один

Марк Вэндэмс, 2020

Главный герой, который всю жизнь прожил в мире, сформированном собственным разумом, пробуждается в реальности в 2196 году. Сто лет назад случилась война планетарного масштаба, во время которой бо̀льшая часть человечества была уничтожена, а выжившая часть обосновалась в новых городах на небольшом и единственном пригодном для жизни участке Земли, прихватив из прошлого достигнутые технологические вершины. Все уцелевшие на планете существа эволюционировали, а понятие «мысли материальны» приобретает буквальный характер. Пришло время начать жизнь заново и найти своё место в новом, таинственном мире.

Глава 2. Насекомые

Спустя полтора часа автомобиль разведгруппы приблизился к пропускному пункту города Шанс и сильно сбавил скорость, что разбудило задремавшего Марка.

— Ничего себе… — сонно протянул он, выглядывая в окно.

Огромные стены города находились за какой-то прозрачной, практически незаметной оболочкой желтоватого оттенка, которая уходила в небо, а потом закруглялась и замыкалась над крышами домов, создавая громадный купол.

Автомобиль остановился возле будки, из неё вытянулись две камеры, напоминающие глаза робота из мультфильма «ВАЛЛ-И», влезли в окно фургона и уставились на водителя. Пётр немедля ткнул карточку в один из «глаз». Камеры повернулись в его сторону, затем в сторону Марка и за его спину, после чего вернулись в будку. Кусок оболочки впереди исчез. Они въехали в город.

— Добро пожаловать, — проговорил Пётр.

— Это вы что, живёте всегда в закрытом помещении? — спросил Марк, указывая вверх.

Пётр повернулся к Марку.

— Что ты имеешь в виду?

— Эта… — Марк смотрел в окно и не мог подобрать слова, — …штука держит город взаперти?

— А, это. У подобных защитных куполов можно выставлять пределы пропускной способности по размерам. В обычном состоянии кислород свободно проходит через него, как и углекислый газ, как и дым, а вот человек или зверь уже не смогут.

— А муха? — спросил Марк.

— Я не уверен в точных пропускных размерах, но муха сможет, даже птицы смогут, для них верхушку купола практически всегда оставляют на минимальной плотности.

— А что значит — в обычном состоянии?

— В мирное время. При атаке на город купол можно уплотнить так, что даже кислород не будет поступать. Тогда включатся специальные подземные насосы и вентиляционные системы, которые будут втягивать кислород из-за оболочки и доставлять под неё.

Марк удовлетворённо кивнул. Пётр развернулся обратно и уставился в окно, затем задумчиво пробормотал:

— Хотя, смотря какие птицы…

Город совсем не соответствовал представлению Марка о будущем. Здания были целостные, бесцветные, а некоторые даже не имели окон, что делало их похожими на большие монолитные кирпичи. Входные двери сливались со стеной, и если бы Марк не видел такие двери в бункере, то сейчас их и не заметил бы. Некоторые из домов имели по несколько внешних лифтов, которые трубами тянулись от земли к крыше. Никаких небоскрёбов, непонятных форм, цветов — всё было серым и безликим, особенно без экранов и рекламы. Марк даже немного расстроился.

Автомобили в городе летали, или даже, как выразился Пётр, парили. Некоторые люди передвигались по тротуарам на странных круглых дощечках, которые также не касались асфальта; внешние прозрачные лифты двигались с большой скоростью, а около них Марк увидел нескольких людей, перелетавших с этажа на этаж, используя что-то похожее на реактивные ранцы, но очень медленно и неуверенно. Над дорогой, с периодичностью где-то в сто метров, висели движущиеся мостики для пешеходов, что-то вроде эскалаторов, благодаря которым в городе не было пробок и светофоров; по крайней мере, Марк их ещё не видел. А ещё у каждого человека, включая Петра и Николая, на руке был закрывающий половину предплечья браслет с экраном. Одежда местных жителей имела скорее практическое значение, нежели украшающее, и была вся в тёмно-серых тонах. Да и сами жители казались какими-то угрюмыми, каменными, что ли. Никто не улыбался, не стоял, поглощённый беседой и не орал раздражённо в телефон, все просто передвигались, не обращая внимания на окружение.

Фургон остановился у здания с вывеской «Больница».

— На, вот, — сказал Пётр и передал Марку листок бумаги. — Это схематическая карта местности, как раз для новичков. Ознакомься. Я сейчас.

— Куда он? — спросил Марк, когда Пётр уже исчез за дверьми больницы.

— Руку заказать, — ответил Николай.

Марк немного помолчал, делая вид, что не услышал ничего необычного, затем спросил:

— Что значит «заказать»?

— Ну… Сейчас его руку измерят, учтут все предпочтения и к вечеру у него будет новая рука.

— А-а-а, — протянул Марк. — А где берутся эти… руки?

— Все части тела и органы… Ну… кроме головного мозга… можно сказать, выращивают.

— Откуда у вас такие возможности вообще? Города? Апокалипсис же был! Как можно такое построить за сто лет? И откуда все эти предметы? Технологии? Про электричество и энергию я уже знаю…

— Ещё до войны люди научились транспортировать материю через цифровой мир и воссоздавать её по нужным параметрам. У нас есть несколько кранов, способных принимать материал снизу, а сверху самостоятельно выстраивать необходимое здание по заранее заданным параметрам. Таким образом, одно здание можно построить за несколько часов. Конечно, в зависимости от его размеров. Заводы работают по похожему принципу, поэтому достаточно быстро человечество обрело достаток в необходимых вещах, в большинстве своём изобретённых ещё до войны. Но для того, чтобы работали такие устройства, нужна энергия. Раз ты знаешь про энергию, то знаешь и про вечные двигатели.

Марк кивнул.

— А сам материал? Ресурсы?

— Есть два варианта. Первый: переработка металлолома и материалов из развалин и других мест, который пропускают через тот же кран и создают что-то по внесённым инженерами параметрам. Второй: самое главное — энергия, а у нас она бесконечна. Люди научились не только транспортировать материю через цифровой мир и воссоздавать её по нужным параметрам, но и из энергии делать материю. Это сложный процесс, на который способен лишь один аппарат, и тот не сможет долго работать в таком режиме, так как подобная процедура способна перегрузить аппаратуру, что может привести к поломке…

— Что-то вроде приёмника? — перебил Марк.

— Нет, — Николай покачал головой. — Приёмник как раз, как и строительный кран, транспортирует материю через виртуальный мир. Есть ещё один тип устройства — сетевой шкаф или эс-шкаф. В нём можно сохранить параметры пропущенной через него вещи и затем копировать. Эс-шкаф может создавать материю двумя способами. Первым, как и кран с приёмником, — «переваривая» поглощённый материал и трансформируя его в нужную вещь. При таком способе можно корректировать параметры предметов, изменять их вид и характеристики, если будет хватать материала. Или вторым: воспроизводя материю из энергии, создавая объект по точному подобию поглощённого ранее. При таком способе корректировать параметры предметов невозможно. Эс-шкаф просто не даёт их изменять, а создаёт точную копию. Производство всех перечисленных устройств в связи с потерей записей и умов, знающих всю концепцию их работы, мы, к сожалению, пока не смогли наладить. Они хоть и были в обиходе, но схемы их составляющих были засекречены, и теперь, возможно, утеряны навсегда.

В машину молча влез Пётр.

— А разобрать их нельзя? И посмотреть, — спросил Марк.

— Можно. Этим многие и занимаются, но пока создать нечто подобное не удалось. Эс-шкаф способен не только копировать структуру и параметры пропущенных через себя вещей, но и сохранять их как картинку, чтобы потом можно было их воссоздать, используя другой материал или, как я уже говорил, энергию. Но даже он не способен создать работающий кран или приёмник… Может, в них был какой-то секретный материал, которого нет в коде нашего шкафа, и без которого они не работают, может, ещё что-то… Мы пока не знаем.

— Есть предположение, — заговорил Пётр, — что они работают, используя тёмную материю, а мы не знаем, как к ней «подсоединиться».

— Тот, кто придумал подобное, наверное, был очень богат, — проговорил Марк.

— Да. И загадочен, — добавил Николай, затем повернулся к Петру. — Быстро ты.

— А, — капитан отмахнулся. — У них есть все данные на меня, оставалось некоторые корректировки внести — и готово. Погнали!

Николай нажал на педаль газа и сделал музыку громче, чтобы Марк, который опять прилип к окну и задумался, осмысливая каждую незнакомую деталь, не слышал их разговор.

— Что будешь говорить? — спросил Николай.

— Правду. Не вижу смысла выдумывать.

— Ну, а с ним что? — водитель качнул головой назад.

— Думаю попросить его к нам, вроде, интересный парень.

— К нам?

— Да, а что?

— Да нет… Ничего. Просто впервые о таком слышу.

Они замолчали. Пётр уставился в окно, но тут же понял, что должен спросить:

— Ты как к этому относишься?

— Нормально, — ответил Николай.

Хороший человек этот Николай. Добрый, надёжный, преданный, но Пётр никогда не видел его в лидерах, скорее, как рядового, хоть и незаменимого члена команды. Самому Николаю всегда казалось, что он кто-то вроде правой руки Петра, поэтому считал, что ему просто необходимо знать всё про группу и решения капитана. И Пётр это видел, и не был против — пусть считает.

— Посидишь с ним? — спросил Пётр, понимая, что приказывать будет неправильно, но и Марка оставлять одного не хотелось бы.

— Да, конечно.

Автомобиль остановился у небольшого здания без вывесок, с несколькими ступеньками у входа.

— Наше управление. Тебе туда нельзя, посиди пока тут, — обернувшись, сказал Пётр, потом кивнул Николаю и вышел.

Марк проследил за Петром, затем глянул на вручённый им ранее листик.

***

В управлении Петру пришлось преодолеть множество коридоров, чтобы попасть к кабинету управляющего и в итоге услышать от секретаря:

— Он не один, присаживайтесь.

Пётр поморщился и присел на сиденье напротив двери, за которой был прямоугольный, строгий, обставленный по принципу «ничего лишнего», кабинет управляющего разведкой. Возле входной двери был встроенный в стену шкаф со светло-коричневыми дверцами; посередине стоял компьютерный стол с большим встроенным сенсорным экраном, вокруг него — несколько стульев, на вид твёрдых, и два бежевых кресла около стены. За столом управляющего сидел статный блондин по имени Олег Самсов, а возле него, в кресле, умостился Михаил Лустенко, выглядевший чуть старше.

— Начинай, — заговорил Олег.

— В общем, так. К нам в лабораторию наёмники привели некое существо, похожее на обезьяну. Мы таких ещё не встречали, — заговорил Михаил.

— Обезьяна? Их же считали вымершими?

— Их и сейчас считают таковыми. Ну… Может, это вовсе и не обезьяна, просто мы таких существ ранее не видели, но все признаки указывают на обезьяну. И ещё… — Михаил запнулся. — Она говорит. По единому.

— И что говорит?

— «Недолго вам осталось».

Олег нахмурился и, не сводя глаз с Михаила, промолчал около минуты.

— И всё?

— И всё. Что бы мы ни делали — молчит, изредка повторяя эту фразу.

— Может, она только её и выучила? Может, какой-то учёный проводил опыты над ней и всегда повторял эту фразу?

— Всё может быть… — вздохнул Михаил. — Но я бы не сказал, что над ней проводились какие-то опыты. Вы бы её видели… Такая большая, волосяной покров…

— Где и как давно её нашли? — перебил Олег.

— Схватили её вчера между блокпостами вторых Джунглей, — Михаил немного поёрзал в кресле. — Хотя, скорее, не схватили, а она сама пришла, будто специально. Она даже сопротивления никакого не оказала.

— Ладно. Кто ещё знает?

— Наёмники. Я, конечно, попросил их не докладывать пока руководству, — мол, так и так, соберём всю информацию и доложим по пунктам, но кто их знает…

— Наши?

— Я их видел впервые.

Олег ругнулся. Михаил немного выждал, затем сказал:

— Ну, всё, теперь мне пора доложить прямому руководству, а то они могут неправильно понять моё стремление рассказать об этом сперва тебе.

— Да, спасибо, я ждал эту информацию давно.

— Думаю, мы в расчёте теперь, — сказал Михаил, встал и пожал руку Олегу.

— И ещё, держи меня в курсе, — добавил Олег.

— Договорились.

Михаил покинул кабинет и оказался в коридоре.

— Петя! Привет! — Они обменялись рукопожатием. — Ты чего тут? И где твоя… м-м-м… вторая половинка?

— Привет-привет. Да вот… проблемки небольшие.

— Кто тебя так?

— Старый знакомый, — Пётр улыбнулся.

— Рука-то осталась?

— Скорее всего, лежит в развалинах в виде дымящейся кучи.

Михаил усмехнулся.

— Интересные у тебя знакомые. Ну, значит, новую получишь, — он подмигнул.

Они помолчали некоторое время, глядя друг на друга, затем Михаил спросил:

— Возвращаться не собираешься?

— Пока нет. Дела, — Пётр пожал плечами, чем немного развеселил Михаила.

— Ладно, ещё увидимся.

Михаил ушёл, а Пётр постучал в дверь и заглянул.

— Привет, Олег!

— Проходи.

Пётр вошёл в кабинет и уселся в одно из кресел, которое было ещё тёплым после Михаила. В кабинете воцарилась тишина. Обычно Олег вёл себя более дружелюбно и всегда интересовался делами разведки, но сегодня было что-то не так. Он даже на отсутствие руки не обратил внимания. Пётр решил сам начать разговор:

— Нас разбили, погибли все, кроме Николая и меня. И ещё… ещё Марк. Проснулся позавчера утром.

— Кто?

— Марк, новень…

— Разбил вас кто? — перебил Олег.

Из-за отстранённости и резкого поведения управляющего Пётр нахмурился, сосредоточился и перешёл на рабочий тон.

— Альвиан.

— Почему? — спросил Олег.

— Марк попал к нему, мы были вынуждены забирать его.

— Кто такой Марк?

— Новенький, проснулся позавчера.

Олег кивнул и помолчал, затем продолжил:

— Ты сможешь с ним опять договориться?

— С кем? С Марком?

— С Альвианом.

— А, да. Думаю, да… Но мне теперь нужна новая команда.

— Набирай сам. И чтобы через два дня был уже в развалинах.

Пётр заметно приободрился — такой щедрости от руководства, как самостоятельный набор команды, он не ожидал.

— Спасибо! — сказал Пётр и встал. — До свидания!

Олег кивнул и уставился в экран компьютерного стола. Пётр направился к выходу, но остановился у двери и добавил:

— Олег, я хочу сделать Марка разведчиком и взять с собой.

— Хорошо, — не поднимая головы, сказал управляющий.

Пётр улыбнулся и покинул кабинет.

В то время, пока Пётр ждал своей очереди возле кабинета Олега, в фургоне разведгруппы Марк вёл допрос:

— Скажи, почему мы, живя в своём собственном мире, можем общаться с местными людьми, но города ваши не видим?

— Наши города построены там, где раньше были поля, а вы по неизвестным дорогам не ездите. Но если вдруг кто-то заблудится и будет приближаться к одному из городов, то мы их просто уведём в другую сторону. Впрочем, такого ещё не происходило.

— А с самолёта? Мы же можем видеть города с самолёта. Или спутника.

— Над городами включены голограммы, специально для спящих.

— А почему бы вам силой не брать спящих и не проводить опыты? Зачем ждать, пока они проснутся?

— Пётр разве не говорил, что они ничем не отличаются от нас? Единственный момент, когда происходит необычная странная мозговая деятельность, это момент пробуждения…

— А, да-да, говорил. Хорошо… А почему обычные авто надёжнее парящих?

— Парящие комфортнее, да и только, — ответил Николай. — По сути, ты едешь точно так же, только не на колёсах, а паря над поверхностью, то есть, не ощущаешь вообще никаких вибраций. Ну и чинить ходовую не надо, ведь её нет.

— Так это же лучше. Почему вы не используете такие машины?

— Мы работаем в развалинах, а на той скорости, на которой иногда приходится ездить по засыпанному металлоломом и всяким мусором заброшенному городу, мы попросту разобьёмся. Как уже говорил Пётр, такие машины не доведены до совершенства, они приспособлены только для прямых дорог и небольших кочек. Регулировать высоту полёта мы не можем, а автоматические датчики даже на средней скорости могут не успеть уловить большую преграду, и мы просто влетим в неё.

Марк взглянул на браслет Николая и спросил:

— А что у вас на руках?

— Браслеты связи.

— И как они работают?

— Я прикасаюсь к нему пальцем и выбираю различные функции. Через него можно войти в сеть, отправить сообщение, снять голографическое или видеообращение, связаться с кем-либо и многое другое.

— Как планшет?

— Да, только функции направлены больше на связь. И носить удобнее.

— Понятно, — Марк одобрительно кивнул. — А как насчёт языка? Тут все разговаривают на русском?

— Нет. Мы говорим на языке землян. И ты, между прочим, тоже.

— Не понимаю. Русский стал языком землян?

— В две тысячи пятьдесят четвёртом году группа людей придумала новый язык, который был достаточно лёгким для изучения, назвала его «Единый», и предложила использовать, как международный язык. Сначала это всё выглядело как очередной флэшмоб в социальных сетях. Но прошло несколько лет, и этот язык знали уже многие люди. Ещё спустя несколько лет правительства многих стран решили сделать «Единый» одним из государственных языков и назвали его языком Земли. И так далее, и так далее. В итоге «Единый» знали почти все. После войны и переселения на Новую Землю люди общались только на нём, постепенно забывая остальные языки.

— А я откуда его знаю?

— Пётр не говорил? Вас, спящих, обучают этому языку специальные инструкторы, которые потом исчезают из вашей жизни, а вы в своих мирах называете его, как вам угодно.

— То есть, я говорю сейчас не на русском языке?

Николай бросил слегка презрительный взгляд на Марка и ответил:

— Ты сейчас говоришь на языке Земли, или землян, или Едином. Называй, как хочешь.

Марк кивнул и замолчал. Некоторое время он рассматривал бардачок, размышляя, затем выглянул в окно, увидел телефонную будку и качнул в её сторону головой.

— А это что?

— Где? А, это почтовая будка.

Минут через десять к фургону подошёл Пётр и, обнаружив, что Марка нет в машине, спросил через открытое окно:

— Ну, и где он?

— Вон, — ответил Николай и ткнул пальцем куда-то вперёд.

Пётр проследил за ним и обнаружил Марка у почтовой будки. Он так смешно возился с аппаратом, висящим внутри, что Пётр решил молча понаблюдать за ним, но надолго его не хватило. Он склонил голову набок и спросил:

— Тебя не волнует, что ты выглядишь полным идиотом?

— Не-а, — ответил Марк, не меняя позиции. — Если волноваться из-за каждого мнения… — он немного покряхтел, пока вытаскивал руку откуда-то сзади висевшего аппарата, — …жизнь получится не настоящая, — договорил он и наконец выпрямился. — Что это за штука?

— Почтовая будка. А вот это… — Пётр указал на тот самый аппарат, что висел на стенке, — …приёмник. Я тебе о нём рассказывал — поглощает предмет и воссоздаёт в другом месте, — он положил руку на плечо Марка и повёл в сторону управления. — Хочешь быть разведчиком, как мы?

— Но я почти ничего не умею. А кстати, почему вас называют разведчиками? Разведчики — хорошо обученные военные.

Пётр издал смешок.

— На Новой Земле разведка выполняет функцию разведки территорий, закрытых зон и слежки за спящими, а не шпионажа. А из военных действий у нас лишь столкновения с животными и агрессивно настроенными жителями развалин — падальщиками. А уметь тебе много не нужно, будешь осваиваться в новом мире. Но и без учений, конечно, не обойдётся. Я предлагаю тебе что-то вроде стажировки. Что скажешь?

— Я тут вообще ничего не знаю, куда же мне ещё податься. Ты же говорил, такие приёмники стояли во всех домах, зачем они на улице?

— Воссоздать их производство так и не удалось, в связи с потерей записей и умов, знающих всю концепцию их работы…

— Да, Николай мне уже рассказал.

— Ну… На территории, где образовалась Новая Земля, как оказалось, их было и так немного, так ещё и бо̀льшая часть была уничтожена во время войны, так что из них сделали почтовые будки, чтобы каждый смог обмениваться вещами с другими городами. Вот и отлично, — Пётр улыбнулся. — Думаю, тебе с нами понравится. Может, встретишь кого знакомого из спящих. Пойдём, — он указал рукой на вход в управление, — оформим тебя.

Марк кивнул, но тут же спросил, указав себе за спину:

— А человека пробовали?

— В будку?

— Да.

— Мышь пробовали. Тело передал, а вот жизнь — нет.

Они подошли ко входу в здание, где их и остановил охранник. Пётр достал свой пропуск и сказал:

— Новенький, идём оформлять.

Охранник осмотрел Марка с ног до головы и пропустил.

Спустя два часа Марк вышел из кабинета, на двери которого висела электронная табличка «Регистрационная». Пётр всё это время просидел в кресле в ожидании своего нового коллеги, и, наконец увидев его, подскочил из кресла с возгласом:

— Готово?!

Марк, улыбаясь, показал карточку разведчика.

— Ну, пойдём теперь знакомиться с новой командой, — сказал Пётр, похлопав Марка по плечу, и направился к выходу.

— Я там, пока ждал, задумался, — ответил Марк и остановился посреди коридора. — А ты ведь даже и внимания не обратил на смерть своей прошлой команды. Мне показалось?

— Видишь ли, люди перебили друг друга, но не изменились, а скорее наоборот, погрязли в этом ещё глубже. Привыкли, так сказать. Смерть для нас так же обыденна, как и пердёж. Да, не самое лучшее, что могло произойти, но всё же ничего необычного. Наши чувства немного… атрофированы. И, кстати, не только к смертям. Большинство вообще ничего не чувствуют… — Пётр качнул головой, они продолжили идти. — Мы слегка… Железные, что ли…

— Не знаю, смогу ли я так, — задумчиво произнёс Марк.

Им навстречу из-за угла вышел высокий худощавый мужчина в тёмно-красной рясе до пола. Он был в капюшоне, но даже так были заметны его впавшие щёки и мешки под безразличными, бездонными глазами. От него веяло холодом. Лицо было каменным и не излучало ни единой эмоции. Мужчина, проходя мимо, посмотрел Марку прямо в глаза.

— Привыкнешь. Мы тут со смертями сталки… — продолжал разговор Пётр, но ему пришлось прерваться. — Чего ты?

— Это?.. — растерянно спросил Марк, остановился и посмотрел на спину незнакомца. Внутри него будто всё напряглось и начало пульсировать. Марку показалось, что внутри этого человека есть некая его частичка, которая так и зазывает, но в то же время отталкивает.

Мужчина в капюшоне прошёл ещё несколько шагов, затем остановился и развернулся. Их взгляды снова встретились, пронзили друг друга и проникли в таинственные места внутри тел «оппонентов», где скрывается душа. Загадочность и мрачность образа незнакомца вмиг растворились, от него повеяло теплом — каким-то знакомым и в то же время пугающе неизвестным. Оно казалось таким близким, но и далёким в то же время.

Пётр подхватил Марка под руку, протащил немного вперёд и только потом спросил:

— Что это с тобой?

— Кто это?

По мере отдаления странные ощущения угасали.

— Есть такой человек — Анхаил. Так вот: он считает, что произошедшее с человечеством — это кара Божья, и чтобы жить дальше, необходимо изменить мировоззрение и ценности. Его отец создал поселение Новый Свет, а Анхаил, переняв правление поселением после смерти отца, создал движение «Снисхождение». В это движение принимаются все, кто всем своим существом верит в Творца и его замысел. Официально они позиционируют себя как посланники этого Творца. Тот… — Пётр качнул головой назад, — …Икут — один из советников Анхаила. Он возглавляет это самое движение в городе Шанс, — они вышли из здания. — Стать советником Анхаила весьма трудно… Этот Икут очень холодный и отстранённый тип. Интересно, что он делает в разведке?

Товарищи наконец добрались до автомобиля.

— За рукой! Погнали! — выкрикнул Пётр, автомобиль тронулся с места.

«Что это было?» — подумал Марк, глядя в сторону управления разведки, и положил руку на живот, где всё ещё бурлили отголоски странных ощущений после встречи с Икутом.

***

Икут стоял, провожая взглядом Марка. Его брови были опущены и словно гири давили на полузакрытые веки, рука лежала на животе. Он проследил за Марком, пока тот не исчез за поворотом, хмыкнул и продолжил путь.

В кабинет управляющего разведкой кто-то постучал и, не дожидаясь ответа, открыл дверь.

— Звал? — спросил Икут и медленно вошёл в кабинет, подождал, пока закроется дверь, и повернулся к Олегу.

— Передай Анхаилу, что теперь я верю, — без приветствий начал Олег.

— Что изменилось? — гость говорил отчётливо и очень спокойно.

— Объявилась обезьяна, о которой он говорил.

Икут пристально посмотрел на управляющего, потом медленно подошёл к столу, опёрся о него двумя руками.

— Г-д-е? — спросил он вроде бы обычно, но Олегу показалось, что Икут протягивал каждую букву по полсекунды.

— Сначала я хочу говорить с Анхаилом.

Икут так же медленно выпрямился, посмотрел ещё раз в глаза своему собеседнику и направился к выходу, но прямо перед дверью остановился, повернул голову в пол-оборота, так, чтобы видеть Олега, и спросил:

— Недолго нам осталось?

Олег сидел, безразлично глядя на спину Икута, но эти слова заставили его глаза округлиться, а спину выпрямиться. Тот увидел реакцию разведчика, едва заметно улыбнулся и сказал:

— Свяжись со мной, когда созреешь для беседы.

— Но Анхаил…

Икут покинул кабинет, не дослушав Олега.

***

Нюлайф.

В кабинете управляющего городом Нюлайф собрались три человека. Двое из них сидели за столом переговоров, а ещё один был в стороне, на диване. Кабинет был оформлен в классическом стиле времён начала двадцать первого столетия, какими были кабинеты президентов.

Длинный прямоугольный стол был из дорогого, а по теперешним меркам очень дорогого красного дерева, такими же были и стулья. На стенах из специального материала, который при прикосновениях становился прозрачным или наоборот, что давало возможность сделать окно в любом месте и в любое время, висели картины роскошно одетых членов семей советников и самого управляющего. У стены недалеко от стола находился коричневого цвета кожаный диван. Возле дивана стоял заполненный документами книжный шкаф. На одной из стен висела карта Новой Земли, а рядом — карта Нюлайфа. Кабинет был слабо подсвечен, чтобы не раздражать глаза.

На месте управляющего сидел Мартин Кинг, молодой чернокожий парень в современной одежде — чёрных обтягивающих брюках и серой футболке. Голова его была круглой, а волосы такими короткими, что делали голову похожей на теннисный мяч. Выглядел он весьма уверенно и непоколебимо. Напротив него сидел мужчина намного старше, одетый в синюю рясу, — Хусто, гость этого кабинета и города в целом. На диване расположился Дэмиен Кинг, достигающий шестидесятилетнего возраста чернокожий мужчина с лицом, покрытым морщинами и веснушками, глава города Нюлайф. Его голова тоже была круглой формы, но волос не было вообще. Одет он был в чёрный классический костюм с белой рубашкой без галстука и с расстёгнутой верхней пуговицей.

Управляющим Дэмиен Кинг стал практически сразу после того, как Нюлайф получил статус города. До него управленческим органом была группа людей, смещённых проворным молодым человеком по фамилии Кинг, который со своей командой привёл город к процветанию и народному статусу столицы Новой Земли. Город Нюлайф считался самым продвинутым и влиятельным, и всё благодаря Производственным Полям, которые были введены в эксплуатацию силами Дэмиена.

Двумя основными чертами Дэмиена Кинга были невероятная гибкость ума, позволяющая не только взглянуть на проблему с нескольких сторон, но и убедительно доказать истинность любой из них, а также умение правильно поставить до мелочей продуманный вопрос. Мало кто знал, но практически все судьбоносные для города решения были выдвинуты не самим Дэмиеном, а кем-то из его окружения после его правильного и своевременного вопроса.

— Ну-с, почему я тебя вижу, уважаемый? — слегка переигрывая с неприязнью, начал разговор Мартин.

Хусто вздохнул, положил на стол сомкнутые в замок ладони и произнёс:

— Великий Анхаил настоятельно просит вас остановить работу Производственных Полей, так как технологии — это первое, от чего необходимо отказаться человеку, пока его душа окончательно не сгнила.

— В очередной раз — нет! — ответил Мартин.

— В таком случае, Великий Анхаил просит передать, что будет вынужден начать действовать против вас и вашей системы правления.

Мартин рассмеялся и посмотрел на отца, указывая пальцем на гостя, мол: «Ты слышал?», а затем резко посерьёзнел и перевёл взгляд на Хусто.

— Пойти против нас? И что он сможет? Направит гнев божий? — спросил Мартин. В кабинете снова раздался громкий хохот его временного хозяина.

— Как вы… — Мартин ткнул пальцем в собеседника, — можете угрожать… — он медленно согнул палец, указывая на себя, — …мне?

Хусто неторопливо повернулся к Дэмиену. Тот поджал губы и едва заметно качнул головой, невербально показывая: «Ну, вот так вот». Гость снова взглянул на главу кабинета.

— Я надеюсь, вы услышали моё послание. А теперь, если вы позволите… — Хусто встал и направился к выходу.

— А может, тебя просто убить сейчас? — вслед гостю крикнул Мартин. — Где будет твой Анхаил? А Творец?

Хусто остановился. На его лице явно читалось желание заткнуть рот этому юному сорванцу. Дэмиен встал и подошёл к гостю.

— Я провожу, — сказал он и вывел Хусто из кабинета, подхватив под руку.

В коридоре они сбавили темп и пошли прогулочным шагом.

— Анхаил прекрасно знает, что мы не можем остановить производство, но также он прекрасно знает и то, что воевать с ним желания нет, — Дэмиен говорил не спеша, отчётливо произнося каждое слово. — Что я могу сделать, чтобы избежать противостояния?

— Ничего. Вы слишком долго нас игнорировали. Анхаил решил действовать. Остановите производство, мистер Кинг, либо скоро всё сильно изменится. Причём быстро, — Хусто тоже говорил неторопливо и крайне уверенно.

Дэмиен собрался возразить, но в итоге сдержанно сказал:

— Анхаил ничего мне не сделает, и он это знает. И вообще, разве не людям выбирать, чего они хотят? Хотят ли они остановки Производственных Полей?

— Люди запутались, им нужна помощь.

— Помощь нужна тем, кто о ней просит, всё остальное — ваши догадки и желания. Чего вы добьётесь остановкой Полей?

Хусто небрежно пожал плечами.

— Я лишь посланник, мистер Кинг.

Они подошли к выходу из управления и остановились прямо у дверей.

— Пусть даст мне пару дней. Надо подумать, — попросил Кинг.

Хусто откланялся и покинул помещение, а Дэмиен побрёл обратно. Зайдя в кабинет, он прошёл к своему дивану и уселся, не проронив ни слова. Спустя полминуты Мартин не выдержал:

— Ну что, пап? Ты его отпустил?

— Конечно, отпустил.

В кабинете снова наступила тишина, которую в этот раз нарушил Кинг-старший:

— Этот Анхаил… Заноза в заднице, — обратился он сам к себе. — Знает же, что против меня не пойдёшь. Не сегодня. Не сейчас, — он снова замолчал на короткое время, затем добавил: — Но и он не дурак. Задумал что?

— Может, он просто хочет твою власть? — Мартин таки решился перебить разговор отца с самим собой, получив в ответ прожигающий «взгляд на идиота».

Мартина эта реакция не задела, он уже привык к такому отношению со стороны отца. Он и сам понимал, что иногда говорит не то, что требуется, но почему-то ничего не мог с этим поделать. Он решил сменить тему — отцу в поисках ответа на гложущий вопрос часто помогал отвлечённый разговор.

— Звонила Валерия, хочет встретиться. Говорит, что-то важное.

Дэмиен уставился на сына в ожидании продолжения, но тот молчал.

— Ну? И?

В двери постучали. Мартин так же молча указал в ту сторону.

— Войдите, — произнёс Дэмиен.

В кабинет вошла рыжеволосая девушка по имени Валерия Крон, управляющая компанией наёмников в городе Нюлайф.

— Добрый вечер! Извините за беспокойство, но информация важная.

— Да-да, присаживайтесь, — Дэмиен встал и отодвинул один из стульев. Валерия присела, Кинг-старший устроился рядом с ней.

— Мои ребята доложили, что у Джунглей номер два была схвачена обезьяна и направлена в лаборатории. Знаю, что учёные должны были доложить, но всякое могло случиться.

— Учёные, сука, молчат, — чуть ли не плюнул Мартин.

Дэмиен скорчил гримасу, словно получил оплеуху, и, не взглянув на сына, грубо произнёс:

— Помолчи пока, а? — потом сразу же обратился к гостье уже в дружелюбном тоне. — Обезьяна? Шутка такая?

— Ошибки быть не может.

— Как давно?

— Вчера.

— Кто поймал?

— Наши ребята, приставленные к учёным для оказания охраны и помощи.

— Что с обезьяной сейчас?

— Она в лабораториях. Это всё, что я знаю.

— Хорошо, спасибо.

Валерия коротко поклонилась и вышла.

Разговор между наёмниками и Дэмиеном всегда был кратким, но содержательным. Он считал, что им не стоит показывать ни степень вовлечённости, ни какую-либо заинтересованность, — они ведь наёмники, могут продаться и кому-то другому.

— Мартин, я посадил тебя на своё место, чтобы ты учился находить общий язык с людьми, которые сюда приходят, а ты? Почему ты грубишь?

— Потому что они никто…

— А ты? Кто ты?

— Я сын главы Нюлайфа.

— И это даёт тебе право так себя вести?

— А что, не даёт?

Дэмиен вздохнул и покачал головой.

— Уже двадцать семь лет, а всё ещё не вырос… Наверное, моя вина…

Мартин хотел что-то возразить, но Кинг-старший прижал палец к губам.

— Иногда тишина лучше слов, — добавил он, пересел на диван и попытался углубиться в собственные мысли, но его прервал телефонный звонок. Он положил на подлокотник вещицу, похожую на резинку для вакуумных наушников, и нажал на кольцо на среднем пальце.

— Говорите.

— Добрый вечер, — кабинет заполнился чьим-то голосом (Дэмиен включил громкую связь). — Меня зовут Рафаэль, помощник управляющего городом Крус, веду общени…

— Да, я знаю, кто вы. Дальше, — перебил его Дэмиен.

Голос на той стороне запнулся, но потом продолжил:

— Мистер Ро с полуострова Рут желает обсудить с вами возможность установки его людьми лаборатории и блокпоста около Джунглей номер два для ведения исследований.

Дэмиен замолчал. Голос по ту сторону тоже затих в ожидании.

— Жду его у себя в кабинете, — наконец проговорил Кинг.

— А по телефону?

— Подобные вопросы я привык решать при личной встрече. Если мистер Ро не желает встретиться — я отказываюсь от сотрудничества.

Снова стало тихо. Дэмиен закинул ногу за ногу, взглянул на сына — тот отстранённо таращился в экран компьютерного стола — и стал терпеливо ждать ответ.

— Вы не могли бы приехать в город Крус и встретиться с ним тут? Видите ли, он не доверя…

— Да, я в курсе их причуд, — перебил Дэмиен. — Хорошо, завтра буду там.

— С вами приятно иметь дело, мистер Кинг.

Связь прервалась.

Дэмиен глубоко задумался; Мартин просто сидел и водил пальцем по экрану в столе.

Минут через десять Дэмиен Кинг проговорил:

— Завертелся какой-то механизм…

Мартин отвлёкся от экрана.

— Что?

Отец посмотрел на него и громко вздохнул.

***

Шанс.

Вечерело. У центральной больницы стоял аккуратно припаркованный фургон Петра. В нём молча сидели Николай и измотанный от постоянного нахождения в машине Марк. Тишину нарушил Пётр, который распахнул дверцу и сразу сообщил:

— Бар «Ночь». Нас уже ждут. Погнали!

Но автомобиль никуда не «погнал». Оба пассажира уставились на неподвижно свисающую темнокожую левую руку своего лидера. Пётр заметил их заинтересованность и усмехнулся.

— Прикольно?

Николай захохотал, Пётр тоже рассмеялся, а Марк уставился на руку, как на какое-то чудо.

— Эм-м… Почему она чёрная? — спросил Марк.

— Потому что я такую заказал.

Смех понемногу стих. Автомобиль тронулся с места. Марк смотрел на руку Петра и не мог понять, как такое вообще возможно, но со временем свыкся и пожал плечами.

— А тебе не кажется, что ладонь у твоей новой руки… слегка крупнее, чем твоя? — спросил Николай.

Пётр взял обездвиженную руку и положил её себе на колено ладонью вверх, затем положил правую руку на второе колено и начал их рассматривать.

— Да? А я и не вижу.

— Ну как же? Отчётливо видно…

— А почему она не шевелится? — спросил Марк.

— Скоро зашевелится. Надо, чтобы прижилась, — ответил Пётр.

— И сколько стоит… такая процедура?

Пётр усмехнулся и посмотрел на новенького.

— У нас нет денег или чего-то подобного. Всё работает по принципу бартера и взаимопомощи.

— Поподробнее, пожалуйста.

— Я приношу что-то полезное обществу, а общество меня обеспечивает. Так и живём.

— Ещё подробнее, — настоял Марк.

— Ну вот, смотри, например: есть поле, на нём выращивают культуры, но не инструменты, есть производство, там изготовляют инструменты, но не культуры. Вот они друг другу и помогают. Я имею в виду города, контролирующие то или иное. Продукты питания ежедневно поставляются в города, контролирующие технологическое производство, а города, контролирующие пищевое производство, получают различные инструменты и приспособления, когда они им необходимы. То есть я, можно сказать, работаю во благо людей, а люди в ответ работают во благо мне. Вот так всё и работает. Хотя я считаю, что всё развито уже достаточно хорошо, чтобы вводить денежную систему. Население Нюлайфа, например, уже почти достигло миллиона, и без денежной системы скоро всё может развалиться.

— Так почему её не введут? — спросил Марк.

— Управление Нюлайфа стоит на стороне системы взаимовыгодных отношений и специально тормозит внедрение денежной системы.

— Странно.

— Ничего странного. У подобного стиля жизни есть много сторонников, не понимающих всей важности денежной системы. Мне, например, всё равно, я бы получал зарплату, которая копилась бы на счету или ещё где, пока сам жил бы в развалинах. Там деньги не нужны, — Пётр усмехнулся. — Но представителям многих отраслей, которые вряд ли будут цениться финансово, выгодно оставить всё, как есть. Хотя, при правильном подходе и доступном разъяснении плюсов системы денежного обмена, можно с лёгкостью переманить бо̀льшую часть населения. Но пока этим никто не занимался как следует.

— Уже скоро, — добавил Николай.

— Считаешь? — спросил Марк.

— Все так считают, — ответил Пётр.

— А эс-шкафы не помешают этой системе? Можно же просто создать кучи денег из энергии.

— Нельзя. Точнее — можно, но не кучи, а кучу одной и той же купюры. Эс-шкаф в точности копирует поглощённый предмет и воссоздаёт точно такой же. Как я уже говорил, при создании из энергии менять параметры предмета мы не можем. То есть, теоретически, он сможет создать кучу денег, но все они будут под одним номером, и это если не брать в расчёт, что он быстрее перегрузится и сломается от количества работы. Создавать материю из энергии — весьма долгий и тяжёлый для аппарата процесс, так что он никак не помешает денежной системе. А если внедрить систему проверки номера купюр при их использовании, то больше одной купюры с таким номером не пройдёт.

— А если не создавать их из энергии, а делать из другого материала?

— В таком случае можно будет создать кучу денег, но для предотвращения этого должны ввести цифровой ключ или что-то в этом роде, который будет только у одной компании, производящей купюры. То есть, только наличие этого ключа на купюре будет делать её настоящей.

— Понятно… Ну, а пока я могу не работать и жить себе припеваючи?

— Нет. Ты меня слушал вообще? Чтобы общество помогало тебе, ты должен помогать обществу. Неважно, какое у тебя будет занятие, если оно будет полезно для людей и города — ты обеспечен.

Новая рука Петра снова привлекла внимание Марка. Он усмехнулся и спросил, тыча в неё пальцем:

— И что же ты отдал за неё?

— Я разведчик, а разведка внесла и вносит немалый вклад в развитие науки и безопасность человечества. Для нас всё бесплатно.

— Вау! — Марк даже подпрыгнул на сиденье. — Я могу брать всё, что захочу?

— В принципе да, для тебя теперь всё доступно, но вот в чём загвоздка: мы живём в развалинах, а в городе проводим один-два дня в месяц, а то и реже, так что наслаждайся, пока не уехали.

— Я тоже могу себе руку пересадить?

— Да, только сначала придётся её отрезать.

— То есть, если я хочу себе более… мускулистое тело — я могу пойти в больницу, где меня полностью переделают?

— Ну, теоретически, да, но фактически больницы имеют право отрезать только ту плоть, которой необходима ампутация.

Марк кивнул и откинулся на сиденье, но потом, будто вспомнив что-то важное, подался вперёд и спросил:

— А машину? Я могу сейчас пойти и взять себе любую машину?

— Чисто теоретически — да, но у нас нет личных авто, мы их как бы арендуем у города.

— Хм, а что я ещё имею, работая в разведке?

— Доступ в любое учреждение города Шанс, пищу и крышу, бесплатную медицину, развлечения… Да в принципе, для тебя открыто всё, когда ты в Шансе. В других городах нам закрыт доступ в некоторые «заведения», а в остальном мы и там обеспечены. Разведчиков уважают везде.

Марк улыбнулся и уставился в окно, мечтательно разглядывая вечерний город, но не успел он присмотреться, как Николай затормозил.

— Приехали.

Над невзрачным входом в бар, который сложно было отличить от стены, висела розовая вывеска: «Ночь», слабо подсвеченная тусклым светом, позволявшим лишь разглядеть её в темноте. Сам бар находился у подножья высокой башни, с верхушки которой датчики фиксировали изменения на территории города и частично вне города и передавали их в командный пункт. На башню могли подняться жители, чтобы осмотреть свой город с высоты птичьего полёта. А ещё именно она была главным генератором того прозрачного защитного купола, который укрывал весь Шанс.

В здание товарищи попали без препятствий, не было ни охраны, ни какого-либо иного пропускного контроля. Внутри бар выглядел весьма обычно: много круглых столиков на одной широкой ножке, с дыркой посредине, окружённых твёрдыми и неудобными на первый взгляд стульями с одной изогнутой ножкой. За большим квадратным танцполом с кучей различной светотехники стояла барная стойка, которая также ничем не отличалась от тех, к которым привык Марк, разве что необычной волнистой формой и роботом-барменом. Часть сидящих за столиками людей уткнулась в браслеты или планшеты, другие отстранённо смотрели прямо, время от времени попивая коктейли. Никакого шума или галдежа не было.

Разведгруппа подошла к одному из столиков, за которым уже сидели четыре человека.

— Знакомьтесь, Марк, — проговорил Пётр, указывая на новичка.

Говорил он обычным тоном, так как музыка играла тихо. Пока тихо, как он и сказал у входа.

— Он проснулся позавчера, а сегодня уже разведчик. Это Аня, — Пётр указал на единственную девушку среди всей команды.

Она приветливо кивнула и бросила на Марка кокетливый взгляд. Сидящие за столом люди заулыбались, сдерживая смех.

— Джек, — Пётр указал на чернокожего парня. Тот, в свою очередь, тоже качнул головой в знак приветствия, после чего перевёл взгляд на Петра и проговорил:

— Слу-у-ушай, у тебя, кажется, моя рука.

Фраза сработала наподобие динамита, пробившего дыру в дамбе сдержанности и высвободившего реку смеха. Пётр посмотрел на свою ещё неподвижно висящую руку и тоже засмеялся. Марк так и не понял, что здесь такого смешного, но тоже заулыбался, поддавшись всеобщему веселью.

— Во мне сегодня объединились Инь и Ян, — проговорил он.

— Я физически ощущаю гармонию внутри тебя, — поддал жару ещё не представленный Марку мужчина.

Накатила новая волна смеха.

— Так, ладно, продолжим, — заговорил Пётр, подождав, пока команда успокоится. — Эти двое, — он указал на оставшихся двух мужчин, — Артур и Кевин. Теперь мы все — команда, — Пётр обвёл собравшихся жестом руки.

— Гармоничная, как и наш капитан, — вставил Джек, чем заставил остальных снова рассмеяться.

Пётр, улыбаясь, начал устраиваться на одном из сидений. Марк последовал его примеру и присел между Анной и Николаем. Стул, казавшийся Марку твёрдым, принял форму тела и оказался чрезвычайно удобным. Даже любимое домашнее кресло Марка не смогло бы обеспечить такой комфорт.

Расслабившись, Марк увидел, как Пётр касается пальцами стола. Анна заметила удивление новенького и шепнула:

— Нажми на кнопочку под столом.

Марк нащупал кнопку — на столе засветился небольшой экранчик с меню. Такое он видел впервые, однако быстро освоился и принялся изучать местную кухню.

— Ну, Марк, как тебе реальность? — спросил Джек.

Марк оторвался от экрана.

— Пока не знаю… Жутковато и интересно одновременно.

— Скучаешь по прошлому? — включилась в разговор Анна.

— Зачем? Только нервы портить.

Ответ вызвал у Анны улыбку, а Марк понял, что изучение меню займёт слишком много времени и просто заказал привычное пиво.

— Не верю, — сказала Анна. — По кому-то точно скучаешь…

Марк вздохнул.

— Не сказать, что скучаю, не успел ещё… — Марк опустил голову. — Но… Больно осознавать, что уже никогда не увижу жену… Друзей, родителей… — голос Марка дрогнул.

— Ничего, — заговорил Пётр. — Скоро всё пройдёт. Вы живёте, грубо говоря, в компьютерной игре, и вскоре твой мозг осознает, что всё прошлое — сон, и разорвёт с ним эмоциональную связь.

— Как скоро?

— У каждого по-разному. Посмотрим.

Из отверстия посередине столика откуда-то снизу появилась небольшая подставка с заказанным. Марку понравилась скорость доставки, и метод был весьма необычным. Он взял свой бокал и хотел было сделать глоток, но Анна его опередила:

— Давайте выпьем за интересные моменты и людей, которые их создают.

Марк размашисто кивнул и протянул руку. Бокалы зазвенели. Пиво оказалось высокого качества. Он заметил, что все остальные выпили до дна и решил не отставать; может, у них традиция такая.

— Следующие за мной, — объявил Пётр и включил меню.

— Ну, как тебе пиво? — обратился к Марку Артур.

— Очень… — ответил тот. — Это лучшее пиво, что я пробовал.

Артур подмигнул, прикрыл рот рукой и полушёпотом проговорил:

— Химия.

— Усилители вкуса?

— Кое-что другое, — ответил Артур, подмигнул и отвлёкся на товарища.

Марк взглянул на Петра:

— Что дальше?

— А дальше ты попробуешь кое-что покрепче.

— Нет, в общем. Что дальше делать будем?

— Отдыхай, завтра остальные оформятся, и поедем обратно.

В центре стола возник поднос с графином в форме капли и краником снизу, с прозрачной жидкостью внутри и семью рюмками в форме молнии.

— Это что? — заинтересовался Марк.

— Сначала попробуй, — Пётр улыбнулся и принялся разливать.

Жидкость автоматически начинала течь, когда краник оказывался над рюмкой, а на самом графине виднелась цифра: «50», что означало количество граммов на один розлив.

— Удобно, — одобрил Марк.

Пётр наполнил все рюмки и поднял свою.

— За новые открытия! — проговорил он, отсалютовал рюмкой и выпил.

Вслед за всеми Марк попробовал неизвестную жидкость. На его лице отразилось недоумение, что не осталось без внимания Петра.

— Это обновлённая водка, немножко химии и вуаля — эффект тот же, а вкуса нет. Ну, или можно придать любой другой вкус, как в нашем случае.

Марк приподнял брови.

— Опасно… Много алкоголиков?

Пётр усмехнулся.

В разъём начала поступать заказанная еда, что и прервало беседу. Марк обратил внимание на порошок в тарелке у Анны, но решил пока не лезть в чужие дела и вкусы, а у остальных было всё как обычно — мясо, рыба, гарниры и так далее. Никаких таблеток, как он подумал изначально, основываясь на предыдущем опыте.

— Так вот, — продолжил беседу Пётр, — алкоголиков нет вообще. Вспомни наш принцип жизни: тот, кто не работает — умирает. У людей нет времени спиваться.

— Ну а сейчас оно у нас есть, так давайте же его используем! — воскликнул Кевин и поднял рюмку.

Вся компания повторила за ним. Обжигающая жидкость горячила не только тело, но и восприятие. Марк наконец ощутил лёгкость, непринуждённость и даже отголоски радости.

Спустя несколько рюмок и без того тихая музыка смолкла вовсе, а лампочки вокруг пустого танцпола на мгновение вспыхнули в сопровождении некой вибрации, похожей на сильный беззвучный бас. Марк прищурился, защищая глаза от неожиданной вспышки света, и, придя в себя, увидел, что посетители со всего заведения начали стягиваться в центр, на тот самый квадратный танцпол. Туда же побрёл и слегка окосевший Николай.

Из колонок послышался звук тикающих часов. Тик. Так. Марк взглянул на Петра, тот качнул головой в сторону танцпола и приподнял левый уголок губ, как бы улыбаясь наполовину. Тик. Так. Марк снова начал рассматривать собравшихся в центре.

После очередного тиканья раздался сильнейший басовый гул, вокруг танцпола появилась световая стенка, напоминающая разные по высоте башни эквалайзера, и сразу же погасла. Тик. Так. Барная стойка загорелась ярким белым цветом. Оказалось, вся передняя часть стойки была ничем иным, как большим продолговатым экраном, показывающим в трёх измерениях. Экран потемнел. С левой его стороны вылетел небольшой белый шар, оставляя за собой разноцветный след.

После очередного «тик» все звуки исчезли, шар на барной стойке замер, в помещении на несколько секунд всё затихло. Марку даже показалось, что он слышит своё сердце. В колонках послышался нарастающий темп и едва различимая мелодия. Через несколько секунд темп достиг максимума, и всё опять вмиг затихло, но не успел Марк и моргнуть, как резко, словно взрыв, заиграла громкая музыка в сопровождении мощных басов. Танцпол окружила стенка из башен эквалайзера — так, что люди внутри были видны только через колоночки разного цвета, то падающие, то возрастающие, которые двигались в такт музыке. Шар на барной стойке, замерев посередине, излучал пёстрые волны в такт басам.

Весь бар за мгновение превратился в один живой организм. Двигались все. Даже Марк, понимающий всю странность мелодии, качал головой в такт. Он взглянул на свою новую команду: Артура, Кевина и Джека уже не было за столом, Анна танцевала сидя, а Пётр с интересом смотрел на Марка, словно на подопытного.

— Ничего себе… — проговорил Марк, но, не услышав сам себя, повторил громче: — Ничего себе!

Пётр лишь кивнул.

К столику подошёл Джек и нажал на какую-то кнопку под столом — шум бара исчез. Марк оторопел. Всё вокруг осталось таким же, но не создавало звуков, словно кто-то поставил мир на беззвучный режим.

— Эй! — возразила Анна.

— Я ушёл, — Джек указал большим пальцем куда-то назад. — До завтра.

Марк увидел за его спиной девушку, глядящую на Джека, и, видимо, томящуюся в ожидании.

— Кстати, — обратился Джек к Петру, — следующая песня для тебя.

Он нажал на кнопку, чем вновь открыл путь окружающим звукам к столику, махнул рукой Марку и Анне, похлопал Петра по плечу и удалился.

Оставшаяся команда вновь подняла рюмки. В глазах у Марка поплыло, Анна словно этого и ждала — она встала и протянула руку.

— Идём, научу тебя танцевать по-новому.

Танцы у Марка и «прошлые» не очень-то получались, стоило ли думать о «будущих»? Но алкоголь думал иначе. Марк принял приглашение.

Пройдя сквозь стену из башен эквалайзера, они, казалось, очутились в другом мире. Внутри танцпола музыка играла громче и настолько чисто, что Марк сразу пустился в пляс, не задумываясь ни о чём. Но не успел он войти во вкус, как песня сменилась. Марк вспомнил слова Джека и решил прислушаться. Начиналась она как обычный танцевальный трек, но слова были как нельзя кстати:

«Новая жизнь! Новый дом! Таких, как мы, осталось немного! Потому что мы настоящие ниггеры! Да, чувак! Настоящие ниггеры!»

Марк глянул на Петра. Тот сидел за столом и смотрел прямо на Марка с застывшей полумёртвой улыбкой, словно мысли его улетели куда-то вдаль. Это немного настораживало, но у Марка не было желания размышлять, так что он откинул голову назад, закрыл глаза и отдался музыке.

***

Около трёх часов ночи из бара «Ночь», находящегося прямо в центре города, вывалились двое мужчин. Один из них потянулся и набрал полные лёгкие свежего воздуха, после чего сказал:

— О! А мы можем подняться на башню? — он указал куда-то вверх. — Это же башня?

— Можем, — преодолев икоту, ответил Пётр.

Была глубокая ночь, так что башня пустовала. Стоящие вокруг неё здания простирались на равное расстояние в разные стороны — высокие строения, кое-где с жёлтыми и чёрными квадратиками и кружками на стенах. Внутри большинства построек наверняка царили уют и покой. Кто-то там уже спит, кто-то только встал, а кто-то, такой же, как Марк, стоит где-то высоко и смотрит на город, размышляя о своём. Дороги города практически никогда не прекращали жить, даже по ночам по ним носились светящиеся механические жучки.

Марк почувствовал прилив грусти и, опёршись на невысокий заборчик, тихо спросил:

— Как же люди так скатились?

— Ты удивлён? — поинтересовался Пётр.

— Не особо… Просто захотелось спросить, — ответил Марк, глядя вдаль.

Пётр хотел что-то сказать, но Марк опять заговорил и опять грустно:

— Все ждут счастливого будущего, светлого, а оно вон как, — он качнул головой куда-то вперёд.

— Всегда хочется верить в лучшее, даже если подсознательно понимаешь, что такого не будет.

— Вера… Иногда непонятно, нужна ли она вообще…

— Конечно, нужна. Кем бы ты был без веры? — неожиданно для самого себя, быстро заговорил Пётр. — Вот веришь ты во что-то и делаешь, не всегда успешно, но без веры и того не делал бы.

Марк тяжело вздохнул.

— Во что мне теперь верить?

— Ну-у-у… — протянул Пётр и икнул. — Тут тебе уже самому решать.

Марк молчал. Тёплый летний ветер нёсся по своим делам, но даже в спешке успел потрепать волосы Марка и пощекотать грудь, скользнув под футболку. Он же принёс с собой и запах далёкого прошлого: запах салона автомобиля, в котором Марк часто за полночь возвращался домой; запах уютной и, что самое важное, своей квартиры, именно своей, такой, в которой проживало не только тело, но и душа; запах вещей жены, которые она любила разбрасывать по комнате, вешать на спинку стула и просто складировать в одну большую кучу. В одну большую и такую родную кучу запаха, которого Марку сейчас так не хватало.

Он взглянул вверх и увидел там только темноту. Где-то далеко за серым небом мутно светилась луна, а звёзды никак не могли протиснуть свои лучики сквозь слои грязи, оставшиеся после войны.

— Пусто во мне как-то. Чувствую себя выжатым, — спустя некоторое время заговорил Марк.

— Все новенькие себя так чувствуют. А я могу только представить.

Марк удивился, когда голос Петра зазвучал не оттуда, откуда ожидалось. Повернувшись, он увидел, что Пётр сидит неподалёку на мягкой лавочке.

— О, тут можно сесть, — обрадовался он и присел рядом. — А я бы не смог представить. Я прожил двадцать восемь лет зря, — он глянул на Петра. — Вот куда ушли мои годы? На то, чтобы потерять всё и оказаться тут?

— Я тебе тут не советчик, прости.

Марк ещё некоторое время молча смотрел на Петра, затем вздохнул и тихо произнёс:

— Угрюмое какое-то будущее у меня вышло.

Пётр немного помолчал, мельком улыбнулся, поднял правой рукой левую и помахал ею.

— Всё ещё угрюмое?

Марк хихикнул.

— Ну, правда, зачем ты выбрал темнокожую руку?

— Чтобы будни не казались тёмными, — усмехнулся Пётр. — А почему бы и нет? По-моему, прикольно.

Марк снова хихикнул и замолчал. Пётр достаточно опьянел и устал, так что самостоятельно строить беседу не имел никакого желания, поэтому молча ждал вопросов.

— Расскажи мне о Новой Земле, — после недолгой паузы попросил Марк.

— Что тебя интересует?

— Какие есть города, кто там главный, из какого города ты?

Пётр нахмурился.

— Это долго.

— Краткий курс. Пожалуйста.

Пётр вздохнул.

— Ну ладно… Всего на Новой Земле пять городов: Нюлайф — большой город во главе с Дэмиеном Кингом. Он ещё с молодых лет стал лидером современной столицы. Владеет Производственными Полями, где производят технику, инструменты и так далее. Находится в западной части Новой Земли. Крус — продовольственный город, занимается выращиванием и обработкой продуктов питания, известный своими рынками, в частности, и чёрным рынком…

— Чёрным рынком?

— Да, это такое место, где можно найти всё, что тебе хочется. Кстати, Крус находится недалеко от наших развалин.

— А как вообще люди расплачиваются на рынке?

Пётр зевнул, издавая международный затяжной клич всех невыспавшихся — напоминание о необходимости скорого сна, и ответил:

— Да по-разному. Кто-то в долг, кто-то приносит что-то взамен, кто-то услугами, а кому-то должен сам Рынок.

Марк чуть прикрыл глаза и начал постепенно открывать рот, издавая точно такой же звук, что и Пётр ранее, сообщая тем самым «коллеге по усталости» о своей поддержке в его борьбе со сном. Затем всё же кивнул, намекая на продолжение рассказа.

— Есть ещё Раскат — аполитичный город, защищающий нас всех от нападения животных, глава в нём Александр Турко. Южная часть…

— В каком смысле «защищающий от животных»?

— Из Джунглей периодически выбегают звери и нападают на нас, а Раскат расставил по периметру всех Джунглей свои блокпосты и поместил туда людей, они стараются не допустить вмешательства агрессивных животных в жизнь человечества. Управление совсем не лезет в споры остальных городов, занимаясь своим делом.

Марк одобрил такую политику размашистым кивком.

— Также есть небольшое поселение под названием Новый Свет, в котором и базируется организация «Снисхождение», представителя которой ты сегодня повидал. Также этот городок считают местом возрождения религии. Находится…

— Возрождения?

— Да, религия и вера в бога угасала пропорционально развитию технологий и в итоге практически вымерла. Затем война…

— И «Снисхождение» решило её возродить?

— Ну, практически, только не сама организация, а отец Анхаила, нынешнего лидера организации.

— И что они говорят?

Пётр скривился.

— Давай не будем пока углубляться в это, хорошо?

— Хорошо, ну а пятый город?

— Собственно, мы сейчас в нём. Шанс — родина работяг, разведки и военного образования. Считается центральным городом Новой Земли. Управляющий здесь Арам, сын основателя поселения Очаг, которое ныне именуется Шанс. Есть ещё полуостров Рут, на котором живут люди азиатской внешности, но там никто из нас не бывал.

— Почему?

— Они решили полностью отстраниться и жить лишь своими силами.

— Они вообще не держат никакой связи?

— Они контактируют с Крусом и иногда с наёмниками.

— А чего они отстранились?

— Я никогда толком не задумывался над этим, но полагаю, не хотят доверять людям других наций.

— Мы же все с Новой Земли?

— Это мы так говорим, у них всё иначе. Видимо.

Марк на некоторое время «завис», выбирая следующий вопрос из тех, что цвели на древе мыслей, точно яблоки, потихоньку дозревая.

— Чем занимается разведка? — спросил он, когда один из вопросов «созрел».

— Нужно вводить новеньких в курс дела и вовремя проводить некоторые опыты, а также искать новые растения и животных. Ещё — записывать всё необычное в развалинах.

— И всё? Тебе это нравится?

— Меня интересует, как функционирует ваш мозг, и к чему это может привести человечество. Тебе сначала тоже будет интересно, увидишь много чего нового и удивительного.

— Ну да… А мы в развалинах одни такие? — ещё один вопрос сорвался с древа мыслей.

— Разведгруппа — да, а вообще нет. Ещё группа охотников и искателей. А также падальщики — это такая кучка отмороженных, которые питаются всем без разбору и грабят приезжих. Но спящих они не трогают, во-первых, это карается по всей строгости, а во-вторых, на месте, где был спящий, иногда можно хорошенько прибарахлиться, — Пётр замолчал, а потом вспомнил: — А, ну и Бомж же ещё.

Марк хихикнул.

— Кличка — не позавидуешь.

— Это точно…

Они помолчали немного. Марк заговорил:

— Расскажешь мне про новую команду?

— Сейчас?

— Да, пожалуйста.

Пётр закатил глаза и громко вздохнул.

— Ладно… Анна — разведчица со стажем. Уже около пятнадцати лет работает в разведке, правда, бо̀льшую часть из них просидела в управлении в качестве секретаря, но потом решила кардинально изменить свой образ жизни и подалась в развалины. Работала в основном в других развалинах. Она часто связывалась со мной, проявляя желание работать вместе, но у меня никак не было места для неё. Да и управление обычно само распределяет группы…

— В общем, знает своё дело, — констатировал Марк.

— Судя по отчётам и докладам, среднестатистический разведчик. Её проблема в том, что она слишком своевольная, а таких в военных группах не очень-то принимают.

— Так чего ты решил её взять?

— Я люблю, когда команда — не единый целый механизм, а набор ярких личностей. Это придаёт уверенности в том, что они прекрасно справятся без меня, если потребуется. Тем более, я учёный, а не военный, что весьма необычно, так как во всех остальных группах капитаны — военные со стажем.

— Как так получилось?

— Ну-у-у… — протянул Пётр. — Как-то так и получилось. Не знаю… Так сложилось — и всё.

— Сложно, наверное, руководить разведгруппой, не имея военного опыта?

— Во-первых, я имею военный опыт, не боевой, конечно, и не такой, как у солдат, но всё же в передрягах побывал, а во-вторых, в нашей группе я капитан лишь формально и не имею желания командовать всем и всеми. Что касается определения вектора действий или общения с руководством, то это ко мне, а военные задачи ребята обычно сами решают, им виднее. У нас всегда было полное понимание и взаимоуважение. Думаю, с этими будет так же.

— Понятно… Ну, а остальные что? — продолжал Марк.

— Артур и Кевин — два друга-механика. Их считают большими спецами в инженерии, но они слегка недалеки во всём остальном.

— Хороший механик важен?

— Даже очень. Если иметь под рукой такого мастера, то и проблем может быть в разы меньше.

— А с последним что?

— Джек — это целая история. Кем он только ни был и кого только не знает. Знаменитый снайпер.

— Да ладно? — удивился Марк и устремил взгляд на собеседника.

— Угу. Ему тридцать пять, а он был и курьером, и искателем, и телохранителем, и охотником… А перед тем, как вступить в мою команду, поговаривают, — исполнителем.

— Исполнителем?

— Это такие люди, которым платят за решение проблем, в особенности невыполнимых. Например…

— Платят? — перебил капитана новенький.

— Как и на рынке: ценными вещами, услугами или росписями в долговой книжке. Так вот, например: есть человек, и его надо убрать, но никто не знает как — к Джеку. Есть заведение, которое нужно проучить, но светиться нельзя — к Джеку…

— Опасный он.

— Это всё слухи, но, признаться, я им верю. Про него не было слышно довольно долгое время, но как-то же он должен был жить.

— А Коля? Давно с тобой?

— С Колей мы дружим уже и не припомню сколько лет. Хороший, добрый человек. Таких в наше время на пальцах пересчитать можно, причём на одной руке. А ещё он непревзойдённый компьютерный гений. Взломает всё, что захочешь.

— Серьёзная команда, — констатировал Марк и усмехнулся. Пётр тоже усмехнулся. Они снова замолчали.

Марк несколько раз кивнул сам себе, потом встал, закрыл глаза и сделал глубокий глоток ночного свежего, наполненного энергией воздуха. На выдохе открыл глаза и осмотрел город. Город смотрел в ответ со всех сторон разом. Марк почувствовал себя очень маленьким, но в то же время и нужным.

— Куда теперь движется человечество? — спросил он.

— Сложный вопрос, — Пётр задумался. — В принципе, как и раньше — некоторые никуда, просто проживают свои дни, другие стремятся к знаниям, третьи — к власти.

— Это понятно, но есть же какое-то основное направление?

— Странный вопрос… А куда двигалось человечество в твоём мире?

— Э-м… Ну… наверное, к новым открытиям, познанию самих себя. Я говорю про доброжелательную часть людей. К замене всего вредного на менее или и вовсе безвредное, что ли… К попыткам ужиться с природой. К разгадкам тайн. К комфорту.

— Ничего себе основное направление, — Пётр рассмеялся, но быстро успокоился и всё же ответил: — Да ничего не изменилось: одни тянутся к знаниям и совершенству, другие стоят на месте, держась за свои ценности и принципы, которые в общем движении только мешают. Ведь не может один город развиться быстрее, чем другой… Не может одна лаборатория опережать в развитии всю Новую Землю. Им надо обязательно помешать… — Пётр скривился. — Эта битва властей никогда не прекратится. Даже сейчас, казалось бы, время объединиться, нас и так мало, но нет…

— Хорошие слова были бы на выборах, — Марк усмехнулся, но Петра это не развеселило, он продолжил:

— Лично моя цель, как и многих моих знакомых, — понять, что произошло с человеком и вообще с природой. Сейчас очень много новых загадок. Человечество и перед катастрофой не разгадало их все, а теперь их стало ещё больше, и это безумно интересно, — Пётр вскочил со скамьи, будто она обожгла его. — Идём, — он махнул рукой и направился на другую сторону башни, обходя её верхушку, в которой был лифт и генератор защитного купола.

Они оказались на той стороне; Марк заворожённо уставился вдаль. Там, далеко-далеко, сиял длинный луч жёлтого света, который тянулся с земли высоко в небо. Конца его не было видно. Глаза Марка широко раскрылись.

— Это что?

— А никто не знает, — улыбаясь, ответил Пётр. — Он идёт из центра Джунглей номер два, а далеко в Джунгли нас не пускают звери. Вот тебе и загадка.

— И так каждую ночь?

— Да, каждую. И день тоже. Каждый. Уже примерно девяносто лет. Джунгли от нас очень далеко, но луч всё равно хорошо видно. Особенно ночью. Это удивительно, но его видно с любой точки Новой Земли. Где-то — лучше, где-то — хуже, но всё же видно… — он замолчал ненадолго. — Неизвестность притягивает, правда?

— И пугает одновременно, — Марк оторвал глаза от луча и посмотрел на Петра. — Подожди-ка… Джунгли? Какие ещё Джунгли в этих местах?

Пётр усмехнулся.

— Да, Джунгли. Мы так называем густые смешанные леса, в которых живут практически все известные человечеству растения и животные. На Новой Земле есть два таких скопления…

— В смысле — все виды?

— Многие представители флоры и фауны раньше не жили на этой местности, но теперь они обитают в Джунглях. Природа, или кто бы там ни был, будто затолкала всю жизнь на один клочок земли и предоставила всем разновидностям более или менее комфортные условия. Таинственные Джунгли каким-то образом дают всё необходимое для выживания каждого вида, давая возможность многим, а может, даже и всем проявлениям жизни существовать внутри себя. Это странно и не поддаётся объяснению, но это Джунгли… А некоторые животные после эволюционных изменений адаптировались и смогли прижиться не только в Джунглях, но и в развалинах, лесах и полях Новой Земли. Так что теперь практически вся известная нам жизнь Земли существует на небольшом «островке».

Марк усмехнулся и проговорил:

— Мы как будто в ковчеге.

Пётр приподнял брови, но оставил слова Марка без комментариев и продолжил:

— Находятся эти два скопления недалеко друг от друга и надёжно охраняются животными. Но луч светит лишь из одного, того, которое больше, и которому мы дали номер два.

— А почему именно Джунгли?

— Потому что туда не ступала нога цивилизации, а «джунглями» изначально называли невозделанные земли или даже просто леса. Думаю, оттуда и пошло. Да и сложно вообще ту местность назвать лесом или ещё чем-то. Джунгли уже как-то прижились. Откуда они взялись и что в себе таят — мы не знаем. Как не знаем ничего и про этот странный луч.

— А что значит «не пускают»? У вас нехватка людей или вооружения? Почему вы не пробьётесь силой?

— Это очень опасное место, а учитывая и без того небольшую численность людей, отправлять туда войско было бы неразумным. Ты там не был и не знаешь, что оттуда иногда вылезает… — ответил Пётр, многозначительно приподнял брови и качнул головой в сторону луча.

— А тяжёлым оружием пробиться не пробовали?

— Пробовали. Управление ракетами теряется при приближении к Джунглям, и те каким-то образом меняют траекторию, пролетают над верхушками деревьев и исчезают за горизонтом, а потом и с радаров.

— Это как? — удивился Марк.

— А фиг его… Под землёй тоже не получается — мешают корни и кроты. В общем, мы многое перепробовали, но так и не смогли далеко зайти.

— Страх пропал куда-то, — сказал Марк и взглянул на луч. — Теперь мне интересно, что там.

Они немного помолчали, потом Марк задумчиво произнёс:

— Меня тянет к нему. Чувствую себя насекомым…

— Да, все мы это испытываем, поэтому так стремимся туда попасть. Но складывается впечатление, что там стоит какой-то природный фильтр и не пускает нас, хотя при этом и манит.

«Манит и при этом не пускает». Марк вспомнил Икута, нахмурился и машинально приложил руку к животу. Пётр достал какое-то устройство в виде палки и включил, нажав на кнопочку, чем привлёк внимание Марка.

— Кальян, — он приподнял палку и затянулся.

Они молчали, глядя на луч. Спустя несколько минут Марк тихо и спокойно заговорил:

— Знаешь, что сейчас самое интересное для меня? Мама с детства мне твердила: «Мысли материальны», а я и думал себе, что это всё чушь, ведь если бы я мог материализовывать свои мысли — у меня было бы всё. Со временем… Можно? — он указал на кальян, Пётр передал его товарищу. — …Я понял, что она имела в виду, — Марк затянулся, дым оказался сладким, приятным и прохладным. — Мысль должна быть позитивной, и тогда всё хорошее, позитивное будет к тебе тянуться, так же, как к желанию тянутся возможности. Ведь правильная мысль, как этот луч света, — он указал пальцем вдаль, — притягивает наши взгляды, манит, мол: «Идите сюда, здесь для вас есть нечто увлекательное». И мы его видим. И нам хочется идти к нему. А когда мыслишь негативно, то луча этого не видишь и идти тебе некуда. Я думаю, именно это она и имела в виду.

Пётр молча стоял и слушал Марка, давая ему возможность выговориться.

— Потом я подрос и понял эту фразу иначе. Ты не притягиваешь хорошее, ведь в мире нет чёткого определения хорошего или плохого. Ты попросту делаешь всё, что тебя окружает хорошим, позитивным, светлым, в своём понимании этих слов. Реагируешь, как сам хочешь, а не в соответствии с чьими-то словам, мнениями, стереотипами. Сам контролируешь рождение эмоций. От разума к чувствам… И вот тогда, — он снова сделал паузу и затянулся, — о-о-о, вот тогда-то и начинаются чудеса. Всё, за что бы ты ни взялся, делается на «отлично», с энтузиазмом, а почему бы и нет? Тебе это нравится, тебя это греет, для тебя это хорошо. Ведь даже негативное можно превратить в позитивное. Это и есть сила мысли. Наверное, именно это она имела в виду… — он снова замолчал.

Пётр молчал.

— Немного позже я осознал, что именно мысль является основой того, что становится материальным. Я имею в виду: города, технологии, оружие, машины и так далее. Весь наш человеческий мир являет собой когда-то сформированные мысли, которые путём воздействия нашего тела на внешний мир материализовались. Вот взять этот дом, — Марк указал рукой на соседнее здание, — его ведь тоже когда-то не было, но вдруг у кого-то зародилась мысль и сподвигла человеческое тело работать, двигаться… Может, это мама имела в виду… А может, я в своих размышлениях ушёл не в ту сторону… — Марк замолчал, сделал затяжку, затем повернулся к Петру: — А теперь, судя по твоим рассказам обо мне и спящих, можно сказать, что мысль материальна в буквальном смысле, и это действительно интересно. Я рад, что мне выпал шанс поработать над этой темой вместе с тобой.

Пётр улыбнулся и похлопал Марка по плечу.

Марк сделал ещё затяжку и передал трубку обратно владельцу. Его взгляд снова упал на луч. Он тихо проговорил:

— Насекомые…

***

Город, как по щелчку пальцев, ожил в момент восхода солнца. Люди выглядели свежими и бодрыми, а всё благодаря камерам для сна, которые позволяли человеку получать суточную норму сна всего за два-три часа, в зависимости от особенностей организма. Выглядели они как обычные кровати, только были закрыты стеклянной крышкой, и изготавливались разных размеров. В одной из таких камер и проснулся Марк, находясь в доме у своего нового товарища. Марк не сразу осознал, что проспал чуть менее трёх часов, так как за окном всегда было пасмурно.

Пётр сидел на стуле и читал спроецированную с причудливого стола книгу со странной эмблемой в виде ножниц, острая часть которых переходила в стрелки часов. Вся квартира была одной сплошной комнатой без малейшего дизайнерского вмешательства, но весьма уютной и опрятной.

— Что читаешь? — спросил Марк.

— О! — воскликнул Пётр, дёрнувшись. — Не ожидал, — он выключил книгу и отмахнулся. — Работы одного одержимого. Так сказать, для расширения кругозора.

— Который час? — спросил Марк, стоя в одних трусах и наблюдая, как Пётр направился к какому-то аппарату.

— Время… Какое это имеет значение для тебя?

— Мне интересно, сколько я спал, так как чувствую себя настолько отлично после… — он указал большим пальцем куда-то назад.

— О чём ты?

— Ну… Мы вчера много пили, да и не высыпался я нормально долгое время…

— И что, что много пили?

— А как же похмелье?

— Что?

— Понятно… Как долго я спал? А то есть ощущение, что прошли сутки…

— А, ты же не застал их ещё! Это всё камеры для сна, то есть кровать, в которой ты спал. Она слегка ускоряет процессы восстановления организма, — Пётр улыбнулся и протянул Марку чашку с кофе. — На, попробуй.

Пётр настолько быстро приготовил кофе, что даже запах не успел разойтись по квартире, но когда Марк взял чашку в руки, он тут же почувствовал прекраснейший аромат. Ему даже не хотелось пить, чтобы не прогонять эти чудесные невидимые струйки блаженства, которые так приятно щекотали в носу, но, посчитав, что на вкус он может быть ещё лучше, Марк отпил немного. Однако при дегустации кофе, в отличие от аромата, оказался обычным. Марк такой пил каждый день и в прошлом, что немного разочаровало его.

— Ну как?

— Вкусно.

— Ладненько, — протянул Пётр, оглядывая своего полуголого подчинённого. — Пора собираться, минут через сорок за нами заедет Коля.

Марк сделал ещё глоток и отставил чашку.

— Так который час-то?

— Половина седьмого.

— Утра? — удивился Марк и уставился на камеру для сна. — А в развалинах такие есть?

— Конечно, — усмехнулся Пётр.

Марк некоторое время рассматривал свою одежду, теряясь в догадках, почему она чистая и сухая, но быстро сдался и порадовался тому, что одним делом стало меньше.

— Ну, а леди у тебя есть? — спросил Марк, натягивая футболку.

— Нет. И никогда не было.

— Как это? — удивился Марк. — Ты что, никогда?..

— Под леди я подразумеваю жену или близкую подружку, за которой необходимо ухаживать, а с тем, о чём ты подумал, в этой реальности проблем нет.

— Что значит — нет проблем?

— Увидишь ещё.

Пётр подмигнул, но как-то незаинтересованно. Марк решил не настаивать и молча пошёл принимать душ. Не найдя его, он крикнул:

— Как я могу помыться?!

Капитан зашёл в ванную комнату, широко улыбаясь.

— Точно, ты же ещё и про утробу не слышал.

— Что? — Марк слегка нахмурился.

— Это народное название очистительных кабин. Смотри.

Он подошёл к зеркалу и нажал на кнопку около него — из стены выехала кабинка, чем-то похожая на большую пилюлю в форме яйца.

— Прошу, — сказав это, Пётр нажал ещё одну кнопку — и двери кабинки разъехались в разные стороны, как в лифте.

Марк вошёл, развернулся и уставился на капитана.

— Чего встал? Раздевайся.

— Что? Может, выйдешь?

— Хорошо, сам разберёшься тут? — иронически произнёс Пётр.

Марк огляделся. Он понятия не имел, что делать.

— Да брось, мне уже сорок шестой год идёт. Думаешь, я членов не видел?

Марк помялся немного, но таки решился и стянул трусы. Пётр уставился коллеге ниже пояса.

— Повидал я членов, знаешь ли, но твой… Такой странный…

Наклонившись, Пётр нахмурился, покачал головой и спросил:

— А это что?

Марк глянул вниз.

— Где?

— Да вот же!

Пётр указал пальцем. Марк старательно присмотрелся.

— Да о чём ты?!

— Ну вот! — Пётр указательным пальцем нарисовал в воздухе круг. — Мешочек какой-то под членом…

Марк резко выпрямился и цокнул языком. Пётр рассмеялся.

— Очень смешно… Включай уже!

— Хорошо, хорошо.

Пётр отошёл назад и достал из ящика большие трусы, чем-то похожие на подгузник.

— Это нанотрусы. Они расщепляют отходы сразу после опорожнения, — Марк скривился. Пётр положил трусы на тумбочку. — Это… Иногда это полезно, но можешь не надевать.

Пётр подошёл к Марку и принялся что-то выбирать на панели управления утробы.

— Какую температуру предпочитаешь?

— А ты их носишь? — спросил Марк.

— Что?

— Нанотрусы носишь?

— Иногда приходится, но это редкость. Предпочитаю испражняться обычными методами. Как и большинство… Так какую температуру ставить?

— Не знаю… Сорок градусов, наверное.

— Готово, — сказал Пётр и протянул коллеге длинную трубку с загубником на конце. — Это в рот.

Марк взял трубку в зубы и понял, что через неё проходит кислород. Не успел он задуматься о последствиях, как капсула снизу начала заполняться оранжево-мутной, вязкой, но приятной для кожи жидкостью. Вскоре Марк уже весь был в этой жидкости и расслабленно, слегка согнувшись, завис в ней, словно в желе. Зрелище действительно напоминало утробу, только более просторную.

Спустя пятнадцать минут Марк, бросив брезгливый взгляд на нанотрусы, вышел из ванной комнаты чистый и полный сил, а ещё спустя двадцать к дому подъехал фургончик — наверное, единственный в городе автомобиль на колёсах, по крайней мере, Марк других не замечал. Двое товарищей уселись на свои места. Пётр обратился к водителю:

— Нас уже ждут на выезде. Погнали!

Они проехали по той же дороге, что и вчера, и оказались у того же пропускного пункта, только в этот раз их никто не останавливал и ничего не проверял. В начале трассы ожидали ещё два автомобиля, один из которых был парящим. Они пристроились к фургону и вместе направились в развалины.

Марк уставился в окно, глядя на пробегающие, словно огромная кинолента, разделённые пролесками поля, и думал о вчерашнем разговоре на башне, который, невзирая на алкоголь, отчётливо врезался в память. Перед глазами всплыл луч жёлтого света, вспомнились слова Петра: «Да, каждую. И день тоже. Каждый. Уже примерно девяносто лет». Марк метнул взгляд в сторону, где по его представлению должны были находиться Джунгли № 2, и прищурился. Луч действительно светил, но был бледен и едва различим. В груди вновь пробудилось чувство притяжения. Марк хмыкнул и прошептал:

— Насекомые…