил он.

— Ты не такой уж и старый, чтобы думать о подобных вещах, — поняв, что он так и не заговорит, сказала я примирительно. — И дети у тебя еще будут. Для мужчины никогда не поздно жениться и завести семью, — скрепя сердце выдавила я из себя. Я должна была принять правду, и чем быстрее я смогу это сделать, тем быстрее смогу отпустить прошлое и начать новую жизнь, о которой мечтаю.

— Ты моя семья! И детей у меня не будет, — категорично заявил он. — Точнее, я не собираюсь их заводить, как и жениться. Так что прими тот факт, что так или иначе все мое состояние достанется тебе. Так какая разница, когда это произойдет, сейчас или после моей смерти?

— Замолчи, Осман! — накрывая его губы ладонью, потребовала я.

Мужчина как раз наклонился, ставя передо мной чашку, чем я и воспользовалась, чтобы заткнуть его глупый рот.

— Не хочу больше слышать подобных глупостей! — чувствуя ком, собравшийся в горле, прохрипела я. — Я даже думать не хочу о том, что ты когда-нибудь умрешь. Зачем ты говоришь подобные вещи?! Хочешь довести меня до слез?! — стукнув его по плечу на эмоциях, спросила я. Вдруг ужасная мысль посетила мою голову, и сердце вмиг замерло от страха.

— Ты ведь здоров, Осман? Ничего от меня не скрываешь?! — с нескрываемой паникой начала я заваливать его вопросами.

— Ну что за глупости, лапочка? Что со мной будет? Я имел в виду, гипотетически! — щелкнул он меня по носу.

Не удержавшись, я всхлипнула от затопившего меня облегчения. Сама мысль о том, что Османа не будет в этом мире или что он нездоров, убивала меня. Пусть он не будет моим, но будет. Будет счастлив, заведет семью, вместо того чтобы возиться со мной до самой старости. Вот еще одна причина, по которой я решила разорвать этот клубок под названием брак. Я больше не хотела тормозить Османа. Ведь, пока он связан со мной, пусть и фиктивно, а иначе наш брак и не назовешь, у него нет шанса на настоящие отношения.

— Ну чего ты, Ксюш? Ну прости меня, дурака, хотел привести тебе разумные доводы, чтобы ты приняла машину, а вышло черт знает что! — подхватив на руки и неся меня обратно в спальню, покаялся он. — Мир?

— Мир, — кивнула я, с сожалением расставаясь с теплом его тела, когда он удобнее устроил меня на кровати, укутывая одеялом. — Осман, побудь со мной, пожалуйста, — ненавидя себя за слабость, жалобно попросила я, когда мужчина развернулся, чтобы выйти из комнаты.

— Я и не собирался уходить, принесу наш чай, и посмотрим что-нибудь по телевизору, — кивнул он на плазму, что висела прямо напротив моей кровати.

Застонав, я спрятала лицо в ладонях, стоило ему скрыться из вида, кляня себя за глупость. Это же надо было быть такой дурочкой! Только идиоткой себя выставила! Зачем только попросила?! Теперь он точно подумает, что я снова к нему липну!

— А вот и чай! Только осторожно, он горячий, — не дав мне продолжить сеанс самобичевания, Осман вернулся в комнату с двумя чашками чая.

Смущенно улыбнувшись ему, я приняла чашку и начала медленно пить ароматно пахнущую жидкость, дарившую облегчение моему раздраженному горлу.

— Что ты хочешь посмотреть? — найдя пульт и устраиваясь рядом со мной на кровати, спросил он.

— Не знаю, пощелкай, пока не наткнешься на что-нибудь интересное, — пожала я плечами. — Неплохо было бы пересмотреть что-нибудь из комедий… О, «Красотка»! — эмоционально вскрикнула я, когда он пролистал интересующий меня фильм.

— Серьезно? — повернувшись ко мне и приподняв бровь, спросил Осман, но все же перелистнул обратно канал. — Хочешь смотреть фильм про девушку по вызову и стареющего миллиардера?

— Он не старый! Ричард просто рано поседел! Ему там всего сорок! — тут же кинулась я на защиту любимого актера. — Тебе тридцать пять, ты что, старик? — привела я весомый аргумент, в ответ на который Осман лишь усмехнулся, но пульт отложил.

— Суть от этого не меняется, — скептически промолвил он. — Вот скажи мне, был бы этот герой такпривлекателен в свои сорок, не будь у него денег и возможностей? Твоя Красотка и не взглянула бы на него, будь он обычным мужчиной.

— Разве деньги так важны? — нахмурилась я, никогда не рассматривающая все в таком ракурсе.

— Для тебя нет, лапа. Но для остальных они имеют первоначальную важность. Не все женщины такиенаивные и бескорыстные, как ты, — взглянув на меня тепло и нежно, сказал Осман.

«Если я такая хорошая, почему же ты меня не любишь?» — крутились у меня на языке глупые слова, которым я так и не дала вырваться на волю.