Ведьма в академии магов

Мелина Боярова, 2020

Погибнуть в пожаре и возродиться в другом мире и теле? Влюбиться в мужчину мечты и познать горечь разочарования? Обрести невиданную силу и спасти древнюю расу от вымирания? Непосильные задачи для молодой ведьмочки. Наверное. Однако землянки нигде не пропадут! Приспособятся к новому телу, разберутся с чужими тайнами, выведут на чистую воду врагов и обретут настоящую любовь.

Глава 1

Машину я бросила на проселочной дороге. Даже не дороге, а так, тропке, петляющей среди густого леса. Спрашивается, что я, городская жительница, забыла в глухой деревеньке Зауралья? Тут и жителей всего пять дворов — деды да бабушки доживают свой век. Однако вот уже четыре дня вместе с моим молодым человеком и компанией друзей обитаем на берегу озера Чудного. Места тут завораживающе красивые. Соснам, из-за которых иной раз не видно неба, по две-три сотни лет. Воздух чистейший. Травы, цветы, кустарники — я и названий таких не знаю, чтобы правильно описать, — цветут, пахнут одуряюще. Живности всякой полно. Первые дни я только и знала, что охала да на телефон зверюшек снимала, пока батарея не села. То лиса пробежит, то заяц — их тут на каждом шагу. Белки опять же, ежики. Косулю видела. И волка — да. Поначалу за собаку приняла и помчалась за ним с наивным желанием погладить, да ребята вовремя остановили. А зверя прогнали. Жаль, я люблю собак, хотя и понимаю, что волк — животное дикое, к человеку не приученное. Я вообще всех животных люблю. Сама не знаю, откуда это у меня. С малых лет живность в дом тащила. Котята, щенки, хомячки, попугайчики — кто только не жил в нашей квартире. Мама чуть с ума не сходила, когда очередной постоялец появлялся. Папа — тот умнее поступал. Стоило мне уехать — к бабушке или в лагерь на лето, — так у зверья массовые побеги начинались. Это сейчас понимаю, что животных отдавали знакомым или еще как-то пристраивали, потому как исчезали те вместе с клетками, лежанками и прочими вещами. Маленькой мне говорили, питомцы ушли сами, что повзрослели и им нужно семью создавать. И ведь верила россказням! Ну а то, что с питомцами все в порядке, я чувствовала, и когда погибали они, тоже. Помню, не уследили как-то за годовалым щеночком, которого с двух месяцев выкармливала и растила. Под машину попал. Мне с самого утра нехорошо было, не хотела в школу идти, Тошку тискала, — со слезами от него отрывали. Целый день сама не своя ходила, тяжесть такая давила, что свободно не вздохнуть. Вечером родители сказали, что Тошка убежал. Вот тогда я и выдала:

— Нет его больше. Мертвый он. Как знала, не хотела его бросать. Все вы виноваты! — Ух и обиделась тогда. — Вот Муське славно живется — кошка наша, которая якобы в прошлом году сбежала, — только жаль, у нее деток не будет. И Фунтику — морской свинке — новый дом нравится. Любят его там.

Папа с мамой тогда испугались, по врачам потащили, к психологам разным и даже к одному экстрасенсу отвели. Но те ничего необычного не нашли. А странности объяснили чрезмерной любовью к животным и детской проницательностью. Единственная польза, что с тех пор в нашей семье говорили только правду, даже если та ранила кого-то или не нравилась. Какой смысл обманывать, если я знала, когда лгут? Животные и так в доме не переводились, поэтому изменения коснулись лишь количества питомцев, которые одновременно проживали на родительской жилплощади. Ну и последнее, немаловажное: мне настоятельно советовали выбрать профессию, связанную с детским увлечением. Так что теперь я дипломированный ветеринар. Живу на те средства, что приносит ветеринарная клиника. К слову, она уже заработала себе репутацию, и дела шли замечательно. Однако львиная доля дохода уходила на помощь приюту для животных. Я там практику проходила, когда училась, потом помогала лечить на добровольных началах, а когда не без помощи родителей организовала собственный бизнес, то поддерживала его финансами и бесплатными консультациями. Квартира своя. Машину, правда, папа подарил. Надежную, безопасную, шведского автопрома. Это случилось после аварии, когда мою «тойоту», взятую в кредит, почти в лепешку раскатал потерявший управление грузовик. Полгода после этого в больнице провела, восстанавливалась. Так-то я «легко» отделалась: три перелома, синяки и ссадины. Можно сказать, в рубашке родилась. Очевидцы сразу труповозку вызвали и эмчеэсовцев, чтобы разрезать искореженную машину и извлечь тело. У меня даже шрам остался после того, как спасатель случайно чиркнул резаком по грудной клетке. Я от боли и очнулась, застонала. Кстати, тот самый спасатель и есть мой молодой человек Артем. Он потом в больницу пришел проведать и извиниться, что неаккуратно обошелся. Так и познакомились, ухаживать начал, на свидания приглашать. Вот уже четыре года вместе, и два последних Артем живет у меня. Нет, он не нахлебник, зарабатывает прилично и сам из обеспеченной семьи. Просто нам так удобнее. Клиника в соседнем подъезде расположена, приют в двух кварталах, а до метро десять минут.

Я человек миролюбивый. Правда, с людьми не получается ладить так же, как с животными. Те не обманывают и не действуют исподтишка. Если любят, то всей душой, а если уж невзлюбили — пиши пропало. Тимка, мой новый пес, плохо уживался с Артемом. Ревновал, защищал по-своему, при каждой возможности доказывая, кто в доме хозяин. Не одна пара обуви пострадала от зубов Тимки. Подозреваю, с первых погрызенных туфель и началось молчаливое противостояние моих мужчин. Но ничего, разобрались как-то. Пришлось объяснять, что нет смысла ставить перед фактом «он или я», потому что кое-кому выбор не понравится. Может, это глупо — предпочитать собаку мужчине, но если тот не понимает, что моя жизнь и работа связаны с животными, то у нас нет будущего. Артем не отступил и сделал выводы. Даже подружился с Тимом. Конечно, последнему случай помог, но все же. Когда гуляла поздно вечером с собакой, пристала пара нетрезвых подростков. Я сразу набрала номер Артема, тот дома готовил ужин, но ему требовалось время, чтобы прийти на помощь. И это время дал пес. Хоть рассел-терьер и невелик ростом, а покусал обидчиков так, что мало не показалось. Потом в больнице швы накладывали. Я перепугалась тогда сильно, но втайне радовалась, что все так сложилось. Тим больше не грыз обувь Артема, признал в нем полезного защитника. А молодой человек убедился, что с собакой лучше дружить. Покусанные лодыжки хулиганов лучшее тому доказательство.

Так как же вышло, что я оказалась одна в незнакомой местности и далеко от дома? Очень просто. Мы с Артемом впервые поссорились. А все дурацкое предчувствие. То есть таковым оно было для посторонних — не сложилось с друзьями Артема. Те общались еще со школы и после сплотились на почве увлечений экстремальным туризмом и охотой. Мне же — ярой защитнице животных — последнее хобби категорически не нравилось. В этой поездке я надеялась познакомиться с ребятами поближе, наладить контакт. Наши отношения с Артемом скоро перейдут на новый уровень — уже состоялось знакомство с родителями, а на безымянном пальце красовалось изящное колечко с бриллиантом, — поэтому и хотела принять непонятную мне сторону жизни Артема, как это сделал он.

Первые два дня все шло замечательно: мы купались, загорали, ловили рыбу, пели песни у костра. Тимка весело нарезал круги по поляне, охотился на бабочек и стрекоз, гонял белок, хорьков. А к вечеру третьего дня накрыло ощущение чего-то неотвратимого. Я слишком хорошо помнила, с чем связано такое состояние, поэтому стала спешно собираться домой. Естественно, на ночь глядя никто никого не пустил. Будь Артем один, он бы прислушался. Но перед парнями, которые с легкостью сплавлялись по порожистым рекам или забирались на неприступные скалы, не захотел выглядеть подкаблучником. Утром же стало поздно. Лес заволокло дымом.

Озеро Чудное — замечательное место для отдыха и самое труднодоступное. Добираться нужно на машинах повышенной проходимости, а дальше пешком по краю оврага и по охотничьей тропе, петляющей в лесу. Ник, лучший друг Артема, родом из этих мест. Он и стал проводником. Ребята давно работали в одной команде, а потому не первое лето проводили в гостях у Ника. Его невеста Лика мастер спорта по спортивному туризму. Вместе они уже полмира объездили. Женька и Сашка поженились в прошлом году — тоже опытные путешественники. Одна я выбивалась из компании абсолютной неприспособленностью к походной жизни.

Вероятно, кто-то из отдыхающих не затушил костер, а может, сигарету бросил — кто теперь узнает — и не уследил. Огонь перекинулся на сухую траву — жара уже неделю стояла изнуряющая, а потом и на деревья. Факт в том, что пожар надвигался со стороны деревни. Назад возвращаться рискованно — неизвестно, добрался огонь до дороги или нет. Оставался один путь — вглубь леса.

Парни стремительно собирали палатки и кидали в рюкзаки необходимые для выживания вещи. Ник связался по рации с местными спасателями, сообщил о нашей группе и подтвердил, что пойдем в обход опасной зоны. Был шанс добраться до машин и уйти к хутору Дальнему, откуда нас эвакуируют вместе с местными жителями.

Трехчасовая пробежка по пересеченной местности далась с огромным трудом — не приучена я к таким нагрузкам. Лишние вещи пришлось бросить на берегу, остальное несли ребята. Я поначалу тащила часть груза, потом мой рюкзак забрал Артем. Тимка нервничал, скулил, жался к ногам и шарахался от каждого громкого звука. Вместе с нами бежали и звери. Наверняка часть из них ушла уже ночью, но и сейчас хватало живности, которая попадалась на пути. Чтобы успокоить Тимку, паника которого невольно передавалась и мне, взяла питомца на руки. Огонь еще не дошел до нас, но дыма хватало. Еще у озера запаслись водой и прикрыли дыхательные органы влажными тряпками.

Когда вышли к оставленным машинам, страх, державший в напряжении, отступил. Парни решали, куда двинуться дальше: к хутору Дальнему, где ожидались спасатели, или к деревне. Ветер дул в сторону от дороги, поэтому обратный путь опасности не представлял. Пока. Впрочем, выбора не осталось, когда ожила рация и на связь вышли сами спасатели. Оказалось, на озере остались туристы. Молодежь там неприспособленная, потеряются еще в лесу. Вот и просили Ника о помощи. Наша группа находилась ближе всех. В сложившейся ситуации каждая минута на счету, а так как парни и сами работали в МЧС, то не раздумывали — решили возвращаться. Без меня, естественно. Ник, Сашка и Женька выдвинулись к озеру, а Артем и Лика взялись перегнать машины к Дальнему — была там старая дорога, по которой только внедорожники и проедут. Моя машина не пройдет, слишком большая и тяжелая. А потому мне строго-настрого наказали ехать в деревню. Собственно, никто моего мнения даже не спросил.

Кто ж знал, что дорогу перегородит поваленное дерево? Три дня назад его тут не было. А может, я свернула не туда? Или… не повезло?

Немного подумав, решила, что к прежней стоянке возвращаться бессмысленно. Ребят там нет, а дороги к хутору не знаю. Так что выпустила Тимку из салона и отправилась дальше пешком. В сумке, что прихватила с собой, лежали ключи от квартиры, паспорт, разная мелочовка и полупустая бутылка с водой. Машину закрывать не стала. Если уцелеет, проще будет перегнать. Походное снаряжение оставила в багажнике. На себе все равно не унесу, да и использовать не получится — руки не из того места растут. Навигатор в машине показывал нужное направление, поэтому забрала с собой, чтобы не заблудиться. Это запросто, причем в трех соснах.

Первые пару километров прошла легко: сумка на плече болтается, питомец рядом бегает. В машине успела отдохнуть после трехчасового марафона и остатки печенья сжевать. А потом вдруг резко налетел ветер, обдав едким запахом гари. Пока дым уносило в другую сторону, я и не подозревала, что огонь подобрался так близко. В общем, запаниковала, схватила Тимку на руки и припустила изо всех сил. Навигатор показывал, что до деревни не так много осталось — километров шесть-семь. Вот только я уже не успевала вырваться из западни.

Вывернув из-за очередного поворота, — на дороге через каждую сотню метров встречались, — остановилась как вкопанная. Впереди надвигалась стена огня. Страшная, обжигаюшая. Ничего умнее, чем ринуться сквозь заросли, не придумала. Не предусмотрела только, что продираться через густую траву и уворачиваться от хлещущих веток не то же самое, что идти по накатанной колее. Выдохлась уже через сотню шагов, однако страх подстегивал хлеще допинга, и я ломилась вперед, не разбирая дороги. Навигатор выскочил из рук, когда сражалась с зарослями колючего кустарника. Руки и лицо в кровь расцарапала, одежда тоже пострадала. Впрочем, до внешнего вида не было никакого дела. Тут бы спастись.

Очень скоро силы закончились. Я опустилась на землю и привалилась спиной к первому попавшемуся дереву. От пожара далеко не ушла — тот преследовал по пятам. Во рту было сухо, как в пустыне, глаза слезились от дыма, еще мучил надсадный кашель. Воды осталось немного. Большая часть ушла на то, чтобы смочить платок, которым закрывала лицо. Еще с Тимкой запасами поделилась — ему еще тяжелее, чем мне.

— Беги, мой хороший! Беги. Приведи помощь. — Я давно поняла, что попала в огненную ловушку и вряд ли из нее выберусь. Но у собаки был шанс.

Остатками жидкости я смочила короткую шерстку Тимки и сняла его с поводка. Пес как чувствовал, что мы больше не увидимся, а потому прыгал вокруг, ласкался, лез на руки.

— Уходи, — строго приказала я, — ищи Артема! А я следом. Отдохну немного и пойду. Беги, Тим.

Всегда считала, что животные разумные и понимают человеческую речь. Сейчас получила этому подтверждение. Понуро опустив голову, зверь потрусил в том направлении, которое еще не заволокло дымом. Давно следовало отпустить собаку. Животные инстинктивно чувствуют, куда бежать, чтобы спастись от пожара. Но я до ужаса боялась остаться одна. Страх, конечно, никуда не делся. У меня поджилки тряслись при виде стены огня. Однако ноги не двигались, голова тяжелая стала, и тело уже не слушалось.

«Надо еще немного продержаться. Продержаться…» Я попыталась встать, используя дерево, как опору, и с глухим стоном сползла обратно, до крови стесав ладони о шершавую кору. Почти сразу потеряла сознание, и в последних обрывках мыслей мелькнуло сожаление, что ухожу слишком рано, что многого не успела сделать и что не познала настоящего счастья. Как ни больно признавать, но Артем не тот человек, кто мне нужен. Да и где теперь найду такую любовь, которая сжигала бы дотла, вынимала душу и заставляла совершать безумные поступки? Нет ее — только в романтических книгах или фильмах. А я теперь и не узнаю об этом. Родителей было жальче всего, старенькие уже стали, и моя гибель подкосит их здоровье. Что тут поделать? Я и сама не хотела умирать. Категорически. Только до моих желаний никому не было дела.